Пленные умирали один за другим, и вот Клим остался последним выжившим.
Когда он закончил рассказ, настала моя очередь. Кратко поведал ему всю свою жизнь.
До озера дошли к утру. Я в невидимости проник в палатку, дал указание Джи-А. Мы быстро свернулись и загрузились в машину, я отошел в кусты, а вышел оттуда уже Клим. Если здесь и были наблюдатели для них ничего не поменялось. Приехала пара, уехала пара.
Быстрее бы и разумнее было мне и Джи-А лететь на самолете, а родича переправить через границу в Монголию, а потом в Китай, но, было очень страшно его потерять. Сила крови протестовала против такого варианта, казалось, если выпустить его из виду, с ним тут же что-то произойдет.
Добирались все вместе. Уже в Китае нас забрал частный самолет. Дорого, но зато надежно и без лишних вопросов.
Афишировать появления Клима всем я пока не торопился. На базу завёз его тайно, поселил рядом с собой, в комнату напротив. Так спокойнее. Еще легенду надо под него соответствующую придумать.
— Так, Неждана, Дарина, — вызвал я первым делом близняшек. — Этот человек — мой дядя. Охраняете его до особого распоряжения, как меня. Хотя нет, даже лучше, чем меня. Я хотя бы за себя постоять могу.
По уму к нему бы приставить его личную слугу какую-то, но где взять такую?
Клим оживал на глазах. Горячей ванне радовался как ребенок, бритьё, которое у меня уже в печенках сидит вызывало в нём такой выброс эндорфинов, что он начинал напивать, а обычный ужин, казалось, приносил ему больше удовольствия, чем оргазм.
Но без проблем не обошлось. Уже на следующий день я отдал ему подавитель, иначе все могло плохо кончиться.
Если повреждается тело, то страдает и энергоконтур, соответственно, возможны различные пертурбации, от утери дара и до скатывания с первого ранга на пятый. Обычно у калек остается какой-то контроль владения табуром, хотя им и приходится фактически учиться заново. Одни смогут лишь управлять стихией, то есть подхватить и направить уже пылающие пламя, другие только поддерживать доспех. Ситуации разные, но суть одна, ты вычеркнут как одаренный. Максимум можешь на входе в клуб пьяных неодаренных пугать, потому что отсвет стихии в глазах остался.
У дядьки же все куда хуже. Конечности он потерял не в бою, их его решили намеренно, чтобы свести его с ума и исключить побег. И первое Макаровым почти удалось. Ведь оказавшись с нарушенным энергоконтуром в клетке с подавителем, это я не знаю, каким титаном надо быть, чтобы в своём уме остаться.
Вот и выходит, что у обычных увечных одаренных есть время и возможности совладать с новыми реалиями, заново обуздать табур, путь и в урезанном варианте, а у Клима ничего подобного не было. Он сразу оказался под действием аппарата Сахарова. Так что теперь фактически заново знакомился сам с собой.
За двадцать лет навык владения и контроля почти полностью утрачен, да еще оказавшийся на свободе табур ведет себя как огонь в степи, хер предугадаешь, что сделает в следующую секунду.
Я решил, что лучше будет, если дар «выгуливать», постепенно увеличивая промежутки свободного полета. Тогда и сам дядька, и тело, и энергоканалы и табур синхронизируются, и родич уже не навредит ни себе, ни кому бы то ни было еще.
На третий день я понял, что пора, и позвонил Битгараму Джеуп.
— Здорова, лентяй.
— Чего это лентяй! — возмутился он. — Я между прочим ого-го-го сколько сейчас работаю.
— Ага. Рассказывай. На сестру всё скинул и лежишь там, кисэн обмазавшись.
В ответ раздался звучный смех.
— Ты чего хотел-то?
— Да по профилю твоему родовому задачка со звездочкой.
— Хм… Неужели блезняшки тебе уже приелись?
— Ты такой пошлый циник. Я романтик, пойми. Простые плотские утехи меня не прельщают.
— Заинтриговал, излагай.
— Не по телефону. Сейчас приеду.
Домчал мигом. В ресторане семьи Джеуп, можно было не переживать, что кто-то подслушает.
— Рассказывай! — сходу накинулся на меня Битгарам, даже заказ сделать не дал.
— В общем, есть очень важный для меня человек. Надо его постепенно к жизни возвращать. Он видел некоторое дерьмо, понимаешь, — выдал я известный в моём мире мем.
— Так, и в чем проблема? Личной встречи это точно не стоит.
— Скажем так, у него есть некие физические нюансы, которые неподготовленную девушку могут напугать.
— Да брось. Мои девочки стойки.
— Пока нельзя, чтобы о его существовании кто-либо знал. И он инвалид, к тому же шрамированный полностью, буквально только шея и лицо целые. Вся кожа, перепаханная будто поле.
Битгарам даже откинулся в кресле.
— Я не буду ничего спрашивать, — сказал он. — Сам скажешь, когда или если время придет. Его обслужат мои семейные кисэн. Они точно не проговорятся.
— Хорошо. Спасибо. Это, правда, очень важно.
— Я понял.
Вернувшись на Муиндо, я попросил Неждану обрить Клима налысо, и в невидимости вывел его с базы. Вместе с Безымянышем погрузились на катер.
— Куда плывём? — спросил родич.
