Давайте рассмотрим различные мнения об истории славянской письменности – и, конечно, варианты переводов «Велесовой книги»! Чтобы у нас были какие‑то ориентиры, на основе которых можно оценить все за и против, отталкиваться мы будем в дальнейшем от официальной истории образования славянского государства и рождения системы письменности.
То, что мы знаем сейчас о ранней истории славян, и то, что признается академической исторической наукой, основано преимущественно на летописных источниках – таких, например, как «Повесть временных лет». Основная проблема, связанная с ними, в том, что создавались они достаточно поздно, уже в христианскую эпоху, а значит, «фотографической точностью» отличаться не могут. При изучении истории славян привлекают также работы иноземных авторов, таких как Тацит или Гай Плиний Старший, и путешественников наподобие Ахмада ибн Фадлана. Последний в 920‑х годах побывал в Волжской Булгарии, где много общался с приехавшими туда торговать русами, и оставил записки об их обычаях и культуре.
Предполагаемый автор «Повести временных лет» – Нестор, монах Киево-Печерского монастыря; Русской православной церковью был канонизирован в лике преподобных. Известно о Несторе мало, ряд исследователей оспаривают его авторство относительно «Повести…» или считают ее плодом коллективного творчества.
И уже на летописных источниках, на упоминаниях античных авторов о славянах и их предках, на средневековых хрониках выстраивали свои теории историки значительно более позднего времени.
Предположительно в конце Х столетия или чуть позже был составлен трактат «О письменах», известный, правда, в более поздних списках XIV–XVIII столетий. Его предполагаемый автор – некий «черноризец Храбр», возможно работавший в Преславской книжной школе. Школа эта считается первым в мире славянским учреждением подобного рода, а основал ее в болгарском городе Плиска, скорее всего, один из учеников Кирилла и Мефодия. Впоследствии школа была перенесена в Преслав. Там переводили Библию и другие священные книги на старославянский язык – тот самый литературный язык, который был, по сути, создан Кириллом и Мефодием.
Кто такой «черноризец Храбр»? Судя по слову «черноризец», он, возможно, являлся монахом, при этом иногда исследователи именуют его «монахом-воителем» – для того времени вполне возможное сочетание. Звали ли его «Храбр», или, как предполагают некоторые, это всего лишь прозвище, данное ему за смелость в полемических баталиях, – неизвестно. Высказывается также предположение, что «черноризец Храбр» – не более чем псевдоним. В своем трактате «О письменах» он повествует: «Ведь прежде славяне, когда были язычниками, не имели письмен, но читали и гадали с помощью черт и резов. Когда же крестились, то пытались записывать славянскую речь римскими и греческими письменами, без порядка. Но как можно хорошо написать греческими буквами “Бог” или “живот” <…> и иные подобные этим слова? И так было многие годы. Потом же Бог человеколюбец, который правит всем и не оставляет и человеческого без знания, но всех приводит к познанию и спасению, помиловал род славянский и послал им святого Константина Философа, названного в пострижении Кириллом, мужа праведного и истинного. И создал он для них тридцать письмен и восемь, одни по образцу греческих письмен, другие же в соответствии со славянской речью» [11].
Храбр четко указывает, что у славян имелись в распоряжении некие «черты и резы». Сложно судить о том, как именно они выглядели, но к предположениям об этом мы обратимся чуть позже. Переводчик «Трактата о письменах», член-корреспондент РАН, историк-славист Борис Николаевич Флоря предполагал, что речь идет о некоей разновидности пиктографического письма. Обратим внимание также на последнюю процитированную фразу о том, что созданные Кириллом знаки письменности основывались частично на греческих письменах, а частично – на «славянской речи». Понять эти слова можно по-разному, но возможно предположить, что Кирилл частично использовал как основу для новой азбуки те самые «резы», которыми славяне пользовались до того.
Упоминавшийся выше арабский путешественник Ахмад ибн Фадлан об увиденном им ритуальном сожжении умершего руса писал так: «Потом они построили на месте этого корабля, который они вытащили из реки, нечто подобное круглому холму и водрузили в середине его большую деревяшку хаданга (белого тополя или березы), написали на ней имя умершего мужа и имя царя русов и удалились» [12].
Ибн ан-Надим, арабский писатель Х столетия, сообщал: «Мне рассказывал один {человек}, на правдивость которого я полагаюсь, что один из царей горы Кабк {Кавказ} послал его к царю Русов; он утверждал, что они имеют письмена, вырезываемые на дереве. Он же показал мне кусок белого дерева, на котором были изображения – не знаю, были ли они слова или отдельные буквы» [13]. Это свидетельство было размещено ан-Надимом в его книге «Китаб аль-фихрист», или «Книга росписи известий об учёных и именах сочинённых ими книг»; более того, автор привел там копию той самой надписи «на дереве». Внешне она напоминает арабскую вязь и не расшифрована до сих пор.
