Попробую по-детски: хочу, потому что тут хорошо. А вот что именно хорошо, это уже совсем как-то не по-детски. Хочется сказать «не в сексе же дело», но будет вранье: вот именно что в сексе, ну или и в сексе тоже. Это совсем, совсем особенное здесь. Как-то сразу чувствуется, что такого даже нигде и не бывает, не может быть, только у нас. (Нас!) Нет, не одержимость, но и не бездумная потребность, не как есть и спать. И не религия, не спорт… Тьфу, а вот как же описать это, не понимаю: перечисляю все, что «не», и к каждому сразу хочется добавить: а ведь и это тоже! Наверно, религиозное что-нибудь будет самое правильное: любовь, как всемирный принцип, но и физическая и духовная одновременно, без конфликтов, вообще без различения. На ней все тут держится, без нее все лишается смысла. И мне кажется (пишу и сама удивляюсь, вот занесло-то, но что-то в этом есть), что они как-то этот всемирный принцип любви поймали, оседлали, запрягли, и держатся за него, и он их везет. И держат они его именно что сексом, ну или чем-то таким, чего секс есть прямое проявление и поддержание. Как дыхание – проявление и поддержание жизни. Вот как-то так.
Нет, правда, в этом что-то есть (перечитав). Они все как будто не дергаются по жизни, вообще, вот поймали эту свою всемирную любовь и плывут на ней по течению. Почти все у них как будто бы случайно происходит, но при этом уместно, удачно, без усилий и нервов. (Мне к этому пофигизму труднее всего привыкнуть, конечно.) Как будто такой волшебный фон везде, который все случайности и вероятности сдвигает в правильную сторону.
А как я здесь оказалась: это ведь тоже такая неизвестно кем подкрученная случайность. Не было каких-то долгих историй или там ухаживаний, просто все сошлось и стало «все ясно» чуть не с первого дня. Помню, когда Катя меня тогда вытащила и все рассказала, я тогда же и почувствовала – судьба, рыпаться бесполезно. Ну и не рыпалась. Нет, были, конечно, как полагается, встречи, гуляния, всматривание, как бы знакомство постепенное (как жаль, что не записывала тогда ничего), были письма (перечитать!), но все это промелькнуло, даже вспоминается сейчас с трудом. Будто бы и не со мной.
А новая жизнь, здесь… самая первая ночь была даже и не «моя», а Маши – то есть «приняли» меня через нее, она как будто меня, новенькую, сыграла для меня же, а я смотрела. И правильно, потому что с моими-то заморочками – вот именно так мне и надо было, я потом поняла. Если б все тогда на меня накинулись на радостях, на мозги бы сели, нужно было бы соответствовать, я бы закрылась моментально… может, и сбежала бы просто. А подсмотреть, вот так сбоку, но сразу главное – было как-то нестрашно, и… хорошо. (Хотя до сих пор и не знаю, чья это идея была, скорее всего Катина, это ж надо меня знать, чтоб так придумать, но она не признается. Или опять случайная удача?) Вообще очень помнится та первая ночь, хотя потом бывало всякое, и лучше бывало.
Сначала, ох, жутко волновали все эти вопросы: кто с кем, чья очередь, сколько раз… Сейчас уже смешно, и немножко стыдно, хоть я и не помню никаких объяснятельных разговоров. Как-то все из воздуха впиталось. А мне же всегда все надо привязать к понятному: вот увидела, что тут, ага, трахаются, и надо же срочно выяснить все правила.
А правил-то тут как раз полно всевозможных, но это скорее литературное творчество, кодексы, манифесты, чеклисты, просто речения всякие. Но когда надо действительно быстро объяснить что-то, как вот мне в первые дни, то это все, как выясняется, «не то», надо новое сочинять, новая жизнь – новые правила. И вот мы два дня писали все вместе эти «правила жизни», а потом еще решили, что как новенькая я могу три своих новых закона добавить, без обсуждения (пока не придумала). Впрочем, даже и эти не слишком соблюдаются, как я погляжу, и наказаний никаких нет, вообще все как-то по согласию решается молчаливому. (Чуть не написала «по соитию».) Или если не молчаливому, то кто-нибудь выдаст какой-нибудь афоризм, и «всем все понятно». То есть никакой конституции, одни «ощущения». А одновременно с этим и мелочность, какая-то даже детская местами, но не раздражает, а как будто успокаивает: ну да, вот нету в мире важнее, чем какой ширины трусики сбоку. Попробуйте, сами поймете.
Все остальные проблемы мы типа решили уже.
<…> что любовь и секс – настоящие, надолго – это продукт ума прежде всего, что у нас тут отбор не столько на прочность чувств или там социабельность, сколько на «понимание в жизни». Потому что дураки не бывают по-настоящему счастливы никогда. Видеть, замечать, понимать, учиться, пробовать, удивляться… (что-то еще забыла) – это все коррелирует с интеллектом прежде всего. (О как, получается, я целый экзамен выдержала, чтоб сюда попасть – знают, чем польстить!) Умный не может не любить, потому что понимает центральность этого в мире, знает, что это единственный, но зато самый сильный вечный двигатель (а у глупого вместо любви или жадность, или насилие, или ему это вообще как поесть или в туалет сходить). И возбуждает по-настоящему не просто секс, а когда отдает и берет тот, кто все понимает, и тебя понимает, и себя, и видит насквозь уловки природы, но умом (а чем еще?) переводит их на совсем другой уровень.
