Трейси снова глубоко вздохнула и на мгновение прикрыла глаза. Вся сложность для нее заключалась в том, что, хотя ей и удалось удрать от Бена, сердцем она все еще оставалась привязанной к нему. И было совершенно очевидно, что пройдет еще немало времени, прежде чем она сможет вспоминать об обманувшем ее возлюбленном без душевной боли. Кросби находится далеко, но исчезнет ли он навсегда из ее мыслей? Или из памяти ее тела?
Трейси до сих пор продолжала мечтать по ночам о ласках Бена, потому что их невозможно было забыть. Ни одна женщина не смогла бы забыть подобного наслаждения, доставленного ей столь искушенным в этих делах мужчиной, даже если бы это произошло всего один раз в жизни. А уж что говорить о каждой ночи?
Трейси часто видела себя во сне в объятиях Бена, но непременно просыпалась в момент кульминации, влажная от испарины и сотрясаемая дрожью желания, которое была столь же реально, сколь реальными казались события, происходившие во сне.
Она невольно задавалась вопросом, сколько еще времени должно пройти, чтобы погас огонь, разожженный в ее крови Беном Кросби. Как скоро она отвыкнет от того, к чему приучил ее муж? Как скоро перестанет нуждаться в том, чтобы в момент пробуждения видеть его в постели рядом с собой? Его, который умел вызвать в ней желание даже тогда, когда она была спокойна.
Трейси содрогнулась при воспоминании о том, какую слабость проявила в отношениях с Беном уже после шокирующего открытия. Как могла она позволить лживому супругу заняться с ней любовью, прекрасно зная о его истинном отношении к браку и к ней самой? И что хуже всего, Трейси испытала в ту ночь наслаждение!
Она поморщилась от презрения к себе. Ни одна женщина не должна давать мужчине подобную власть над ней!
Трейси вздохнула, подумав о том, что в момент знакомства в Бене Кросби не наблюдалось никакой властности. Когда она впервые увидела его, он больше всего напоминал курортника. На нем были светлые шорты и белая футболка, красиво оттенявшая темные волосы и бронзовый цвет загорелой кожи. Бен с беззаботным видом шагал по пирсу, и небрежный наряд его словно был призван продемонстрировать всем желающим развитую мускулатуру его владельца.
Только после свадьбы Трейси узнала, с каким усердием Бен работал над тем, чтобы поддерживать спортивную форму. Бывало, он часами не выходил из специально оборудованного в доме спортзала.
А вот над лицом ему работать не нужно было. Оно от рождения имело правильные черты и привлекало внимание классической мужской красотой. Особенно нравились Трейси губы мужа и голубые глаза. Ей никогда не забыть судорожного спазма в желудке, случившегося в тот момент, когда она впервые посмотрела в эти глаза…
— Привет, золотце! — крикнул Бен, остановившись прямо напротив небольшого рыбацкого катера, принадлежавшего Питу, мужу Мэри, и неспешно оглядывая находившуюся на палубе Трейси с ног до головы. — Тебя можно снять на пару часов?
Она выронила из рук мокрую мешковину, которой терла дощатый палубный настил, и растерянно уставилась на незнакомца, удивляясь его наглости и чувствуя, что начинает краснеть.
— Я хотел сказать, нельзя ли снять этот катер на некоторое время для небольшой прогулки? — уточнил Бен, глаза которого заблестели при виде румянца смущения, явственно проступившего на щеках Трейси. — Только катер, рыбка! Я имею в виду только его.
— А-а… — протянула Трейси, осознавая, что выглядит довольно глупо. Разумеется, речь шла о катере. И как ей только в голову пришло, что этот красавец намекает на что-то иное! Ведь не мог же он позариться на нее самое, потому что она, должно быть, выглядит со стороны как чучело: на лбу испарина, волосы растрепались и прилипли к лицу, шорты и майка не отличаются особой чистотой, потому что она с утра занимается уборкой. К тому же Трейси понимала, что ее явное смущение ничуть не улучшает общую картину. Странно, что этот на удивление красивый парень продолжает стоять и глазеть на нее.
Правда, взгляд его был направлен отнюдь не на раскрасневшееся лицо Трейси. Проследив за тем, куда смотрит незнакомец, она опустила глаза и… Вот, оказывается, в чем дело! Трейси нечаянно облилась водой и сейчас мокрый трикотаж тонкой белой майки прилип к ее телу, явственно очерчивая округлости груди и особенно выступающие вперед соски.
Трейси поспешно сложила руки на груди, пытаясь прекратить столь откровенную демонстрацию тела.
— Да, вы можете арендовать катер, — ответила она, удивляясь собственному голосу, от волнения прозвучавшему неожиданно пискляво. — Но Пита сейчас нет. Они с Мэри отправились в город за покупками.
— Пит и Мэри?
— Ах да! — спохватилась Трейси, сообразив, что ее собеседник не знает, о ком идет речь. — Это моя старшая сестра и ее муж. Собственно, катер принадлежит Питу. Они с Мэри уехали с утра пораньше…
— А тебя оставили выполнять грязную работу. Что ж, понятно! — перебил ее Бен.
Трейси не понравились критические нотки, прозвучавшие в его замечании. Никто не смеет плохо отзываться о ее любимой старшей сестре!
