кружающего общества, даже если оно не воспринимало христианские идеи семейной морали. Католические монахи выбривали макушку, греко-римские — знак рабства, что символизировало подчинение уставу. Ирландские монахи выбривали волосы надо лбом, как это делали друиды, чтобы показать, что они являются носителями старых традиций религиозной и интеллектуальной власти.
Эта уникальная порода монахов не только скопировала книги языческих римских авторов, но и сохранила память о кельтах в юридических книгах и в эпосе. Несомненно, к таким материалам нужно относиться с определенной осторожностью, и не только потому, что мы не знаем, насколько важны они для остальной Европы. Но существуют такие литературные сборники, как «Книга Лейнстера», написанная в XII в., в которой содержатся рассказы из жизни языческого кельтского мира. Отдельные детали повествования указывают на то, что сюжеты взяты прямо из тех времен. Например, в них описаны воины, отправляющиеся на битву в колесницах, покидающие поле боя с головами убитых врагов, прикрепленными к оглоблям, и возвращающиеся домой с этими вызывающими ужас трофеями. Мы верим, что это происходило на самом деле, потому что эти же события описаны греческими писателями, такими, как Диодор Сицилийский. Но ведь ирландские монахи не читали греческих книг. Сведения пришли к ним из устных преданий, которые они записали.
Неграмотные варвары, подумаете вы, должны были иметь до предела примитивные законы, типа: «Тронешь мою машину — дам в морду». Но ирландские монахи оставили нам книги удивительно совершенных кельтских законов. К сожалению, они очень мало изучены.
Мы знаем о правовом своде ирландских кельтов из сборника текстов, известного под названием «Законы бреона». Бреоны, или brithemuin (судьи), выполняли судебные функции друидов после обращения Ирландии в христианство. Законы были написаны не позднее VII в. н. э. в явно приспособленной для бардов поэтической форме.
Римское и кельтское право различались принципиально, поскольку они обслуживали совершенно различные общества. Римское право в первую очередь обеспечивает власть paterfamilias — главы семейства, единственного лица, которое реально принимается во внимание законодательством, и защищает его права в отношении собственности и ведения дел. «Законы бреона» рассматривают обязанности членов клана на земле, которая находится не в индивидуальной, а в групповой собственности, правила построения иерархии и обязанности всего сообщества перед его членами. Этот кодекс длительное время рассматривали с глубоким подозрением, так как его текст относился к христианским временам и был написан стихами. Вот великолепный пример проримского сдвига в западном сознании: дело в том, что римский кодекс засвидетельствован не намного лучше, чем кельтский. Просто мы об этом не задумываемся.
В средневековой Европе римское право было полностью забыто, пока в 1070 г. в Италии не был найден экземпляр кодекса VI в. императора Юстиниана. На базе этого документа создавались юридические школы, начиная с университета в Болонье, основанного в 1088 г. Выпускники таких учебных заведений служили князьям и купцам, так что вплоть до середины XVI в. считалось, что Европа руководствуется римским правом. Но это римское право не имело ничего общего с законами, действовавшими в Римской империи. Не только потому, что текст, которым пользовались средневековые ученые, отличался от оригинала, но и потому, что это был поздний, Византийский, кодекс, созданный императором в пору реформ.
Все, что мы доподлинно знаем о римском праве, которое властвовало над Европой, дошло до нас из книги II в., написанной неким Гаем, и вплоть до XIX в. почти все, что было известно о ее содержании, черпалось из краткого изложения свода законов короля вестготов Алариха II, написанного в 506 г. В 1816 г. в рукописи VI в. был найден полный текст, но это был палимпсест, то есть древний текст был счищен, а поверх написан христианский. Такой прием часто применялся средневековой церковью отчасти потому, что пергамент был дорог, но в основном потому, что это был хороший способ исправить языческое прошлое. Преднамеренный священный акт уничтожения.
К счастью для нас, он исполнен был кое-как, поэтому большую часть книги все-таки можно прочитать. Но это дает довольно хлипкие основания для общепринятого мнения, что римское право незыблемым пережило века. У нас куда больше оснований говорить так о кельтском праве, но на него просто никто не обращает внимания. Вместо этого мы продолжаем верить римскому (древнегреческому. — Прим. переводчика) историку II в. до н. э. Полибию, сказавшему, что кельты не владели «познаниями в каких-либо искусствах и науках»[30].
На самом деле похоже, что Полибий знал о кельтах не слишком много. У них были и искусства, и ремесла, и литература, и законы. Но самое поразительное, насколько серьезно они применяли математику.
Готовность верить в технологическое превосходство римлян, игнорируя достижения кельтов, нигде не проявляется лучше, чем в странном случае с «календарем Колиньи». Хотя это удивительное устройство — несомненное свидетельство глубоких математических познаний кельтов — было обнаружено в конце XIX в., оно оставалось в забвении большую часть следующего столетия.