Только вот… о любви-то я и думаю все время. Люблю ли я его? А Машу? Да и Катьку-то мою? «И как он их любит»? Уж про Катю-то давно бы можно было как-то для себя решить… И кстати, это же она еще в школе мне про него объясняла, и давала читать. Я это очень помню. Конечно, до какой-то там любви было еще далеко, даже пусть школьной, портретов по стенам никто не развешивал, и вообще все это совершенно не про нас… нам с Катей и друг друга хватало (мне уж точно). Но лицо его я увидела уже тогда, и запомнила. (Отчасти, наверно, было и желание выделиться, внутренняя такая гордость, для себя: вот у меня что есть, никто из этих и не осилит даже, а мне нравится… но мало ли мне книжек нравилось? Другие так не запомнились. И пора бы это все перечитать, кстати же, новыми глазами.)
«И вот я здесь», и… все совсем не так, совершенно. Не то чтобы мечта сбылась или наоборот, мечтать-то вообще было некогда, так все быстро повернулось… а просто здесь ВСЕ другое. Другой план существования. И если это у нас любовь, то такая любовь очень редко бывает, а может и никогда, и все что я про любовь читала, не могло быть про такое просто из-за редкости. (Потом пояснить.)
<…> прям чувствую, как изо всех сил стараюсь их «не пропускать», ни в коем случае не делать их вторым номером после него, даже, наверно, переусердствую иногда. Хотя вообще-то заставлять себя не приходится, они очень добры ко мне, обе, удивительно, стараются наперегонки опекать. Катя как будто хочет мне додать, что когда-то не додала… Но все-таки и я, тоже, «заставляю себя», постоянно себя на этом ловлю: отчасти, конечно, как бы в благодарность («поделились» же!), но больше всего потому, что очень-очень боюсь – боюсь даже тени раздора, хоть и сколь угодно воображаемого и немыслимого здесь. Это же мой всегдашний инстинкт: бежать от малейшего намека на скандал, на чье-то недовольство, это мой «конформизм», а на самом деле такая гипертрофированная стеснительность, или даже брезгливость. Сколько фильмов не досмотрела из-за этого, и хороших, – но «не могу когда орут», проматываю, выключаю, даже в книгах пропускаю куски иногда. «Анти-Достоевский» – Л. меня называла. И вот теперь здесь, где никто вообще не скандалит (а почему я так уверена? без году неделя? но вот уверена же), все равно это самое вылезло – через страх. Поначалу вообще ходила как по лезвию, все время придумывала за них на себя – вот, мол, какая, «влезла», «захапала себе» и прочая чушь, но вытравить очень трудно… Притом же мне и правда больше доставалось, и достается, как бы honeymoon мой все еще, хотя я так и не знаю, запланированный он или «просто».
А спросить – ну я же знаю, что он ответит: что не «или», а всегда и то и другое, и план и вдохновение. Что нужно и «просто» любить и строить это, делать, уравновешивать. Так вот я же и уравновешиваю, к девочкам липну – и, кажется, искренне, очень с ними хорошо, они уже, наверно, самые близкие люди в моей жизни… но, конечно, не сравнить. Не сравнить.
Думаю-то я все равно о нем почти всегда, и вспоминаю, как у нас было, хотя вроде бы было только что, и еще будет, как только захочу (ну или почти как только, я уже, кажется, расслабилась насчет очередности, но иногда все-таки дергаюсь). И вот опять себя ловлю: что же я вспоминаю при этом – его самого или… как было? И есть ли разница? У нас ведь почти все общение в постели или так или иначе «в сцеплении», потому что этого не бывает, только когда мы совсем заняты, а тогда и разговаривать тоже заняты. И все равно я его «знаю» намного хуже, чем девочек, даже и после всех бесконечных разговоров. Как будто какой-то туман в голове, когда с ним, разучаюсь соображать, и потом такая блаженная звенящая пустота. (Это, кажется, цитата откуда-то.)
Вот он пробежал, я увидела из окна, и… да. И что это, пристрастилась к сексу или любовь? Не знаю, и в чем разница, не понимаю уже. Все смешалось в этом дурдоме Облонских.
Пристрастилась – это, конечно, тоже. Никогда не думала, что можно столько, и не надоедает. И непредсказуемо, вот именно как приспичит, где угодно может. Иногда раз за разом, просто не оторваться, но может и по нескольку дней ничего не быть, и никто слова не скажет. То есть никто не хозяйничает, не давит, не «имею право», не «мой/моя» – вот это, наверно, главное. Каждый раз как первый раз. Расслабленность, но не ленивость, не пресыщенность.
Как они все смотрят друг на друга! И на меня вот посмотрят так <…>
<…> не обязательно и до конца. Просто пообниматься, поласкать, пораздеть, поваляться, «первую сладость» – и вот уже разлетелись по своим делам (которых всегда вагон). И все равно очень встряхивает, дольше помнятся эти прижимания в неудобных местах, чем целые ночи кувырканий в спальне. Неудовлетворённость удовлетворяет (дурацкое какое слово, дайте две), типа встаешь из-за стола чуть голодным. «Не для галочки» это называется у А.Н., хотя ему-то как раз труднее, вроде как мужская физиология требует галочку поставить, но он «работает над этим». Одна из его теорий: мы развели в стороны секс и воспроизводство, теперь надо развести секс и оргазм. Не отказаться от оргазма, а сделать управляемым. Делать его когда нужно и когда именно его хочется, а не так чтоб обязательно трепыхаться, пока