пулемётика вашего!
Ждёт Цезарь… а Вася покраснел, как рак варенный, и говорит:
– Пулемётики – что! Ерунда – пулемётики! У нас ещё танки есть! Представляешь – сами собой едут и та-та-та! И всех наповал!
– Хорошо, рисуй танк! – говорит Цезарь нетерпеливо, и вновь к Васе пергамент пододвигает. – И побыстрее, давай, изображай!
А Вася ещё больше покраснел и говорит:
– Куда там танкам против самолётов! Они по небу, вообще, летают! Летят и сверху – та-та-та! И уж точно всех наповал!
– Хорошо, рисуй самолёт! – говорит Цезарь, но уже нахмурившись. – А не то…
А у Васи щёки уже цвета помидора спелого…
– А у нас ещё ракеты есть! – говорит он Цезарю. – С ядерными боеголовками. Представляешь…
– Представляю! – отвечает Цезарь, а потом как гаркнет: – Палача ко мне! И быстро!
Хорошо ещё, что как раз в этот самый момент действие машины закончилось, и Вася Лентяйкин вновь в своём родном времени очутился. А ещё хорошо, что в Риме этом, вообще, Вася оказался, а не Петя этот всезнающий! Представляете, как могла бы тогда исказиться вся последующая история человеческой цивилизации!
Как Васе Лентяйкину умная мысль в голову пришла
Однажды Васе Лентяйкину умная мысль в голову пришла. Почему – не известно. Скорее всего, по ошибке. Адрес перепутала.
Но, как бы там ни было, пришла она, мысль эта… а Вася ей даже обрадовался сперва. Вот – думает – и у меня в голове умная мысль будет!
А надо сказать, что в голове Васиной мысли, вообще-то, водились, но были они все какие-то… ну, скажем так, не шибко умные, Более того, даже вполне глуповатые среди них нередко встречались.
Но Вася не особенно расстраивался по этому поводу. Жил он со своими глупенькими мыслями в полном, так сказать, согласии: он их особенно не тревожил, да и они ему ничуточки не докучали.
И вот заявилась эта умная мысль в Васину голову и давай там порядки свои устанавливать. Представляете! Такой дебоширкой оказалась, что ни в сказке сказать, ни пером описать!
Буянить начала, хулиганить, Васины исконные глупенькие мыслишки всячески обижать принялась. Да и не только обижать – из головы Васиной прочь изгонять их начала, представляете?! И до того мысль эта заумно-хулиганистая распоясалась, что самим Василием Лентяйкиным командовать вздумала! Вот до чего дело у них дошло!
Включает, к примеру, Василий телевизор, дабы боевичок посмотреть клёвый или, скажем, мультики диснеевские… так нет же! Не даёт! Сразу же начинает изнутри Василия пилить, перевоспитать его, значит, на свой лад желает…
– Иди, – пилит, – уроки делай! Теоремы учи, правила повторяй, задачи с тремя неизвестными решать пробуй. А вот когда всё это сделаешь, тогда и телевизор посмотреть можно. Передачу «Умники и умницы».
Терпел, терпел наш Василий такое, хамское, прямо скажем, к себе отношение, но не выдержал, наконец. Лопнуло у него последнее самое терпение. Решил он мысль эту свою шибко заумную на какую-либо другую обменять, попроще чтобы. И пошёл он с этим своим предложением… к кому вы думаете? Правильно, к Пете-отличнику.
– Слушай, – говорит, – а давай меняться! Я тебе умную мысль отдам, а ты мне взамен какую-нибудь из своих подари! Но чтобы обязательно глупой была!
А Петя-отличник покраснел весь, голову опустил и говорит виноватым таким голосом:
– А у меня нет глупых мыслей. Извини!
Махнул тогда наш Василий рукой. Он, вообще-то, человек добрый был, покладистый. И не жадный.
– А! – говорит. – Была, ни была! Где наша не пропадала! Отдаю тебе умную свою мысль за просто так! Пользуйся! А ты мне за это контрольную дашь списать. По геометрии. И по алгебре тоже. И ещё по чём-нибудь для круглого счёта…
Вот так они и поладили. И все довольные остались.
Мысль эта умная – потому что в умную голову наконец-таки попасть смогла.
Петя-отличник – потому что очень уж умные мысли любил.
Но больше всех был доволен сам Вася. Он, не только от мысли этой вредоносной счастливо избавился, но и двойку ухитрился не схлопотать. По геометрии. И по алгебре тоже… а потом и ещё по чём-нибудь. Для круглого счёта…
Вот какое множественное счастье человеку враз привалило!
Вася Лентяйкин и спор планет
Приснился как-то Васе Лентяйкину удивительный сон. Словно пришли к нему в гости все планеты нашей Солнечной системы. Ну, разумеется, кроме Земли нашей, ибо даже во сне отлично понимал Василий, что сам в настоящий момент на поверхности земной находится, а потому в гости к нему планета Земля заявиться никак не могла.
А все остальные планеты дружненько к Васе в гости пожаловали. И огромный Юпитер, и маленький Меркурий, и Венера под ручку с Марсом…
Хотел наш Василий поначалу удивиться такому всепланетному к себе интересу, но вовремя вспомнил, что всё это лишь во сне происходит, и удивляться сразу же передумал. Вместо этого планеты в комнату свою вежливо пригласил, за стол их усадил в порядке очерёдности, конфетками принялся угощать. Ведь не каждый день, что ни говори, планеты к тебе в гости захаживают… вернее, не каждую ночь…
А планеты по конфетке взяли каждая, да и говорят:
– Пришли мы к тебе, о, Вася, не просто так, а по великому делу! И дело это важности чрезвычайной! Рассуди нас, Василий, по великой премудрости своей, помоги завершить спор наш межпланетный, давний!
