,
ибо вы будете, как дуб с опавшими листьями
и как сад, где нет воды,
и будет сильный отребьем,
и дело его — искрой,
и будут гореть оба вместе,
и никто не погасит!
Приведенная здесь проповедь представляет собой характерный пример того, как социальные, религиозные и этические мотивы, тема грядущей кары и последующего обновления, которые пронизывают буквально всю пророческую литературу, сливаются воедино. Все содержащиеся в ней упреки оказываются очень точными обличениями общественного неустройства, повсеместно царящей неправды, нарушения идеального мирового порядка. Конкретно все это выражается в угнетении социально слабых — сирот и вдов, которые не могут постоять за себя, в порче серебра и вина — иными словами, в утрате элементарной честности, наконец, во взяточничестве и корыстолюбии царя и его ставленников. