Он кивнул, и я кратко поведал, как всё было. Детальный разговор не для этих стен.
— Надо согласовать версии. Поехали ко мне.
— Во дворец? — вскинул я брови.
— В него. А ты как хотел?
Ржевский остался проследить за работой спецов, а меня доставили в предместья дворца, прямо на крышу того здания, где работал Ржевский.
Там нашлась гостевая комната, где я отзвонился близким, чтобы не волновались, привел себя в порядок и даже одежду сменил. Следователь приехал уже ночью, и мы засели в его кабинете.
— Итак, давай всё в деталях, — попросил он, когда принесли чай.
Я отпил. Это был иван-чай, императорский. Пришлось демонстративно поморщится.
— Вот чего, Ржевский. Я тебе вместо этой дряни нормального чая вышлю. Сорт тот же, но в разы, в разы лучше.
После этого я начал в деталях объяснять, что и как было, упустив момент с тем, что Романов не видел моего будущего.
— Погоди, чего-то не сходится, — сразу обрубил следователь меня на взлете. — Если провидец так просчитывал, то почему сразу не увидел, что не выйдет убить принцессу. Или он этого и хотел, и запустил этим какие-то другие события?
Я задумался. Ржевский вызывал доверие, как и любой, кто так открыто посылает всех нахер, просто выполняя свою работу.
— Обет молчания дашь? — спросил я.
— Дам, — кивнул он, и тут же произнес короткую клятву.
— Как сказала шаманка…
— Чего? — прервал он меня.
— Шаманка Мин Юн — моя хорошая знакомая, сильно мне помогла. Она говорила, что у меня есть некое уродство астрального тела, полученное во время клинической смерти в четыре года. И это мешало Романову видеть моё будущее.
Потом я начал рассказывать уже всё, без утайки. Мы состыковали версии и принялись обсуждать не ясные для нас обоих моменты.
— Дары появились четырнадцать тысяч лет назад, говоришь, — задумчиво протянул Ржевский. — Это интересно. И попахивает… гхм… в болото мы лезем. Но и не лезть в него нельзя. Ещё Византийские, мать их.
— А что с Илларионом?
— В одиночке.
— А, помню. Неплохое местечко.
— Патриарх там уже императору телефон обрывает.
— Слухи, небось, разлетелись.
— Пока нет. Но если ничего не сделать, то разлетятся. Сам царь-батюшка пока никак не вмешался, но с ответами для него лучше не затягивать.
— А что с родичами Романова?
— Ищут. Без своего провидца и ауры неприкосновенности, они быстро в соседнюю камеру к Иллариону попадут.
— Дома у него что-то нашли?
— Ничего стоящего. Никаких зацепок. Думать надо, в какую задницу мы забрались. И, самое неприятное, придется сразу впутать императора. Я ему сейчас позвоню, спрошу кое-что и многое прояснится.
Он снял красный телефон и покрутил циферблат, трубку взяли с первого же гудка.
— Олежа, — услышал я искаженный голо государя. Следователь прикрыл трубку рукой и отвернулся.
— Петр Павлович, сейчас будет очень важный вопрос, ответьте со всей серьезностью. Когда появились дары?
Я отчего-то очень живо представил, как брови императора подскакивают.
— Я понял. Спасибо. Перезвоню.
Он положил трубку и сказал:
— Пять тысяч лет назад.
Кабинет погрузился в тишину.
— Патриарха Византийских, я полагаю, тебе допросить не дадут.
— Пока нет, — вздохнул следователь. — Но я ему внука не отдам, пока не явится на допрос. Продавлю перед главным.
Я кивнул.
Мы начали писать рапорты о случившемся, то и дело поправляя друга друга. Перечитали. Вроде нормально вышло.
— Всё, тогда до завтра, — сказал Ржевский. — Окончательно по тебе решение приму только после беседы с императором.
— Это пока всё, что удалось разузнать, — подвел итог Ржевский. Весь доклад император слушал не перебивая и не задавая уточняющих вопросов, что было большой редкостью. А следователь в свою очередь следил за его реакцией, потому что то, до что они раскопали… Олег Аркадьевич теперь не был уверен, что правитель ни о чем не знает.
Минут десять император молчал.
— Вавилонский придет к тебе на беседу, — наконец постановил он.
— А что по парню.
— Этот «Чеджу», — правитель сделал кавычки, произнося фамилию может быть свободен.
— Я ему пообещал, что мы восстановим ему репутацию.
Император посмотрел на следователя и буравил его взглядом долгих десять секунд прежде, чем кивнуть.
— Придумай, что-нибудь.
На следующее утро я застал Ржевского у раскрытого окна. Он пил кофе. По лицу было видно, что всю ночь не спал.
— Какие новости? — спросил я.
— По тебе хорошие. Как ни странно, государь не приказал гнать тебя в зашей. Такое чувство, что он почему-то мнение о тебе поменял. Так что будет тебе обеление репутации с торжественной речью от меня на камеру для журнакрыс.
— Но-но, повежливее, — попросил я его. — У меня, между прочим, тоже газета и канал есть.
— Ладно, ладно, — выставил он руки. — Просто знал бы ты, сколько они у меня крови выпили.
— У меня не меньше, — улыбнулся я.
— Ну да, — хохотнул Ржевский.
