за учёбу возьмётся. Вот сразу после ритуала. Силу обретет. С силой и выучиться. Станет великим магом и денег заработает. А заработавши, отправит мамку отдыхать.
Ну и бабку заодно.
Пусть ворчливая, но своя ж. Толькоо это ещё когда будет. А пока оставалось лежать на промокшей траве, которая почему-то не высохла, вдыхать Светкин запах и мечтать о том, как оно всё сложится.
Вот как силу обретет, так Светка враз поймёт, кто по-настоящему крут: Потапов с его телефоном новёхеньким или он, Петька, великий маг.
— И тогда чего мы тут торчим? — правда, наяву Светка понимать не хотела, но села, стряхнула с широченных штанов своих траву и иглицу, а потом шлёпнула себя по шее. И ещё капюшон накинула.
Смех один. Живот голый, руки тоже, а на голове — капюшон.
— Мы не торчим. Мы проводим рекогносцировку!
— Чего?
— Того. Смотрим, где он живёт, куда ходит, когда. Ну, чтоб, как пора придёт, не бегать по всей деревне и не спрашивать, где козёл.
— А… ты умный, — Светка сунула руки в подмышки.
— А Потапов?
— Потапов? При чём тут Потапов?
— Он к тебе неровно дышит.
— Придурок, — но сказано это было без особой уверенности. Потом Светка вздохнула и пожаловалась: — Он раньше с Анькой гулял.
— Веригиной?
— Ага… а тут поругались и ко мне.
— Чего поругались?
— Он там то ли фотку лайкнул, то ли не лайкнул. Та психовать начала. Он и послал лесом. Сказал, что другую найдёт и получше. А Веригина — толстая корова, — Светка хихикнула. И на душе стало совсем уж тревожно. Что Потапов с Веригиной гулял, это Петька знал, как и что расстались они. Но надеялся, что дело в Веригиной, что она решила поучить, а потом смилостивится и назад позовёт.
— Теперь вокруг тебя крутится, — сказал Петька, почти позабывши о козлах.
— Не… со мной он так, поболтать. Он прикольный.
— А я?
— А ты умный.
И вот как этих баб понять? Кто ей больше нравится, прикольный или умный? Спросить прямо? Как-то вот… аж язык присох к нёбу от такой мысли. И точно не повернётся вопрос озвучить. Не спрашивать и сделать вид, что мало интересно.
— Анька только злится, — Светка скукожилась. — Сказала, чтоб я от него отвалила, иначе хуже будет.
— Хочешь, я её прокляну?
— Не, я сама. Вот получу силу и прокляну, чтоб облысела. Или лучше прыщами? — Светка призадумалась.
— И то, и другое.
— Точняк… а ты уверен, что получится?
— Получится!
— Козла жалко, — Светка чуть высунулась из-под капюшона, что черепаха из домика. — Смешной… а мы двоих или одного?
— Попробуем двоих. Чем больше жертва, тем эффективней.
— Только резать кто будет? — задала Светка вопрос, который уже второй день мучил самого Петьку. Нет, так-то он представлял, что жертву приносить надо будет и не только словами. Но одно дело представлять, а совсем другое, чтоб по-настоящему.
— Я, — пришлось признаваться. — Кто ж ещё… Потапов?
Не то, чтобы Петьке хотелось. Нет. Скорее уж стоило представить, что его ждёт, как руки начинали дрожать, да и самого потрясывать, но…
Егорьев точно откажется. Он ещё тот трус.
Светка? Даже не смешно.
Потапов вот сильный, но если ему уступить, можно вовсе признаваться, что он, Петька, не годится на роль предводителя. И вообще ни на что не годится. Разве что бабкины гортензии стричь или вон огород полоть.
— А сможешь? — Светка поглядела так, серьёзно.
— Ну… постараюсь, — врать не хотелось. — Мне ведь тоже нужно стать магом. Очень.
Потому что иных вариантов в жизни нет.
— Слушай… — Светка поднялась на колени. — А пошли познакомимся?
— С козлами?
— Ну да.
— Зачем?
— Сам подумай. Это ж животные. А животные к людям относятся настороженно. Надо, чтоб они нас узнали. Пообвыкли. Не боялись. А то ведь потом замучаемся ловить.
В её словах был резон.
— Хорошая идея. Не знал, что ты такая… ну, умная… тоже.
— Спасибо, — Светка сунула руку в карман и вытащила кусок хлеба. — Во. Из столовки… идём? Слушай, а как козлов зовут?
— Понятия не имею. Я с ними не знакомился.
— Не, я не в том смысле. Вот цыплят — цып-цып-цып. Кошек — кис-кис. А козлов как?
— Не знаю… не задумывался. Коза-коза?
Прозвучало по-дурацки.
И Светка рассмеялась. А Петьке подумалось, что, может, знакомства не выйдет и козлы сбегут. С одной стороны, конечно, фигово, без жертвы силы не будет. Но с другой… как-то вот… резать же придётся.
А как?
Глава 5Где речь идет о сложностях рабовладения, экономической целесообразности и возможности взаимозачетов исполняемого супружеского долга
Глава 5 Где речь идёт о сложностях рабовладения, экономической целесообразности и возможности взаимозачётов исполняемого супружеского долга
Двадцать лет боги мешали Одиссею вернуться домой из-под стен Трои. Во всяком случае, так он объяснял жене.
О мифотворчестве.
