— Не может быть! — воскликнул Вадик Сорокин и даже подскочил на стуле.
— Может, — улыбнулся учитель. — А всё потому, что давным-давно на месте Екатерининского дворца стояла усадьба шведского магната. И место это по-шведски называлось «Сарская мыза», что в переводе значит «возвышенное место». Позже, когда там выросло большое село, его стали величать Сарским. Затем Пётр I подарил это село своей жене царице Екатерине, и оно получило название Царское Село. А ещё это место знаменито тем…
— Знаем, знаем, там учился Пушкин, — выкрикнул Женька Мисочкин.
— Правильно, в Царскосельском лицее, — кивнул учитель. — Там он написал свои первые стихи и прославил те места, которые позже переименовали в город Пушкин.
— Почему города называют в честь великих людей? — спросила Наташа Галкина с первой парты.
— Потому что знаменитые люди родились в тех местах или жили там?
— По разным причинам, — ответил Дмитрий Михайлович. — Кто-то из великих там учился, кто-то воевал, а кто-то просто жил и работал. Бывает, что город называют в память о великом человеке как, например, город Лермонтов. Великий русский поэт там никогда не бывал, а город в его честь всё-таки назвали.
А бывает как: родился человек, прославился, стал великим, а город, в котором он родился и вырос, уже имеет старинное русское название. Люди за века так привыкают к названию своего города, что становится просто жалко терять красивое имя.
Урок закончился, а мы по дороге домой всё никак не могли успокоиться, до того нам понравилось, что по фамилиям знаменитых людей, оказывается, города называли.
— Вот если бы я стал известным, — заявил двоечник Бубликов, — в мою честь город бы так и назвали «Бубликов».
— Тоже мне, великий! — засмеялся Генка Царапкин. — Вот город Царапкин действительно звучит.
— Или город Чайников, — заулыбался мечтательный Паша Чайников. — Вот стану великим футболистом, и назовут в мою честь город, где я родился.
— В твою честь могут только футбольное поле назвать, — пошутил Гриша Сапожков.
— А в честь тебя обувной магазин, — обиделся на него Пашка.
— Как вы думаете, ребята, а в честь двоечника могут город назвать? — спросил я друзей. — Представляете: город Рыжиков. На центральной площади памятник, я на постаменте в бронзе, а у моих ног дневник лежит: там одни двойки. Внизу надпись: «Самому знаменитому двоечнику на свете». И моя счастливая мама с гордостью всем хвасталась бы: — «Посмотрите, и двоечники тоже бывают знаменитыми, как мой сын, например».
— Нет, вряд ли, — не согласился Генка. — Такое невозможно! Известными становятся только отличники.
— Придётся стать отличником, — горько вздохнул я. — Ведь так хочется быть знаменитым, как Пушкин или Кобзон.
Домашние любимцы
Нам в школе задали написать сочинение на тему «Мои домашние любимцы».
— Ребята! — строго сказала учительница Людмила Ивановна. — Когда будете писать сочинение про своих домашних питомцев, вы можете использовать следующие выражения: очень послушный, быть наказанным, немытые лапы, грызть сахар, водить на прогулку, сделать лужу, с ним много хлопот, я его всё равно очень люблю!
После уроков мы с ребятами шли по улице и обсуждали, кто о чём писать будет.
— Я про свою собаку расскажу, — сообщил всем Вадик. — Её Шпикачкой зовут, она настоящая охотничья такса. Папа её каждый раз с собой берёт на охоту или рыбалку.
— А я про любимую кошку расскажу, — решил Паша. — Её зовут Вобла, она умеет карабкаться по шторам и раскачивается на них, как обезьяна.
— А я, пожалуй, морскую свинку опишу, — заявил Славка. — О том, как она смешно раздувает щёки, когда ест. Как встаёт на задние лапки, выпрашивая что-нибудь вкусненькое.
— А ты про кого напишешь, Семён? — ехидно спросил меня Димка, зная, что у меня дома нет ни кошки, ни собаки.
— Не знаю, пока не решил, — пожал я плечами. — Что-нибудь придумаю.
Пообедав, я достал из ранца тетрадку, сел за стол и задумался.
— Ну что опять ручку грызёшь? — на бегу спросила меня мама. — Почему уроки не делаешь? Что вам задали на завтра?
— Сочинение писать собираюсь. Только вот не знаю, про кого.
— А какая тема? — крикнула мама из коридора.
— Мои домашние… — ответил я, но не успел договорить, потому что увидел в окно, как дворовый пёс Шарик погнался за кошкой.
— Что значит «домашние»? — снова задала вопрос мама, поправляя шляпу перед зеркалом.
— Да нужно написать про тех, кого я люблю, — грустно сообщил я.
— Ну так напиши про меня, папу или дедушку. Ты же нас любишь, правда? — предложила мама уже у входной двери и побежала на работу.
— Точно! — обрадовался я. — Напишу сочинение про папу с мамой. Они ведь мои домашние любимцы.
Я взял ручку и принялся писать:
«У меня в квартире поселились папа с мамой. Они очень послушные. По утрам всегда умываются и чистят зубы. По кровати не прыгают, подушками не кидаются, на обоях фломастерами не рисуют. Каждое утро по дороге в школу я за ручку веду их на работу. А недавно повёл папу и маму на прогулку в парк. За хорошее поведение. Они были очень довольны и три дня потом говорили мне „спасибо“.
