Боги, а Асала была хороша. Нико замечали экраны краем глаза. Дронов было по меньшей мере двадцать, все — размером с их посудину или больше. Пока обошлось без попаданий. К счастью, ракеты не могли зафиксироваться на их радиоактивной сигнатуре благодаря скремблерам, которые Нико уже подключили.
За работу. Не время отвлекаться.
У генерала Кинриг были отличные файрволы. Ничего удивительного. Она вкладывалась в свои ИИ. На нее, вне всяких сомнений, работали лучшие программисты Гань-Дэ, и обычные скрипты через такие протоколы не пробьются. Единственное, что давало Нико фору, — знакомство с системой безопасности Кинриг.
— Приготовься к удару, — вдруг сказала Асала напряженным голосом. Нико вцепились в края пульта.
Корабль перенес мощный удар слева, потерял равновесие.
Асала держалась за поручень, приваренный к навигационной панели как раз на такой случай, и осталась на месте благодаря ремням. А Нико завалились налево, врезавшись в свое сиденье. Голова зацепила край, и мир рассыпался на осколки, а перед глазами все поплыло. Звон в ушах заглушил резкие приказы Асалы.
Нико медленно проморгались, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть, несмотря на гул в ушибленной голове. Если они не придет в себя, Асале придется справляться одной, а Нико ей нужны.
Нико поднялись на ноги.
— За дело! — крикнула Асала.
Нико залезли обратно в сиденье, застегнули ремни. Пора пожертвовать свободой движений.
Они прищурились, напрягая ослабевшее зрение. Скрипты работали как надо, и Нико снова начали печатать, только теперь клавиатура была в чем-то скользком.
В крови.
Нико ощупали лоб. Над левой бровью — кровоточащий порез. Они мазнули по нему тыльной стороной ладони и продолжили печатать. У всех защитных протоколов по определению есть слабости — просто потому, что это протоколы. Они систематизированы. Даже Кинриг не такая параноичка, чтобы программировать каждого дрона по-своему. Это неэффективно. А значит, дронов объединяла сеть, и Нико оставалось проникнуть всего в одного. Между дронами и командной базой должна быть какая-то связь. Это-то и есть уязвимость. Такую связь нельзя защитить полностью. Программисты Кинриг наверняка рассчитывали на то, что дроны будут достаточно быстрыми и эффективными, чтобы никто не успел воспользоваться слабостью.
— Сейчас нас порвут. Я больше не могу их сдерживать, — сказала Асала с ударением на каждом слове.
— Просто… мне нужно больше времени. — Они были так близки. На лице мешались пот и кровь. Корабль трясло от ударов. Тяжелый слой щитов пока закрывал внутренние системы от повреждений, но ненадолго.
Нико не удержались и снова бросили взгляд на экраны. Дронов налетело еще больше.
— Скажи, что мы прорвемся, — попросили они, все-таки не готовые умирать. Они прогоняли скрипт за скриптом — пальцы скользкие и онемевшие, голова пульсировала, все плыло перед глазами.
Бросить все сейчас, не закончив миссию, — кому это поможет?
— Держись! — заорала Асала, когда по ним дали очередной залп. Ракеты мало-помалу уничтожали щиты из мерлидиевого сплава.
Голову Нико мотнуло на мягком подголовнике, хотя мягким тот не показался, учитывая пульсирующую боль, захватившую голову.
— Мне нужно знать точное время взлома, — рявкнула Асала, будто это так просто. Нико могли быть и очень близки, и далеки от цели. Сказать невозможно.
— Я не могу ответить!
— Тогда что ты можешь? — Напряжение наконец взяло свое.
Кое-что было — не такое амбициозное. Если Нико влезет в железо корабля, то сможет поиграться с сенсорами так, чтобы сбить с толку дроны.
Нико приступили к делу и сумели спешно изменить выводимые данные. Бросив взгляд на экраны, они увидели мгновенный эффект — стрелять дроны стали реже.
— Можешь выиграть еще время? — спросила Асала. — Хоть сколько-нибудь?
Нико остановили на ней взгляд, уловив в голосе нотки отчаяния. Они не привыкли к тому, чтобы Асала говорила без решимости. И не знали, как ей сказать, что при всем, что у них есть в распоряжении, они уже на пределе возможного, но Асала, похоже, поняла все сама, когда не услышала ответ сразу.
— Ясно. Ладно, — сказала она. — Перекрой все отсеки корабля.
— Что?
— Выполняй! — прикрикнула Асала.
Технически это было выполнимо. Обычно такие мусорные корабли строили из модулей. Это снижало стоимость. Когда отказывают системы или запчасти, их проще целиком заменить. Меньше структурной устойчивости, чем в традиционном методе, но обычно не подводило.
Однако, несмотря на модульность, все части должны были работать вместе. Системы зависели друг от друга. Полностью их перекрывали только в экстренном случае вроде пожара или разгерметизации шлюза.
— Я сказала — выполняй! — повторила Асала. Корабль дергался во все стороны, и голова Нико не радовалась резким движениям.
