ала и всхлипывала, подаваясь навстречу его пальцам, отдавая должное умелым, почти таким же сказочным рукам, как и сам дракон. Который не спешил, медленно и нежно лаская меня и что-то страстно нашептывая на неизвестном языке, погружая в истому.
Дэнарт, сменив положение, сел, а я скользнула вниз. Подхватив меня за талию, дракон начал древний как сама вселенная танец, в котором мы стали единым целым Вода кругами разбегалась вокруг нас, свет спутника отражался бликами, а я, благодаря сильным рукам Дэнарта, взлетала вверх, а потом опускалась вниз, чувствуя его мощное вторжение в свое лоно.
Напряжение внутри меня нарастало. Вцепившись в его предплечье здоровой рукой и балансируя травмированной, уже сама, все сильнее прогибаясь, помогала дракону. Вверх — вниз, вверх — вниз, почувствовала мелкую дрожь внизу живота, а потом, не сдержавшись, громко, торжествующе застонала, получив желанную разрядку. Она была такой необычно сильной, что трепетала каждая клеточка моего тела, а слабость накрыла волной. Я обмякла, прислонившись спиной к мужской груди и слушая, как колотятся наши сердца. Неужели это действительно случилось со мной?! Я взлетала и падала, чувствовала себя ожившей в объятиях… инопланетянина, с которым едва познакомилась. Дальше развить мысль не получилось.
Дэнарт, развернув меня к себе лицом, мягко заставил положить голову к нему на плечо, подхватил под ягодицы и продолжил двигаться во мне сильными глубокими толчками, снова сводя с ума растущим напряжением.
В этот раз мы взорвались оба, и не помешало даже то, что эшарт вновь укусил меня в недавно оставленную им же метку. И боль лишь усилила эффект от удовольствия.
Закончив с меткой, Дэнарт опять уложил мое беспомощное тело на себя, откинулся на бортик и удовлетворенно прошуршал:
— Спи, родная! Нам рано вставать!
Но я же женщина! А какая женщина после секса спокойно уснет? Никакая!
— Это ужасно! — всхлипнула я.
Мой дракон напрягся и глухо пробормотал:
— Неужели все было так ужасно?
Потерлась щекой о его горячую мокрую грудь и поправилась:
— Нет, секс был умопомрачительным, но ведь мы знакомы всего ничего!
Эшарт облегченно выдохнул, чем невольно заставил меня улыбнуться.
— А что в этом плохого? Поверь, эшарт, выбравший женщину адаптера, укрепляет связь практически немедленно. И это никого не смущает.
— А что потом бывает?
— В каком смысле? — не понял дракон.
— Ну связались, спарились, а потом эшарт исчезнет по-тихому, чтобы за последствия не отвечать…
— Прости, Марьяна, я не уверен, что точно и правильно понимаю тебя. Куда исчезнет? И какие последствия должны пугать связанного эшарта?
— Просто сбежит! Потому что связь — это семья, дети, обязанности, обязательства и прочее, с этим связанное, — осторожно пояснила и в ожидании ответа даже губу прикусила.
— Не сбежит, Марьяна! А дети… эшарты своих детей любят и ценят.
— Почему ты так уверен, что не сбежит? — встрепенулась я.
Звук струящейся воды дарил спокойствие и умиротворение, спать хотелось все сильнее, но узнать, откуда такая уверенность у дракона — еще больше. Тем более, Дэнарт молчал, как мне кажется, слишком уж долго, снова вынудив меня нервничать.
— Виной тому наше зрение, — с тяжелым вздохом наконец ответил Дэнарт. — Встретив пару, мы расширяем спектр, но взамен приобретаем обязанности. За удовольствие видеть мир во всей красе нам тоже приходится платить своей свободой. После обретения пары начинается перенастройка зрения, и мы слепы. Ваша кровь завершает процесс и открывает нам новый взгляд на окружающий мир. К сожалению, этот процесс постоянный, и эшартам в течение всей жизни приходится обновлять связь вашей кровью, чтобы улучшать интенсивность восприятия спектра.
Мне в голову пришла пугающая мысль, которую я, тем не менее, озвучила:
— А что произойдет, если я умру?
Дэнарт крепко сжал меня в своих объятиях, дав понять — такая мысль его тоже пугает.
— Мои краски со временен поблекнут, а потам и вовсе пропадут вместе со зрением Полностью! А слепым ни один эшарт остаться не захочет! Лучше смерть, чем стать земляным червем.
А я, все еще не веря услышанному, потрясённо прошептала:
— А если эшарт получит парой ту, которую терпеть не сможет? Как тогда быть?
Дэнарт равнодушно пожал плечами и ответил:
— Такое редко случается. Эшарт любит своих детей и подобные сюрпризы не преподносит. А вообще, во время настройки мощный всплеск гормональный… эйфория…
— Что и крокодил в юбке красоткой покажется, да? — ехидно прокомментировала я.
— Крокодил — это кто? — осторожно спросил Дэн.
— А почти как ваш грох!
— Нет, настолько эйфория глаза нам не застит. Просто представь, что эта мрачная серая пещера вдруг станет сейчас яркой, разноцветной. Ты увидишь, как в ней играют лучи Эуя и Эша. Все блестит, переливается и такое, что дух захватывает.
— Почему-то, когда ты зрение обрел, укусив меня, я для тебя красоткой не стала. Взял, да и улетел… — с обидой вспомнила я.