— Могу ли я, хочу ли я… — Данила нервничал. — Магнолия…
В голове крутилась чушь всякая. К примеру, демон.
Вот демон — это… это ж демон.
Должен быть.
Рога там. Сила. Боевое безумие и ярость неукротимая. Огонь из пасти, дубина в кулаке. А этот? Данила чувствовал себя обманутым. Ну и разочарованным. И ещё растерянным, потому как ситуация получалась столь же дурацкая, сколь и безвыходная.
— Знаешь, — в уже привычном автобусике демон сам к Даниле подсел и сказал шёпотом. — Я вот подумал, что твой договор допускает добровольный отказ от прав и привилегий…
— Ну уж нет.
Тараканову этому хлыщу Данила уступать не собирался.
— Я не настаиваю…
Не хватало.
— Однако хочу предупредить, что при заключении магических договоров разрыв оных как правило приводит к возвращению субъектов в изначальное состояние.
— А по-человечески ты говорить можешь?
— Мне казалось, что я досконально изучил русский язык.
— Изучил. Просто… ну вот субъекты, состояние… это ж мозг закипает!
— Это эвфемизм? — демон глядел столь серьёзно, что закралось подозрение: а не издевается ли он. — В буквальном смысле закипание мозгового вещества…
— Стоп, — Данила вытянул руки. — Давай к договору. То есть, если мы с Таракановой не поженимся, то… что? К изначальному состоянию — это как?
— Согласно подпункту седьмому третьего пункта взаимных обязательств договора, заключённого между твоим отцом и старшей ведьмой рода, ты получил дар силы, — издевался демон или нет, но терпение он показывал нечеловеческое. Отец уже трижды обозвал бы Данилу идиотом и четырежды переиначил всё, что было сказано до того. — А твой отец, помимо приданого, выплаченного авансом, дар торговой удачи.
— Ага. И если мы не поженимся, я останусь без огня, а он — без удачи?
— Именно. Как показывает практика, более того возможен откат.
— А зачем ты мне это рассказываешь?
Автобус, за рулём которого привычно устроился дядя Женя, тряхнуло, и демон подпрыгнул и слегка побледнел.
— Укачивает?
— Н-немного.
— Не ездил раньше на автобусах?
— Не доводилось.
— Мне вот тоже не доводилось. У меня раньше своя тачка была… на, — Данила вытащил из кармана анисовую карамельку. — Держи. Помогает.
— Спасибо.
Всё-таки с демонами как-то иначе надо. Там, одолеть, превозмочь или в целом низвергнуть. А Данила карамельками. И не с надеждою, что подавится.
— А меня раньше рабы носили, — карамельку демон развернул и понюхал.
— У тебя рабы были?
— Да. Пока реформы не начал. Отец настаивал. Говорю же, он весьма консервативен в некоторых моментах. Считает, что ничто так не подчёркивает высокий статус, как дюжина хороших рабов. А на самом деле это совершенно нерентабельно! Вот смотри. Сначала найди этого раба. Сейчас времена иные, легальные рынки в большинстве ветвей закрыты. Соответственно, остались подпольные. А там что?
— Не знаю. Никогда не бывал на рынке рабов.
— Если хочешь, могу показать каталоги.
— И каталоги есть⁈
— Эту часть прогресса отец одобрил, — демон сунул карамельку за щёку. — В каталогах не только изображения, но и краткое описание. И никто тебя за руки не хватает, требуя пощупать упругую грудь…
— Ну… как-то… — Данила даже не нашёлся с ответом.
— Или вот ещё постоянно пихают, чтоб в рот заглянул. В смысле рабу. А это негигиенично, лезть кому-то в рот! К тому же если раб дикий, то и укусить может. А в каталоге и карта прививок, и медицинская, и родословная… хотя всё равно большей частью поддельная.
Демон вздохнул и повернулся к окошку.
— И стоят… сейчас чуть ли не по весу золотом. Потом содержи его. Следи, чтобы питались нормально. Выгуливай, точнее обеспечивай умеренную физическую активность. Обеспечивай жильём и одеждой, причем не лишь бы какими. А то пожалуются в Комиссию по правам разумных веществ. А с них станется обвинить в жестоком обращении с рабами.
— Охренеть, — честно сказал Данила.
— Именно. Главное, сделать-то ничего не сделают, но шуму будет. И на репутации отразится. А при выходе на новые рынки сбыта важно сохранить репутацию. В итоге там за год приличная статья расходов получается. Вот я её и сократил.
— Как? — подумалось нехорошее.
— Обыкновенно. Сперва хотел отпустить на свободу, но едва бунт не подняли. Пришлось дарить. Как подарки — отлично. Породистый здоровый раб — это достойно и вполне в духе традиций.
Ну да.
Наверное.
Данила даже представил, как отправляет матушке на день рожденья не букет с курьером, а молодого породистого раба. Со всеми документами в зубах. Ну и букетом, конечно. Совсем без цветов неудобно.
Данила головой затряс, спешно избавляясь от видения.
— А вместо рабов нанял четверку демонов на посменную работу. Они и бегают быстрее, и крепче, и на рабочих все эти нормы не распространяются.
— На рабочих, — мрачно произнесла Ульяна, — и здесь особо нормы распространяются.
— Свободный человек сам способен выбрать условия своей жизни, — демон поднял палец и добавил: — На деле если, то сейчас многие стараются как-то обойти этот момент. Если подумать, то рабы для чего нужны?