— Только с кирками. И то это вряд ли помогло бы.
— Точно, — Ангус с тревогой покачал головой. — Стало хуже.
— И будет становиться еще хуже.
— Так это не проклятие?
— Нет.
— Жаль, — Ангус повернулся к своим и взмахнул руками. — Идите. Дальше я сам.
— Но, сир…
— Я сказал нет, Кейт, — сказал он ей с теплом. — Ты постаралась на разведке. Вернись на тренировку.
Она фыркнула и ушла с остальными, оглянувшись на пороге.
Стало тихо. Группа Эмонна молчала, все глядели на Ангуса и него, словно на их ладонях сверкала магия.
Циан первым нарушил молчание:
— Что это было?
— Это Ангус, — Эмонн повернулся с рукой на плече дворфа. — Старый друг со времен, когда я служил прошлом королю.
— Когда вы бились с Неблагими?
Он кивнул.
— Ангус был одним из редких дворфов, которые пошли в бой по своей воле. Он был отличным воином.
— И остался, — сказал Ангус. — Не сомневайся в моих способностях.
— Знаю по своему опыту, сидя на троне, меч не заточишь.
— Ты мало сидел на троне, — голос Ангуса стал тверже. — А твой дурак-близнец — плохой пример короля.
— Тут наши взгляды совпали, — Эмонн указал на фейри, которых привел с собой. — Еда и отдых?
— Конечно.
Пока Ангус отдавал приказы своим слугам, Эмонн готовил своих.
— Они принесут еду и воду. Я не знаю, насколько они будут гостеприимны, но хотя бы дадут кровати. Отдохните хорошенько.
— Я останусь с вами, — Циан поправил плащ с гримасой. — Не хочу, чтобы вы остались без одного из нас рядом.
— Ангусу можно доверять.
— А вы не всегда принимаете правильные решения, когда не мыслите здраво.
— Это мой бой, друг, — Эмонн хлопнул по его плечу. — Я ценю волнение, но ты нужен мне здоровым в пути.
Циан проворчал, но пошел за маленькой женщиной-дворфом, которая увела всех из тронного зала.
Ангус прислонился к подлокотнику трона, окидывая Эмонна оценивающим взглядом.
— Ты выглядишь так, словно катался со свиньями в грязи.
— Я был на Гибразиле.
— Одно и то же.
— Можно и так сказать, — Эмонн поднял руки. — Я пришел с миром.
— Но Окрас на виду. Будто намеренно.
— С дворфами нужно быть настороже.
— Это точно, — колено Ангуса подпрыгнуло. — Почему ты тут, Эмонн?
— Я хочу убить короля.
Тишина после этого была оглушительной. Эмонн сжал кулаки и заставил себя стоять на месте. Ангус не откажет ему. Ему повезло, что Ангус стал Лордом, а не кто-то из его многочисленных братьев. Ангус сам знал, что Фионн мог сделать с Благими фейри.
Дворф вытянул нож с пояса и стал чистить им ногти.
— Ты идешь против крови? С каких пор?
— Фионн перешел черту.
— Он не перешел ее, попытавшись тебя повесить?
— Не думай о моих ошибках. Он — мой брат, Ангус. Я не хотел отворачиваться от оставшейся семьи.
— Так что же изменилось?
— Он напал на мой дом, — прорычал Эмонн. — На мой народ.
— Я ценю перемену мнения, но это на тебя не похоже. Тебе никогда не было дела. Он играл тобой. Что же сделало тебя мягче?
Он увидел рыжие волосы, которые трепал ветер, кожу с веснушками, такую белую, что почти полочную. Грязные ногти с засохшей под ними кровью от помощи в исцелении его народа, хоть он этого от нее не хотел. Эмонн слышал, как ее имя танцевало в воздухе и ощущалось как солнце на его языке.
— Я узнал другой взгляд.
— Ты встретил женщину.
Эмонн нахмурился.
— По моему опыту, только это заставляет мужчину изменить взгляд на жизнь. Она — поразительная фейри, раз убедила тебя вернуть дом.
— Она не фейри.
— Человек? — нож Ангуса соскользнул и порезал его большой палец. Капли крови капали на пол, но он не замечал. — Ты влюбился в человека?
— Я ни в кого не влюблялся.
— Человек, Эмонн? Грязное существо из тех, что кишат в их мире и уничтожают все на своем пути?
— Она не такая.
— О, они все не такие. Так начинаются все истории, пока они не выступают против тебя и не уходят домой. Как сильно ты себя ненавидишь?
— Она не ушла бы, — прорычал он. Большой зал вдруг показался крохотным, словно стены смыкались. — Будь мудрее, Ангус, и придержи язык.
— Я не вижу ее в твоей команде, так что я угадал. Она ушла, и что теперь? Ты хочешь вернуть трон, чтобы она вернулась в твои объятия? Радуясь королю, который посадит ее на трон рядом с собой?
Медленное рычание загудело в груди Эмонна.
— Выбирай слова осторожно, друг.
— Нападешь на меня из-за женщины? Как все изменилось, — Ангус спрыгнул с трона и сунул нож за пояс. — Я не могу тебе толком помочь. Твой брат много раз нападал на дворфов.
— Я прошу о нескольких воинах на своей стороне.
— У меня нет и нескольких. Хватает только на защиту крепости. Могу дать лишь пятерых.
Эмонн хмыкнул.
— Пятерых? Ты хочешь, чтобы я убил короля с пятерыми воинами?
— Ты был когда-то великим генералом. Думай как тот мужчина.
Ангус сошел с ума. Не было шансов, что Эмонн сможет провернуть самое сложное убийство с пятерыми дворфами, гномом, боггартом и пикси. Каким бы известным в бою ни был Эмонн, он падет.
— Я иду воевать, — процедил он, — и ты говоришь, что я должен биться с пятерыми воинами?
— Я не говорил, что не помогу иначе, — Ангус закатил глаза. — Полегче, Нетронутый. Твоя вспыльчивость не изменилась. Иди за мной.
— Куда?
— Окрас помогла тебе, но она не сравнится с тысячами.
— А у тебя есть меч, что справится:
— Не просто меч. У меня есть меч Нуады.
Сердце Эмонна подпрыгнуло. Меч Нуады был легендарным, передавался по роду его деда. Никто не видел его сотни лет. Все реликвии изначальных Туата де Дананн давно пропали.
До этого.
— У тебя есть меч Нуады?
— Да.
— И ты никому не говорил до этого?
Ангус фыркнул.
— Кому бы я сказал? Твоему брату?
— Почему говоришь мне?
Они спустились по лестнице из тронного зала. Гостиная сменилась огромной системой пещер и туннелей, что уходили глубоко в землю. Система рычагов поднимала дворфов в больших шахтах. Все озаряла лава, текущая каналом из чанов сверху.
— Из всех королевичей Благих только тебе я доверил бы этот меч, ведь ты не пойдешь против моего народа.
— Почему это?
— Я сражался с тобой, Эмонн. Я видел, что ты можешь делать с мечом, и я видел, как ты обходишься с Низшими фейри. Ты не видел в нас примитивных существ, — отражение Ангуса в отполированных каменных стенах раскрыло его гримасу. — Надеюсь, я все еще могу тебе доверять.
— Прошло много времени. Я попал в беду из-за своих собратьев.
— Что такого?
— Можешь поблагодарить маленького человека за это.
— О? — Ангус повысил голос от любопытства. — Как она с этим связана?
— Она видела их как равных, хоть я не мог.
— Мне понравилась бы эта девушка.
— Точно.
— Но она глупо оставила тебя?
Эмонн зарычал.
— Я ее заставил.
— Ах, — Ангус вел его мимо дворфов-шахтеров, которые смотрели на жуткого мужчину, идущего среди них. Многие скрывались от его взгляда, хотя некоторые хмуро глядели. — Тогда не она глупая.
Он не мог спорить. Он глупо заставил ее уйти, но другого варианта не было.
Эмонн отказывался рисковать ею. Его брат попытался бы использовать ее как пешку. Благие бились бы, чтобы поймать ее, оторвать от него, творить ужасы, чтобы заставить ее говорить.
Она была невинной. Она не знала жизнь фейри, не знала, как защититься. Он хотел сохранить ту невинность до последнего своего вдоха.
Они миновали еще группу дворфов, и он сжал кристальный кулак, говоря себе, что скоро это кончится. Если у него будет меч Нуады, другие пойдут за ним. Дворфы могли отказаться сражаться, но он мог созвать много других существ.
Они пойдут за королем Благих фейри даже в ад. Или он их заставит.
Когда все будет кончено, он сможет отыскать ее.
Эмонн посерьезнел от мысли. Время шло иначе в ее мире. Она может постареть к тому времени, стать хрупкой, в морщинах. Он не видел еще старых людей. Их было сложно отыскать в Другом мире.
— Тут, — пропыхтел Ангус. — Постарайся остаться в здравом разуме, Эмонн.
Дворф был прав. Эмонн забывал, как легко он срывался. Крепости дворфов были лабиринтами, и даже самые умные фейри могли там потеряться. Ему нужно было следить за окрестностями на случай, если Ангус бросит его.
Ангус потянул за рычаг. Ведерко, соединенное с ним, упало, проливая лаву в желоб, оттуда она лилась в самую поразительную сокровищницу из всех, что Эмонн видел.
Золото тянулось, сколько хватало взгляда. Горы монет, камней и брони лежали друг на друге, словно не имели значения. Эти предметы должны быть на виду, на почетном месте. Он заметил корону, бриллианты блестели на прочном металле.
— Что это за место? — спросил он.
— Тут вещи, которые мы хотим забыть.
— Ты убрал сюда меч Нуады? — гнев пылал жарко в его крови.
— Я спрятал тут меч Нуады. О, борода! Ты успокоишься?
Он всегда плохо контролировал гнев. Давным-давно, когда война была в его крови, гнев мерцал по краям зрения, он ехал на волнах гнева, как капитан на корабле. Он хорошо умел убеждать людей, что не был в миге от вырывания им горла.
— Просто покончим с этим, — прорычал он.
— Хочешь получить оружие, что может изменить исход войны?
— Это меч моего деда, и я все еще не думаю, что он у тебя есть.
Ангус приподнял густую бровь и сунул руку в груду сокровищ. Золото посыпалось лавиной вокруг него, стекало волнами, что журчали, как вода. Звон бил по ушам Эмонна, и он едва терпел это.
Он смотрел, как Ангус вытянул руку из груды с самым красивым мечом в истории.
Клеом Солас. Меч Света.
Красные камни мерцали на рукояти, каждый был как капелька крови. Золотая рукоять была в форме пасти волка, глотающего остальной меч. Оружие было красивым. Свет мерцал на острие, руны на поверхности говорили о боях, что он пережил. И победил.
Ангус отодвинул руку, когда Эмонн потянулся за ним.