Дэнарт тяжело вздохнул, еще крепче прижал к себе, а потом, поглаживая мою спину, ответил:
— Ты не сможешь понять, каково это… увидеть мир цветным. Ощутить нахлынувшую эйфорию и временно не потерять рассудок. В тот момент я находился под действием препарата рархов, а потом и прозрел. И огромный Эш с первыми рассветными лучами свел меня с ума… Меня буквально распирало от чувства свободы, желанна полета и невероятной красоты окружающего пейзажа. Сдержали лишь вбитые жизнью традиции: защитить свою женщину и спасти сородичей. В общем, в себя я пришел, когда искал способ вновь проникнуть на станцию. А по поводу тебя я был спокоен, считая, что ты в полной безопасности в эрховане. И естественно, спокойно дождешься моего возвращения. И представь, каково было мое удивление, когда тебя там не обнаружил.
Я хихикнула и не удержалась от вопроса:
— Ну и какой я показалась тебе? Когда ты подробно меня рассмотрел?
Дэнарт хмыкнул понятливо и проурчал игриво, но уверенно:
— Ты идеальна! Меня тогда твое состояние остановило — раненая, измученная и без сознания.
И так это было сказано, что я поверила безоговорочно. Учитывая, что подо мной вновь наливалась его плоть.
— Я спать хочу, устала сильно, — пожаловалась я, — а еще видишь, — (показала ему загипсованную руку), — глина от нашего купания совсем размокла…
— Спи, моя яркая звездочка! Как все встанут, наложим новый слой глины. И на руку, и все открытые участки тела замажем, чтобы не обгорели окончательно, — прошуршал дракон, поудобнее устраивая меня спать.
— Дэнарт? — уже засыпая, спросила я.
— Да?
— А твой спектр хоть чуточку расширился?
— Не знаю. Марьяш. С рассветом узнаем. Пока мне доступны красный, желтый и зеленый — основные цвета спектра. А о дополнительных мы узнаем утром.
Прижавшись к родному дракону, под звуки журчащей воды я уснула.
Глава 15
— Пора вставать… — мягко настаивал Дэнарт, поглаживая меня по спине.
Разлепив глаза, к своему удивлению, я обнаружила, что лежу на нем, и кроме того, в одежде. Как дракон вытащил меня из воды, помню, а потом крепко уснула и не почувствовала, что одел. Приятно, когда о тебе заботятся, но усталость еще ощущалась во всем теле, и я решила воспользоваться любезно предоставленным спальным местом дальше. Сонно щурясь, приподняла голову с груди мужчины, посмотрев ему в лицо, жалобно попросила:
— Дэн, еще же ночь, дай поспать немножечко…
— Мне тебя жаль, Марьяш, но лучше вылетать сейчас, пока темно. А то ваша кожа слишком чувствительна и ранима под воздействием нашей звезды.
Я кивнула, соглашаясь, что лучше не испытывать нас на прочность, но уронив голову ему на грудь, снова попыталась заснуть. Эшарт хмыкнул весело, осторожно дал мне соскользнуть с его тела, а потом поднялся вместе со мной на руках. А, ладно, пусть несет, раз ему так хочется, я и на весу спать умею…
— Соня, тебе надо поесть перед вылетом, следующая остановка нескоро.
— Дэн, честно — я не хочу. В меня ни кусочка не влезет, — пробормотала я в надежде, что меня оставят в покое.
— Значит накормлю принудительно! Тебе нужны силы! — неожиданно строго заявил дракон.
Но мена его тон уже не испугал, обвила руками шею эшарта и задремала.
Но вскоре меня сонную заставили есть остатки вечернего мяса, закусывать мхом и запивать водой. Затем обмазывали глиной мои ноги, руки и лицо, чтобы скрыть от лучей Эша. И накладывали новый «гипс» на больную руку, которую перед этим осмотрел Шкер. Врач сочувствующе поцокал языком, не слушая моего болезненного шипения, покрутил кисть в разные стороны, а потом успокоил, что заживет, связки растянуты, а не порваны.
Утром я рассмотрела девочек внимательнее. Вчера не до этого было.
Свету похитили прямо с работы, в белом поварском халате. Только помнится, раньше он был ниже колен, а сейчас до середины бедра. Так вот какая тряпка болталась на бедрах Эгера?! В предрассветных сумерках все равно было хорошо заметно, что Света обгорела вчера. У нее даже уши немного опухли, и она, стеная, терпела, пока Шкер обмазывал их глиной. И лицу, и сильно открытым ногам досталось от местного светила.
Ксюша раздраженно рычала на всех, ее темная кожа тоже пострадала, хотя не так заметно как наша. И конечно, я обратила внимание, что у нее на джинсовом платье, застегивающемся спереди на кнопки, с одной стороны отхвачен целый кусок ткани от колена до бедра.
Джулия в своей комбинации после обработки стала походить на героя из комиксов — глиняного человека. И передвигалась, широко расставив руки и ноги, чтобы окончательно не испачкать свою единственную вещь. И чуть не плакала из-за этого. Олен кудахтал над ней и уговаривал потерпеть до дома, где оденет бедняжку как полагается.
Эрил деловито обмазывал глиной Киру, одетую в светлый сарафан. И опять же, раньше платье было почта до пят, а сейчас до колена. Моя названная сестренка стоически терпела эту малоприятную процедуру. Между делом, они с голубым эшартом успевали улыбаться друг другу и что-то шептать на ухо. Видимо очень милое, потому что буквально светились изнутри и еще шире расплывались в улыбке. Глядя на эту парочку, сама начала улыбаться. Кира и Эрил действительно две половинки одного целого, это отчетливо видно.