— Для разного. Поддержать душу рядом с телом, пока его лекари доводят до жизнеспособного состояния, лишать даров преступников-магов, было бы умение — найдется применение.
— Конечно, — только у меня сразу нарисовались совсем другие картинки. — Или отнимать дар у одного и отдавать другого, подменять души, как получилось у нас с Эллион.
— Об этом она не думала, юная, умная, но глупая, — покачала головой домовушка. — Ты тоже будешь фри Элли. Теперь. Надеюсь, найдешь душегубов.
— Но это значит, что мне придется жить за нее…
— Если не хочешь снова умирать, то да, — усмехнулась женщина. — Меня Глафирой кличут. Спрашивай, чего надо в первую очередь?
У меня в голове крутились тысячи вопросов, но было понятно, что домовушка не ответит на все, да и не сейчас.
— Мне бы больше об Эллион узнать, кто она, откуда, кто родители, есть ли друзья, чем занимается, кроме исследования?
— Ох, тебя понесло. Знаю, что она сирота, непростая девочка, дядя ее в совете Мерсии, опекуном был, а сейчас она уже совершеннолетняя, закончила эту академию и осталась на аспирантуру. Ведет занятия, но не скажу какие, у кого и сколько часов в неделю. Друзей вроде не было таких, чтобы закадычных, но знакомые есть, покопайся в ее магбуке, может, что и узнаешь полезного, я в этих человеческих изобретениях не разбираюсь. Академия наша большая, тоже посмотришь, вся информация в инфополе есть думаю.
— То есть она и учится, и преподает?
— Скорее проводит исследования и мучается со студентами. Не ладила она с ними, жаловалась, что не видят в ней авторитет дети. Хотя какие там дети, здоровенные бугаи и девицы.
Я задумалась, преподавать не страшно, вот только если знать предмет. А вот ее научные изыскания…
— А сколько по времени может длиться аспирантура?
— Та хоть десяток лет, пока она детишек учит. Знай только контракт продлевай и живи себе спокойно. Ну как спокойно, куратор все равно будет проверять, как идут дела.
— Куратор?
— Помяни демона, он тут как тут, — шепнула домовушка, а в дверь постучали. Да так, что она заскрипела, пообещав после очередного удара разлететься в щепки. — Саймон Ригетти.
— Он демон? — в ужасе я посмотрела на дверь.
— Нет, хуже, — пролепетала домовушка, исчезая.
— Эллион! — от грозного рыка из-за тонкой преграды я подпрыгнула.
Глава 2
Мужчина за дверью терял терпение, а я никак не могла набраться смелости и открыть. Я, взрослая женщина, педагог с немаленьким стажем, дрожала как осиновый лист, это раздражало неимоверно. Но после третьего обещания выломать дверь, я все же собрала волю в кулак, подошла, дернула ручку и остолбенела.
— Эллион ван Лейтон! Сколько раз я предупреждал тебя не проводить эксперименты в собственной комнате? Сколько раз я просил брать хотя бы лаборанта для подстраховки? — невероятные желто-зеленые глаза смотрели на меня с такой искренней яростью и беспокойством, что я с трудом отвела взгляд и мельком оценила «противника».
Куратор был темноволосый, с аккуратной стрижкой, кажется, она называется «принстон», одет в плотно сидящий на нем синий костюм с белой рубашкой. И, складывалось впечатление, что чтобы подавлять тебя, ему нужно было просто находиться рядом. Таких идеальных мужчин в моей жизни не было не то что давно, а скорее никогда. Это пугало.
— Простите, я больше не буду, — прошептала я и опустила взгляд ниже, посмотрев на свои босые ноги. — Вот же фораминифера! — чертыхнулась я, обнаружив, что стою перед ним в топике на бретельках и шортиках, больше смахивающих на нижнее белье. — Пижама!
— Фри Эллион, — до мужчины тоже, наконец, дошла вся двусмысленность ситуации. — Я бы хотел поговорить с вами… Более одетой, — он презрительно фыркнул и отвернулся.
А мне на секунду стало обидно. В своем родном теле и родном мире у меня не вышло наладить личную жизнь, те с кем я знакомилась, не выдерживали бойкого характера, проверки бесконечных тетрадей по вечерам и моих претензий. Не встретила я спутника жизни, что отвечал моим минимальным требованиям, хотя не сказала бы, что они высоки. Разве сложно быть честным, ответственным, держать слово и отвечать за него, уважать и поддерживать? Мне всегда казалось, что нет, но я ошибалась. Да и не было особо выбора, что в институте, что в школе преобладал женский коллектив.
— Я вам совсем не нравлюсь? — ляпнула я раньше, чем подумала. А когда подумала, то ужаснулась, но уже было поздно.
— То есть, ты, фри Эллион, даже не скрываешь, что пытаешься меня соблазнить? — опешил мужчина.
— Нет, — ответила я, и недоумение лишь глубже отразилось на его лице. — Это не я пытаюсь, а вы, не я же пришла к вам в комнату утром выходного дня и застала в неглиже, что ожидаемо.
— Невероятно, ты…
— И почему вы мне тыкаете? Мы что, с вами на брудершафт пили? Нет… По крайней мере я такого не помню, а потому, обязательно учту ваше пожелание на счет экспериментов, но впредь, будьте добры, если не хотите видеть меня в таком виде, то предупреждайте о визите заранее.