Нико уже вошли в систему корабля, но для того, о чем просила Асала, не существовало просто кнопки. Обычно части корабля отделялись друг от друга вручную, на месте. Это было возможно сделать и удаленно, с компьютера, но далеко не так просто, как, например, удаленно закрыть все люки.
— Сделали? — прокричала Асала, пока ее руки порхали над пультом. Корабль все еще находился под шквальным огнем, но пока держался. — Щиты свое отработали. После нескольких попаданий нам конец.
— Да-да, я вошли, — сказали Нико, тыкая в клавиатуру, чтобы сделать из четырнадцати разных частей корабля отдельные блоки, объединенные лишь невидимым супермагнитным полем. Надо было только найти точки стыка на чертежах.
— Ладно, теперь переведи все отсеки на полную мощность, — сказала Асала. Это бы мгновенно высосало остатки топлива досуха. — Причем прямо сейчас.
Нико мгновенно сделали, как велено, несмотря на все сомнения. Перенаправили всю энергию до капли в электрику внешних секций — разогнали отопление на максимум, активировали солнечные панели. Сигнализация, дальность рации, сенсоры — все выкручено до упора.
— Ты можешь объяснить толком, что мы делаем?
— Я называю это «лететь вразброс», — сказала Асала, отключая в навигационном центре корабля все системы, кроме управления. Под руку попали и мониторы, и теперь при маневрах уклонения она ориентировалась только на то, что видела через стекло. Ничто не подсказывало ей направление следующей ракеты, ни один монитор не показывал вычисления траекторий.
Дальше — освещение, отопление. По отдельности Нико понимали ее действия, но не могли уловить всю картину.
— У каждого отсека корабля собственная операционная система, которой можно управлять независимо, — сказала Асала. Теоретически — да, конечно. — Мне нужно, чтобы ты отсоединили каждую часть и раскидали в разных направлениях.
Лететь вразброс. Она хотела, чтобы Нико саботировали корабль — уничтожили его.
— Асала… — Это запредельный риск. Кораблю необходимы запасные системы — главным образом запасное топливо и электроэнергия, аварийные генераторы. Еще центру управления нужна защита, которую могли предоставить другие секции как щиты.
— Я так уже делала, — попыталась успокоить их Асала. — В симуляции.
— О боги! — воскликнули Нико, но время было на исходе, а смерть все равно неизбежна, верно? Либо умирать под огнем дронов Гань-Дэ, либо — что хуже — от недостатка кислорода, оказавшись в вакууме без ресурсов. Гибель в бою — это одно, но когда тебя душит голодный черный космос… один раз Нико с этим уже столкнулись и теперь страшились одной мысли о том, чтобы это повторить.
Нико одну за другой отсоединили секции корабля — когда отстыковывался каждый кусок, это отдавалось гулом по всей палубе. В соответствующие операционные системы Нико смогли вбить простейший навигационный курс. Ни на что, кроме самого простого, времени уже не оставалось.
Каждый раз, когда часть корабля отделялась и отлетала, центр управления содрогало и трясло.
— Получается? — спросили Нико — сами они не видели, переведя все внимание на введение индивидуальных курсов для кусков корабля.
Дроны были запрограммированы преследовать любые подозрительные объекты. Из-за высокого расхода энергии во внешних отсеках и отключения всех систем в центре управления дроны запутаются и погонятся за пустышками, поверив, будто часть корабля с Нико и Асалой уже погибла.
— Почти. Надо проложить курс до точки высадки на Гань-Дэ. Придется отключить все маневровые и обычные движки, чтобы сэкономить энергию для приземления, — сказала Асала. — Еще пара секунд… все.
С последним рывком корабль направился к Гань-Дэ, и Асала отрубила всю энергию. Оставалось надеяться, что дроны решат, будто их обстрел смертельно повредил центр управления.
Судно развалилось на куски. Бесполезные обломки, парящие в космосе.
— Получилось, — вздохнула с облегчением Асала. — Теперь будем надеяться, что доберемся до земли.
Они оба проверили скафандры, затем надели шлемы. Была ненулевая вероятность, что кислород и тепло им еще понадобятся.
Позади четырнадцать секций корабля разлетелись в разных направлениях, а затем взорвались, подбитые множеством ракет.
Асалу и Нико несло к поверхности Гань-Дэ, где ожидала следующая фаза миссии. Скоро они приземлятся — в идеале живыми.
***
Асала давно уже не оказывалась так близка к смерти и вовсе не скучала по этому ощущению. В свое время она была не против всплеска адреналина в своей экстремальной жизни, но последние несколько недель — уже слишком. Ее тяготили вопросы, сложные и неподъемные. Ее существование никогда не было простым, но теперь она по нему затосковала. Затосковала по временам, когда еще не знала о существовании гребаного прототипа звездного двигателя, куба кротовых нор или что это там за хренотень. Она пощупала устройство в сумке на поясе. Все еще целое.
Нужно было добраться до Узочи. Во-первых, подтвердить, что кубы — действительно то, чем их выставляет Хафиз: новые межзвездные двигатели, способные открывать кротовые норы. Во-вторых, узнать, сколько их еще и какие у Узочи на них планы. Асалу напрягала перспектива, что судьбу внутренней системы станут решать такие люди, как Хафиз. Но перед тем как действовать —