— Тебе понравится, — усмехнулся я.
Мы довезли его до семейного комплекса Джеуп.
Две кисэн не просто соответствовали традиционному стилю, а превосходили все мыслимые ожидания. Клим удивленно вскинул брови. Девушки подхватили его под руки, он обернулся, бросив на меня беспомощный взгляд.
— Вернетесь через два дня, — дал я наказ Такеши. — Следи. Отчет Неждане каждый час.
Кисэн это именно то, что ему сейчас нужно. Они и поговорят с ним для начала и, вообще, напомнят, что такое женщина, и почему ради них порой рушат города, а то и чего похлеще, полку, например, вешают или ремонт начинают.
Спустя двое суток ученик доставил дядьку на базу. Он снова преобразился. Мешки под глазами постепенно уходили, а морщины разглаживались. Он буквально молодел, словно время вспять повернулось в отдельно взятом организме. Кажется, дамы помогли ему заякориться в новой реальности.
— Как же я рад, что меня вытащил именно ты! — в сердцах поведал родич. Вчера впервые заснул с мыслью, что завтра проснусь снова в объятии двух красоток, а не в темной камере.
— Месяцок-другой и ты забудешь это тревожное чувство.
Дарине я поручил ознакомить его с таким чудом техники, как интернет, и дядька просто пропал в новостной хронике, пытаясь наверстать всё пропущенное за года.
Вечером ко мне зашла Джи-А.
— Ты как? — спросила она. — Столько всего случилось.
— Я просто отлично, — улыбнулся ей, и подозвал к окну. Она подошла, и я приобнял девушку, указав рукой на двор. — Всего этого совсем недавно еще не было. Мы все это построили. Да темп бешенный, но мы в стоячей воде и не привыкли плавать, нас всегда несет быстрый поток. Учимся на ходу, лавируем в движении, пытаясь не разбиться о пороги.
Она положила мне голову на плечо.
— Я иногда за всем этим не успеваю. А ведь у меня в отличии от тебя задач меньше. Я просто исполнитель.
— Это пока, — усмехнулся я. — Знала бы ты, какие у меня на тебя планы, ценила бы каждую свободную секунду.
Девушка ничего не ответила, но в отражении на стекле я видел, о чем-то она крепко задумалась.
— Что ты чувствуешь, обретя родича?
— Честно. Только когда ситуация разрешилась, я понял, как на самом деле сильно это на меня давило. Будто все время ходил с гирями на ногах, и только теперь пошел свободно.
— Хорошо.
Оно словно хотела сказать что-то еще, но не решалась.
— Что? — повернул я её к себе и взял за руки, глядя в глаза.
— Мне тебя иногда не хватает, — сказала она и тут же отвернулась к окну, в отражении я снова увидел, как от смущения в зрачках полыхнуло пламя.
Я притянул её к себе, обнял и поцеловал в лоб.
— Потерпи еще немного.
Проблема с контролем дара у Клима пока не торопилась уходить. А потому я работал над радикальным методом решения.
Я разгребал дела, консультировался с Хо Юри и изучал материалы, в какой-то момент понял, что созрел для эксперимента.
Операционная у нас на базе имелась. Мне ассистировала сразу двойка лекарей, с которых я взял клятву о неразглашении. В качестве подопытного позвали одного из бойцов, потерявшего конечность во Владивостоке. Без кисти он освоился довольно быстро, хотя, конечно, как боевая единица выступать не мог.
Его на всякий случай вырубили лекарским навыком. Я взял в руки предплечье парня и потянулся к гойле Благих. Дар откликнулся, но как-то вопросительно, что ли. Если бы он был живым, то, вероятно, спросил бы: «Ты уверен?». Уверенности никакой. Иду по приборам, что называется.
Я направил энергию, и она, пожала плечами и покорно следовала моей воле, переливаясь в тело пациента. Залечив пару мелких ссадин, выгнала хроническую болячку и начала бестолково метаться по телу бойца, будто хоккеист на льду без шайбы.
Я послал импульс воли, направляя все силы в культю, но дар попросту не видел здесь проблемы. Все уже давно заросло. Я оборвал поток и устало отшатнулся. Нужно думать, с наскока тут ничего не решишь.
После очередного сеанса мыслительного штурма я уцепился за идею. Мы поехали в Китай. Поселились в гостинице при частной клинике и уже на следующий день нам сообщили, что подходящая кисть найдена. Вроде как жертва ДТП, с которой у них контракт. Хотелось верить, что они не закабанили случайного прохожего.
Операцию проводили мои лекари. Пришили кисть. Прошлись своими дарами, а потом в дело вступил я. Гойле Благих пробежал проторенной дорожкой чужих даров, но сработал в разы мощнее и лучше сращивая ткани.
В тот же день мы вернулись на остров. После вмешательство моего дара не нужны были никакие курсы иммунодепрессантов. Родовой дар как будто бы поменял прошивку в инородных тканях, сразу пояснив организму «свои, не стрелять!».
Лекари ходили как пришибленные. Для них это был прорыв покруче открытия на Нобелевку в другом мире. Я же воспринял это как провал. Ведь энергоканалов в новой конечности не было, стабилизировать потоки табура не получится. И ладно, этот парень пятый ранг, может, они даже еще там прорастут, наблюдать надо, но моя цель была в совсем ином. А значит, нужно снова думать.