Ту, что веками в ней жила, —
Все в нем Россия обрела.
И никогда ей так не пелось!
АРИНА РОДИОНОВНА
«Вы у меня беспрестанно в сердце и на уме, и только когда засну, то забуду вас… Приезжай, мой ангел, к нам в Михайловское, всех лошадей на дорогу выставлю… Я вас буду ожидать и молить бога, чтоб он дал нам свидеться… Остаюсь вас многолюбящая няня ваша Арина Родивоновна».
Все было мудро предназначено
Судьбой — и сказки, и былины.
Его сама Россия нянчила
Руками крепостной Арины.
В светелке теплота перинная,
Свеча устало догорала,
И песня русская старинная
Его, младенца, пеленала…
Когда я в бронзе вижу Пушкина,
Стоящего в плаще крылатом,
Живое личико старушкино
Всегда мне видится с ним рядом.
Трудилась, господа не гневала,
Жила, как все… Вставала рано.
Но без нее, быть может, не было
У нас Людмилы и Руслана.
Хотя о нас она не грезила,
Когда с хитринкой, по-крестьянски,
То вдруг задумчиво, то весело
Ему рассказывала сказки.
Водила в сутолоке рыночной
На праздники народных зрелищ,
В душе звала сынком, кровиночкой,
А вслух — лишь Александр Сергеич.
С ним вы, Арина Родионовна,
В веках остались неразлучно.
Святое слово, слово Родина
Так с вашим именем созвучно.
ПРОФИЛЬ ПУШКИНА В ДАГЕСТАНЕ
Есть такая скала в Дагестане,
Что один поворот головы —
И в далеком ее очертанье
Профиль Пушкина видите вы.
Не мираж, чья мгновения причуда.
Не усталого зренья обман,
Эту явь, это зримое чудо
Знает с гордостью весь Дагестан.
Чуть растает тумана завеса,
И возникнет из каменных глыб
Подбородка знакомый изгиб,
Бакенбард синеватого леса.
Я видал его облик не раз
С той курчавой главой непокорной,
Но всей бронзы милей мне сейчас
Этот памятник нерукотворный.
Пушкин… Как же здесь любят его!
И в своей титанической силе
Горы Каспия, как волшебство,
В камне эту любовь повторили.
"Я поэт для читателей…"
Я поэт для читателей,
Не для поэтов.
Я не жду от поэтов
Особых похвал.
А когда-то
Под говор вокзальных буфетов.
На почтамтах,
В метро
Я стихи им читал.
Я хватал их за пуговицы
Убежденно,
Я неистово, нервно
Дымил табаком.
Но товарищ хвалил
Как-то так отчужденно,
Будто думал при этом
О чем-то другом.
А потом оживлялся,
Коль речь заходила,
Где, когда и какую
Он рифму нашел,
И глядел мне в зрачки,
Будто мерился силой,
Будто два наших локтя
Впечатаны в стол.
Нет, не ради себя
Я хочу быть старателем.
Я пишу для читателя.
Хоть одного.
Если есть у поэта
Тот редкий талант —
Быть читателем,
Я пишу для него.
ЛЮБОВЬ
Отыскала мой адрес,
С мороза вошла
И горючей
Своей красотой
Обожгла.
Нет!
Она не вошла —
Это слишком земно.
Как подбитая ласточка,
Залетела в окно.
И робеет, молчит
Как-то очень всерьез,
И большие глаза
Хорошеют от слез.
— Чем обязан?..
Простите, что без пиджака…
Но, по-моему.
Мы не знакомы пока? —
И притих
От притихших,
Доверчивых глаз.
— Я пришла…
У меня вся надежда
На вас!
Не с кем
Мне поделиться.
Молчу и терплю.
Понимаете,
Очень его я люблю!
Подружились
Еще мы на школьной скамье
Напишите стихи —
Он вернется ко мне!
Он послушает вас,
Он поверит, поймет.
Что нелепой.
Неправильной жизнью живет
Я молчу…
Виновато гляжу на нее.
Как петлей,
Перехвачено горло мое.
Что же мне ей ответить.
Когда в первый раз
Получил я такой
Социальный заказ?
О, святая наивность
Хороших людей.
Ничего нет прекрасней
Ошибки твоей!
«Он послушает вас!»
Только здесь я немой.
Да, но адрес
Взяла она именно мой!
