– Там следователи работали. Квалифицировали как несчастный случай.
– А водителя того грузовика нашли?
– Машину нашли. Шоферюгу – нет. Он испугался содеянного и, бросив машину, ударился в бега. Это был какой-то эмигрант-нелегал. Работал без документов. Но, откровенно говоря, это все неинтересно. Я не могу вернуть своего мужа, без которого моя жизнь потеряла всякий смысл. Я даже удивляюсь, почему я не умерла вместе с ним. – Я замолчала. Рассказав все Ярославу, я не почувствовала облегчение, напротив, на меня навалилась страшная тяжесть, словно я все пережила снова. – Поэтому, дорогой спаситель, больше меня не спасай. Договорились?
– Ты хочешь повторить?
– У меня нет другого выхода.
– Выход всегда есть.
– Ты говоришь, как в дешевых книжках или романах. А жизнь – другое. Я каждый день после катастрофы просыпалась с мыслью о смерти. Я ждала ее, призывала, молила о ней. Пока не поняла, что я сама должна сделать это.
– Зря!
– Не тебе судить.
– Ты так его любила?
– Очень.
– Счастливец.
– Только ему это не помогло. Ни ему, ни нам.
Я поднялась с земли.
– А теперь мы расстанемся, и ты дал слово больше меня не преследовать. Ты помнишь об этом?
– Помню. Но у меня есть кое-какие мысли…
– Они мне абсолютно неинтересны, – перебила я его. – Ты можешь оставить их при себе.
– Допустим. Но разве тебе не интересно, кто убил твоего мужа? Точнее, кто хотел вас убить?
Если он хотел меня удивить, то попал в точку. Я замерла на месте и впилась в него взглядом.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ну сама посуди. Как-то все слишком сходится. Звонок, грузовик, водитель-нелегал, которого никто не может найти… Тебе не кажется, что в этом деле слишком много совпадений? Я не верю в такое скопление случайностей.
– Следователи ничего не нашли, – быстро сказала я.
– Им очередной висяк не нужен. Если все подходит под несчастный случай – быть посему. Зачем всем лишняя головная боль?
Я молчала.
– Ну что скажешь?
– Ничего.
– А как же смерть мужа? Убийца так и останется ненаказанным.
– Ну это же только в книжках – дилетанты ловко распутывают совершенное убийство. На основании неопровержимых доказательств и оставленных улик. Вряд ли я смогу что-то сделать – мне кажется, что это просто бессмысленная потеря времени.
– Я могу тебе помочь.
– Человеколюбивый медбрат?
– Считай, что во мне проснулся журналистский азарт и я хочу попробовать свои силы в этом расследовании. Так что нам все карты в руки.
– Это ты закрутил!
– Ничуть… Ну сама посуди! Какая-то сволочь отправляет в нокаут всю твою жизнь, а ты будешь сидеть сложа руки и ничего не предпримешь по этому поводу? Не слишком ли хороший подарок убийце? Сделал свое дело – и в кусты! Все чистенько, ни к чему не подкопаешься. Все списывают на несчастный случай и дело сдают в архив. А ты… – он замолчал.
– Я ничего не могу пока сказать. Слишком много ты обрушил на меня информации. А потом я не уверена, что все обстояло именно так, как ты говоришь…
– Хочешь спрятать голову в песок?
– А пошел ты!
Я повернулась и пошла дальше, ковыляя на каблуках. Перед моими глазами все расплывалось от слез. Внезапно я остановилась.
– Ладно! Я согласна. Только сначала угости обедом. У меня нет ни копейки денег.
– Идет! – И Ярослав поднял вверх большой палец. – Ты не пожалеешь о своем выборе. Я тебе обещаю.
В «Лесной капельке» народу уже прибавилось. Барменша за стойкой встрепенулась при нашем появлении. Очевидно, мой внешний вид – шпильки, сильно декольтированное красное платье – даст обильную пищу для местных сплетен и слухов.
– Наверное, меня уже записали в столичные поп-звезды, – сказала я, наклонившись к Ярославу.
– Не сомневаюсь, что ты произвела в наших краях фурор, – усмехнулся он. – Тебя запомнят надолго. Такую эффектную молодую леди в сног-сшибательном платье. Зрелище незабываемое.
Я ела шашлыки и салат и прислушивалась к своим ощущениям. Нет, боль никуда не делась. Она просто отступила на второй план, я чувствовала, как во мне поднимается злость на того ублюдка, который решил отправить нас на тот свет. Но маленько просчитался. Если принять во внимание теорию, что все происходит не просто так, а зачем-то, тогда следует вывод, что я осталась в живых с какой-то целью. Найти и покарать убийцу Олега. А почему бы и нет?
Когда я закончила есть, Ярослав подался вперед.
– А теперь я хочу, чтобы ты рассказала мне все. О работе мужа, его образе жизни, друзьях-приятелях, врагах. Короче, все. Расcказывай даже то, что тебе покажется на первый взгляд несущественным и неважным. Я потом отсею эти факты и решу, стоят ли они внимания.
– Я боялась твоего вопроса, – призналась я. – Потому что знаю не так уж много. А потом… тебе не кажется, что кафе – не совсем подходящее для этого место. Я чувствую себя как поп-звезда на сцене. Не хватает только бурных и продолжительных аплодисментов.
– При желании ты могла бы их сорвать.
– Спасибо. Так что давай двигать отсюда и искать более укромное место.
– Тогда квартира бабы Глаши.
– Пошли туда.
На кухне Ярослав достал блокнот и прочертил на его странице две линии.
