Охотница за нелюдями сидела молча, погруженная в себя, — похоже, она даже не слышала слов матери.
Тамара вновь заняла свое место и внимательно осмотрела всех присутствующих.
— Ну что ж, продолжим. На чем я остановилась?
— Ты побежала, — задумчиво, но уже без отрыва от коллектива напомнила Мила.
— Когда меня отбросило, я нырнула в один из ходов, ведущих вглубь катакомб, там не то что одной магичке спрятаться — можно армию укрыть и не найдешь, если специально не искать. Я бежала в полной темноте, но не одна: меня заметили и пустили погоню. Я запнулась в темноте и покатилась по полу, подкованные сапоги преследователя были совсем рядом, когда из зала, где шло сражение, плеснуло дикой неконтролируемой силой, а потом стенки окрасило ярко-рыжим, и в тоннель ворвалась всепожирающая волна магического пламени. Мой преследователь обернулся, выругался и приготовился умереть: выжить у него не было шансов. Тогда я вскочила и, почти прижавшись к нему, поставила такой мощный купол, на какой была способна. Так я в первый и последний раз поставила «черную жизнь», универсальную мощную защиту, и она выдержала. Как боевик я почти не котируюсь, мое призвание — охранные чары и лечение.
Тамара опять отхлебнула коньяка, закусила, похоже, эта история давалась ей тяжело.
— «Ты арестована», — не очень уверенно произнес он, оборачиваясь. Еще бы, как арестовать человека, который только что спас тебе жизнь? Голос показался мне знакомым, и я, рискуя нарваться на атаку, запалила крохотный светлячок у нас над головами. Узнавание было мгновенным: Сергей Вяземский, тогда его еще звали не Дедом, а Тесаком, егерь стоял и смотрел на меня своим единственным глазом. «Я вынужден арестовать тебя, — нехотя произнес он. — Магесса Тамара, вы обвиняетесь в пособничестве одержимым». Я тогда промолчала, только кивнула и протянула руки, на которые он защелкнул подавители. Я не могла нанести ему вред. И тут же распался прикрывающий нас купол и погас светлячок. Стало очень жарко, стены были закопченными и горячими. Сергей достал фонарь, и яркий луч обежал тоннель. Он повел меня обратно в зал. По сути, сдавшись, я подписала себе смертный приговор. Чем ближе мы подходили, тем жарче становилось, а еще там воняло горелой одеждой и паленым мясом. Зал был погружен во тьму, только ближе к середине догорали наши исследования. Пластиковая мебель расплавилась, артефакта Ворот не было, а на полу валялись обугленные тела, никто не уцелел, даже инквизиторши, они сгорели так же, как и все остальные: слишком мощным было заклинание. Единственным неповрежденным телом было тело Дарии. Она лежала там же, где я видела ее в последний раз. Казалось, она сейчас встанет, но, подойдя, я увидела, что у одержимой магессы не осталось глаз, их просто выжгло: похоже, она применила что-то очень мощное, а может, ее дух подсказал нечто такое, чего обычные магички не знают. Но это было непринципиально, все, кто пришел сюда за нами, и те, кто был тут, погибли, остались только мы с Сергеем. Я обыскала тело Дарии и нашла очень странный артефакт, он был выполнен в виде небольшого диска со стрелкой и цифрами, которые менялись от каждого шага. Сергей в этот момент отвлекся, и я спрятала находку. Хотя и не знала, зачем это сделала: все равно меня обыскали бы и забрали его, никто не отменял обвинения в пособничестве одержимым и работе с опасным артефактом.
Тамара вновь приложилась к стакану с коньяком.
— Он отпустил тебя? — неожиданно спросила Мила.
— Да, он снял с меня браслеты, — подтвердила ведьма, — и сказал, что должен мне дважды: я вытащила его в клинике и спасла, поставив щит. Дальше, в принципе, ничего интересного не было. Мы выбрались на поверхность, и он вывел меня из Белогорска. Благодаря Нике, которая заложила всех, у лиги и гильдии были мои данные. Через несколько дней, когда опознали всех погибших в катакомбах, по всем княжествам пошел гончий лист. Там, где были представители инквизиции, меня ждал только костер. И тогда я ушла в вольные земли: у меня была не слишком проверенная информация, что тут живут люди. И вот я уже семьдесят лет живу здесь. Я знала, что рано или поздно меня вычислят.
Она залпом допила остатки коньяка и заклинанием притянула к себе миску с мясом. Остальные сидели, молча переваривая рассказ.
— Амулет все еще у тебя? — наконец спросила Глана.
Тамара кивнула.
— Спрятан в тайнике. Плюс наложила на него заклятие против обнаружения, несколько раз я чувствовала, что он подает какие-то импульсы, и заблокировала их.
— Как думаешь, для чего он нужен?
— Да тут и гадать нечего, — отозвалась хозяйка дома, — он указывает направление к артефакту. Сейчас тот где-то сокрыт.
— А без него можно Ворота обнаружить? — в свою очередь спросила Арина.
— Думаю, да, — немного помолчав, ответила Тамара. — С того момента как активировался артефакт, мы засекали короткие импульсы. Это сигнал, как у маяка. И если одержимые способны их воспринимать, то они смогут его найти. Но думаю, это произойдет, если они приблизятся к нему на очень небольшое расстояние.