Тут захотелось нашему Василию удивиться вторично, расслышав о «великой своей премудрости», но вспомнил (тоже вторично), что снится ему всё это, и удивляться не стал. Поинтересовался только, что это за межпланетный спор такой?
– А спор наш в том, – говорят планеты, – что никак не можем мы определить, какая же из нас, планет, самая наилучшая во всей системе нашей Солнечной! Вот ты нас и рассуди по совести да по справедливости! Определи самую лучшую из нас. Только имей в виду, что Земля твоя в этом нашем конкурсе не участвует, потому как ты в таком случае лицо заинтересованное и сразу же ей первое место присудить можешь!
Задумался Вася. А потом дал планетам ещё по одной конфетке и говорит:
– Тяжело мне, о, многоуважаемые планеты, несмотря на всю премудрость мою, выбрать среди вас наилучшую, ибо недостаточны пока знания мои, как о системе нашей солнечной в целом, так и о каждой из вас в отдельности! Так что вы сначала мне немножечко о себе расскажите, а уж потом я и постараюсь решить спор ваш извечный с максимальной, так сказать, объективностью. Вот ты, Юпитер, и начинай! Поведай мне, в чём ты самый-самый…
– Я – самый большой среди планет всех! – с гордостью ответствует Юпитер. – Нету в нашей Солнечной системе планеты меня огромнее!
Взглянул Вася на Юпитер повнимательнее. И правда, возвышается он над всеми остальными планетами, словно гора высокая над холмами соседними. Вручил тогда Вася Юпитеру аж две конфетки, и хотел уж, было, самым наилучшим его признать из планет всех, но не успел…
Ибо выпрыгнула откуда то из-за Юпитера маленькая планетка да как завопит:
– Подумаешь, великан! Нашёл чем хвастаться! А кто из всех вас к нашему Солнцу ближе? Я, Меркурий, возле самого нашего светила нахожусь, а значит – я самый лучший!
– Нашёл, чем хвастаться! – фыркнула Венера. – Ты, Вася, его не слушай! Во-первых, на Меркурии этом даже атмосферы не имеется, во-вторых, там такие перепады температур! Представляешь: днём от жары даже камни плавятся, а ночью – мороз лютый!
– Истинную правду глаголешь, сестра моя космическая! – неожиданно поддержала Венеру совсем уж маленькая планетка. – Вот я, Плутон, и есть самый-самый!
– А в чём именно ты самый-самый? – спросил с интересом Вася.
– Да в том хотя бы, – кричит Плутон, – что я самая далёкая и самая холодная из планет! А если этого мало, так я ещё и самая из всех их маленькая!
– Да ты, вообще, не планета! – обиженно завопил Меркурий. – Ошибочно ты в наши славные ряды занесён была, да опомнились таки астроному, вычеркнули тебя, самозванца!
– А ты… а ты… – аж задохнулся от обиды Плутон. – А ты сам дурак, вот что я тебе скажу! Тоже мне планета… да у того ж Юпитера или Сатурна спутники имеются за тебя, коротышку, крупнее! Что, съел?!
Тут Меркурий как бросится, кулаки сжав, к Плутону. А тот, соответственно, к нему. В общем, еле-еле Вася их успокоил, по конфетке вручил в знак утешения и к остальным планетам повернулся. Точнее, к Юпитеру, чтобы ему всё же первое место присудить.
И вновь не успел. Венера помешала.
– А знаешь ли ты, Вася, – говорит она и язвительно так на Юпитер поглядывает, – что великан этот хвалёный с одних лишь газов состоит? И он, и Сатурн, и Уран с Нептуном… Их, кстати, так и называют: газовые гиганты. Да они, если хочешь знать, даже твёрдой поверхности не имеют!
– Да быть такого не может! – с негодованием ответствовал Вася. – Как это: планета и без твёрдой поверхности? Что-то ты путаешь, Венера!
– А ты сам у них спроси, коли мне не веришь? – даже обиделась Венера. – Давай, спроси!
Посмотрел Вася на Юпитер повнимательнее, на остальных газовых гигантов мельком взглянул, и понял: не соврала Венера. Вздохнул он, вручил обескураженным великанам по конфетке в знак утешения, и снова к Венере повернулся.
– У тебя самой твёрдая поверхность имеется? – спросил у неё.
– А как же! – с гордостью отвечает Венера. – И ещё какая!
– А у меня что, хуже? – с обидой вступил в разговор Марс. – Тем более, что мою поверхность в любой телескоп рассмотреть можно, а твоя вечно за облачностью скрывается!
– У тебя нет облачности, вот тебе и завидно! – огрызнулась Венера. – Да и какая может быть облачность при твоей разреженной атмосфере! Тоже мне атмосфера, да я б такую прозрачную и носить постыдилась!
– Зато у меня спутники есть, что около меня постоянно вращаются! – вспылил Марс. – У тебя вот ни единого спутника не имеется, а у меня их аж два: Фобос и Деймос, что в переводе на Васин родной язык означает: Страх и Ужас!
– Это называется: ужас, какие мелкие!! – аж зашёлся от смеха Юпитер. – Да у меня этих спутников – море!