Благодаря «Повести временных лет» до нас дошла информация о заключенном в 911 году договоре между Русью и Византией; согласно выводам историков, он составлялся на так называемом среднегреческом языке, бывшем в ходу на византийских территориях. Но в самом этом договоре есть упоминания о том, что и в прежние времена подобные письменные договоренности имели место, но, к сожалению, судить о том, на каком языке и при помощи какой письменности они составлялись, сейчас вряд ли возможно.
В библиотеке Кембриджского университета хранится так называемое «Киевское письмо», примерно в Х столетии написанное иудейской общиной Киева. Там содержится просьба собрать денег на выкуп из тюрьмы Яакова бен Ханукки, попавшего туда как поручителя за долги брата. В письме есть подпись, напоминающая руническую, которую иногда считают «родственной» русской дохристианской письменности.
Надписи, которые часто считают докириллическими, неоднократно находили археологи на остатках посуды, оружия, веретен, обнаруживавшихся в захоронениях и просто в археологических слоях. Причем часто они соседствуют с кириллическими письменами.
Как видим, упоминаний о наличии неких докириллических систем письма имеется достаточно много, а вот конкретных примеров – мало. Что могли представлять собой эти письмена? (Мы пока не встаем на позицию апологетов «Велесовой книги» и не записываемся в армию ее противников – просто пытаемся предположить, как могли выглядеть письменные знаки, которыми пользовались славяне в языческие времена.)
Одна из наиболее популярных версий высказывается учеными, которые занимаются изучением истории скандинавских рун. Последние были распространены на Скандинавском полуострове начиная с первых веков нашей эры примерно до XII столетия – до момента, когда христианство завоевало прочные позиции на территории современных Дании, Швеции, Норвегии и там укрепилась письменность на основе латыни. Есть предположения, что жители Скандинавии в ходе контактов с другими культурами взяли за основу их письмена и приспособили для удобства вырезания на дереве или камне – именно так и появились угловатые скандинавские руны. В числе «предков рун» называют, в частности, даже этрусскую письменность. Высказываются также мнения о том, что скандинавские руны изначально были созданы на северных землях и не имеют прототипов в числе других письменных систем.
Но так или иначе можно предположить, что и скандинавские руны, и славянская докириллическая письменность, и многие другие древние системы записи возникали на основе так называемых пиктограмм, использовавшихся разными народами. Пиктографическое письмо передает смысл написанного не при помощи букв, а скорее при помощи рисунков: так, например, стилизованное изображение дерева могло означать слово «лес», кружочек с двумя палочками-рогами – «корова» или «скот» и так далее. И именно пиктографические символы были основой многих ранних алфавитов. В частности, скандинавские руны, вероятно, сохранили в своем облике условность пиктографического письма. Примерно по такому же пути могла развиваться и история славянской письменности, распространенной на Руси до крещения и до начала деятельности Кирилла и Мефодия.
Наследие пиктографической письменности – дорожные и опознавательные знаки, телефонные «смайлики» и тому подобные вещи; пиктографической письменностью до сих пор пользуется, например, народ наси, проживающий в предгорьях Гималаев.
Но факт остается фактом: «докириллических» памятников, признанных официальной наукой, в нашем распоряжении крайне мало.
Как и когда на русские земли приходит кириллица? И были ли какие‑то альтернативные варианты?
Письменность как инструмент политики
В IX столетии Византия была крайне заинтересована в распространении «восточного варианта христианства» на возможно больших территориях. К этому времени отношения Руси и Византии – наследницы Римской империи – можно охарактеризовать поговоркой «вместе тесно, а врозь скучно»: то взаимовыгодные договоры, то военные конфликты. Значительно более явный курс на плотное сотрудничество с Византией будет взят только при Владимире Святом, при котором, как известно, христианство стало основной религией на русских землях. Мы не говорим сейчас о православии, только о восточном, византийском варианте христианства. Дело в том, что распад на две ветви, получившие названия «православие» и «католичество», произойдет только в 1054 году.
Любопытно, что первые шаги в области создания славянской азбуки были предприняты Кириллом и Мефодием вовсе не на русских землях. Около 862 года в Византию прибыли послы от Ростислава – князя славянского государства Великая Моравия. Оно включало в себя в те времена большую часть современных Словакии, Венгрии, Чехии, Украины и некоторых других государств. Императору Михаилу III передали просьбу от моравского правителя – прислать «учителей и епископов», которые могли бы поспособствовать в переводе святого писания на славянский язык. Этими учителями и стали братья Кирилл и Мефодий. Вернее, Константин и Мефодий – Кириллом младший брат стал только перед смертью, приняв постриг.