Белла присела рядом с Хартом:
— Нет, Вильям, обрезанным членом и камнями меня не удивишь. Имела в свое время и то и другое в избытке. Просто сдуру вышла замуж за араба. Нефтяного магната. И оказалась в гареме. В золотой клетке. Араб в Мюнхене обещал одно, в Джидде, это Арабские Эмираты, претворил в жизнь другое. Не хочу вдаваться в подробности, но я решила сбежать. Удалось прихватить с собой крупную сумму риалов и долларов, да вот добралась только до поместья Эррияза. Там попалась. Сауд, муженек, в отместку вывез меня в Кувейт, где и продал афганцам. Вождю какого-то племени. Тот, попользовавшись, сбросил меня в Кабул. А там вовсю процветает работорговля. Вот и выкупил меня подельник Абделя, Рани, это тот, что держит кишлак. Рани тоже получил, что хотел, мне пришлось немало потрудиться, удовлетворяя его звериные инстинкты. Недавно сказал, что собирается перепродать еще какой-то обезьяне. В общем, дорогой, попала я по полной программе. Из этого проклятого Афганистана и из лап зверей выхода мне нет! А жаль! Кто бы знал, как я хочу домой, в Европу. Хоть служанкой, хоть шлюхой, но в цивилизацию!
Харт закурил. Подумав, спросил:
— Сколько за тебя здесь дают?
Женщина безразлично ответила:
— По-разному! Если в доллары их афгани переводить, то от десяти до двадцати тысяч. Но это раньше. Все ж с каждым годом старею. Товар портится. А при такой жизни лет через пять в истасканную старуху превращусь. Тогда кому нужна буду? Никому! А это смерть!
Наемник неожиданно спросил:
— А со мной в Британию поехала бы?
От неожиданности и нереальности вопроса у Беллы широко открылись и так большие, еще красивые глаза. Она тихо переспросила:
— С тобой? В Британию? И ты бы взял меняя, шлюху, которую имели скопом вонючие звери?
— Ты не ответила на вопрос!
Белла опустилась на колени:
— Да я… я… я отсюда за тобой хоть куда! Кем угодно! Я… я бы для тебя все, что и как захочешь…
Харт произнес:
— Мне блядь не нужна, ну разве что в постели. Мне нужна жена!
Глаза Беллы расширились еще больше.
— Жена? Значит… значит ли это, что ты… мог бы взять меня в жены?
— Почему бы и нет? Бабенка ты видная, с тобой и в свет выйти можно. Гулять ты не станешь, нагулялась, а загуляешь… труп искать не будут! Позабочусь. Прошлого твоего в Британии не знают. У меня дом в Шелтоне. Шлюхи надоели. А без женщины тоскливо. Может, еще родить сможешь?
— Я… я смогу! Честное слово, смогу! Но… зачем ты говоришь об этом? Хочешь по пьянке рыцарем предстать, а утром забыть о разговоре? Ведь уедешь, не вернешься!
Голос женщины потух.
Харт резко рванул ее к себе. Так, что бокал шампанского отлетел в сторону. Свой он до этого поставил на тумбочку. Сказал, глядя прямо в глаза проститутке-наложнице:
— Запомни, дорогая… – на слове «дорогая» он сделал ударение, – Вильям Харт по прозвищу Флинт никогда не отказывается от своих слов и никогда не забывает того, что говорил или обещал. Я предлагаю тебе стать моей женой. Как забрать тебя у дикарей, решу. Но ты должна поклясться, что в Шелтоне будешь примерной супругой. Я человек жесткий, могу убить. А посему ты должна во всем, слышишь, во всем подчиняться мне. И не открывать рта, даже если я по пьянке притащу домой малолетку и пересплю с ней на одной кровати с тобой! Ты так и останешься рабыней, но моей, только моей. На тебя ляжет дом. Короче, пора спать. Поэтому скажи сейчас, принимаешь предложение или нет.
Белла обняла наемника:
— Принимаю и клянусь во всем, что бы ты ни потребовал, повиноваться тебе!
Наемник оторвал от себя проститутку:
— О'кей! Сделка состоялась! Теперь спать, завтра у меня охота!
Отвернувшись, Флинт тут же уснул, а Белла до утра не сомкнула глаз, возбужденная неожиданно обретенной надеждой вновь вернуться в цивилизацию, пусть и рабыней лежащего рядом жестокого наемника-убийцы. И плевать, что он убийца. А она по-прежнему раба. Такое рабство там – свобода. И потом, она станет женой Харта, у нее появится ребенок. А это жизнь. Жизнь! Свой дом, воспитанные, пусть и чопорные британцы – соседи! Свет! А с профессией Вильяма Белла вполне может годам к сорока оказаться вдовой. Свободной, богатой женщиной. Езус Мария, лишь бы с Хартом ничего не произошло в Афганистане и он сдержал слово. А потом… потом… она сумеет сыграть роль самой добродетели. И черт с ним, пусть хоть каждый день насилует ее, а ночью таскает в дом проституток. Она стерпит. Ради будущего, на которое у нее появились шансы. Лишь бы все сложилось. Лишь бы не сорвалось. Теперь каждую ночь будет молиться об этом! Ночь для Беллы пролетела как один миг.
Глава 3
Проснулся Харт в 6.00. Вызвал слугу, накрыв Беллу простыней. Раджаб вошел, опустив глаза и склонив голову:
— Слушаю вас, господин!
Наемник приказал:
— Легкий завтрак в столовую! И приготовь душ! Спущусь через десять минут.
