И когда открыла глаза, то в них тоже были светлячки. А вот самой Ульяны — не было.
— Что с ней? — Данила замер.
— Источник, — сказала Ляля и как-то напряжённо. — Источник зовёт.
— И?
— Сила. Она тянется к Ульяне, но…
Та сделала шаг. Куда-то в сторону. И едва не скатилась с этих узких ступеней, которые всё никак не заканчивались. Данила едва успел подхватить её. Но всё-таки успел.
Подхватил, поставил на ноги, благо, лестница закончилась.
Она вывела уже не в комнату — в пещеру.
— Это тоже… мыши? — Данила держал Ульяну под руку, к счастью она не пыталась вырываться. Кажется, она вовсе не замечала его. Стояла, озираясь.
И он посмотрел.
Нет, Данила знал, что мыши выгрызают норы. Нормальные мыши выгрызают нормальные норы. Но это… слева поднималась стена, неровная, каменная, прорезанная зеленоватыми светящимися нитями. Они же, сплетаясь сложными узорами, спускались с потолка.
Высокого потолка.
И в паутине нитей повисали шары. Некоторые — совсем крохотные, с перепелиное яйцо, другие — побольше. Главное, что шары тоже светились.
А ещё под тончайшей оболочкой их ощущалась сила.
Или…
— Гай Юлий Лысый говорит, что эти пещеры существовали издревле, — Никитин голос казался тихим, но свет откликался на него. Шары загорались ярче, и становилось видно, что они на самом деле будто стеклянные.
Или каменные, но тоже прозрачные.
И тёплые.
— Но в мудрости своей Император и его Благословенная Супруга, Несравненная Эмфизема…
— Кто?
— Эмфизема — это имя, остальное, как я понял, титул… в общем, не перебивай, женщина.
Элеонора фыркнула, а Ляля показала Никите кулак, намекая, что не стоит так о женщинах отзываться, особенно когда те рядом.
— … они отыскали путь к благословенным землям, на которых мышиный народ начнёт свой долгий путь к величию…
Биение силы под тонкой скорлупой ощущалось и желание этой силы выбраться. А ещё любопытство. И отзываясь на него, собственная Данилы, выпустила огненную искорку. Та прошла сквозь оболочку, чтобы зажечь внутри огонёк. А в ответ пришла волна.
Тёплая.
Ласковая.
И Данила ощутил, как откликается на неё дар, как расширяется, принимает с благодарностью. И оживает? Нет, дар оставался частью самого Данилы и в то же время он был… отдельным существом?
Так не бывает.
Это противоречит всему, что Данила слышал. И науке тоже противоречит. И логике. Только… только сейчас он понимал, что несмотря на все противоречия, он чувствует себя много яснее, чем когда бы то ни было прежде.
— Ты аккуратней только, — Лялина рука смахнула с плеча искру. — А то с непривычки и полыхнуть может. Маги в местах силы крепко прибавляют.
Её глаза стали зелены, как старый пруд, затянутый ряской. Да и сама инаковая суть сделалась ясной.
— Если так, то… то почему… никто не знает? — Данила оторвал руку, хотя в какой-то момент появилось острое желание разломить этот шар. Выпустить силу, в нём сокрытую, и выпить её всю, до капли.
Тогда собственная его вырастет. Может, даже в разы.
В десятки раз.
— Почему? Кому надо, тот знает. К нам порой привозят магов, которые перегорели там или больные. Им хорошо близ такого места. Восстанавливаются опять же.
— Но… остальные?
Данила на всякий случай отступил, а то вдруг не справится с собой и вправду раздавит. Во рту стало сухо. А кровь застучала в виски, подталкивая.
— Они ведь тоже захотели бы… кто бы не захотел получить силу вот так… просто.
— Ба говорила, что раньше источников было больше. Маленьких, но всё равно живых. Только люди, когда находили, частенько вычёрпывали. Вот прямо до дна.
— И источники исчезли?
— Нет. Остались конечно, только прячутся… такие… дикие. Из которых взять силу непросто. Они часть мира, — Ляля погладила ближайший шар, и тот спешно налился бирюзой.
— А мне… можно? — спросила Элеонора, пряча руки за спину.
— Можно, отчего ж нет.
— Просто вдруг… им будет плохо?
— От тебя — не будет, — заверил Игорёк, в волосах которого поблескивали искры. Как и в шерсти Никиты, отчего эта шерсть обрела зеленоватый оттенок. — А вот Василию лучше бы воздержаться. Я, конечно, не уверен, но… хотя…
Искры плясали и над демоном.
— Источник — это большая ценность, — Василий не делал попыток прикоснуться, но и не отгонял искры. Он раскрыл ладонь, и те повисли над ней. — И сердце земель…
Одна искорка коснулась пальца и взлетела.
И опустилась на другой. И следом за ней иные устремились к демону.
— Щекотно, — произнёс тот с удивлением.
— Похоже, ты им нравишься. Никогда бы не подумал.
— А они живые? — Даниле стало обидно, что демон им вот нравится, а он, Данила… стоило так подумать, и что-то укололо в шею. — Ай…
— В какой-то мере. Это источник. Часть его. Изучает…
И снова.
Не сказать, чтобы сильно больно. Комариный укус по сути, но ведь всё равно… и сила отозвалась, окрашивая искры алым.
