Он медленно выдохнул и протер ладошки о штанины. Пистолет замер и указал на провидца. Он сглотнул и потянулся, осторожно взяв его за дуло, но я положил ладонь на рукоять и посмотрел на оппонента.
— Прежде, чем ты выстрелишь себе в голову, скажи мне, а нахрена ты всё это затеял? Зачем пытался убить принцессу?
— Принцессу? — тут же вытаращился он на меня, вернув себе самообладание. — Не понимаю о чем-ты. Она никогда не была целью. На том балу убийца метил в тебя.
Я убрал руку с огнестрела. Романов взял револьвер. Я знал, о чем он думает: «А не попытаться ли выстрелить в него?». Только вот, какая вероятность, что он выстрелит? А что патрон настоящий? А что я опять не увернусь, как делал уже много раз. В общем, шансы даже меньше чем призрачные, исчезающе небольшие.
Я лишь покачал головой в ответ на его слова.
— У меня все в порядке с головой. Убить меня ты мог тысячей других способов. Но вместо этого предпочел, самое громкое событие в году, да еще и усадить себе на хвост всю имперскую охранку? — скептически поднял я бровь. — Ты мало общаешься с людьми. Оттого отвратительно врешь.
Он уткнул револьвер себе в висок, сжал челюсти зажмурился и продавил спуск.
И снова я будто в замедлении наблюдал, как боёк будто маленький рудокоп, что завел кирку за голову и теперь опускает её, бьет в…
Пустоту.
Орудие разочарованно щелкнуло. А Романов расслабился и выдохнул, выронив револьвер. Несколько секунд он пытался отдышаться.
— Что, тяжело жить в настоящем, а не в будущем? — усмехнулся я.
Он нагнулся за пистолетом, и откинув крышку трижды крутанул барабан защелкнув. Положил оружие на стол и небрежно запустил его в танец.
— Это лишнее, — сказал я. — Моя очередь.
Я взял пистолет, который сейчас почему-то показался мне слишком тяжелым. Провел пальцами по дулу, поглаживая.
— Ну так, что? Я могу сейчас умереть. Мертвецы надежно хранят секреты. Зачем всё это? — я обвел дулом помещение, намекая, конечно же на цепь событий, что он запустил.
Романов поднял взгляд к потолку, что-то прикидывая.
— Я даже не представляю с чего начать ответ на твой вопрос. Что ты знаешь, о происхождении даров?
— Эм… как и все. Появились очень давно. По разным оценкам от трех до пяти тысяч лет до нашей эры.
Мстислав хмыкнул.
— Гораздо раньше. Стреляй уже, — нетерпеливо вздернул он подбородок.
Я пожал плечами, упер ствол висок, чувствуя холодный укус металла. Сердце застучало, в ушах зашумело, время опять замедлилось, но без моего участия, дело было исключительно в восприятии. Я выжал скобу, ощущая плавность хода, приятное чувство неизвестности, вроде тянешь её, а потом бац.
Боёк бьет, и ничего.
Я непроизвольно рассмеялся. Адреналиновые горки, мать их!
— А как кому-то в голову пришло, придумать такое, — задал я риторический вопрос, переводя дух. — Усложним? — спросил я, и вынул из кармана холостой, воткнул в приёмник, крутанул и передал пистолет.
— Ты хотел снова вернуть власть? — попытался я зайти с другой стороны.
Он хохотнул.
Странная реакция.
— Речь не о власти. Забудь всё это. Речь о выживании. О месте в новом… старом мире.
Я нахмурился. Он говорил о каких-то вполне конкретных вещах. Но непонятных мне.
— Тебе угрожали? Вынудили тебя? — бросил я наугад.
Он снова засмеялся и покачал головой.
— Я вижу далеко. И там тогда еще вдалеке я увидел, как все возвращается на круги своя.
Нихрена непонятно.
— Смысл тебе запираться? Все равно один из нас умрёт. К чему эти загадки?
Он скривил рот в полуулыбке. Наставил пистолет и глядя мне в глаза выжал спуск, на этот раз не моргнув. Боёк обрушился на капсюль как молот кузнеца на заготовку.
Громыхнуло!
Голова Романова дернулась. Он выронил пистолет и смотрел на меня рассеянным взглядом.
Я подтянул оружие к себе.
— Везунчик ты, — сказал я, со звоном вытряхнув пустую гильзу и вставляя еще один холостой.
Наконец взгляд собеседника сфокусировался на мне.
— Если бы я знал, что ты такое, — громче чем следует проговорил оглушенный Мстислав. — То убил бы тебя еще во младенчестве. Но я не видел тебя, пока ты не попал на радары. Почему? Кто ты такой?
Я хотел было ляпнуть что-то веселое, но почему-то решил блефовать, поддался на уговоры интуиции.
— Даже не представляю, с чего начать ответ на твой вопрос? — вернул я ему должок. — Что ты знаешь о происхождении даров?
Он улыбнулся и кивнул, признавая право на ответный жест.
— Появились больше десяти тысяч лет назад. Четырнадцать, если быть точнее. По крайней мере, в этой цивилизации.
Я не выдал своей ошарашености. Это точно придется обсудить с Ржевским. Может, это и не секрет для царских родов, пусть даже бывших. Но если данного факта не знает даже император, то что тогда? Или он врёт?
— Понимаешь, в чем дело, — сказал я, упирая пистолет в голову, и немного вдавливая его в кожу. — Мир сложнее, чем ты думаешь. И всё, что ты знаешь, пусть даже знаешь больше моего, это лишь первый слой.
