— Вот и отлично! Тогда с сегодняшнего дня можешь считать меня подругой, — ее личико оживилось, и она утерла слезы. — Я постараюсь брать с тебя пример. Быть такой же сильной.
Эх… И это я-то сильная? Видела бы она меня вчера в коридоре, когда я, утратив всякое достоинство, рыдала прямо на полу… Ну да ладно, если мой сомнительный пример поможет Лаурне держаться, то я только рада буду.
До Нойдера нужно было ехать восемь часов, и нам пришлось сделать остановку в одной из придорожных таверн, чтобы немного передохнуть и перекусить.
Я обрадовалась возможности размять ноги и, пока остальные заказывали еду, неспешно прогуливалась по двору. Ничьего общества не искала. Хватило уже того, что пришлось всю дорогу выслушивать поток откровений принцессы. Она мне чуть ли не всю свою жизнь поведала, исключая, конечно, ее душевные терзания по ректору. Но, чувствую, и последнее не за горами.
Прислонившись к невысокой ограде, окружающей таверну, я наблюдала за тем, как двое малолетних детишек хозяина носятся друг за дружкой и бросаются снежками. На лицо помимо воли наползала улыбка, и я немного отгораживалась от всех своих проблем. Хорошо здесь…
— В Нойдере сначала заедем в филиал моего ведомства, — раздался за спиной невозмутимый голос лорда Байдерна.
Он мигом вернул меня к реальности и показал, насколько иллюзорно мое спокойствие.
— Зачем нам туда заезжать? — спросила, не поворачивая головы.
Декан встал рядом со мной и тоже облокотился об ограду.
— Ты подпишешь официальный контракт на стажировку, и тебе выдадут форму. Лучше будет, если никаких недоразумений относительно твоего статуса в Миране* (*примечание: Мирана — столица первого темного мира) не возникнет. Не хочу каких-то новых проблем. Уж слишком ты их притягиваешь, — на легкую иронию я даже не обиделась. Наверное, привыкаю потихоньку.
— Ладно, ничего не имею против, — я пожала плечами и мельком глянула на его строгий профиль. Спросить о разговоре с ректором или нет? Я успела уже немного узнать декана и понимала — стоит задать вопрос напрямую и проявить к нему неподдельный интерес, он из вредности захочет помучить и ничего не скажет.
Некоторое время мы оба молчали. Я делала вид, что меня интересуют только играющие в снежки дети. С трудом подавила улыбку, когда первым не выдержал лорд Байдерн:
— Не хочешь узнать, о чем со мной говорил твой драгоценный Ирмерий?
Похоже, нужно взять на вооружение эту тактику! Ему и самому явно не терпится поговорить со мной об этом.
— И о чем? — стараясь не выдавать, насколько мне на самом деле это интересно, полюбопытствовала я.
— Не скажу, что я не удивился… — протянул декан и бросил на меня насмешливый взгляд. — Что-то я вчера явно пропустил…
— Ну не томите! — все же не выдержала я и обернулась к нему всем корпусом. — Пожалуйста!
— Не раньше, чем ты расскажешь мне то, чего не знаю я, — издевался он.
М-да, тактик из меня не ахти оказался! Выдала себя с потрохами. Теперь будет мучить. И все же пришлось отвечать, иначе он вообще ничего не скажет.
— Вчера мы с Ирмерием объяснились, — проговорила я, чувствуя, как щеки заливает краска. Делиться душевными переживаниями с деканом Байдерном не так уж легко. Пусть даже он и так знает обо мне больше, чем родная мать. — Я призналась, что между мной и вами ничего не было.
— Но, судя по всему, он не поспешил раскрыть тебе объятия, — с сарказмом заметил декан. — А я ведь предупреждал. Ирмерий Старленд не тот мужчина, к кому можно относиться, как к собачонке. Отпихнуть, а потом косточкой поманить и ждать, что он тут же прибежит.
— Я и не отношусь к нему так! — возмутилась я.
— Ну-ну… — он хмыкнул. — А теперь расскажи все в подробностях. О чем говорили, к чему пришли.
Я неохотно выполнила его требование, чувствуя, как трудно дается каждое слово. Не утаила даже вчерашний тет-а-тет с леди Нионой. Судя по лицу, декан откровенно забавлялся, слушая мою историю. И даже малейшего сочувствия и не думал проявлять. Сволочь! И зачем только я вообще ему все это рассказала?!
Но его дальнейшие слова показали, что все же не зря…
— Он просил меня позаботиться о тебе. Спрашивал, гарантирую ли я твою безопасность.
Я опешила, чувствуя, как по телу расползается тепло, а бабочка в сердце уверенно расправляет крылышки.
— И что вы ему сказали? — сдавленно спросила, едва удерживаясь от совсем уж детского порыва пуститься в пляс.
— Сказал, что увезти тебя из Академии — лучший выход. Пообещал, что буду оберегать тебя, как родную дочь.
Последние слова прозвучали с какой-то странной, насторожившей меня интонацией. Я замерла, пытаясь понять, что же именно насторожило. Упорно вглядывалась в лицо лорда Байдерна, но помимо привычной насмешки, ничего там не находила. А потом посетила и вовсе безумная идея — может ли такое быть, что декан Байдерн… Да нет, бред какой!
