Ой…
– А в какой момент… м-м-м… включился слух? – поинтересовалась я деловитым тоном, каким обычно расспрашивала о результатах того или иного колдовского теста.
– Сразу, Сола… Я слышал твой разговор с Кирком, – вкрадчиво сказал он.
Лучшая защита – это нападение, поэтому я расправила плечи и холодно ответила:
– Очень хорошо. Я рада, что вы, капитан, все слышали. Нет, это просто замечательно…
Я лихорадочно старалась придумать, почему же это замечательно. Смелости и уверенности мне придавала двойная решетка: одна – на камере Коперника, вторая – на моей. Никогда бы не подумала, что обрадуюсь тому, что меня заперли.
– Замечательно? – Коперник выразительно посмотрел на меня.
– Вы вели себя отвратительно со дня нашей первой встречи, – бросила я и добавила примирительно: – Но я вас прощаю.
На Коперника я старалась смотреть прямо.
– И еще одно. Я поняла, что армия – это не то, чем я хочу заниматься. Так что после того, как вы меня спасете, капитан, вы меня больше не увидите.
Собственно, если Ладка вернется, технически меня-то он не увидит.
– Твоя наглость, Лада Сола, просто… – он задумался. – Я даже не знаю, с чем бы это сравнить.
– Капитан, пока вы думаете, эм… не могли бы вы отвернуться? Мне нужно воспользоваться местными удобствами.
Я почувствовала, как краска заливает щеки. К счастью, он действительно отвернулся. Но все равно было жутко неловко.
– Ты знаешь, сколько существ в команде и каких рас?
– Главный пират, красноволосый такой, не знаю, откуда он. Крыса.
– Крыса?
– Я так называю связного. Еще я видела двоих, которые вас притащили, и был еще мой похититель. Больше никого не видела, я была без сознания, когда меня сюда привезли. У вас связь не работает? Как думаете, капитан, куда мы полетим? Пятнадцать стандартных суток – это же так много!
– Сола, а ты думаешь, пираты летают по официальным путям и используют точки для прыжка?
Я ничего на эту тему не думала, поэтому протянула многозначительно:
– А…
Помолчали. Я вспомнила про рацион путешественника.
– Хотите?
Коперник покачал головой.
– Вам нужно поесть, понимаю, что не хочется, но после воздействия… – я прикусила язык. – Вам нужно съесть половину.
Я пропихнула наш завтрак между прутьями решетки. Мои действия не были продиктованы чувством вины или альтруизмом. Мне тоже хотелось есть, но я рассудила, что Копернику силы нужнее. Все-таки ему нас спасать.
– Они говорили, что ты ведьма.
Капитан не спрашивал, а утверждал. Я оставила это без комментариев.
– В твоем деле об этом не было ни слова, а все особенности и способности вносятся очень тщательно. Столько проверок…
Нет, ну до чего въедливый.
– Я поэтому и просила продлить мне отпуск.
Капитан кивал.
– Ведьма… сааркаани, – нараспев произнес он и поморщился. У меня возникло ощущение, что он хочет сплюнуть. – Разберемся.
Я снова порадовалась надежности решеток. Что такое «сааркаани» – какое-то ругательство?
Капитан открыл рацион и все-таки последовал моему совету. Под крышкой была какая-то светлая питательная масса, скорее всего, «курица». Ел Коперник с аппетитом. Мне снова стало немного обидно, что моя сила не оказала на него сколько-нибудь серьезного влияния.
– Будет бой, Сола. Настоящий. Не учебный, – со значением произнес он.
Вот тут я задумалась… может быть, пришло время ему сказать…
– А когда? – спросила я, мой голос слегка дрогнул, и «а» получилась слишком длинной.
Коперник пожал плечами.
– Ты не пропустишь этот момент, Сола. Гарантирую.
Корабль вздрогнул, пол завибрировал. Раздался монотонный гул.
– Что это? – заволновалась я.
Гул нарастал.
– Мы что, летим? В космос? – Потом я вспомнила про пятнадцать суток. И мне стало плохо. – Только не это…
Дыхание сбивалось, лоб покрылся испариной.
– Нас что, не усыпят?
Нас с капитаном подбросило в воздух – гравитация исчезла. Мой желудок прилип к горлу, а потом рухнул вниз. Когда мы снова оказались на полу, я отползла в угол, накрылась с головой одеялом и тихонечко застонала от ужаса.
Я была к этому не готова. Мы в какой-то консервной банке. В космосе. И сейчас будет прыжок. Меня разорвет на атомы, и они сгинут в черной холодной пустоте…
– Сола! Сола! Да что с тобой?
Я не могла говорить, я прислушивалась к шуму двигателей, ловила легкий скрежет металла и шуршание пластика.
– Сола! Ответь, это приказ!
Я продолжала сидеть под одеялом, обещая себе, что если высшие силы и силы космические будут милосердны и я смогу вернуться на Террину, то больше никаких межпространственных перелетов в моей жизни не будет.
– Сола! Твою ж…
Я невольно прислушалась. Коперник никогда столько не говорил. Это была довольно эмоциональная речь, которая отражала взгляды капитана на место женщины в космических войсках. Разбор и философия строились на примере одной конкретной… похоже, я произвела на него впечатление.
