У мысли с чувством кровное родство.
Холодный ум, он вовсе не велик,
Мысль чувственна, и тем она прекрасна,
Лишь в муках чувства вдруг, в какой-то миг
Рождается ребенок мысли ясной.
ТВОРЧЕСТВО
Я потерял стихи.
В автобусе застрял —
И лучшие стихи
Сегодня потерял.
Я потерял стихи.
Таил до срока их
Не в книжке записной,
В предчувствиях моих.
За жизнь свою таких
Не сочинял стихов.
Отвлекся лишь на миг —
И нет начальных слов.
То близко за плечом.
То далеко слова.
Хоть вспомнить бы — о чем?
Да голова слаба.
Тот ключик, ту строку.
Тот изначальный знак
Припомнить не могу,
Убей меня, никак!
Какой-то тяжкий бред,
Обидно мне до слез, —
Была строка — и нет.
Да что это? Склероз!
Быть может, та строка
Дороже жизни всей,
Быть может, жить века
Ей в памяти людей.
Я ж потерял ее.
Когда в толпе застрял,
Я, может, с ней свое
Бессмертье потерял!..
А вдруг не в этот миг,
Бездумно и грешно
Свой самый лучший стих
Я потерял давно.
Среди забот людских,
Житейских передряг
Я потерял тот стих
И не заметил — как.
Вот он мелькнул опять.
Как призрак на пути…
Мне век его искать —
И, может, не найти.
СТИХИ, НАПИСАННЫЕ В ШИЛЬОНСКОМ ЗАМКЕ. ШВЕЙЦАРИЯ
Когда бы был я заключен
Пожизненно, притом не в келье,
А цепью к плитам пригвожден
В средневековом подземелье.
Когда бы знал наверняка
Во мраке смрадного колодца.
Что ни одна моя строка
Отсюда к людям не прорвется, —
Я б все равно слагал тогда
Стихи, как бы вскрывая вены.
Пусть безнадежно, в никуда —
Как лбом о каменные стены.
Слагал бы, строки забывал
И вновь слагал, без упованья
На отзвуки людских похвал.
На хоть бы малое признанье.
Слагал, не думая о них.
О прометеевая мука!
И вот тогда пришел бы стих.
Мой лучший стих.
Бессмертный стих.
Хоть от него в веках ни звука.
"Поэт, будь в замыслах огромен…"
Поэт,
будь в замыслах
огромен.
И не в застольной похвальбе, —
В одном
ты свято будь нескромен —
В непримиримости к себе.
Возьми одно из самомнений.
Что для людей
трудней всего, —
Суди себя,
как судит гений.
Держи равненье на него.
О комфортабельная скромность!
Мол, Блоком я не родился, —
Так к черту дерзость
и рискованность,
С меня посильный спрос, друзья!
Не жди поблажки
и отсрочки.
Ты жив!
Итог не подводи.
Идти вперед с конечной точки —
Для всех живых
назад идти.
И если нету
драгоценной
Строки
сегодняшней
твоей, —
Что стоит слава жизни целой?
Как самозванец ты при ней!
Венчают лавры твой затылок,
Но, дорогой,
ты все равно
Живешь продажею бутылок,
Тобою выпитых давно!
Поэт,
будь в замыслах
нескромен.
Не уставая рисковать.
Ты не коня в кузнечном громе —
Сверчка
попробуй подковать!
Ты жив!
Ничто тебе не поздно,
И этим
Блока ты сильней.
Твой возраст,
твой всесильный возраст,
Как космос дан тебе —
Владей!
И, ощущая неуемность
Лишь с самой дерзкой высоты.
Ты вдруг поймешь.
отбросив скромность,
Как мало в жизни сделал ты.
"Вдохновенье завтрашнего дня…"
Вдохновенье завтрашнего дня.
На каком пути ты ждешь меня:
Может, веткой где-нибудь в саду
Ты меня коснешься на ходу?
Может, майским ливнем ты придешь.
