Мы немного прошли в молчании, я в который раз споткнулась о торчащий из земли камешек и спросила об обстоятельстве насущном — мучающем и пугающем:
— Я правильно понимаю? — подземелье под станцией и территория вокруг буквально изрыты вашими тоннелями. И кишит вашими… — чуть не ляпнула «людьми», но исправилась, — …разведчиками. Вы не боитесь, что переусердствовали, и вся эта масса вот-вот осядет нам на головы? Учитывая, что и рархи активно прорываются из-под защитного купола на поверхность эшарта?
Весело хохотнули все мужчины, но ответил Гарик:
— Тоннели прокладывают согласно строгому плану. И исключительно в мягкой породе. Почти все побережье расположено на огромном скальном плато. Так что не везде можно рыть. Проходы рархов мы уничтожаем, они копают без плана и часто сами оказываются в каменных ловушках или под обвалами. Наши разведчики летают сверху и с помощью приборов проверяют эхогенность. Выявляют новые тоннели и либо захватывают пленных, либо производят точечный обвал. Вокруг станции тысячи заживо зарытых в землю рархов.
— А вдруг со своими перепутают? — испугалась я.
Мужчины расхохотались еще веселей. Гарик пожал мою ладошку, успокаивая, и пояснил:
— Марьяна, не бойся! Каждый ваш проход зарегистрирован. Кроме того, на нас индивидуальные датчики. Любой находящийся в опасной зоне виден умникам в центре управления.
Я удовлетворенно замолчала. Мы прошли, наверное, еще с километр, и я спросила опять:
— Гарик, почему в первый раз мы так долго добирались до Ревака? Да еще по воздуху? Я так понимаю, под землей это можно сделать гораздо быстрее. Белые меня, наверное, за несколько часов довели до станции. И вы быстро сюда добрались.
Гарик немного сильнее сжал мою руку и огорошил:
— Тебя украли больше двух суток назад. Ты хоть спала за это время?
Я покачала головой, вспоминая весь наш путь. И с сомнением произнесла:
— Меня же вырубили, видимо, я очнулась уже в тоннеле. Потом в вагоне тоже несколько часов, но точно не знаю сколько, дремала. Когда по проходам ползли — это вообще жуть! Я там время не считала, чуть с ума от страха не сошла. Пока пробрались на станцию… Потом пару часов с моими соплеменниками на корабле пробыла, пока решали как лучше против рархов действовать, да новостями делились. И снова возвращались назад на станцию…
А ведь, действительно, под землей и в постоянном стрессе я не поняла, сколько прошло времени. Но упрямо добавила:
— И все равно, в этот раз под землей ми быстрее добрались до станции!
Кое-кто насмешливо хмыкнул. А вот Гарик, прежде нем ответить, мягко, но уклончиво поинтересовался:
— Голодная? Ты устала, Марьяна? Хочешь, я понесу тебя дальше?
Несмотря на ноющие ступни, сбитые о камни в не предназначенных для подобных похождений изящных, на тонкой подошве шлепанцах, и неимоверную усталость, я нашла в себе силы вымученно улыбнуться и отрицательно покачать головой. Обувь я не потеряла до сих пор, наверняка только потому, что в подсознании отложилось: босиком еще хуже.
Позади меня раздался раздраженный немного утомленный голос Малуна:
— Что спрашиваешь? Посмотри, она еле ноги переставляет. Не чувствуешь запах крови? — И затем обратился ко мне: — Ты поранилась?
Остановились. Ведущий нас белый, скользя змеиным хвостом по земле, приблизился ко мне. Опустился вниз и, обхватив по очереди мои ноги, рассмотрел на предмет повреждений. Затем достал из сумки на поясе тюбик и пластиковую лопаточку, выдавил жидкую массу и начал намазывать на ранки.
— Что это? — опасливо поинтересовалась я.
— Клей! — буркнул белый.
— А зачем клеить ранки? — изумилась я.
— Это медицинский клей. Он обеззараживает и скрепляет края ран и, главное, предохраняет их от дальнейшего травмирования в суровых условиях. — Уже спокойно пояснил змеехвостый. Затем снисходительно добавил. — Не переживайте, посмотрите на Малуна. У него живот был недавно раскурочен, и кишки наружу торчали. А благодаря этому клею, он самостоятельно идет и в бровь не дует!
Белый меня хотел успокоить, надо полагать? Бедный Малун!
— Давайте пошевеливаться! Действие анальгетиков и стимулятора закончится, и придется вам меня тащить на себе! — тихо и устало проворчал раненый.
— Ничего! Вам полезно помучиться, может хоть тогда совесть проснется! — зло процедил адаптер.
Между тем, белый, закончив с лечением моих ног, грациозно поднялся, выпрямляясь на хвосте, а потом, выдвигаясь вперед отряда и продолжая путь, с ехидцей, иронично, но не зло выразил свое отношение к нарушителям:
— Да ладно вам, Реверик. Вы-то что возмущаетесь? Разве только они поторопились на станцию? Зато поглядите: все расчистили от ловушек, проходы подготовили, на себя внимание рархов отвлекли…
— Вам бы, Шус, только шутить! Они там нашумели, чуть систему слежения не вырубили, а нам, умникам, разбираться. Вам, эшартам, только бы под женскую юбку забраться, остальное — не волнует! Никакой дисциплины! Ничего, всех торопыг и хитрецов накажут — танцор этой ми позаботится, я уверен!