Конечно, кое-что могло бы служить аргументом в пользу столь безумной версии. То, что у него есть те же способности, что и у меня, что он единственный может проникать ко мне в голову. То, что он защищает меня от всех, но при этом даже не пытается залезть под юбку. Хотела бы я иметь такого отца, как лорд Байдерн? Ощутила, как защемило сердце. Я давно запретила себе даже мечтать о таком счастье, как иметь отца. В раннем детстве, помню, все равно думала о том, как было бы замечательно, если бы отец вернулся к нам с мамой. Был моим защитником, нерушимой скалой, на какую я могла опереться. Но со временем смирилась с тем, что этого никогда не будет. Может, и теперь, выдвигая эту безумную версию, я просто выудила из памяти те детские затаенные мечты.
Нет, декан Байдерн не может быть моим отцом. Мама бы его точно узнала! Но даже намека не это не было. И он бы ее несомненно узнал. В общем, бред всякий в голову лезет.
— Весьма признательна вам, — с трудом заставила себя произнести.
— Не стоит. Я делаю это не ради тебя, — послышался невозмутимый ответ, внесший еще большую сумятицу в мою раздираемую противоречиями голову.
— А для кого?
Разумеется, он промолчал.
— В любом случае, не устаю поражаться иронии судьбы, — хмыкнул лорд Байдерн. — Из-за тебя мы со Старлендом чуть не поубивали друг друга, и из-за тебя же возникла надежда на то, что мы сможем прекратить нашу холодную войну, длящуюся уже полстолетия. Так что, как видишь, теперь я вдвойне заинтересован в целости и сохранности доставить тебя обратно к твоему любимому ректору.
— Думаете, он простил меня? — тихо спросила я, чувствуя, как начинают подрагивать губы от избытка эмоций.
— Пока нет. Но если не будешь идиоткой, это вполне может произойти. Уже то, что такой скрытный и мало склонный к проявлению чувств мужчина пошел на примирение с заклятым врагом ради тебя, о многом говорит, не находишь?
Я находила. Очень даже находила. И сердце мое бешено трепыхалось в груди от прилива эмоций. Еще не все потеряно!
Как же сильно захотелось обратно в Академию! Снова увидеть моего мужчину, услышать его голос, уловить за внешней холодностью отголоски настоящих чувств. Но я понимала, что, возможно, в нашей ситуации временная разлука — лучший выход. Между нами так много всего произошло, что ему нужно время, чтобы немного остыть и подумать о том, чего он хочет на самом деле. Только бы в результате не понял, что ему будет лучше без меня… О том, как смогу это выдержать, не хотела даже думать.
— Слуга уже машет нам, — проговорил лорд Байдерн, обратив взор в сторону таверны. — Видать, обед готов. Пойдем, не будем заставлять наших высокопоставленных спутников ждать.
Ничего не оставалось, как унять раздирающие меня на части эмоции, напустить невозмутимый вид и двинуться вслед за наставником в таверну.
Поскорей бы закончилось это путешествие! Как ни жалко принцессу, я хотела, чтобы ее помолвка состоялась побыстрее, и я смогла вернуться к нормальной жизни.
Глава 4
М-да, редко я чувствовала себя настолько неловко, как когда, облаченная в костюм стража, вышла из подсобного помещения ведомства нойдерского отделения Службы безопасности второго темного мира. А я-то наивная полагала, что костюм стража наоборот даст мне, можно сказать, иммунитет от любопытных взглядов. Все оказалось с точностью до наоборот. На меня пялились все сотрудники ведомства, пока я вслед за деканом Байдерном дефилировала к выходу, прижимая к груди свиток с моим экземпляром контракта. Пялились и прохожие на улицах, когда мы пробирались к тому месту, где ждали остальные наши спутники. Похоже, женщины-стражи еще большая редкость, чем я предполагала. Стараясь не показывать смущения, я гордо вышагивала вслед за деканом Байдерном.
О том, как обтягивает фигуру форма, пыталась не думать. Иначе совсем бы стушевалась. Костюм стража, по большому счету, мало чем отличался от нашей спортивной формы в Академии. Тоже из шерсти бримеров, удобный и практичный, разве что цветом отличался — не серый, а черный. Радовало, что к форме прилагался плащ с огненно-оранжевой буковкой С, как у всех стражей на государственной службе. Но к моему прилагались еще и атрибуты непосредственно Службы безопасности. Так что на спине красовалась аббревиатура СБС. Еще, конечно, полагались нашивки на плечах плаща, говорящие о том, насколько поднялся тот или иной блюститель порядка по служебной иерархии. Но у меня никаких нашивок не было — стажерам они не полагались.
От осознания того, что со мной произошло то, о чем многие на нашем факультете в Академии могли только мечтать, я как-то притихла. Не знала, как на все это реагировать, но радоваться пока не решалась. Может, получи я эту должность заслуженно, проявила бы больше энтузиазма. Но я осознавала, что декан просто прикрывает мою злосчастную пятую точку и придает официального оттенка тому, что я сопровождаю принцессу. Во избежание лишних вопросов, так сказать.
— Форма стража тебе к лицу, — не преминула оценить мой внешний вид леди Ниона, когда мы с деканом поравнялись с ней и остальными.