Но однажды папа был наказан, потому что в коридоре он сделал большую лужу. Это когда снег с его ботинок возле входной двери растаял. Пришлось папу наказать и оставить без сладкого.
Моя мама любит лежать на диване, поджав под себя немытые лапы, то есть ноги, и выпрашивает у меня шоколад из вазочки. А потом облизывает себе нос языком от удовольствия. И хотя с ними много хлопот, я их всё равно очень сильно люблю!»
— По-моему, неплохо получилось, — улыбнулся я и с чувством выполненного долга захлопнул тетрадь. — Какие у меня всё-таки замечательные домашние любимцы, — решил я. — Умные и воспитанные! Не то что у других ребят!
Кто в школе самый главный?
Однажды мы в классе с ребятами поспорили, кто в школе самый главный. Я уверял ребят, что главнее всех наша классная руководительница.
— Почему это? — удивилась Люся Кукушкина.
— Потому что её все боятся и слушаются, — объяснил я.
— А вот, Семён, и неправильно, — помотал головой Вадик.
— Как это «неправильно»? — вскинулся я. — Разве ты не слушаешься нашу Нину Ивановну?
— Слушаюсь, — согласился Вадик. — Но всё равно она не самая главная в школе. Потому что её слушаемся только мы, а ребята из соседнего класса слушаются свою учительницу. Так что Нина Ивановна не самая главная.
— Точно, — поддержал Вадика Пашка. — Пожалуй, завуч поглавней её будет.
— С чего ты так решил? — не унимался я.
— А с того, что мы слушаемся нашу учительницу, а она подчиняется завучу, — привёл свой довод Пашка. — Я несколько раз слышал, как завуч нашей классной выговаривает.
— Как это «выговаривает»? — не понял я.
— Отчитывает, то есть, — пояснил Пашка. — Вы, говорит, Нина Ивановна, плохо воспитываете своих учеников. Совсем они у вас от рук отбились. На переменах по коридорам бегают, на уроках безобразничают, успеваемость хуже некуда. В столовой стекло разбили.
— Мы же не всем классом его били. Это ты, Пашенька, постарался, — ехидно усмехнулась Люся Кукушкина.
— Да какая разница? — отмахнулся от неё Пашка. — Верно одно: я прав и наша классная не самая главная в школе.
— Ясное дело, — кивнула Светка Пятёркина. — Самый главный в школе — директор. Его-то уж точно все боятся и слушаются: и завуч и учителя. Даже родители наши его побаиваются. Вся школа по струнке ходит, когда он в коридоре появляется.
— Так-то оно так, — усмехнулся я. — Только буфетчица тётя Глаша не подчиняется директору. — Она же не учительница там какая-нибудь, и директор ей не указ. Она сама себе командир. А если она всех не накормит вовремя? Что тогда будут делать и учителя, и завуч, и директор? Она, вообще если захочет, может всю школу голодной оставить.
— Правильно, — согласилась Светка. — Моя бабушка тоже в молодости в столовой работала поварихой. Она всегда любит повторять, что хлеб — всему голова. Тот, кто нас кормит, тот в школе и главный. Верно Семён говорит.
— Подумаешь, буфетчица, — фыркнул Пашка. — Я могу без еды три дня прожить, поэтому тётя Глаша не может быть самой главной.
— Вот чудак! Кто же тогда, по-твоему, самый большой начальник в школе? — удивился Вадик.
— Гардеробщица Степанида Мармеладовна, вот кто! — со знанием дела ответил Пашка. — Если она нас в школу не пустит, то всё — пиши пропало. Помните, как она нас с Димкой Романенко не пустила, когда мы опоздали на урок? Как мы ни умоляли её, как ни просили, дверь перед носом захлопнула и строго сказала: — Идите туда, откуда пришли.
— А вы почему тогда опоздали? — спросила Света.
— Мы воздушного змея запускали во дворе. Подумаешь, заигрались чуток, — вздохнул Пашка. — Нам потом замечание в дневники записали и, знаешь, как влетело от родителей.
— Правильно, она тут самая главная, — не стал спорить Вадик. — Мармеладовна в школе уже сто лет работает. Её все ребята боятся. Говорят, лет десять тому назад здесь учился известный на весь район хулиган и двоечник Ванька Кулебякин. Он окна бил каждый день из рогатки и никого на свете не признавал, даже директора. Так Мармеладовна его как-то раз на всю ночь в школе заперла. Посидел он один в полной темноте и с перепугу отличником стал.
— Ничего вы не понимаете, — встряла в разговор Ольга Булочкина. — Самый главный — это охранник дядя Вася, тот, что на входе стоит. Он, если захочет, и директора, и завуча, и даже Мармеладовну в школу не пустит.
— Почему это ты так решила? — Все с удивлением посмотрели на Ольгу.
— Потому что у него одного ключи от главного входа имеются. А мой дедушка говорит: хозяин тот, у кого ключ от амбара.
— От какого ещё амбара? — совсем запутался я.
— Ну это поговорка такая, — объяснил мне Вадик. — Амбар — это наша школа. А ключ у дяди Васи — значит, он хозяин.
Мы бы, наверное, ещё долго спорили, кто в нашей школе самый главный, но неожиданно у нас за спиной раздался громкий голос: