Манюшка. Иди, иди с Богом…
Херувим уходит.
Манюшка. До чего оригинальный!
Абольянинов(у окна в спальне). «Напоминают мне оне…»
Зоя. Павлик, я достала бумагу. (Пауза.) Граф, что же вы не отвечаете даме?
Абольянинов. Простите, задумался. Пожалуйста, не называйте меня графом.
Зоя. Почему?
Абольянинов. Сегодня приходит какой-то в охотничьих сапогах, говорит: «Вы – бывший граф»…
Зоя. Ну?
Абольянинов. Бросил окурок на ковер… Я поехал к вам, еду в трамвае мимо зоологического и вижу надпись: «Демонстрируется бывшая курица». Спрашиваю у сторожа: а кто она теперь? Он отвечает: «Теперь она петух»[272]. Ничего не понимаю…
Зоя. Ах, Павлик, Павлик… (Пауза.) Ну, Павлик, отвечайте решительно, согласны ли вы на (шепотом) предприятие?
Абольянинов. Мне все равно теперь… согласен. Я не могу больше видеть бывших кур! Вон отсюда какой угодно ценой!
Зоя. О, да, вы таете здесь! Я увезу вас в Париж! К Рождеству мы будем иметь миллион франков, я вам ручаюсь!
Абольянинов. Но как же нам удастся выбраться?
Зоя. Гусь поможет!
Абольянинов. Бывший Гусь!.. Он представляется мне всемогущим!.. У меня жажда, Зоя. Нет ли у вас пива?
Зоя. Манюшка!
Манюшка появилась.
Купи пива!
Манюшка. Сейчас я принесу. (Упорхнула в столовую, оттуда в переднюю, там накинула на себя платок и вышла, забыв закрыть за собой дверь.)
Абольянинов. А мне вдруг стало страшно… Вы не боитесь, что нас накроют?
Зоя. Умно будем действовать – не накроют. Пойдем-ка, Павлик, к мифической личности, я не хочу здесь разговаривать, окно открыто. (Уходит с Абольяниновым через гостиную в дверь и закрывает ее за собой.)
Глухо послышались за этой дверью голоса Абольянинова и Зои. Где-то во дворе глупый и тонкий голос запел: «Вечер был, сверкали звезды, на дворе мороз трещал. Шел по улице…»
Аметистов(входит в переднюю). «…малютка… (Печально.) Посинел и весь дрожал!» (Ставит измызганный чемодан на пол, оглядывается. Аметистов в рваных штанах, в засаленном френче, в кепке, с каким-то медальоном на груди.) Фу, черт тебя возьми! Отхлопать с Курского вокзала четыре версты с чемоданом – тоже номер, я вам доложу! Сейчас пива следовало бы выпить! Эх, судьба ты моя горемычная, затащила ты меня опять в пятый этаж! Что-то ты мне тут дашь? (Заглядывает в дверь на кухню.) Эй, товарищ, кто тут есть? Зоя Денисовна дома? Гм… (Заглядывает в гостиную, слышит голоса Зои и Абольянинова, подкрадывается поближе, подслушивает.) О-го-го! Вовремя попал!
Манюшка(с пивными бутылками входит в переднюю). Батюшки! Дверь-то я не закрыла!
Аметистов возвращается в переднюю.
Кто это? Вам что?
Аметистов. Пардон, пардон, не волнуйтесь, товарищ! Пиво? Чрезвычайно вовремя! С Курского вокзалу мечтаю о пиве!
Манюшка. Да кого вам?
Аметистов. Зою Денисовну. А с кем имею удовольствие разговаривать?
Манюшка. Я племянница Зои Денисовны.
Аметистов. Очень приятно, очень. Я и не подозревал, что у Зоечки такая хорошенькая племянница. Кузен Зои Денисовны. (Целует Манюшке руку.)
Манюшка(оторопевши). Зоя Денисовна! Зоя Денисовна! (Вбегает в гостиную.)
Аметистов вбегает за Манюшкой в гостиную с чемоданом. На крик Манющки входят в гостиную Зоя и Абольянинов.
Аметистов. Дорогая кузиночка, же ву салю[273]!
Зоя окаменела.
Познакомьте же меня, кузиночка, с гражданином…
Зоя. Ты… ты… вы… Павел Федорович, это мой кузен Аметистов…
Аметистов. Пардон, пардон…. (Абольянинову.) Путинковский, беспартийный, бывший дворянин.
Абольянинов(поражен). Очень рад…
Аметистов. Кузиночка, позвольте вас попросить на два слова а парт[274]!
Зоя. Павлик, извините, мне нужно перемолвиться двумя словами с Александром Тарасовичем…
Аметистов. Пардон, пардон, Василием Ивановичем… Прошел ничтожный срок, и вы забыли даже мое имя и отчество, кузиночка! Мне это горько, ай-яй-яй…
Абольянинов. Пожалуйста, пожалуйста… (Скрывается.)
Зоя. Манюшка, иди налей пива Павлу Федоровичу.
Манюшка скрывается. Пауза.
Тебя же расстреляли в Баку?
Аметистов. Пардон, пардон, так что же из этого? Если меня расстреляли в Баку, я, значит, и в Москву не могу приехать? Меня по ошибке расстреляли, совершенно невинно…
Зоя. У меня голова закружилась…
Аметистов. От радости?
