— Не отругает, — печальным голосом выдал малец. — Он вообще редко меня ругает. Просто…
Я не торопила его, а когда он всё же озвучил, что у него на душе, споткнулась и едва не упала:
— Просто я хотел вернуться к нему уже здоровым, чтобы он больше не переживал за меня.
Вот ведь… Как ему сказать, что я и ведьма-то некудышная, и вообще, стала ею без году неделя? Да и это не прыщик вылечить, или растяжение какое, тут у него… Эх.
— Расскажи, что с тобой произошло? — предпочла сделать вид, что не услышала его слов, и сменила тему.
Мик искоса посмотрел на меня, и, скривившись, признался:
— Я с башни упал. Неудачно.
То, что неудачно, я и так поняла, но вот… Где подробности? С какой башни? И как он там оказался?
— И всё? — уточнила, когда между нами возникло неловкое молчание.
— А что ещё надо? — немного враждебно, как мне показалось, произнёс малец. — Упал я, повредил позвоночник, лекари бились и смогли поставить меня на ноги, правда, не до конца.
Лекари значит… Похоже, все звоночки, которые мне казались подозрительными, были не беспочвенными.
— Скажи-ка мне, — протянула задумчиво. — А как называется государство, в котором мы находимся?
Чего-чего, а такого вопроса Мик никак не ожидал. Он воззрился на меня, как на умалишённую, и, заикаясь, произнёс:
— Королевство Варлиас. А что? — последнее он уточнил осторожно так, явно опасаясь моей реакции.
— Ничего, — отмахнулась совершенно беспечно, а потом, растянув губы в улыбке, сказала: — Я отойду ненадолго?
И после того, как мальчишка согласно кивнул, устремилась вперёд, чтобы догнать кота. Подошла к нему и подхватила на руки ничего не подозревающего прохвоста.
— Совсем ума лишилась, ведьма? — впиваясь ногтями мне в руки, пропыхтел Мяус.
— Похоже на то, — отозвалась с истеричными нотками веселья в голосе. И пока он не успел вставить хоть слово, спросила: — А почему ты мне не сказал, что помимо того, что я переселилась в чужое тело, к тому же в другом мире очутилась?
Гадёныш извернулся, так что я смогла разглядеть лукавство в его сияющих глазах, и, оскалившись, выдал:
— Да так, хотел тебе сюрприз сделать.
Как я его не швырнула на землю, сама не знаю, и каким чудом не задушила в объятьях — тоже диву даюсь. Единственное, сжала всё-таки крепче, так что этот белобрысый засранец сдавленно крякнул и пробормотал:
— Ну, ты чего, ведьма, не надо злиться! — конечно, конечно. Он, что, думает, так легко успокоить девушку, доведённую до предела? Тем более, пусть и непутёвую, но всё же ведьму? Ха, три раза! Пусть не надеется, что расплата его минует.
— А я не злюсь, — всё так же прижимая его к себе, прошептала на ухо. — Я просто в бешенстве, — обрадовала гада, глядя перед собой и в то же время ничего не замечая.
А я ещё, глупая, думала в деревне напроситься к кому-нибудь, чтобы разрешили телефон зарядить, и на работу позвонить мечтала, хотела сообщить, что мне временно пришлось уехать. И вообще… Деньги с карты снять, чтобы было на что купить себе вещи первой необходимости, не в этих же юбках да блузках с чужого плеча ходить. Пусть и был у меня финансовый запас не такой уж и большой, но всё же лучше, чем пока ещё неизвестный доход от сбора трав.
Сбегать я, конечно, не планировала, жалко мне было и дом, и его обитателей, но чтобы всё сложилось вот так… Этого я никак не ожидала. Теперь, выходит, прихваченный из избушки рюкзак с моими пожитками и умершим мобильником, ни что иное, как ненужный хлам.
Зато стало понятно, почему малец говорил о лекарях, самодельной коляске и вместо нормальных протезов использует деревяшки.
— Да ладно тебе, чего страшного произошло-то? — попытался достучаться до меня кошак, но я одарила его злым взглядом и он, стушевавшись, замолчал.
Не надо меня сейчас трогать, не в том я настроении, чтобы вести дружескую беседу. Я, можно сказать, только приняла перемены в жизни, а тут новые подъехали. Опять мой привычный мир перевернулся с ног на голову.
— Госпожа ведьма, — окликнул меня мальчишка, и я посмотрела на него вполоборота. Глаза Мика горели беспокойством, отчего я резко остановилась.
— Что? — отпустила Мяуса и подошла к парнишке.
Он покачал головой и дёргано улыбнулся:
— Не надо вам дальше идти, я сам доберусь…
— Нет уж, — возразила я, не дав ему договорить. — Вот когда мы тебя…
Пришлось замолчать на полуслове, потому что белобрысый дурным голосом завопил:
— Л-ложи-и-ись! — а следом над головой что-то просвистело и бабахнуло так, что уши заложило.
Плохо соображая, что это за светопреставление такое, я дёрнула ковёр вместе с мальчишкой ближе к земле, вот только к тому, что Мик рыкнет грозное «нет», была совсем не готова. От неожиданности даже забыла о том, что надо лечь.
— В смысле «нет»? — бросила возмущённо. Я его тут спасти пытаюсь вообще-то, правда, от чего именно сама не знала, а он ещё возмущается!