Сила сплеталась с другой. И боль исчезла. Уколы тоже прекратились, но искры оседали на коже, в коже, та светилась.
Странная картинка.
Данила поднял руку. Кожа стала полупрозрачной, сквозь неё виднелись тёмные русла сосудов и бледноватые светящиеся кости. Прикольно.
— В мирах Хаоса стабильный источник — редкость, — а вот искры Василия были тёмно-лиловыми, но, кажется, источник демоническая сила нисколько не смущала. — Существует предание, что они были сотворены матерью всего Сущего во поддержание Равновесия. Источники не только стабильны сами, но и стабилизируют пространство вокруг себя. Именно благодаря им некогда твари хаоса обрели и разум, и способности…
— И стали демонами? — уточнила Ляля.
— Именно. Дворец моего отца стоит над таким Источником, как и дворцы иных Высших Владык.
Лиловая нить силы сплелась с зеленой.
И белой, что потянулась от Элеоноры. А вот у Игорька — тёмно-вишнёвая.
— Забота об источнике, о благополучии его — первейшая задача любого Владыки. И… я обязан вызвать тебя на бой, — вздохнул Василий.
— Зачем?
— Затем, что с Ульяной я получу право на эти земли и…
— Источник.
— Именно.
Место, которое хранит силу и преумножает её?
— И где драться будем? — уточнил Данила. — Не здесь же? А то поломаем ещё всё…
Он поглядел на Ульяну, надеясь, что та скажет что-то такое вот… но она просто стояла, шевелила пальцами, играя на тончайших струнах силы.
И улыбалась. Странною и страшною, слегка безумной улыбкой.
— Я не хочу с тобой драться, — Василий тоже смотрел на неё.
— И я не хочу. Но ты ж говоришь, что обязан?
— В теории. Ни один демон не откажется обзавестись собственным источником, если уж он не отторгает его силу…
Только ли демон. Что-то подсказывало, что с людьми в этом плане будет ничуть не проще.
— Но?
— Мне нужно подумать. Данный источник имеет очевидную связь с нашей невестой…
Как-то очень пошло прозвучало.
И вообще, Данила не хочет, чтобы Ульяна была «их невестой». Ему нужно, чтобы была его личною.
— И полагаю, она не испытает радости, если я убью тебя и вырву твоё сердце.
— А сердце зачем?
— Обычай, — сказал Василий печально. А потом заметил. — Но я имею основания полагать, что если ты убьёшь меня и вырвешь моё сердце, это ей тоже не понравится.
Данила подумал и согласился, что да. Вырывания сердец Улька точно не одобрит.
А потом уточнил:
— А мне-то обязательно сердце вырывать? Ну, если я тебя убью? Я ведь человек, а обычай — демонический?
— Действительно. Следует поискать прецеденты, я не уверен…
— Самое интересное, что это не звучит так уж и отвратительно, — сказала Элеонора и, зачерпнув целую горсть искр, поднесла её к губам. А потом дунула. И искры полетели белоснежным облаком, которое окутало Ульяну. — Но вы бы, чем бои устраивать, сначала б её привели в сознание.
— Что? Кого? — Ульяна моргнула.
Искорки затанцевали вокруг.
— Они собираются драться, — наябедничала Ляля. — И вырвать друг другу сердца…
— Дань!
— Что? Он первый предложил…
— Василий, вот от тебя такого я точно не ожидала. Приличный же демон, — Ульяна отмахнулась от искр. И кажется, она даже не поняла, что ещё недавно была где-то… внутри себя?
Или наоборот, вовне?
— Это не я… это обычай, — демон смутился. — И я как раз не хочу ему следовать…
— Слушайте, а если вы все переженитесь, — Никита попытался поймать искру и у него даже получилось, отчего он расчихался. И искра выскочила из пасти. — То кем будет являться Ульке Элька, если она станет второй женой первого Улькиного мужа? Не? Чего? Ну интересно же ж!
— Мы вообще-то к Вильгельму шли, — произнёс Игорёк, тоже отмирая.
И… и они действительно не заметили?
Ничего не заметили?
Или это Даниле показалось? А если не показалось? Надо ли что-то говорить? А что именно и кому? И быть может, получится, что он паникует на пустом месте. Или…
— Источник, — пока он думал, рядом оказалась Ляля и тронула за руку. — Пробуждающийся источник на многое способен.
И вот теперь она больше не казалась девочкой-блондинкой.
Точнее… что-то внутри изменилось.
В ней самой.
— Но и цену возьмёт немалую. Ты его не слышишь, а я вот — да. И они тоже. Я едва-едва, а они… источник даст силу. А потом заберет ту, которую не сможешь удержать.
— А они смогут?
— Не знаю, — ресницы у Ляли тоже были зелеными, такими, длинными и зелеными.
— Тогда надо…
Ляля покачала головой и приложила палец к губам.
— Нельзя мешать.
— А помогать? — уточнил Данила.
— Помогать? Да, помогать можно…
Осталось понять, кому и как. Но Данила разберётся. Чем бы этот источник ни был, Ульяну Данила ему не отдаст. И остальных тоже.
А Вильгельм с прошлой встречи стал будто бы больше. Нет, он и так был немаленьким, а теперь, если встанет на задние лапы, то почти до колена получится. Его чешуя отливала красным золотом, что вполне гармонировало с алым плащом и небольшим венком из оливковых листьев. Второй украшал Эмфизему.