— А если хочу? — вкрадчивым голосом произнес он.
— Хотеть не вредно, лямблия тоже хочет быть не простейшим эукариотом, а хотя бы кошкой. А нет, не хочет, у нее нет мозгов, чтобы чего-то хотеть, — улыбнулась я, пискнула, — до свидания, — и закрыла дверь.
А после, хихикая, сползла по косяку. Неужели я флиртовала? Такое ощущение, что не делала этого сто лет. Так приятно. Но нужно быть осторожнее, как минимум, пока не адаптировалась. Странно было ощущать себя такой, молодой, легкой, полной сил, понимать, что нет больше кучи хронических заболеваний, надоедливых родителей, занозы-директора, бесконечных уроков по зум и забитой домашними заданиями почты.
Тут я посмотрела на стол и увидела прямоугольное зеркало на подставке, в правом верхнем углу светился голубой значок, треугольник в круге. Что там говорила Глафира? Залезь в магбук, посмотри информацию в инфополе. Боюсь я рано обрадовалась, и здесь есть аналог интернета, а если я преподаю, то и ученики с уроками меня ждут не дождутся.
Да, не все так просто с современными технологиями и в этом мире. Пятнадцать минут я искала, как включается местный аналог ноутбука, жала на все кнопки, но никакой реакции не следовало.
— Гомозигота ты диплоидная! — выругалась я и устало опустила руки. — Что тебе не хватает, чтобы заработать, а? Может ласки? Поговорить? Знаешь, я, когда дома случались перебои с интернетом, разговаривала с ноутбуком. Узнали бы ученики, обозвали бы крейзи или шизиком. Но помогало, правда, помогало, — я погладила клавиатуру, вернее черную пластину, где она могла бы быть. — Странно, только сейчас осознала, что я не дома, мне досадно, даже страшно, но кажется, скучать по родине и старому телу я не буду. Вот только как я узнала местный язык? И смогу ли читать? А главное, чему я буду учить детей?
Техника упрямо молчала. А я вспомнила, что недавно читала работу одного ученого, исследование потерявших память людей. Они не помнили даже как их зовут, но мышечная память была настолько крепка, что если не задумывались над действиями, то варили кофе, какой любят, шли в парк, в котором нравилось гулять, избегали тех, с кем ранее были конфликты. Если придерживаться идеи Эллион и местных о разделении сущности на три части, то значит, если отказывает мозг — помнит душа и мышцы, а в моем случае, если душа другая, то должен помнить мозг… И мышцы, это же все физическая сущность. Остается только вопрос с магической составляющей, подразумевают ли они то, о чем я думаю или это более абстрактное понятие, вроде таланта?
Но об этом потом. Пока нужно отпустить тело и дать ему возможность самому сделать то, что мне нужно. Последние годы у меня были проблемы со сном, то ли возраст уже, то ли переутомление сказывалось, но помогали очень компот из черной смородины и мяты да дыхательные упражнения. Первое недоступно, а второе всегда со мной.
Я взяла магбук, уселась комфортно на кровати, прислонившись спиной к стене, чтобы она была прямая, положила на упрямую технику ладони и закрыла глаза.
Сначала дыхание животом, на четыре счета вдох, на три — задержка, на четыре — выдох, вдох носом, выдох ртом. К пятому вдоху ушла злость, и я перешла к грудному дыханию, от него расслабилось тело. Осталось очистить голову, вдох — волна от живота до ключиц, выдох в обратную сторону. Темнота закрытых глаз рассеялась, и вдруг на меня обрушился поток информации, все, что знала Эллион, обрушилось на меня словно торнадо, смешиваясь с моими собственными знаниями, и сплеталось в жуткий клубок. Пока я не потеряла сознание.
А когда очнулась, то обнаружила рядом с собой светящийся экран магбука.
— И все же ты еще тот еще… магический мутант, — обругала я его и углубилась в изучение инфополя. К счастью, знания у меня теперь есть. Но знать и уметь это две разные вещи, даже при условии, что тело помнит как что делать, руковожу теперь им я…
Глава 3
Училась и работала Эллион ван Лейтон в академии Бертрана Первого, закончила факультет лекарей, теперь на нем преподавала. Назвали академию в честь короля человеческого государства Мерсии, отдавшего кусок земли своего королевства на границе со страной вампиров — Винлейфом и страной оборотней — Руанайдой.
Лекарский факультет делился на кафедры жизни, смерти и зельеварения. Так же тут был факультет стихий, он делился на четыре кафедры соответственно: водный, воздушный, земной и огненный. Плюсом шел факультет немагических наук, ведь студенты должны не только уметь делать горки из песка или зажигать свечи взглядом, но так же знать где север или юг, уметь драться, не выдохнуться, пробежав сто метров или станцевав классический танец на балу, да еще много всего: история, география, военное дело, правоведенье, хореография, экономика. Кафедр было много, какие-то предметы считались обязательными — общеобразовательными, какие-то специфическими, их предлагали студентам уже на третьем курсе, когда те определялись с выбранной специальностью. Например, те, кто заканчивал лекарский факультет, могли включить в расписание военное дело, в которое входили и стратегия, и даже криминалистика, и правоведение, и по результатам экзаменов пойти работать в судмедэкспертизу, полицию или подобные структуры.