– Вот смотри. Эта линия – факты, поступки, слова. То, что было. А это – наши догадки и версии. Поняла?
– Чего тут не понять! – скривилась я. – Но я уже предупреждала тебя, что знаю очень немногое.
– Не вникала в дела мужа? – Вопрос был обидный, но я на него не отреагировала.
– Нет. Скорее, он меня оберегал.
– От чего?
Я задумалась. Я пыталась стать Олегу по-настоящему близким человеком, которому он мог бы стопроцентно доверять и на кого мог бы положиться. Но мягко, ненавязчиво Олег отстранял меня от своих дел. Когда я пыталась расспросить его о работе, он отшучивался: «Ну что ты, Ник, поверь, там нет ничего романтического или захватывающего. Сплошные будни. Зачем тебе вникать в это?» В ответ на мои возражения он продолжал говорить в том же духе, пока я не отставала от него.
Одна моя знакомая, когда я поделилась с ней своей проблемой, только фыркнула, услышав мои жалобы.
– Чего ты паришься? Тебе нужны его заморочки? Радуйся, что мужик тебя своими темами не грузит. Чего тебе не хватает? Тебе было бы лучше, если бы он с утра до ночи о своих проблемах гудел?
Иногда я все же подступала к Олегу с расспросами. Но он не поддавался на мои уловки. И мне приходилось оставаться при своем. То есть ни с чем.
– Ну просто… он относился ко мне немного как к ребенку. И считал, что женщина не создана для прозаических дел.
– Он был старше тебя?
– На двенадцать лет. Ему тридцать пять, – сказала я, предвидя следующий вопрос. – Было тридцать пять, – поправилась я.
– И сколько лет вы были женаты?
– Слушай, это что – относится к твоему расследованию?
– Самым прямым образом.
– Четыре года. Но мне кажется, что ты хочешь побольше узнать обо мне?
– И это есть.
– Зачем?
– О красивой девушке хочется знать все. Хотя вряд ли ты раскроешь все свои тайны.
– На это даже не надейся.
– Не буду.
– Закурить есть?
– Ты куришь? – Ярослав спросил это таким тоном, словно я была подростком-тинейджером, тайком от строгих родителей смолившим сигаретку.
– Когда-то курила. Потом бросила. Но сейчас самый момент возобновить дурную привычку. Иначе я рассыплюсь на куски.
– Ладно, кури…
– Ты мне еще разрешаешь? – возмутилась я.
Ярослав достал из ящика сигареты и дал мне покурить.
– Клиника принадлежала ему?
– Нет. Он был наемным работником. У клиники был хозяин. Но кто – я его не знаю. Кажется, он часто жил за границей, а в России бывал редко, наездами.
– Значит, ты не стала богатой вдовой с кучей акций.
Я усмехнулась.
– А ты поэтому нацелился на меня? Шучу. Нет, Олег зарабатывал хорошо, и деньги у нас были. А что касается акций – здесь ты прав. Богатой вдовой я не стала.
– И кто теперь будет возглавлять клинику?
– Наверное, Дим Димыч, его заместитель.
Я невольно улыбнулась, вспомнив, какими словами мой муж обычно говорил о своем заместителе. «Ну, Дим Димыч – человек серьезный. Я всегда могу на него положиться. Я ему доверяю, как самому себе. Если на работе аврал, чэпэшная ситуация или просто конфликт – Дим Димыч тут как тут. Все разрулит, поможет и подставит плечо».
– Ты видела Дим Димыча?
– Да. Несколько раз. На корпоративных вечеринках. Серьезный мужчина. По-моему, он шутит раз в году. Под Новый год. Ну, может быть, еще на Восьмое марта. На мой взгляд, он – типичный зануда. Но Олег его очень ценил и считал своей правой рукой. Они учились вместе и дружили еще со студенческой скамьи. Друганы – одним словом.
– Стало быть, у Дим Димыча был повод убрать твоего мужа, – веско сказал Ярослав. – Он теперь станет во главе клиники.
Я передернулась.
– По-моему, ты перегибаешь палку, – сухо сказала я, потушив окурок в блюдце. – Подозревать Дим Димыча – это уже слишком. Он и так получал неплохо. Клиника приносила хороший доход, и работники не бедствовали. Вряд ли Дим Димыч пошел бы на это ради лишних денег.
– Я обязан подозревать всех.
– Ничего ты не обязан, – разозлилась я. – Маешься дурью. Ну чем мы сейчас с тобой занимаемся?
– Ищем убийцу, – на полном серьезе сказал Ярослав.
– И поэтому ты записал заместителя моего мужа в главные подозреваемые?
– Может, ему срочно нужны были деньги? Долги, женщина…
– Женщина у Дим Димыча? – здесь я невольно расхохоталась. – Видел бы ты его жену – не стал бы говорить такое. Это железный колобок, а Дим Димыч ярый подкаблучник. Он и шагу ступить без нее не смеет. Она руководит им и командует, как заправский командир. Конь с яйцами – говорят про таких баб. А ты… женщина…
Я вспомнила, как мы встречали Новый год в ресторане. Было приглашено несколько сотрудников с женами, и супруга Дим Димыча пыталась стать центром внимания – маленькая женщина в крикливо-розовом платье, из которого чуть не вываливались ее груди, похожие на перезревшие дыни. Олег не выдержал и наклонился ко мне: «Не представляю, как они спят. Наверное, она лежит и командует им: а теперь возьми в рот сосок, положи руку в промежность, быстрее, быстрее, а то я не кончу. Ну и что-то в этом роде». Я с трудом удержалась, чтобы не прыснуть.