Несмотря на голод, Нестратов чувствует себя великолепно, но друзья делают вид, что не замечают этого.
— Слушай, Чижик, — бородатое лицо Лапина абсолютно серьезно, — давай съедим академика, а?
— Так жарить же не на чем, — озабоченно говорит Чижов, — а в сыром виде его не прожуешь.
Нестратов собирается ответить, но слова замирают у него на губах. Он настораживается, как охотничья собака на стойке, поднимает палец:
— Слушайте, слушайте!
С реки доносится отрывистое чихание мотора.
Друзья, словно по команде, мгновенно бросаются в воду и плывут. Плывут молча, ожесточенно взмахивая руками, и только когда показывается наконец грузовой катер, ведущий на буксире огромную плоскодонную баржу, Лапин сдавленно кричит:
— Эй, люди! Товарищи! Ура!
— Караул! — поддерживает его Нестратов.
Баржа.
Лапин, Чижов и Нестратов сидят на каких-то ящиках, окруженные шумными, веселыми пассажирами баржи — строителями, бетонщиками, сварщиками, монтажниками.
На чистых платках разложены колбасы, аппетитные ломтики сала, крутые яйца, холодная баранина.
— Замечательная у вас река! — разглагольствует Лапин с набитым ртом. И народ тут у вас хороший, приветливый народ. Ох, до чего ж мы обрадовались, когда вас увидели!
— Еще бы не обрадовались, — с ядовитым сочувствием говорит какой-то старичок, — небось денька три не ели?
— Два, — сообщает Нестратов, откусывая огромный кусок колбасы, точнее, сорок часов.
— Ученый человек, — шепчет соседу Чижов, — любит точность.
— О-о, ученый? — сосед с сомнением покосился на длинные голые ноги Нестратова. — Хотя, конечно, все может быть.
— Куда путь держите? — спрашивает кто-то.
— Да в разные места, — отвечает Лапин. — А вы куда, друзья?
— В Тугурбай!
Лапин, Чижов и Нестратов переглядываются.
— Беды кончились! — говорит Лапин. — Начались удачи!
Человек в аккуратной спецовке, по виду механик или монтер, с нависающим на лоб седым чубом, присаживаясь возле них на корточки, говорит:
— Мы на строительство. Большое строительство в Тугурбае. Работать туда едем и вот кирпич везем. Силикатный кирпич.
Лапин и Чижов, усмехаясь, смотрят на Нестратова.
— И правильно делаете, — нахально заявляет Нестратов, — каким бы материалом строительство ни пользовалось, немного кирпича всегда понадобится.
Мимо плывут зеленые берега. Жарко светит солнце.
— Хороша у нас река — красавица! — вздыхает монтер. — Вы к нам лет через пяток приезжайте, она еще краше будет.
— Приедем! — кивает Чижов. — Нам только втроем собраться…
— Приезжайте, приезжайте, милости просим! — говорит ядовитый старичок. — Только уж на тот раз — в штанах.
Взрывы смеха то и дело раздаются в ясном воздухе, эхом возвращаются от берегов.
Баржа плывет по тихой воде.
Впереди трудолюбиво пыхтит маленький катер, и моторист, высунувшись из люка, с завистью смотрит на веселую баржу.
Вечер.
За крутым поворотом реки показались огни Тугурбая.
— Ну, вот и приехали!
Нестратов, поглядев на друзей, растерянно и смущенно говорит:
Это все, конечно, хорошо. Но вот только… — и он с таким комическим недоумением разводит руками, что всем сразу становится понятно, что он имеет в виду.
— Н-да, — бормочет Лапин, — вещички-то наши уплыли. Любопытно, как мы в этаком виде сойдем на берег?
Снова все смеются.
Пожилой монтер, порывшись в вещевом мешке, вытаскивает холщовые штаны, растягивает их в руках, произносит со вздохом:
— Ну, одному кому-нибудь могу временно поспособствовать.
Послышались голоса:
— У меня рубашка имеется.
— Могу тапочки предложить.
— Тапочки — это для профессора, — говорит Лапин, — это его любимая обувь!
Друзей общими усилиями кое-как приводят в человеческий вид. Сложнее всего обстоит дело с Нестратовым.
На него натягивают промасленный комбинезон, брюки которого кончаются чуть ниже колен, а рукава едва прикрывают локти.
— Ничего, сойдет, — критически оглядев Нестратова, говорит Лапин. Подсучи рукава, будто тебе жарко. Прекраснейший вид. Такой, знаешь, деловой, озабоченный…
Гудок.
Баржа медленно разворачивается и останавливается у пристани Тугурбая.
19
Тугурбай.
По шатким сходням, провожаемые поощрительными возгласами вроде: «ничего», «пойдет» и «конечно, костюмчики не выходные, но бывают и хуже», друзья спускаются на берег.
Нестратов растерянно оглядывается, норовя стянуть пониже короткие рукава. Лапин пытается пригладить волосы. И только Чижов независимо посматривает вокруг.
Прямо за их спинами, неподалеку от сходен баржи, снаряжается катер. Второй катер уже отошел. Оттуда кричат:
— А Наталью Сергеевну где встретим?‥
С первого катера отвечают:
— Она уже близко, наверно!
Лапин поворачивается, застывает. Потом бросается к катеру.
Чижов и Нестратов переглядываются.
— Ну, я пошел в стройуправление! — говорит Нестратов. — Пора делами заняться!