Зоя. Ничего не понимаю…
Аметистов. Ну, натурально, под майскую амнистию подлетел… Кстати, что это у тебя за племянница?
Зоя. Какая там племянница, это моя горничная, Манюшка.
Аметистов. Тэк-с, понимаем, в целях сохранения жилплощади… (Зычно.) Манюшка!
Манюшка появилась растерянная.
Милая, приволоки мне пивца, умираю! Какая же ты племянница, шут тебя возьми!
Пораженная Манюшка уходит.
А я ей руку поцеловал! Позор, позор!..
Зоя. Где ты собираешься остановиться? Имей в виду, что в Москве жилищный кризис.
Аметистов. Я знаю. Натурально, у тебя.
Зоя. А если я скажу, что не могу тебя принять?
Аметистов. Ах вот как? Хамишь? Ну что же, хами, хами! Гонишь двоюродного брата, пешком першего с Курского вокзала? Сироту! Гони, гони! Что же, я уйду… (Берет чемодан.) И даже пива пить не стану… Только вы пожалеете об этом, дорогая кузина…
Зоя. Ах, ты хочешь испугать? Ну нет, это не пройдет!
Аметистов. Зачем пугать? Я человек порядочный, джентльмен! (Шепотом.) И будь я не я, если я не пойду в ГПУ и не донесу о том, какую мастерскую ты организуешь в своей квартире. Я, дорогая Зоя Денисовна, все слышал! (Пошел.)
Зоя. Стой! Как ты вошел без звонка?
Аметистов. Ла порт этэ уверт… [275] Я даже тебя не облобызал, кузиночка…
Зоя(отталкивая его). Судьба, это ты!
Манюшка входит, вносит бутылку пива и стакан.
Манюшка, ты дверь не заперла? Ах, Манюшка!.. Ну ничего, иди, извинись перед Павлом Федоровичем…
Манюшка уходит.
Аметистов(пьет пиво). Фу, хорошо!.. Первоклассное пиво в Москве! Квартирку-то ты сохранила, я вижу. Молодец, Зоя!
Зоя. Судьба!.. Видно, придется мне еще нести мой крест!
Аметистов. Ты хочешь, чтобы я обиделся и ушел?
Зоя. Нет! Что ты хочешь прежде всего?
Аметистов. Прежде всего – брюки.
Зоя. Неужели у тебя штанов нет? А чемодан?
Аметистов. В чемодане – шесть колод карт и «Существуют ли чудеса?». Спасибо этим чудесам, кабы не они, я бы с голоду издох! Шутка ли сказать, в товарно-пассажирском поезде от Баку до Москвы!.. Понимаешь ли, захватил в Баку в культотделе на память сто брошюрок «Существуют ли чудеса?», продавал их по рублю в поезде… Существуют, Зоечка, вот я тут!.. Чудное пиво! Товарищ, купите брошюрку!..
Зоя. Карты крапленые?
Аметистов. За кого вы меня принимаете, мадам?
Зоя. Брось, Аметистов! Где ты шатался семь лет?
Аметистов. Эх, кузина! В девятнадцатом году в Чернигове я отделом искусств заведовал…
Зоя расхохоталась.
Белые пришли… Мне, значит, красные дали денег на эвакуацию в Москву, а я, стало быть, эвакуировался к белым в Ростов, поступил к ним на службу… Красные немного погодя… Я, значит, у белых получил на эвакуацию и к красным, поступил заведующим агитационной труппой. Белые! Мне красные – на эвакуацию, я к белым в Крым. Тут я просто администратором служил в ресторанчике в Севастополе… Напоролся на одну компанию, взяли у меня триста тысяч в один вечер в железку…
Зоя. У тебя? Ну, это, значит, высокие специалисты были!
Аметистов. Темные арапы, говорю тебе, темные!.. Ну, а потом, понятно, после белых красные, и пошел я нырять при советском строе. В Ставрополе актером, в Новочеркасске музыкантом в пожарной команде, в Воронеже отделом снабжения заведовал… Наконец убедился, нет у меня никакого карьерного ходу, и решил тогда по партийной линии двинуться… Дай, думаю, я этот бюрократизм изживу, стажи эти всякие… И скончался у меня в комнате приятель мой, Чемоданов Карл Петрович, светлая личность, партийный…
Зоя. В Воронеже?
Аметистов. Нет, это дело уже в Одессе было. Я думаю, какой ущерб для партии? Один умер, а другой на его место сейчас же становится в ряды. Порыдал над покойником, взял его партбилет – и в Баку. Думаю, место тихое, шмэндефер[276] можно развернуть, являюсь, так и так, Чемоданов. И, стало быть, открывается дверь, и приятель Чемоданова – шасть… Табло! У него – девятка, у меня – жир… Я к окнам, окна во втором этаже…
Зоя. Здорово!
Аметистов. Ну, не везло, что ты скажешь!.. На суде я заключительное слово сказал, веришь ли, не только интеллигентная публика, профессора, но конвойные и те рыдали! Ну расстреляли меня… Ну что же делать? Надо ехать в Москву! Эй, Зойка, очерствела ты в своей квартире! Оторвалась от масс!
Зоя. Ну ладно! Ты все слышал?
Аметистов. Повезло, Зоечка.
Зоя. Я тебя оставлю.