- Собственно, я…- Кошкина взмахнула щеткой, демонстрируя ее нам и тем самым показывая, чем она занималась до нашего неожиданного прихода.- Вы позволите, я закончу?.. Через десять минут я смогу принять вас, как полагается.
Что касается меня, то я считал, у нас есть о чем с ней поговорить. Но Юрков, по-видимому, решил иначе.
- Благодарю,- вдруг сказал он довольно-таки жестко.- Мы уж как-нибудь в другой раз.
Кошкина вскинула брови. Видимо, тон Юркова удивил ее и задел. Она так и замерла посреди гостиной, вполоборота к нам, подол халата медленно запахивался, возвращался на свое место; рука со щеткой остановилась на уровне плеча.
- Что ж,- наконец произнесла она с достоинством.- Как хотите.
И сунула щетку в карман халата. Разговор был окончен.
Я поклонился Кошкиной, Юрков кивнул ей, и мы направились к двери.
И не успели мы дойти до этой самой двери, как она распахнулась - и вошел Николай Кошкин. Дверь именно распахнулась, потому что открыл он ее ногой. Обеими руками он прижимал к груди множество пакетов из магазина. Мы замерли на месте. Николай как ни в чем не бывало оглядел нас и воскликнул:
- А, вы уже здесь! Очень хорошо!
У него было счастливое лицо человека, вновь обретшего любимую жену. Подойдя к журнальному столику, он принялся сгружать на него пакеты.
- Коля! - вскричала Кошкина.- Сколько можно повторять, для этого есть кухня!
Не следовало забывать, что мы уже простились с хозяйкой. Появление Николая задержало нас, но ничего не могло изменить. Я поклонился Николаю и потянул Юркова за рукав. Юрков не двинулся с места, а Николай всплеснул руками:
- Как! Вы уходите? Оставайтесь, сейчас сядем за стол! Оказывается, Маше пришлось задержаться, и она была так занята, что не успела сообщить мне об этом. Сейчас пообедаем и отметим ее приезд, а я попрошу у вас прощения за беспокойство.
Юрков нахмурился и съязвил:
- Что вы, какое беспокойство. Пустяки.
- Так получилось…- пробормотал Николай.
Юрков повернулся к Кошкиной и сказал мрачно:
- Потрясающе интересная у вас, Мария, манера ездить в командировки.
Она повернулась к Юркову. Лицо ее вспыхнуло.
- Произошло недоразумение,- резко сказала Кошкина.
Я почти ощутил, как между ними проскочил электрический разряд. Мне даже показалось, что в воздухе запахло озоном. Я по-прежнему держал Юркова за рукав, теперь уже - на всякий случай. Николай стоял у журнального столика, прижимая к груди последний пакет, и растерянно переводил глаза со своей жены на Юркова и обратно.
Кошкина наконец справилась с собой.
- Это наши семейные дела,- бросила она небрежно, словно ничего не произошло.- Не правда ли, Коля?
Николай растерянно, но ни секунды не промедлив, кивнул. Кошкина была уже у столика и перебирала пакеты, как образцовая домашняя хозяйка.
- Угу,- не то согласился, не то возразил Юрков.
- Коля! - воскликнула Кошкина.- Ты, как всегда, купил не тот сорт кофе. Я же тебе тысячу раз говорила: только «Синтеарабика», и никакой другой!
Нам все-таки следовало уходить; я снова потянул Юркова за рукав.
- Да-да, идем,- буркнул он.
Я облегченно вздохнул, наконец-то все это заканчивалось.
Мы вышли. Обернувшись, я увидел в проеме двери Кошкину. Одной рукой она держалась за поводок замка, ей, похоже, не терпелось закрыть дверь.
Тут я вспомнил, что старинная книга по-прежнему лежит у меня в саквояже. А мне очень хотелось от нее избавиться. Да и Клер строго-настрого наказывала, чтоб я с книгой не возвращался.
Мне пришлось повернуть назад. Кошкина неохотно посторонилась, пропуская меня в квартиру. Я вытащил книгу из саквояжа и осторожно положил ее на край журнального столика. Поймал себя на мысли, что боюсь, как бы книга, пока я здесь, не выкинула еще чего-нибудь напоследок. Нет, она лежала спокойно. Я тихонько отнял от нее руку. Ничего не произошло.
- Вот… э… книжечка ваша,- выговорил я, робея под недоуменными взглядами Марии и Николая Кошкиных. И, не дожидаясь ответа, кинулся к двери.
Юрков ждал меня в коридоре.
- Пошли скорей отсюда,- сказал он.
Я поискал по карманам таблетки. Громыхнула дверь, захлопнутая Кошкиной. Мы быстро зашагали прочь.
Через десять минут мы были в космопорту Сигмы. Еще через десять минут взяли билеты домой: Юрков - к себе на Станцию, я - в Отдел.
До рейсов оставалось время, мы пошли в буфет и взяли по куску холодной космофлотовской курицы. Я как-то не привык есть стоя, за высоким, очень неудобным, на мой взгляд, столиком; но что поделаешь, лунный «Космофлот» все старается копировать с земного.
Сгорбившись над тарелочками с курицей, мы еще поговорили о странных событиях минувших суток.
- Ну что будем теперь делать? - спросил Юрков, разглядывая доставшееся ему крылышко.
- Понятия не имею,- признался я. Мне досталась спинка.
- Можем, конечно, ничего не делать…
- Можем,- согласился я.
- В конце концов, что произошло? Человек просил нас о помощи, мы кинулись сюда. Оказалось, каша помощь даже и не нужна, и так все устроилось. Все в порядке. Можем отправиться по домам и забыть об этой истории.
- И вроде бы с полным правом.