— Да и мне в больницу нужно.
Оба не смотрят в ту сторону, куда убежал Лапин.
Лапин стоит у готового к отправке катера.
В катере суетятся два паренька в тельняшках.
— Братцы, — спрашивает Лапин хрипло, — какая это Наталья Сергеевна?
— Как — какая? Калинина!
— Братцы, — вскрикивает Лапин. — Возьмите меня, братцы!
— Мы спасать едем!
— И я буду спасать! — захлебывается Лапин. — Кого угодно буду спасать! Я плавать могу, нырять могу, что хотите! Возьмите меня!
Пареньки переглядываются:
— Возьмем, чего там!‥ Садитесь, гражданин, сейчас трогаем! Катер уходит.
Спасательные катера, прочесывая реку, медленно движутся против течения, от пристани Актау к Тугурбаю.
На длинных тросах волочатся багры, ощупывая дно у берегов.
Наталья Сергеевна, с искусанными почти до крови губами, сидит на носу райкомовского катера и неотрывно смотрит в воду.
Моторист, высунувшись из люка, утирает тыльной стороной ладони вспотевшее лицо, сочувственно говорит:
— А может, и нет ничего, Наталья Сергеевна, на этом участке? Вон от Тугурбая заготзерновский катер идет — может, они что обнаружили?
Катера сближаются.
Расходятся и бьются о берега невысокие волны.
На катере Заготзерна — только моторист и рулевой.
Вся команда, в том числе и Лапин, ныряет, разыскивая утопленников.
— Что?! — кричит Наталья Сергеевна. — Нашли?
— Ищем! — отвечает рулевой. — Нам бы знать, Наталья Сергеевна, кого ищем, мы бы, может, скорее нашли!
— Вам не сказали? — удивляется Наталья Сергеевна. — Мы ищем…
Наталья Сергеевна не успевает договорить.
Из воды, у самого райкомовского катера, с выпученными глазами и открытым ртом, выныривает Лапин, хватается, чтобы передохнуть, рукою за борт катера.
— Вот он! — вскрикивает не своим голосом Наталья Сергеевна.
Лапин, растерянно и изумленно помаргивая, смотрит на Наталью Сергеевну.
— Вот же он! — снова кричит Наталья Сергеевна. Моторист и рулевой подпрыгивают, хватаются за багры.
— Наташа! — тихо говорит Лапин. — Не может быть! — Он протягивает к ней руки и, захлебнувшись, уходит под воду.
Несутся над рекой возбужденные голоса:
— Сюда, сюда!
— Здесь он!
— Багры давайте, багры!
Управление строительства.
Кабинет Неходы.
Посредине комнаты в промасленном комбинезоне стоит Нестратов, с обычным для него в Москве снисходительно-барственным видом.
— Я понимаю, — усмехаясь, говорит он, — что все это звучит не слишком убедительно — плот, уплывший с чемоданами и вещами… Но я действительно Нестратов.
— Академик Нестратов? — с глубокой иронией спрашивает Нехода.
— Академик Нестратов, — кивает головой Нестратов и безуспешно пытается застегнуть ворот комбинезона.
Нехода смеется.
— Академик Нестратов! Да вы, гражданин, знаете, какой это человек? Это… Кто? Государственный деятель! Я вот тоже, можно сказать, лицо не маленькое, три раза по делам строительства был в Москве — так меня Нестратов ни разу не принял. И правильно — не лезь! А теперь вы хотите меня… Что? Убедить, что будто вы… То есть не вы, а он — сам к нам приехал…
— Ни разу, говорите, не принял? — задумчиво смотрит Нестратов на Неходу, и что-то в его вопросе заставляет Неходу насторожиться. Помолчав, он снова поднимает глаза на Нестратова:
— А документы, извините, товарищ, у вас есть?
Нестратов привычным движением лезет в карман и, нащупав какое-то удостоверение, протягивает его, тут же спохватывается и хочет забрать обратно, но поздно — документ уже в руках у Неходы.
— Так, — ухмыляется Нехода и с нескрываемым презрением смотрит на Нестратова, — вот, значит, какая история, гражданин Сичкин…
— Я сейчас объясню, — подавленно бормочет Нестратов.
— Здесь сказано, что вы — Сичкин Семен Окович, работали монтажником на Гидропроекте и в мае месяце уволились по собственному желанию.
— Это не мои документы! Я просто машинально… Не мой комбинезон и не мои документы!
— Ах, и комбинезон тоже не ваш?‥
— Послушайте, товарищ, — говорит, оправившись от смущения, Нестратов, я приехал не один. Со мной два друга. Лапин — животновод и профессор Чижов хирург. Чижов сейчас в больнице. Вам врач может подтвердить, что он действительно профессор Чижов. А Чижов вам скажет, что я — это я. Тогда вы поверите?
— Нет! — категорически заявляет Нехода и хлопает кулаком по лежащему на столе удостоверению. — Я, гражданин, на слово никому не верю. Я документам верю… Печати я верю… А вас тут, может быть, целая… Что? Шайка! Вы и будете друг про дружку сказки рассказывать! Не пойдет!
— Значит, круглой резиновой печати вы верите, а человеческому слову нет? — улыбается Нестратов.
Нехода, не отвечая, проходит в приемную, оставив дверь в свой кабинет открытой.
В приемной среди посетителей находятся Алеша Мазаев и худенькая девушка с косичками.