Может, в стих звездою упадешь?
Может быть, ты залетишь в мой дом
Материнским ласковым письмом?
Вдохновенье завтрашнего дня.
Может, здесь ты, близко от меня,
Или, может, в стороне другой?
Может, надо гнаться за тобой,
Может, камнем, где степная тишь,
На могиле павшего лежишь?..
ИЗ ЮНОШЕСКОЙ ТЕТРАДИ
Твержу
в окопе
рифмы
снова.
О прелесть стихотворных строк!
Нет ничего превыше слова.
И все же,
если бы я мог
Из этих строк,
во мне звучащих,
Зовущих
ближнего любить,
Один костыль,
но настоящий,
В опору
раненому сбить.
ВДОВА
Елене Сергеевне Булгаковой
Мало
иметь
писателю
Хорошую жену,
Надо
иметь
писателю
Хорошую вдову.
Мне эта горькая истина
Спать не дает по ночам.
«Белая гвардия» издана,
Вышли «Записки врача»,
«Мастер и Маргарита»,
«Бег»,
«Театральный роман»…
Все,
что теперь знаменито,
Кануло б в океан.
Вы понимали,
с кем жили.
Русский поклон Вам земной!
Каждой
строкой
дорожили
В книжке его записной.
В ящик
слова
запирали,
И от листа
до листа
Эту державу
собрали.
Словно Иван Калита.
Тысячи подвигов скромных.
Подвигов
Ваших
святых,
Писем,
лежавших
в приемных
У секретарш занятых.
Собрана
Вами
держава.
Вся,
до последней главы.
Вы
и посмертная слава —
Две его верных вдовы…
"Мы вроде к ним пришли некстати…"
Мы вроде к ним пришли некстати.
Сидим поодаль от стола…
Из всей семьи
я помню скатерть:
Она была белым-бела.
И, все косясь на это диво.
Бокал в сторонку отводя,
Хозяйка разливала пиво.
Пожалуй, слишком погодя.
Хозяин жадно, педантично
Пытал о Шолохове нас:
Знаком ли нам писатель лично,
Что ест, что курит он обычно,
Женат ли он и сколько раз?..
Я встал в ответ, прямой и резкий:
— А говорят, Есенин пил,
А между прочим, Достоевский
В картишки резаться любил!
Я не хотел бы вас обидеть.
Ведь каждый кормится своим.
Но жаль мне тех,
кто может видеть
Не дуб,
а желуди под ним.
Я знаю Шолохова лично,
Так, что интимнее нельзя.
Не по-житейски,
не привычно.
А по душам — читатель я.
И не ищу такого случая,
Чтоб ненароком свел нас быт.
А вдруг он мне не скажет лучшего,
Чем то, что в книге говорит.
Я в нем люблю
свою Аксинью,
Знакомый с детства Тихий Дон.
Свою судьбу,
свою Россию —
Люблю в нем большее,
чем он.
"Писал стихи, опаздывал…"
Писал стихи, опаздывал,
Их так ждала редакция!
Попался том Некрасова.
И с ним не смог расстаться я
Своих стихов не хочется.
Померкло их значение.
Нет бескорыстней творчества,
Чем вдохновенье чтения.
САМОДОВОЛЬСТВО
Самодовольство.
Что ж,
скажет любой —
Это
мещанство,
зазнайство.
А знаешь,
Славлю
самодовольство —
довольство собой,
Если доволен собою
так редко бываешь.
Дело отнюдь не в пустой похвальбе.
Мы похвальбе предаваться не будем.
Как трудно
понравиться,
хоть на минуту,
себе.
Значительно легче
понравиться
людям.
РАЗГОВОР НЕМЫХ
О, разговор немых
В пивной или на рынке!
Красноречивы их
И взгляды и морщинки.
Движенья быстрых фраз
И тайна их значенья.
Восторги детских глаз.
Счастливых от общенья.
О, разговор немых!
Так зрим он и подвижен,
Что каждый возглас их
На расстоянье слышен.