Я улыбнулся, наслаждаясь произведенным моими словами эффектом и спустил курок.
Раздался выстрел, и я умер. Всё. Конец истории. Остальные жили долго и счастливо. Оказалось, что все проблемы у них были из-за меня. А Романов исполнил свой коварный план.
Ладно, щучу. Это нервное.
На самом деле барабан прокрутился, но выстрела не последовало.
— И это я еще везунчик? — вскинул Мстислав брови.
— Повышаем? — посмотрел я на него и дождался кивка. Вытащил еще один патрон, на этот раз с отсыревшим порохом.
— Так это твой дар или что? — спросил Романов.
— Мой дар, — усмехнулся я. — Нет, — покачал головой. — Мой дар, вот, — я исчез и снова появился. — А еще вот, — создал на руке маленькое солнышко. — А еще вот, — в ладони материализовался стеклянный нож. — А еще вот, — песчаные змейки оплели предплечье. — А закрывать от предвидения я не умею.
Романов пребывал в задумчивости, взял револьвер и посмотрел на меня, намереваясь что-то еще сказать, но вместо этого упер дуло под подбородок и прикрыв глаза, просидел секунды три, собираясь с духом, а потом выжал спуск.
Боёк ударил с безжалостной резкостью, но выстрела не последовало. По звуку я понял, что сработал именно отсыревший патрон.
Я взял пистолет покрутил барабан.
Как же тупо будет, если я себе сейчас мозги вышибу.
— У тебя ведь есть какие-то союзники верно? — сощурился я.
Он ничего не ответил.
— Это не союзники… — протянул я. — Это… — я смотрел на него усиленно думая, даже в скольжение вошел, чтобы побольше мыслей за единицу времени выдать. Неужели какой-то более сильный чем Романов табурщик? Но как это возможно? Тоже предсказатель, но рангом выше? — Есть кто-то сильнее тебя, — заключил я. — Человек? Организация?
Он и ухом не повел.
— Существо?
Он попытался сдержать лицо, но я снова был в ускорении и разглядел реакцию по микромимике. Это что-то непривычное. Либо кто-то, кто уже перестал быть человеком от полученной мощи.
— Какой-то абсолют? Аватар стихии? Кто?
Он рассмеялся, думая, что издевается, но на самом деле, смех-то был, как и после минувшего щелчка вместо выстрела, то есть напряжение сбрасывал. Значит, я ушел не туда. Что-то непонятное.
Черт! Мозги вскипят.
Я упер ствол в центр лба и со злобой спустил крючок большим пальцем.
Звук бойка снова долбанул по нервам. Меня передернуло от перенапряжения и, отбросив пистолет, как что-то мерзкое потряс руками, шумно выдыхая.
— Ну что ж… игра вышла более долгой, чем я ожидал. — выдал я. — Финальный, полагаю, раунд.
Я вставил еще один настоящий патрон и крутанул барабан. Катнув пистолет по столу.
— Нам ещё не поздно замириться. Что нам делить? — сказал вдруг Романов, как только пистолет коснулся его руки.
— Только не с тобой, — покачал я головой. — Ты хотел оставить меня без возлюбленной. И хорошо пацана сгубил, послав за мной. К тому же, вряд ли то, что я здесь, моя воля.
— О чем ты?
Я оскалился.
— Дар ведь появился, после того, как вы потеряли власть? — спросил я.
Не видя смысла скрывать, он кивнул.
— И это было не просто так. Вспомни историю. Такой дар всегда доставался только пророкам. А пророки были призваны, чтобы спасать людей. Твой род на это наплевал. Вам дали сколько… четыре поколения, четыре шанса. А вы подтерлись подарком небес, плюнули мирозданию в лицо. Я ведь тоже потомок пророков. Твоя судьба была предрешена, еще задолго до того, как я узнал о твоём существовании.
И тут я увидел, в его глазах осознание. Он что-то понял. И судя по следующим словам, гораздо большее, чем я сказал.
— Пообещай мне, что не тронешь мой род, и я тебе расскажу, — сказал он.
— Обещаю, что, если они не попытаются мне мстить, будут жить спокойно.
Глаза его забегали по помещению, он схватил первый попавшийся листок. Порезал себе руку осколком и начал писать щепкой странные буквы.
— Семейный шифр, — зачем-то пояснил он. — Передай эту записку моему брату.
Я кивнул. Провел по тексту рукой, посылая легкий тепловой импульс. Кровь высохла, и, свернув листок, убрал его в карман.
— Всё начнется неожиданно, — затараторил он, словно боялся умереть до того, как договорит. — Будь готов и… я видел. Сопротивление бесполезно. Во всех вариациях будущего. В каждой из них…
Он хотел сказать что-то еще, но бросил взгляд на стену. На портрет себя и, видимо, брата. А потом хмыкнул, и начал продавливать слабину спуска.
— Подожди! — вдруг выкрикнул я. — Ты не учел кое-чего. В вариациях, что ты смотрел не было меня!
Глаза его расширились от промелькнувшей мысли. Барабан провернулся. Боёк опустился будто палач с секирой.
Громыхнул выстрел!
Мозги Романова разбросало по комнате, и он рухнул со стула.
Глава 13
Старший смотритель Ушедших за российской империей сцепил пальцы и приготовился ждать. Романов взял трубку, но сигнал тут же прервался. А значит, ситуация была критической. Он не раздумывая выслал группу быстрого реагирования из тех, кто первыми подвернулся под руку.