Белла, так и не уснувшая в эту ночь, спросила:
— Что делать мне?
Харт поцеловал ее в лоб:
— Продолжай строить планы на будущее, ведь ты же этим занималась после секса? А лучше выспись, тебя не побеспокоят.
— Мне надо спуститься.
— Пойдешь со мной! Подожди!
Харт поднялся и принялся за гимнастику, которую делал каждое утро. Женщина с удовольствием смотрела на сильное, мускулистое тело партнера.
Харт обернулся к ней, начав делать приседания:
— Боишься, забыл о предложении?
Белла тихо проговорила:
— Боюсь!
— Напрасно! Оно остается в силе, как, надеюсь, и твое согласие, ведь ты не передумала стать моей женой?
— Нет!
— Конечно! Это надо быть конченой идиоткой, чтобы не воспользоваться такой возможностью слинять от абреков.
Он закончил утреннюю гимнастику. Приказал:
— Вставай! Накинь халат и идем вниз. В туалет и душ первой пойдешь ты. Затем завтрак со мной и обратно сюда! И никаких вопросов, чем буду заниматься я. Уяснила?
— Да, Вильям!
— Так чего лежишь? Я же сказал, вставай!
— Да, да!
Женщина поднялась, накинула на голое тело шелковый халат.
В семь часов Харт уже прогуливался по двору усадьбы Рани.
К нему вышел Талбок:
— Мистер Харт, мне поручено узнать, какое оружие вы намереваетесь применить на охоте, а также каким стволом следует вооружить жертву.
— О'кей, но для начала, мистер, не помешало бы и поздороваться.
— Извините! Доброе утро, сэр!
— Так-то лучше! А утро сегодня действительно выдалось на славу. Как раз для охоты. Отвечаю на ваши вопросы: я предпочитаю американскую винтовку «М-4» с оптическим, естественно, прицелом. Своего Амуркула можете вооружить чем угодно, хоть русским станковым гранатометом «АГС-30»! А где сам Абдель?
Помощник главаря террористической организации поклонился:
— Шейх должен выйти с минуты на минуту!
— О'кей, займись оружием и прикажи своим абрекам вывести Амуркула. Я должен увидеть жертву.
Талбок кивнул:
— Слушаюсь, сэр!
— Давай, горец, служи!
Слова спесивого англичанина задели помощника Абделя за живое, но он смолчал. Все же в наемнике заинтересован хозяин, следовательно, следует выполнять прихоти этого наглого британца.
Талбок прошел в бункер.
А из дома появился Абдель:
— Ассолом аллейкум, Вильям! Как настроение? Не разочаровала ли тебя блондинка?
— Ассолом, шейх! Не разочаровала. Как и ужин, и все остальное, что ты предоставил мне, но о женщине поговорим после того, как обсудим условия охоты.
— Ты не изменил решения о вооружении Амуркула?
— Я своих решений не меняю.
— Похвально! А что ты имел в виду под разговором о женщине?
— Есть тема!
Талбок вывел Амуркула. Бывший полевой командир отошел от побоев и, несмотря на полученные раны, передвигался довольно свободно и легко. Помощник подвел жертву к шейху и англичанину:
— Вот он, Амуркул! Смотрите, мистер, на него сколько угодно.
Флинт повернулся к Абделю:
— Шейх! Мне не нравится, как ведет себя твой холоп! Слишком явно проявляет пренебрежение и неприязнь к гостю!
Абдель, повысив голос, спросил помощника:
— В чем дело, Талбок?
Афганец ответил:
— Я не понимаю смысла претензий уважаемого мистера Харта и не могу принять их. Это он, как мне кажется, предвзято относится ко мне!
Абдель поднял руку:
— Так, Талбок! Я не желаю слушать оправданий. Приказываю исполнять все прихоти моего дорогого гостя.
— Я и так их исполняю! Но… я все понял, саиб!
— Хорошо!
Шейх указал на бывшего полевого командира, сейчас обычного пленника:
— Как тебе дичь, Флинт?
Харт осмотрел объект охоты, спросил:
— Он не ранен?
Абдель бросил:
— Ерунда!
— Тогда я могу поговорить с ним?
Шейх разрешил:
— Говори! Я послушаю, если ты не против.
— Я не против.
Харт подошел к Амуркулу:
— Как ты себя чувствуешь, горец?
— Нормально… для пленника, подвергнувшегося пыткам.
— Конечно! Абдель наказал тебя незаслуженно. Что ж, бывает! И даже хуже! У меня к тебе предложение, Амуркул.
Пленник удивленно посмотрел сначала на наемника, затем на бывшего хозяина, спросив:
— Кто этот неверный, шейх?
Абдель усмехнулся:
— Это ты у него спроси.
Амуркул опять взглянул на Харта:
— Кто ты?
— Гость твоего хозяина. Меня еще называют Флинтом. Не слыхал?
— Нет.
— Ну, откуда тебе, пещерной крысе, слышать обо мне!
— Я не пещерная крыса!
— Ладно! Ты вонючая гиена! Но вернемся к теме. Я хочу предложить тебе игру.
Амуркул спросил:
— Что за игру?
Харт объяснил:
— Называется она – «Уходящий от пули». Суть в том, что один человек охотится за другим! Как тебе такая игра?
— Не проще ли убить меня прямо здесь, во дворе?
— Ты не хочешь попытаться выжить?
В глазах пленника мелькнули искорки интереса:
— Выжить? Ты сказал выжить?
— Я сказал попробовать выжить, что, предупреждаю сразу, сделать будет нелегко. Но возможно, учитывая твой опыт и горную подготовку.