Как укор, как награда.
Звучит в тишине:
Напишите стихи
Он вернется ко мне!
Нет! Конечно, не даром.
Ведь это ваш труд!
Вот на них гонорар…
Вся стипендия тут.
— О, святая наивность!
Постой, — говорю, —
Так за зельем любовным
Идут к знахарю!
И сижу одинокий.
Молчанье храня.
Если б так же безгрешно
Любили меня!
"Не для певиц в нарядных позах…"
Не для певиц в нарядных позах,
Поющих, словно соловьи, —
Хочу писать для безголосых,
Они Шаляпины мои!
Певицы простирают руки.
Платки привычно достают,
Но их заученные звуки
Как будто нам без них ноют.
Поют певицы в томных позах,
Как бы заводят патефон.
Хочу писать для безголосых,
Сам безголосым я рожден!
И мне на этой перекличке
Имен, ансамблей и эстрад
Милее в поздней электричке
Гармошка шалая в сто крат!
Хочу писать для безголосых,
Пускай они меня поют.
В рыбачьих северных морозах
Пусть создают себе уют.
Когда о щеки жарко трется
Норд-ост небритою щекой.
Пускай строка моя поется, —
Она, как спичка, под рукой!
Пускай в поселке за буранами,
Придя по зову огонька.
Звенит на празднике стаканами
Моя душа, моя строка.
Тяжелорукие и рослые
Поднимут песню — не прольют…
Запели б только безголосые,
А вокалисты подпоют!
"Не писал стихов…"
Не писал стихов
И не пишу, —
Ими я, как воздухом, дышу.
Им я, как себе.
Принадлежу.
Под подушкой утром
Нахожу.
Не писал стихов
И не пишу, —
Просто я себя
Перевожу
На язык понятных людям слов.
Не писал
И не пишу стихов.
Можно ли профессией считать
Свойство за обиженных
Страдать?
Как назвать работою.
Скажи.
Неприятье подлости
И лжи?
Полюбить товарища.
Как брата, —
Разве это специальность чья-то?
Восхищенье женщиной своей,
До рассвета
Дрожь тоски по ней.
Как назвать работою.
Скажи,
Это состояние души?
Я и сам не знаю.
Видит бог,
Сколько мне прожить
Осталось строк…
Нет такой профессии —
Поэт,
И такой работы
Тоже нет.
"Поднимаются ночью…"
Поднимаются ночью.
Тайком от семьи,
И мостят
Свои строки тернисто.
И тайком от семьи
Тратят средства свои
Не на девушек —
На машинисток.
Шлют свои бандероли
Опять
И опять,
И не спят,
И рискуют,
И смеют.
Как им нужен
Божественный дар —
Не писать,
Но они
Не писать
Не умеют!..
Как обидно и горько звучит:
Графоман —
Для поэта и для музыканта!
Графоман —
Это труженик.
Это титан.
Это гений,
Лишенный таланта.
"Благополучными не могут быть поэты…"
Благополучными
Не могут быть поэты,
И разлюбив.
И снова полюбив.
Стихи напоминают взлет ракеты:
Чтобы взлететь ракете,
Нужен взрыв.
К тому ж она ступенчата, ракета,
Лишь потому ракета и летит.
Ступени бед,
Потерь твоих.
Обид —
Ее носители.
Поэт, запомни это.
Но вот она достигла высоты,
И отделились от нее ступени.
Сгорели и исчезли в дымной пене.
Летит ракета.
Значит, счастлив ты!
"Ворочать глыбами минут…"
Ворочать глыбами минут.
Без сна ворочаясь в постели…
Какой мучительнейший труд —
Мое протяжное безделье!
Гулять, обедать — просто так
(Отягощенный сам собою).
А белый лист — как белый флаг
Опять проигранного боя.
Рванись, строка, из-под пера
И разогрей сердцебиенье.
Моя счастливая пора.
Мой отдых до изнеможенья!
"Чем же отличается…"
Чем же отличается
Гениальный художник
от бездарного?
В жизни
гениального художника
Бывает такая минута.
Когда он чувствует себя
бездарным.
В жизни
бездарного художника
Такой минуты
никогда не бывает.
"Мысль начинается не с мысли…"
Мысль начинается не с мысли.
А с чего?
С неизъяснимости волнения первичной,
С обиды, с гнева, с нежности обычной.