— Ничего подобного! — сердито возразила она. — Пит и Мэри трудятся с утра до вечера. Разве не могут они позволить себе слегка развеяться? Не спорю, мне не нравится мыть полы — или в данном случае палубу, — но остальными видами уборки я занимаюсь довольно охотно.
— В таком случае я обещаю, что в моем доме ты никогда не будешь заниматься мытьем полов. — Бен широко усмехнулся. В его глазах плясали лукавые искорки.
Трейси вдруг тоже улыбнулась ему, неожиданно для себя самой. Ни один мужчина не производил еще на нее подобного впечатления. Впрочем, такой мужчина и не появлялся никогда на этом пирсе! Обычно летом сюда приезжали на отдых семьи, состоявшие в основном из располневших мамаш, детишек и респектабельных отцов семейств.
Но стоявшего напротив Трейси человека никак нельзя было отнести к подобной категории отдыхающих. Не походил он и на любителей рыбной ловли, которые прибывали небольшими группами и фрахтовали катера на несколько дней. Пит тоже частенько выходил с рыбаками-любителями в море, а по вечерам те разводили костер, варили в котелке уху или запекали пойманную рыбу на вертеле, пили пиво и под потрескивание сухих веток в огне вспоминали тех, кто когда-то сиживал с ними рядом и кого больше нет.
Однако Трейси подозревала, что ее красивый собеседник привык к более утонченным видам отдыха. Его стильная стрижка свидетельствовала о том, что у него водятся денежки, а массивные золотые часы на руке лишний раз подтверждали это. Тогда тем более непонятно было, что делает здесь этот человек и зачем ему нужен катер. Не будет же он ловить рыбу! У него и снаряжения-то никакого нет…
— Вы упомянули о прогулке, — несмело начала Трейси. — Насколько я понимаю, вас интересует рыбалка?
— Нет, рыбная ловля никогда не входила в число моих увлечений. — Бен усмехнулся, снова принимаясь исследовать взглядом ее тело.
Будучи высокой стройной блондинкой, Трейси успела привыкнуть к тому, что мужчины обращают на нее внимание. Обычно она ничего не имела против, если только это не выходило за рамки приличий. Но Мэри ревностно относилась к подобным вещам, потому что после смерти родителей сочла себя обязанной опекать младшую сестренку. При этом она как будто напрочь забыла о том, что в свое время начала спать с Питом еще до свадьбы.
Нечего и говорить, что в свои восемнадцать лет Трейси еще оставалась девственницей. Некоторые из школьных приятелей приглашали ее в кино или на танцы, но на этом все и заканчивалось, потому что Мэри контролировала эти встречи, строго приказав сестре к девяти вечера возвращаться домой.
Однако, несмотря ни на что, Трейси не чувствовала себя каким-либо образом ущемленной. Неопытность в некоторых вопросах жизни ничуть не смущала ее. Ей даже в голову не приходило, что она что-то теряет. По правде сказать, если бы Мэри и не следила за ее отношениями с мальчиками, она сама не продвинулась бы дальше того, чтобы просто подержаться за ручку с кем-нибудь из них или вполне невинно поцеловать друг друга на прощание.
— Что же вам нужно? — прямо спросила Трейси. Ее голос слегка дрожал оттого, что в ней пробудились неведомые прежде чувства.
— Мне всего лишь нужно добраться до Сансет-Бич, где находится вилла моего приятеля. Он устраивает сегодня праздник в честь удачного завершения одного предприятия, и мне захотелось сделать небольшой сюрприз, появившись не с главного въезда на территорию виллы, а со стороны моря, — пояснил Бен, не переставая скользить взглядом по стройной фигурке юной морячки. — Я предпочитаю оставить свой «понтиак» здесь и прокатиться вдоль берега на катере. Мне давно рассказывали о том, как красива эта бухта, но я и не подозревал, что здесь хранятся такие сокровища!
Трейси помнила, что в ту минуту была настолько очарована Беном, что с трудом верила собственным ушам. Неужели этот красивый и элегантный, несмотря на незатейливость его костюма, мужчина с пронзительно-голубыми глазами заинтересовался ею? Она стояла, позабыв о смущении и больше не краснея, обуреваемая соблазнительной мыслью о том, что незнакомец, похоже, испытывает по отношению к ней такие же чувства, как и она к нему.
— Кстати, меня зовут Бен, — сообщил он, быстро поднявшись по трапу на борт катера. — Бен Кросби. — И он протянул ей руку.
— Трейси. — Ее пальцы легли в его ладонь. — Трейси… мм… — Она запнулась, с ужасом осознав, что не может быстро назвать свою фамилию.
— Ну? — с усмешкой поддел ее Бен. — Трейси, а дальше как?
Она снова вспыхнула, опустив взгляд.
— Эванс, — произнесла она наконец, досадуя на то, что выставила себя перед этим человеком полной идиоткой.
— Трейси Эванс… — задумчиво произнес Бен, и на этот раз в его голосе прозвучали теплые интонации. — Звучит неплохо. И очень тебе идет. Но Трейси Кросби подойдет еще больше.
— Кросби?
— Да. Это моя фамилия. Или ты ее уже успела забыть, как и свою собственную? То-то будут смеяться наши дети, когда я расскажу им, что их мать в момент знакомства с отцом позабыла, как ее зовут!