В 1897 г. некий человек, вскапывая поле неподалеку от городка Колиньи на востоке Центральной Франции, откопал 153 бронзовых фрагмента, покрытых кельтскими надписями, относящимися к фазам Луны и праздникам. Когда кусочки были собраны в единое целое, археологи увидели древний кельтский календарь, но никто не мог понять, как он «работает». Понадобилось почти 100 лет, чтобы осознать, какая это потрясающая находка и насколько она меняет наши представления о кельтах и их интеллектуальном развитии.
В 1989 г. календарем заинтересовался молодой американский ученый Гаррет Олмстед. К счастью, Олмстед был не только специалистом по кельтам, но и математиком и систем ным инженером, то есть обладал необходимой суммой знаний, чтобы разгадать загадку.
Календари — мудреная штука. Каждый месяц должен бы начинаться с новым лунным циклом, но к концу года из 12 лунных месяцев остается еще примерно 11 дней. Вдобавок, число дней и в месяце, и в году — дробное. Олмстед показал, что этим варварам удалось рассчитать календарную систему так, что начало каждого месяца совпадало с новолунием, но при этом их праздники не смещались по времени года, то есть это был и солнечный и лунный календарь одновременно[31]. Он пришел к выводу, что использованная система расчетов опередила все другие на многие столетия.
Примененные математические средства просто ошеломляют, но вера в интеллектуальную отсталость кельтов была столь сильна, что французские археологи вначале отказались публиковать работу Олмстеда, и он был вынужден напечатать ее в Германии. Уравнение «варвар = недоразвитый» — один из факторов, мешающих нам увидеть значимость многих «варварских» вещей, и этот фактор будет постоянно присутствовать в этой книге.
Возможно, вы захотите узнать, что получится, если не применять сложную «кельтскую» математику, — сравните с римским образцом. Их календарь был так безнадежно плох, что к I в. до н. э. несовпадение составляло около трех месяцев. Осада армии Верцингеторикса в Алезии началась 25 июня, а по римскому календарю шел уже сентябрь.
С их календарем была такая беда, что через несколько лет римляне оставили саму мысль о том, чтобы пытаться привязать начало месяцев к новолуниям. Юлий Цезарь поручил греческому астроному разработать для Рима новый календарь. Все, что требовалось, — сделать так, чтобы каждая дата оставалась каждый год на том же месте по времени года. Чтобы выставить правильную точку отсчета, астроному пришлось начать с года продолжительностью 445 дней, из-за чего этот год был назван annus confusionis. Кельты умерли бы от смеха.
Но и новый, юлианский, календарь не полностью справлялся с задачей. Пришлось повозиться с ним в конце XVI в., чтобы получился современный календарь, который, согласно Олмстеду, не лучше того, каким пользовались кельты.
Только сейчас историки начинают оценивать по-новому научный и технический уровень кельтов. С давних пор кельты были кузнецами для всей Европы. На кельтского кузнеца смотрели как на волшебника. Еще бы, он мог взять каменную глыбу и превратить ее в новую волшебную субстанцию — хитроумно обработанный стальной клинок, разрубающий бронзу и обычное железо. Когда Святой Патрик готовился к войне с язычниками Ирландии, он сочинил молитву «Нагрудник Святого Патрика», в которой есть такие строчки:
Я взываю сегодня ко всем добродетелям:
Встать против враждебных безжалостных сил,
…Против заклинаний женщин, кузнецов и друидов,
Против знания любого, смущающего душу человека.
Кузнецы стоят в одном ряду с самыми могущественными чародеями — женщинами и друидами. Наука обработки металлов была секретным и таинственным искусством, и римляне в ней были не столь сведущи, как кельты. Ни по части оружия, ни по части мирного применения.
Знания кельтов в области технологий обработки металлов позволили им добиться успехов и в земледелии. Нам известно, что в Британии уже в IV в. до н. э. существовали железные плужные лемехи. В гробнице в Фрилфорде на реке Ок, вблизи Абингдона в Оксфордшире (а эти места были заселены приблизительно в 350 г. до н. э.), под одним из центральных столбов был найден железный лемех. Вполне вероятно, что храм был одним из первых построенных зданий и железный лемех был принесен в дар богам во время его закладки[32].
Благодаря применению металлов кельтам удалось даже изготовить зерноуборочную машину. Римский историк Плиний, повествуя о событиях I в. н. э., предоставляет единственное письменное свидетельство этого изобретения: «На обширных угодьях в галльских провинциях быки, подгоняемые сзади, тянут по злакам огромные рамы с зубьями по краям, установленные на двух колесах»