— Барин, — сбил меня с мысли Харитон, — пошли ко мне, а? Зачем под дождем в лесу сидеть, если можно в хате нормально отдохнуть.
— Под каким дождем?
Стараясь не делать резких движений, посмотрел вверх. Но там всё также равнодушно сверкали звезды, никаких признаков непогоды не наблюдалось.
— Да кости ломит, точно тебе говорю, под утро польёт.
Если кости, то этому его предсказанию можно верить, как и тому, что не просто дождь будет, занепогодится всерьез и надолго.
— Дома в порядок себя приведешь, Лидка нас накормит, отдохнешь маленько, — продолжал уговаривать меня Харитон, — а потом уже думать будем, как дальше жить.
— Ты так и не ответил, что здесь делаешь?
— Так тебя и искал! Оно же понятно было, раз не помер, то сюда, к усадьбе наверняка наведаешься. Вот мы с кумом, как убедились, что те пришлые действительно уверены, что ты выжил, и решили здесь по очереди покараулить.
В глазах подозрительно защипало, совсем расчувствовался от проявленной заботы. Это-то и подтолкнуло согласиться на предложение Харитона, нужно мне в тишине и покое какое-то время провести, разобраться в себе. Я и раньше был подвержен спонтанным решениям (из-за чего в итоге и помер, да в этот мир попал), но никогда у меня так настроение не скакало, от злости до слезливости.
— Ты уверен, что я тебя не подставлю? Сам же говоришь, что меня ищут.
— Да не, — легкомысленно отмахнулся он от моих опасений. И тут же пояснил, почему: — Мы с кумом Захарову Ивану Пантелеевичу позвонили, вот он и отправил своего сына старшего разобраться, кто это тут у нас без спросу сыск ведет. Видели, как Кирилл Иванович приезжал, с теми поговорил и как они быстренько, после той беседы, слиняли.
Ну да, это точно была не полиция. Та приехала на пожар, всё тут зафиксировала и, дело хоть и будет вести, всё же для отчета надо знать, что тут произошло, но полноценного хода не даст, пока от нас заявления не поступит. Всё же статус вольной семьи подразумевает самозащиту в случае конфликта с кем бы то там ни было, а особенно с аристократией. А вот Панфиловы или Коновальчуки могли людей сюда отправить, что точно местным родовитым не понравилось. Тут, в округе, в основном такие как Захаровы и живут, что герб получили во время ВМРВ[1], но так и не смогли как-то этим воспользоваться. Живут жизнью обычных людей, разве что чуть ли не поголовно служат при не самых высоких званиях и должностях в армии или в других силовых ведомствах. Так что влияния у них может и поменьше, чем у тех же Панфиловых, но вот тут, на своей земле, если они объединятся друг с другом, то и Великим Родам несладко придется.
— Ой, батюшки! — всплеснула руками теть Лида при виде меня, такого красивого. — Убили!
— Цыц, дура! — тут же рявкнул Харитон на жену. — Чего голосишь, беду кличешь? Видишь же, живой… — протянул он, как будто и сам сомневался, а живой ли? — Эк тебя, барин, разукрасили. Не мудрено, что Лидка с покойником спутала, — пристально он рассматривал меня при электрическом свете, удивленно головой при этом покачивая. — Крови-то сколько… Почему рану сразу не залечил? Ты же умеешь, я знаю.
Ну да, себя лечить у прошлого Сашки силенок хватало, хоть Харитон всё же преувеличивает, не на такие серьезные раны. Это простой небольшой порез на пальце он бы затянул не особо напрягаясь. А тут, от шеи и через всю грудь рубец шел, чудом только не располовинил его Коновальчук, как сестренку до этого.
— Выложился полностью, отойду, силенок накоплю и уже тогда поправлю всё.
Харитон только хекнул, и даже, если мне не показалось, смутился. Я на ногах еле стою, трудно мне поход от пепелища до их посёлка дался, а они мне тут смотрины устроили.
— Ну что ты уши развесила? — снова вызверился Харитон на жену, что испуганно и одновременно жалостливо на меня смотрела, прижав руки к своей необъятной груди. — Давай, воды согрей, да одежонку на смену подбери…
Пока тетя Лида воду грела, Харитон с меня ножом одежду срезал, беречь там уже нечего было.
— Ой ты божечки, — снова всплеснула руками тетя Лида, чуть чайник с кипятком не выронив.
Я и сам бы испугался, в стоявшем на старом комоде зеркале отображался натуральный вурдалак: кожа бледная, грязный, да ещё и в крови с ног до головы. И не только в старой, отдирая прилипшую к телу одежду, рану потревожили, снова юшка побежала. Стоит только удивляться, что она еще в теле осталась, при таких-то потерях и течет еще.
Наконец мучения закончились, меня обмыли в четыре руки, наконец взявшая себя в руки тетя Лида довольно умело обработала рану, перевязала ее.
— Это внука моего одёжка, барин, не побрезгуй, она чистая, жонкой выстиранная, — Харитон с комода взял принесенную ранее женой одежду — нижнее белье, штаны, рубаху. — Он чуть покрупнее тебя будет, но то ниче, тебе сейчас в обтяжку и не нужно…
Безостановочно бормоча, он принялся меня одевать. Ну а мне не до брезгливости, тем более одежда с виду новая, и уж точно чистая, приятный запах так и щекотал нос, так что безропотно позволил себя одеть.