- Жена вернулась к мужу. Счастливый конец…
Юрков задумчиво пожевал крылышко.
- А ты уверен?..- осторожно спросил я.
- В чем? Что она вернулась?
- Нет. В том, что… Ну, там, на Земле…
- Представления не имею, о чем ты говоришь,- оборвал меня Юрков. Это означало, что мы подумали об одном и том же.
Есть расхотелось. Я отодвинул от себя тарелку. Юрков с досадой ударил кулаком по столу.
- Понимаешь, все может быть очень серьезно! - воскликнул он.- С непредвиденными последствиями! Надо срочно остановить их! - И, вдруг сбавив голос наполовину, спросил: - А чем мы располагаем? Книга, подумаешь…
- Может, поговорить с Николаем,- предложил я.
- Нет. Бесполезно. Не забывай, что мы имеем дело с любящим мужем.
- А если обратиться к другим исследователям древней Сибири?
- . Ты меня удивляешь. Вступать в текстологические споры… Нет уж, уволь.
- Но, все-таки, чудеса с этой книгой!
- Спокойно, Фревиль. Ничего сверхъестественного. Только причинно-следственные связи.
Мы еще помолчали. Объявили посадку на мой рейс. Надо было идти.
Телеграмма
ОТДЕЛА 36/451 16 13 1850 СТАНЦИЯ ЮРКОВУ ПРОГРАММЕ КОСМОВИДЕНИЯ СЕГОДНЯ ПЕРЕДАЧА КВЧ НОВОЕ О ПРОШЛОМ СИБИРИ КВЧ ВОЗМОЖНЫ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ИЗВЕСТИЯ = ФРЕВИЛЬ
Телеграмма
СТАНЦИИ 54/602 09 14 0130 ОТДЕЛ ФРЕВИЛЮ ТЕЛЕГРАММА ОПОЗДАЛА ПЕРЕДАЧУ ПРОПУСТИЛ СООБЩИ ПОДРОБНОСТИ = ЮРКОВ
Телеграмма
СРОЧНАЯ ОТДЕЛА 02/06 12 14 0835 СТАНЦИЯ ЮРКОВУ
СМОТРИ ПОВТОР ПЕРЕДАЧИ СЕГОДНЯ ДЕВЯТОМУ КАНАЛУ ТЧК ОБЯЗАТЕЛЬНО ВСКЛ = ФРЕВИЛЬ
Рассказывает Юрков
За пять минут до начала передачи мы с Надей уже сидели перед телевизором. Включили. Когда на экране развиднелось, мы узрели новую дикторшу, очередную миловидную особу. Украдкой подглядывая в лежавшую перед ней бумажку, она с максимальной добросовестностью и всем очарованием, на какое только была способна, произнесла:
- А теперь повторяем в записи нашу передачу с Земли из цикла «Жизнь науки».
На экране появились титры: «Новое о прошлом Сибири».
Мы с Надей переглянулись. Я давно рассказал ей все о нашей с Фревилем поездке на Сигму к Кошкиным. Мы уже обменялись всеми возможными соображениями по этому поводу.
Между тем, мы увидели на экране привычного ведущего, который был, разумеется, доктором каких-то наук. Он, как всегда, оживленно потирал руки и заискивающе улыбался.
- Добрый вечер, дорогие друзья,- возвестил он тонким голоском.- Сегодня мы хотим рассказать вам о последних достижениях историков. Как вам известно, они уделяют большое внимание изучению всего, что связано с декабристами. Это славная часть дорогого всем нам прошлого нашей родной планеты Земля.
- Пока - холодно,- заметила Надя.
- Сегодня у нас в студии,- продолжал ведущий,- известный ученый из Новосибирска… э-э…- он заглянул в бумажку,- Галина Вячеславовна… э…- ему опять пришлось заглянуть в бумажку,- Алешина. Галина Вячеславовна, расскажите нам, пожалуйста, о вашей сенсационной находке.
В кадре появилась Галина Вячеславовна, худая дама в очках, оператор показывал ее на фоне бесчисленных ящичков библиотечного каталога. Таков, по-видимому, был замысел режиссера, иначе не представлявшего себе работу Галины Вячеславовны. От этого унылого фона бедная женщина, совсем не старая и вполне, как видно, привлекательная, казалась в кадре старушкой - божьим одуванчиком. Да, именно божьим одуванчиком. От этого впечатления, возникавшего с первой минуты, потом невозможно было уже отделаться.
- Честь этой находки,- скромно потупясь, сказала божий одуванчик,- принадлежит не мне одной. Я бы хотела разделить ее со всеми, кто занимается исследованием жизни декабристов…
- Конечно, конечно! -тут же перебил ее ведущий.
- Жизни декабристов в Сибири,- выказав настойчивость, закончила фразу божий одуванчик.
- Тепло,- заметила Надя.
- Надо сказать,- начала божий одуванчик в хорошо-отработанной манере преподавателя,- о декабристах оставили живые письменные свидетельства многие их современники.- Тут я обреченно вздохнул, стало ясно, что следует настроиться на длинную лекцию.- Так, о них писали Ефимов, Линден, Семенов…
- Знаменский,- бойко вставил ведущий, дабы показать, что его готовили к передаче.
- Совершенно верно,- произнесла божий одуванчик, глянув на него поверх очков тем тягучим взором, который приберегают для нерадивых и назойливых студентов.- И Семен Иванович Черепанов.
- Горячо! - воскликнула Надя. Что касается меня, то я даже вздрогнул при этом и подался вперед, к телевизору.
- Да-да,- важно подтвердил ведущий доктор, словно его согласие было необходимо. И, поскольку он уже перебил божьего одуванчика, доктора сразу понесло: - Тут можно вспомнить славных братьев Черепановых, построивших первый в России паровоз…