Но ответить мне малец не удосужился, он напряжённо смотрел в ту сторону, откуда прилетело неизвестное что-то. И я проследила за его взглядом, чтобы увидеть, как нас со всех сторон обступают мужчины. Все, как один, в чёрных рубашках, накинутых поверх кожаных жилетках и брюках такого же цвета. У каждого в руках был светящийся шарик. Красивый такой, с яркими желтоватыми переливами. Но во мне откуда-то появилась уверенность, что за мнимой красотой скрывается нечто опасное.
— Они друзья, — громко проговорил Мик, и я с удивлением посмотрела на него.
— Это что, за тобой что ли?
Он не ответил, лишь кивнул, при этом напряжённо смотря на мужчин.
— Мик, ты с ума сошёл? — заговорил тот, что подобрался ближе всех. Высокий, широкоплечий, длинные тёмные волосы забраны в высокий хвост, хищные черты лица. На такого посмотришь и сразу понимаешь — с ним шутить не стоит. Пришибёт и не поморщится. — Отец с ума сходит, а ты решил в лес сходить? У тебя совесть-то есть?
Говоря всё это, он смотрел на меня, явно прицеливаясь, как бы шарик, так и сверкающий на его ладони, бросить прицельнее. Я непроизвольно сделала шаг назад и едва не взвизгнула, наткнувшись на кого-то. К моему счастью, моей преградой был всего лишь Мяус.
— Они друзья, — с нажимом повторил Мик, и я услышала тихое бормотание:
— Валить надо! — выдал белобрысый. А я бы и рада его послушать, но это было довольно проблематично. Во-первых, бегала я так себе, да к тому же по лесу, ещё и с лишним весом, а во-вторых, их было слишком много, кто-никто, а догонит. А эти светящиеся шарики, что-то мне подсказывало, они с удовольствием пустят в дело.
— И как? — прошептала, почти не разжимая губ. Всегда думала, что так разговаривать невозможно, но в экстренной ситуации у меня появилась эта суперспособность.
— Лес прикроет, — так же тихо отозвался белобрысый. Да, он и такое может? А как же обида за моё долгое отсутствие? Вдруг решит проучить меня? Хотя… Мёртвая ведьма, наверное, вообще для леса никакой ценности не имеет, значит, обида обидой, а помочь должен.
Я сделала крохотный шажок назад, смотря на мужчину, но он внезапно улыбнулся и хмурое лицо в миг преобразилось.
— И кто же твои друзья? — переливающийся шарик растворился, будто его и не было. Чудеса, да и только.
Искоса заметила, что Мик быстро взглянул на меня и со вздохом признался:
— Я в лес пошёл и заблудился, а Дарина помогла мне выбраться.
Мои брови взлетели вверх. Это что же, он не расскажет им, что я ведьма? А такой смелый был, говорил, что отец ругать не будет. Значит, всё же, струсил? Или это он за мою сохранность беспокоится?
— Дарина, значит, — шире улыбнулся мужчина. Обернувшись к остальным, он подал какой-то знак, и всё шарики разом испарились. Так, одной проблемой меньше, смотаться будет проще.
Я осторожно кивнула, подтверждая своё имя, и сделала ещё один шажок назад. Но даже развернуться не успела, послышался грозный рык, и лес на мгновение накрыла тень. Тень, принадлежащая кому-то огромному и очень недовольному.
Тут уж было не до раздумий. Я, подхватив юбку, бросилась наутёк. И не важно, что в спину мне неслись просьбы остановиться, и обещания не причинять вред. Не на ту напали. Я свою работу выполнила — вернула им мальчишку, а уж дальше не моя забота.
Похоже, зря я на лес наговаривала. Ни один куст не встретился на нашем пути, тропинка была широкой и свободной. Белый пушистый хвост мелькал впереди, и я всеми силами пыталась не отставать, вот только спустя минут двадцать, а то и того больше, в боку закололо. Я в который раз убедилась — такие марафоны явно не для меня.
Остановившись, прислушалась — погони за нами не было. Поэтому я, словно мешок с картошкой, упала на землю, жадно глотая воздух.
Вот и делай добро…
Мяуса рядом не было, видимо, когда дело касалось его собственной шкуры, у него включалась гиперскорость. Мохнатый засранец, вот кто он. Когда меня от волка надо было спасти, он, видите ли, не смог прибежать вовремя, а тут, пожалуйста.
Кстати, а где зверюга? Вроде он с нами шёл, на отдалении правда, но всё же. Или он такой же, как кошак — когда запахло жареным, сразу в кусты? Повезло мне с защитниками, ничего не скажешь. И ковёр куда-то запропастился, хотя я видела, что и он следом за мной петлял между деревьями.
Послышался треск и я подскочила. Ну, как подскочила, на колени поднялась, на большее меня просто не хватило.
— Явился, не запылился, — проворчала, уткнувшись носом в кошачью морду.
— Ну, чего ты лежишь? — к белобрысому вернулась уверенность и привычное ворчание. — Домой пошли.
Но меня так просто больше не проведёшь:
— Сначала ты мне скажи, что это было вообще? Кто мужички эти бравые, и что за зверюга летала над лесом?
Мяус сник и недовольно проворчал:
— Не знаю я.
— То есть, как не знаешь? — не поверила я, что он правду мне говорит, умудрялся же до этого умалчивать о важном. Что ему сейчас помешает провернуть такой фокус ещё раз?
— А вот так, — мохнатый недовольно дёрнул хвостом и отвернулся, хмурым взглядом смотря вдаль.