— Значит, все хорошо, — обрадовалась Мила. — Артефакт утерян, амулет по его обнаружению сокрыт, руна у Гланы. Чего волноваться?
— Ничего не хорошо, — возразила Кира. — Одержимые знают, у кого он. Вспомни, с чего мы начали наш разговор? В отчетах лиги и гильдии наверняка остались розыскные листы на твою мать, теперь они точно знают, кто уцелел. А что было в списке хранителей, который забрали из Златограда, только боги ведают. Ведь могу поспорить: есть люди в княжествах, которые знают, где Тамара сейчас обитает.
— Мы не афишировали ее присутствие, — возразила Глана, — только один раз она выбралась в княжества по делам. И, естественно, она это проделала инкогнито.
— Вопрос сейчас не в этом, — задумчиво потирая щетину на подбородке, негромко произнес Игнат. — Меня беспокоит один момент, который осветила Тамара. А конкретно — высокая сопротивляемость этого артефакта к воздействию.
— Специально мы его разрушать не пытались, — отозвалась ведьма, — но на заклятия он не реагировал, просто впитывал их, и все. Отколоть кусок тоже не вышло.
— А как его тогда переместила Дария? — тут же заметила нестыковку Кира.
Беглая магичка только плечами пожала.
— Я таких чар не видела никогда. В том, что он поглощает направленную на него людскую магию, нет ничего удивительного, а вот магия одержимых вполне может на него воздействовать. Но это так, теория, но вполне логичная — ведь как-то его изготовили.
Все вновь замолчали, обдумывая услышанное.
— Нужно покурить и пораскинуть мозгами, — поднимаясь, подвел итог разговору Игнат. — Кстати, а есть что-нибудь пожрать, более весомое? А то закусь, как и коньяк, почти кончилась.
— Ну ты наглец, — возмутилась Тамара. — Борщ будешь?
— Буду, — отозвался Демидов. — А на второе?
— Разносолов не жди, котлеты с макаронами вчера готовила. Иди кури, я накрою на стол.
Игнат вышел из дома и уселся на лавку. История Тамары была очень интересной, она вскрыла сразу несколько недостатков их плана — например, то, что артефакт не хочет уничтожаться и сопротивляется любому воздействию, очень плохо.
«Фарат, ты все слышал, что скажешь?»
«А что ты хочешь услышать? — отозвался бывший джинн. — Я знаю, что это за камень, и даже знаю, как его разрушить. Только у вас ничего не выйдет».
«Просвети?»
«Белый камень в моем мире имеет название Рамор».
«На мрамор похоже».
«Ага, но к нему он никакого отношения не имеет. Но эти камни и не из нашего мира, а совсем из другого. Народ ОР посылает за ними экспедиции, возвращается одна из десяти. Даже небольшой кусок приносит обладателю власть и богатство в своем клане».
«В чем его ценность?»
«Ты плохо слушал Тамару: он поглощает магию, и не просто поглощает, он ее концентрирует, любое заклинание, произнесенное рядом с ним, передаст ему частичку силы».
«Как же его обрабатывают?»
«А вот это я без понятия. Знаю только, что этим могут заниматься шаманы народа ОР, они не совсем маги и не совсем одержимые. Больше мне сказать нечего».
«Ты забыл сказать, как его уничтожить».
«Игнат, ты будешь слушать меня или нет? Ну как ты думаешь, кто может уничтожить камень, который способны обрабатывать одержимые шаманы из другого мира?»
Демидов озадаченно хмыкнул.
«Да, что-то я туго соображаю. И что, других вариантов нет? Ведь как-то эти камни добывают».
«А мне откуда знать?» — удивился Фарат.
«Плохо, — докуривая и щелчком отправляя окурок в полет, подвел итог Игнат. — Очень плохо».
Дверь приоткрылась, и наружу выглянула Кира.
— Пошли есть, пока все горячее, — позвала она.
Все уже сидели за столом и ждали только его. В тарелке дымился очень густой борщ со сметаной, на одном блюдце черный хлеб, на другом — мелко порубленный чеснок.
Ели молча. Все устали и проголодались, только ложки стучали по тарелкам. Потом настал черед макарон с котлетами, правда, их ел только Игнат — женщины отказались, сославшись на то, что уже наелись.
— Итак, что дальше? — отодвигая опустевшую тарелку, спросил Игнат.
— А что дальше? — удивилась Глана. — Ворота черт знает где, артефакт, указывающий путь к ним, тоже, у нас есть один из семи ключей. У одержимых нет ни одного шанса.
— Вы забываете, что если они выбрали тактику выжженной земли, то им не нужно ничего искать, сначала они очистят от нас Интерру, потом займутся поисками, мешать им уже никто не будет.
— Допустим, — вдруг совершенно неожиданно согласилась верховная ведьма, — только допустим. При таком раскладе нам не выстоять. А если учитывать, что у них есть некроманты и они создают нежить, тогда все станет совсем плохо. Я готова выслушать твой план. Ведь у тебя есть план?
Это был точно выверенный удар: плана у Демидова не было, и она это отлично знала. Весь его план заканчивался в этой комнате — добраться до Тамары и поговорить с ней.
— Конечно, есть, — вступила в бой Кира. — Руна укрыта, это хорошо, это наша дополнительная страховка. Надеюсь, вы, верховная, ее не у себя под подушкой спрятали?