Закончил свою речь он очень нелогично:
– Соберись, солдат.
Но, как ни странно, паника отступила, и я рискнула высунуться.
– Мы летим? – осторожно спросила я.
– Что это было только что? – Коперник сидел около решетки и внимательно на меня смотрел, вид у него был встревоженный.
Мне почему-то стало приятно, хотя не уверена, что это можно назвать заботой.
– Капитан, хочу спросить, а как бы вы поступили, если бы здесь, – я обвела рукой свою камеру, – было бы… м-м-м… гражданское лицо?
– Какое лицо, Сола?
– Женское… В смысле, женщина. И она… то есть эта женщина боится космических перелетов.
Я сделала паузу, набрала побольше воздуха и продолжила:
– И логично, что она не умеет… эм… того, что должен уметь подготовленный…
– Так, – сказал Коперник, – так…
– Я просто интересуюсь, – сказала я. – Надо же как-то разговор поддержать. Все-таки лететь пятнадцать суток.
Внутренний голос предательски добавил: «Если наш корабль не разорвет на части и наши тела не окажутся в открытом космосе». Перед глазами пронеслись страшные картины: покореженный металл, взрывы… крики…
Я сделала глоток воды из бутылки.
– А еще это гражданское лицо – ведьма, – голос капитана звучал слишком уж резко.
– Мы же говорим чисто гипотетически…
– Конечно, – легко согласился Коперник, – мы ведем увлекательную светскую беседу. Коротаем время. А еще можем делиться увлекательными фактами. Например, один гипотетический капитан… скажем, третьего ранга… внезапно засыпает во время разговора с подчиненным, который ушел с боевой операции. Можно предположить, что капитану стало невероятно скучно.
– Действительно, интересный факт, – невозмутимо ответила я.
Капитан усмехнулся и продолжил паясничать:
– Или другой факт…
Он резко замолчал.
Я услышала шаги.
– Капитан, вам лучше…
Коперник меня понял, растянулся на полу и закрыл глаза. Если пират войдет в его клетку, тогда… может, удастся выбраться.
Красноволосый Ро выглядел помятым, ноздри его раздувались. Он принес еще воды и несколько упаковок с рационом. Не утруждая себя открыванием клетки, он просунул все это через решетку.
На этот раз не было шуток и разговоров. Молчание, тяжелое и гнетущее. Пират посмотрел на Коперника, подошел к его клетке и вдруг с силой ударил ногой по решетке.
От неожиданности я вскрикнула, но пират даже не повернулся в мою сторону, а быстро ушел.
Я обхватила себя руками.
– Он же полный псих, – сказала я, выждав, когда его шаги стихнут.
Коперник сел:
– Похоже, он не собирается наведываться сюда часто. Три рациона и две бутылки воды. Он может появиться только через сутки.
– Это плохо. Я бы могла попробовать поговорить с ним… убедить, – я не стала продолжать. Ни к чему Копернику знать о моих способностях.
Я взяла бутылку воды и переправила капитану.
– Возьмите.
– Так что, скажешь, кто ты? – спросил он. – Точно не Лада Сола. Одно лицо…
Коперник задумался:
– Сестра. В ее деле указано, что у Солы есть сестра! Она не вернулась из отпуска. О чем вы только думали своими сквильскими мозгами?
Капитан застонал, на его лице появилось выражение непередаваемой муки.
– И надо же было так… Так очевидно, но это же и в бреду представить нельзя! Как далеко все зашло… А если бы боевой вылет в полном вооружении?!
– А если бы боевой вылет, тогда бы я и начала думать, что делать. И вообще, с вашей стороны, капитан, это провал. Поэтому я предлагаю здраво смотреть на вещи.
– Это как же? – он улыбнулся.
– Мы на пиратском корабле, и сюда нас привел связной. Так что технически задание адмирала выполнено успешно. Вот что я предлагаю: при первой возможности я свяжусь с Ладой, и мы поменяемся. Вы продолжите свои игры в солдатиков и космические кораблики. Нравится Ладе варить кофе – ее дело. А я возвращаюсь к своей жизни.
Коперник мне аплодировал. Даже поднялся на ноги.
– Или все будет не так, – его голос пробирал до костей.
Капитан улыбнулся и прошелся по камере: легкие и плавные движения тренированного и очень опасного хищника, полностью восстановившего силы. Он рассматривал меня так, как будто видел в первый раз. Я не могла понять, какие выводы он для себя делает.
– Интересная ты гражданская женщина, Сола… обычно меня не очень волнуют имена, но твое мне узнать хочется.
– Поговорим об этом, когда освободимся от пиратов.
Хотелось бы, конечно, на этой фразе гордо удалиться куда-нибудь в закат. Но мы оба остались на своих местах. Не очень-то удалишься в клетке. Три шага вправо – три шага влево.
Коперник о чем-то напряженно думал. Жаль, что чтение мыслей невозможно. Слишком сложно. Вся эта смесь из слов, визуальных образов, обрывков других мыслей скручивается в такой клубок, что если пытаться в него погрузиться, можно сойти с ума. Иногда и свои-то мысли трудно выносить и держать в порядке, а уж чужие…
Меня немного беспокоило, что он может себе напридумывать. Мужчины вообще склонны делать странные выводы, которые совершенно не укладываются в нормальную женскую логику.