Слушая перепалку адаптера с белым, остальные эшарты едва зубами не скрипели, но терпели — не огрызались.
Немного погода я не выдержала и шепотом спросила у Гарика:
— Вы, в самом деле, отправились на станцию за землянками?
Он молча кивнул, я даже не увидела, а ощутила его движение.
Огонек впереди продолжал вести за собой. Каменные стены давили на психику, и говорить для меня было предпочтительнее молчания, потому что сразу погружалась в мысли о Дэнарте, оставшемся сражаться с рархами. Того и гляди взвою от страха за него, а еще хуже — развернусь и побегу обратно на станцию. Я уже не раз ловила себя на том, что невольно оглядываюсь с надеждой — вдруг догонит сейчас. Появится из темноты и сгребет в охапку.
— Не думай о плохом, Марьяна! С Дэнартом все будет в порядке! Он не один, там вся бригада танцоров — лучшие из лучших. Скоро вернется к тебе… — хрипло попытался ободрить Малун, стоило мне вновь оглянуться и тоскливым ищущим взглядом посмотреть в темноту.
Я вымучено улыбнулась, уверенная, что эшарт в темноте увидит улыбку. Мне кажется, они путь впереди нашего отряда освещают лишь ради меня, ну, может, еще адаптера. Об их возможности видеть в темноте я пока не знаю.
— Ну что, вы смогли увидеть землянок? Нашли их? — спросила у Гарика.
— Свободных — нет, но мы нашли связанные пары, — мрачно ответил собеседник. И с досадой уточнил. — И две из них — с танцорами из нашего крыла!
— А почему это тебя расстраивает? — с жадным любопытством спросила у него, хотя уже догадывалась о причине.
— Если бы я не сбежал со станции вместе с вами, тогда бы и мне досталась пара! с горечью подтвердил мое предположение Гарик.
— Если бы ты не сбежал с нами, тогда бы к тебе раз за разом приводили землянок, и ты бы сжигал несчастных пленниц заживо, пока не нашел пару! Так что твой побег, однозначно, спас кому-нибудь из них жизнь! — строго отчитала неудавшегося жениха, про себя еще раз отметив, насколько эшарты стремятся обрести пару, даже смертельная опасность не останавливает.
— Да уж, ко всякой проблеме есть разный подход. — Примирительно пожал мне руку брюнет.
Глава 29
Изумленно распахнув глаза, я таращилась на происходящее вокруг, когда мы наконец-то выбрались из-под земли и сразу оказались среди деловито снующих эшартов и адаптеров. На поверхности царила ночь, и голубоватый свет Эуя заливал все вокруг, позволяя прекрасно видеть координационный центр. Среди скал на пологих площадках установили конструкции, похожие на большие палатки. Из них просачивался свет, туда-сюда постоянно входили-выходили силовики, без липшей суеты занимаясь чем-то важным и мне неведомым.
В воздухе висели уже знакомые летающие велосипеды, а чуть выше них проносились впервые увиденные мной на эшарте летательные средства, формой напоминающие яйца: белесые эллипсоидные аппараты, слегка отражающие свет. Я отметила, что при помощи этих самых местных леталок контролируется пространство над станцией. Они зависают над ней и выстреливают импульсными лучами, которые, к моему изумлению, проходят сквозь купол, вызывая в местах проникновения радужные переливы.
Ошеломленно оглядываясь по сторонам, я наблюдала, как мертвая каменная пустыня, которую я совсем недавно видела с высоты драконьего полета, превратилась в растревоженный улей. Нет, в арену активных: боевых действий, и я теперь в самом центре управления.
Нас заметили. Малуна быстро увели в сопровождении Шуса для оказания медпомощи. Реверик связался с кем-то по переговорному устройству и ушел, что-то докладывая и активно жестикулируя при этом. Гарик, не выпуская моей руки, вел за собой к палаткам.
Прямо перед нами с неба спустился здоровенный серебристый дракон, через мгновение обернувшийся супримрайсом Щеро в уже знакомой черной форме с нашивками. Крепкий эшарт, несмотря на солидный возраст и седину; облегающие штаны и жилет ему к лицу. А из-за серьги в ухе эсбэшник похож на лихого пирата.
— Нашли ее? — бодро спросил Щеро, заправляя серебряные перышки бровей за уши. — Отлично!
— Это не мы ее, а она на нас вышла, когда райс Дэнарт хотел уже начать разбирать станцию по камешкам. Похитители вели активные боевые действия с рархами внутри станции. В зоне «выбора». Там же, причем, вместе с ними, находились и мужчины-земляне. Спиной к спине дрались… — коротко, но емко обрисовал картину Гарик.
— Нашлись мужчины? И даже живые? — изумленно вскинулся Щеро.
— У ми Марьяны есть более полная информация, как я понимаю. — сдал меня с потрохами черный дракон.
Щеро перевел цепкий взгляд на меня и пробасил Гарику:
— Далеко не отлучайся, я тебя вызову. Надо будет отправить ми Марьяну домой. Там ее подруги волнуются. — Затем ко мне обратился: — Ми, пройдемте со мной.
Предстоит разговор. Сейчас нам важна любая информация, которой вы располагаете.
Я кивнула, неуверенно посмотрев на Гарика. Тот весело и успокаивающе подмигнул мне и кивнул в сторону, таким образом предупредив, что будет неподалеку, и волноваться мне не о чем.