— Ты гля, впору, — закончив меня одевать, удивился Харитон. — Во как время летит, не заметил, как ты и подрос, барин.
Ничего на это не ответил, ведь подрос я, скорее всего, во время слияния. Не зря меня тогда так ломало, тело Тишиловича под кондиции Мещерского подгонялось. Тот всё же постарше был, да и более тренирован, вот тело и подстраивалось под нового внутреннего обитателя.
Проснулся от звука тарабанившего по подоконнику дождя.
«Не ошибся Харитон», — сразу вспомнилось мне его ночное предупреждение о непогоде.
Лежу на кровати, укрытый тонким одеялом. Как в ней оказался, вспоминается с трудом. Вчера, после помывки и перевязки, меня прилично так придавило, в сон потянуло с такой силой, что поддерживаемый и направляемый Харитоном еле дошел до этой небольшой комнатки. Как голова с подушкой встретилась в памяти уже не сохранилось. Вырубился.
Сколько проспал — не ясно, ночью временем не интересовался, не до того было, ну а сейчас из-за серой хмари снаружи фиг поймешь который час, может быть как утро, так и день, или вообще уже вечер наступает.
Стол у окна, книжная полка и кровать, на которой я лежу, вот и вся обстановка. Взгляд, блуждающий по комнате, сначала наткнулся на мои вещи, лежащие на столе: паспорт, банковская карта, капсула с чипом, деньги купюрами и мелочью, расческа и ключи от несуществующего уже дома и теткиной квартиры в Бобруйске. Всё чистое, уже очищенное от крови, видимо тетя Лида постаралась.
Мимолетно посмотрев на вещи, мой взгляд прикипел к стоявшему на столе кувшину с водой. Увидел его и сразу же навалилась просто невероятная жажда, организм не просто требовал, он криком кричал «Дай воды».
С трудом сел на кровати, слабость пока и не думала отпускать, налил в стакан воды, да не один раз, от души напился. И только тогда увидел стоявшие на столе часы…
— Н-да, — пробормотал тихонько я.
Часы одновременно вроде и привычные, и в тоже время вызывают немалое такое удивление. Да тут многое такое удивление вызывает со стороны памяти Мещерского. Вроде и Тишиловичем стал, и память его переварил, но вот, оказывается, не до конца ещё принял её.
Не знаю, где сейчас хозяева, в доме тишина стоит, кроме меня, похоже, больше никого нет. Но это и хорошо, мне как раз нужно всё, теперь уже осознанно, переварить, о многом подумать.
Жил я раньше на Земле, пока не помер в 2058 году, теперь вот на Радаге оказался. «Ра» — бог солнца, «да» — дарящий, «га» — существование, бытие — именно так название планеты и расшифровывается. Радага побольше Земли размерами будет…
— Побольше, да, — я снова бросил взгляд на часы.
Всё дело в том, что циферблат этих часов разделен на шестнадцать секторов. В Радаганских сутках тридцать два часа, по восемьдесят минут каждый. Двенадцать месяцев по тридцать пять дней, в году же четыреста двадцать дней. Кроме високосного, что случается раз в три года, тогда в июле к каникулам ещё один день прибавляется, на радость всем учащимся.
Вот такие дела.
Но это ещё не самое удивительное, ведь другая планета, соответственно и время у нее отличное от земного. Вроде бы всё так, да не совсем. Не знаю, какие законы вселенной тут вмешались, но похоже Радага — это отражение Земли, ну или наоборот. Здесь тоже есть Евразия, не уверен, что она в точности повторяет земную, не географ ни разу, но внешне похожа. Есть снежные шапки полюсов, есть Американские континенты, только вот они никак между собой не связаны. Панама есть, а вот Панамского перешейка нет, есть пролив с таким названием. Африка есть, но она «пальцем» не на Антарктиду указывает, а на Южную Америку. А ниже, между ней и Антарктидой, отсутствующий на Земле, еще один материк расположен — Арсания называется. Размером с Австралию, только не такой пустынный, более зеленый. Австралия, кстати, здесь тоже есть.
Ну и самое главное, о чём думать совсем уже не хочется, и так голова кругом идет и бо-бо начинает, некоторые страны здесь вполне земные названия имеют, да и история в чём-то пересекается, как и исторические персонажи волне присутствуют.
«Не думать об этом! Просто принять к сведению и смириться, что такое вполне возможно».
Пусть будет параллельный мир, в котором я как-то оказался. И подумаем лучше вот о чём! В отличие от Земли, магию на которую блуждающий планетоид принес, здесь «колдуны» испокон веков существовали. Хотя церковь, когда она появилась, и устраивала гонения на них, но так и не сумела додавить. В 7395 году предприняла последнюю попытку… Да, кстати, летоисчисление в Великороссии идет не от Рождества Христова, в отличие от некоторых других стран, а от СМЗХ. То есть от Сотворения Мира в Звездном Храме. Именно тогда окончилась война между первой Великоросской империей и империей Великого Дракона. Капитуляцию принимал предводитель Великороссов Ассур, сын Бога Ра. Именно он отражен в образе витязя поражающего копьем низвергнутого дракона. И именно с того момента и началась новая эпоха, новое летоисчисление.