На мой робкий вопрос под конец её тирады, когда изо рта женщины перестали вырываться метровой длины языки пламени, почему она сама с ним об этом не поговорит, мне в весьма нецензурной манере было сказано, что некоторые бараны слишком сильно перенимают худшие черты своего начальства. Мои, то бишь, худшие черты, как-то — упрямство и неумение слушать тех, кто о них искренне заботиться. Думаю, будь на месте моей боевитой родственницы дама моего с Хельгой поколения, за этим ответом могли бы последовать слёзы и жалобы на «бесчуственного мужлана», но Ярослава была истинной Шуйской — там, где другие опускают руки и впадают в меланхолию, моя родственница лишь впадала в гнев, что позволял ей добиваться своего не мытьем, так катанием. Самая настоящая стихия Огня в человеческом обличии… И как только Смолов заставил эту сумасшедшую покориться⁈
— Вот что бы тебя мой отдохнувший вид из себя не выводил, возьми-ка ты дня три отдыха, — велел я. — Отоспись, отъешься, восстанови силы, позанимайся с элементалем своим…
— Ярослава жаловалась⁈ — подозрительно прищурился он. — Не слушай её, Аристарх, я в полном порядке! А ей я сегодня же…
— Ты не порядке, — твердо возразил ему я. — Ты от «в порядке» дальше, чем Николаевск от Петрограда! Мне не нужно даже диагностирующих чар накладывать, что бы увидеть подступающую острую алхимическую интоксикацию вкупе с психическим истощением! И это лишь то, что видно невооруженным взглядом. Я понимаю, тебе не терпится развернуться во всю ширину новых возможностей, но без отдыха не обойтись! Ты пять последних дней вообще перестал хотя бы по часу отдыхать. А в таком состоянии ты неизбежно начнешь совершать ошибки — и если здоровье мы тебе в любом случае поправим, если придется даже магией крови, то вот исправить допущенные по запарке оплошности в работе, учитывая, за что именно в Роду ты отвечаешь, будет намного сложнее. Уверен, среди новеньких у тебя уже есть те, кому можно делегировать свою работу на ближайшие дни. Если так уж хочешь держать руку на пульсе событий — принимай по вечерам их доклады в течении одного-двух часов, но не более. А так — дня четыре, а лучше пять ты должен есть, спать, медитировать и трахаться.
Он несколько секунд помолчал, что-то обдумывая, и открыл рот, что бы возразить, но я опередил своего самого доверенного вассала:
— Отказ не принимается! Это не просьба, это приказ!
Спровадив Петра, я направился к себе, в Чертог Чародея. Буквально полчаса назад у меня завершилась очередная тренировочная схватка с Алёной. Ну что ж, шедевр некромагического искусства величайшего темного мага в истории этого мира в очередной раз сумела меня порадовать — в нашей дуэли я, выложившись на все сто, всё равно не сумел одолеть её в схватке и потерпел поражение. Она обучалась и совершенствовалась с поразительной скоростью — всего лишь четырех месяцев занятий совместных занятий ей хватило, что бы полноценно адаптироваться к своим новым силам. Теперь из пяти схваток я редко умудрялся выиграть даже одну — и это при том, что я вовсю использовал свои артефакты и алхимические стимуляторы, тогда как она уже месяц как отказалась использовать в наших спаррингах броню и меч. А ведь эти её артефакты качеством не уступали броне Второго Императора — доспех так и вовсе кое в чем превосходил. Например, как она совсем недавно сумела выяснить, в нём обитал могущественный Дух Смерти, явно превосходящий силой восьмой ранг. Видимо, артефакт прошел через некоторые улучшения с тех времен, когда Император Мёртвых закладывал в своё запасное тело информацию о нем.
Теперь Алёна Романова была более чем полноценным Магом Заклятий на пике ранга. Сойдись она с той парочкой в бою нынче, и они не продержались бы и минуты против неё… Побеждать мне удавалось лишь в тех редких случаях, когда я, проанализировав как следует её тактику в ходе нескольких предыдущих поединков, находил в ней изъян и использовал его. Однако чем дальше, тем реже это срабатывало — во первых, она закрыла все обнаруженные мной промахи, во вторых — в целом возрос её уровень боевого интеллекта. Даже обнаружив и использовав брешь или изъян, я всё равно не всегда уже мог додавить до победного конца. Теперь я мог быть спокоен, оставляя свои владения — пока Алёна на моих Родовых Землях, мало в мире найдется врагов, что без поддержки полноценной армии смогут что-либо здесь сделать. Вампир, с которым я дрался, был на пике силы Высшего Мага… А Маг Заклятий седьмой ступени, да при оружии и доспехах того качества, что у Алены, не тот противник, против которого он может рискнуть выступить.
Шаа-Книссет, выполнив за бесценок взятые на себя обязательства, ещё и сильно потратилась в плане личного могущества — ведь предложенной мной платы совершенно не хватало на оплату оказанной ею услуги. Потому подавляющую часть использованных для него сил богине пришлось почерпнуть из личных закромов. Учитывая же, что в мире смертных для любого деяния, сотворенного не за счет жертв (потому, обычно, услуги богов и стоили столь дорого — ведь помимо платы за саму просьбу в цену включена была и сила, потребная для сотворения необходимого чуда), а за счет личной мощи, подобным надмировым сущностям приходилось использовать свою силу с огромной «наценкой». Законы Творца были неумолимы, и не какой-то там Средней Богине надеяться их обойти…
В общем, по моим прикидкам, наценка была совершенно чудовищной — примерно тридцать к одному. Проще говоря — ей требовалось в тридцать раз больше энергии, чем если бы она действовала за счет полученной за подобную работу силы от меня. И это речь только про чистую энергию — а ведь там были ещё и другие подводные камни, из-за которых просто потраченное на необходимое мне деяние количество сил было далеко не самой большой статьей её «расходов»…
Это был очень, очень широкий жест доброй воли с её стороны. Можно было бы, конечно, сделать морду кирпичом и ограничиться в ответ одним лишь спасибо, но… Принимать доброту за слабость в такой ситуации было бы очень опасным заблуждением. Многие сильные и умелые маги на моей памяти, слишком уж возгордившись собой и потеряв связь с реальностью, сгинули, вызвав гнев и открытую вражду Богов. Эти существа, живущие миллионы лет, никогда не забывали обид и оскорблений и могли ждать удобной возможности для мести хоть вечность. Потому, что бы хоть отчасти компенсировать проявленную ей щедрость, после ритуала я позволил ей напрямую обратиться к моему ученику и побеседовать с ним.
Разумеется, предварительно я со всем тщанием объяснил темному, с кем ему предстоит пообщаться. А так же провёл подробнейший инструктаж, что бы он не попал впросак и не пообещал ей чего. Любые их беседы шли лишь с моего позволения и посредством моего Чертога, но даже так — Шаа-Книссет осталась весьма довольна и даже одарила меня чарами, что позволяли мне обращаться к ней напрямую, минуя всяких там «секретарей» вроде того, через кого я к ней взывал в первый раз. В общем, я угадал с ответной услугой Богине… Более того, я не исключал, что это не я её обыграл, а многоопытное и древнее божество провела переговоры так, как ей необходимо, быстро оценив мой характер и подобрав правильный подход. В конце концов, ей сотни тысяч, а то и миллионы лет, и я не льстил себе, считая, что способен вести битвы разума с существами её калибра на равных.
Темный, после разговора с ней, сделался задумчивым и попросил о возможности связаться с ней через девять дней. Я же, будучи основательно выжатым в тот день — в конце концов, хоть всю работу по промывке мозгов моим пленникам взяла на себя Богиня, но Врата, через которые она действовала, держать пришлось именно мне за счет моих собственных сил, а это нелегкое дело… Поддерживать Врата Миров для Богини, действующей под санкциями Законов Творца — очень, очень тяжело чисто в плане физического и магического напряжения. Особенно если ты не её жрец, а у Богини в твоем мире даже нет своего культа. Не будь у меня Чертога Чародея это обошлось бы мне куда большей ценой — пришлось бы творить очень могущественные ритуальные чары с целой кучей дорогих и редких компонентов…
Второй Император оказался весьма впечатлен увиденным. Ещё бы — без ритуальных кругов, без долгой, нудной подготовки, я одним махом сумел воззвать к Богине, а затем и продержать открытыми для неё Врата Миров. Мой будущий тесть очень, очень хотел вызнать у меня секрет Чертога Чародея, предлагая за это практически что угодно, но я не согласился. Отказ он воспринял с легким неудовольствием, не более — сам прекрасно понимал мои резоны и даже одобрял их.
Тем не менее, демонстрация возможностей Чертога своей цели достигла — генерал-губернатор попросил меня, когда я закончу со своими ритуалами, помочь ему найти высшую сущность, что сможет помочь в деле завершения его артефакта. Разговор на эту тему у нас состоялся сразу после того, как мы отправились в мой кабинет. Смолов сразу умчался общаться с нашими новообращеными, так что мы остались наедине.
— Мне нужен сильный, очень сильный Дух Света для моего меча, — объяснил он. — Я не знаю, что происходит с этим артефактом, но он явно в процессе усовершенствования. Я изначально не заключил в нём Духа, потому что рассчитывал запихнуть его туда не силой, а заключив договор. Сам понимаешь — те, кого можно вынудить силой на подобное, всегда слабее, да и служат из-под палки. Вот я и хотел подобрать достойного силы этого артефакта, который добровольно заключил бы контракт… Но со временем меч начал преобразовываться, обретая что-то вроде самосознания, и теперь ни один Дух или Элементаль не желает заключать контракт, дабы стать частью артефакта! Стоит начать призыв, указав якорем и целью мой артефакт, и всё — ни единого отклика! Ни о чем подобном я не слышал, и даже лучшие артефакторы на нашей службе не смогли дать однозначного объяснения происходящему. Лишь строят догадки и гипотезы разной степени безумности.
— И не заключит, сколько бы ты ни пытался, — разочаровал я генерал-губернатора. — Твой артефакт, уж не знаю как так вышло, проходит редкий процесс — он становится Живым Оружием. Сущностью с собственным разумом и ма