— Если я больше не изгой, может, пройдемся по парку? — Я кивнул на дворцовый комплекс вдали.
— А давай, — легко согласился собеседник. — Представляю рожи дворцовой знати.
Я вызвонил курьера от Сказовых, который привез мне нормального чая в термосе, и, разлив его по термокружкам, мы направились вниз.
Гуляя зимнему дворцовому саду, я размышлял, как же переменчива жизнь. Еще позавчера, я был никому не интересен, вчера — изгой, а сегодня следователь канцелярии его величества представляет меня Державину, одному из членов другого столбового рода.
Мы шли, а я все рыскал глазами по округе прежде, чем дошло, что можно пустить сканер. Я раскинул волну и почувствовал теплый отклик, направляя Ржевского в нужную мне сторону.
Принцесса шла с младшим братом и двумя охранниками.
— Как мелкого зовут? — шепнул я следователю.
Он покосился на меня, удивленный тем, что этого может кто-то не знать. Ну забыл, блин, с кем не бывает.
— Ратибор.
Я хохотнул. И удивился, как вообще можно было это забыть. На Ратибора худой бледный парнишка с кудрявой копной светлых волос не тянул.
Увидев нас, Ева даже с шага немного сбилась. А я на всякий случай ощупал лицо, лекари меня подлатали, но мало ли, я в зеркало потом даже не посмотрелся.
— Олег Аркадьевич? — удивленно вытаращился принц, явно имея ввиду вместо этого «Какого хрена⁈», он ведь меня сразу узнал.
— Ваша светлость, — чуть поклонился головой Ржевский. — Позвольте представить, Ен Чеджу. Изгнанник получивший герб свободного рода меньше чем за год.
— Рад знакомству, — протянул я руку, которую мне в ответ пожали абсолютно машинально.
— Сегодня ночью прошла наша совместная тайная операция, в рамках которой был устранен заказчик покушения на принцессу.
— И кто это был? — будто НПС спросил Ратибор, он не мог оторвать от меня взгляда, не веря в происходящее.
— Мстислав Романов.
Ратибор вздрогнул и перевел взгляд на Ржевского, потом снова на меня.
Принцесса смотрела на мою пробитую руку. Мясо заросло, но все же было видно, что рана была серьезная.
— Артефактный стилет, — пояснил я, поймав взгляд принцессы. — Противник оказался полон сюрпризов.
— Ратибор Петрович, — сказал Ржевский. — Вы не замечали последнее время ничего странного? — он отвел его в сторону, состроив морду обеспокоенной наседки.
А я улыбнулся Еве.
— Прекрасно выглядишь.
— Тебя оправдают? — всмотрелась она в моё лицо.
— Да, — кивнул я. — Я сегодня тут останусь. Выходи вечером гулять в парк.
— Хорошо, — она расцвела в улыбке, едва сдерживаясь, чтобы не бросится мне на шею.
Мы поклонились друг другу, ровно по этикету и направились дальше со своими спутниками.
— Спасибо, — сказал я Ржевскому.
— Пустяки. Кстати, забыл сказать. Император организует какое-то мероприятие, на которое ты будешь приглашен, чтобы окончательно показать обществу, что ты не в опале.
Ох уж это общество. Сколько еще сюрпризов его ожидает. Особенно, когда сразу после этого я начну военную компанию против убийц Благих.
Глава 14
В первую очередь приехав на Чеджу, я отдался в руки Нежданы и Дарины. Ведь сам не понял как, но у меня случился пробой энерготела. Возможно, в перегрузке дело, или в долбанных артефактах. Но я терял энергию, даже несмотря на то, что быстро залечился, она выходила, подобно тому, как кровь выступает из свежей царапины, если работаешь руками.
Девчонки освоили тантрические практики, калибровку странного навыка ушло какое-то время, но потом они отлично восстанавливали меня.
К приёму, который устроит император, чтобы окончательно меня обелить следовало подготовиться. Я планировал оставаться инкогнито в грядущей войне кланов. Официально всё должен был сделать Клим. Потому главной задачей на текущие месяцы стало его восстановление.
Параллельно мы собирали информацию обо всех оставшихся слугах рода Благих и просто людях, которые на нас когда-то работали. Кого-то из них можно было подтянуть на службу, только вопрос, как не попасться на крысу, которую и оставили на случай, подобный нашему.
Потому мы не торопились. Пока лишь аккуратно подшивали фотографии и адреса в папочку, чтобы потом можно было оперативно выйти на них. К тому же часть из них сама прибежит, как только Благие выйдут из тени. Одни, из врожденного чувства долга, другие схватятся за бывший клан как за последний в жизни шанс. Будут и третьи, что предпочтут выждать и явятся лишь, когда всё будет хорошо, к ним и отношение соответствующее.
Остальные тоже без дела не сидели. Тренировались и готовились.
Маслов почти бескровно подгрёб под себя род. Всё вышло, как я и говорил — всё решилось за одну дуэль.
Дело в том, что пострадавшие в ходе родовой междоусобицы отошли от лидерства в стае ввиду получения инвалидности и проблем с дарами и заняли ключевые посты в финансах и менеджменте, а Виктор Палыч им пообещал полное восстановление. Вот и получилось, что как бы неважные люди на самом деле управляли в клане очень многим и сразу перешли на сторону моего соратника.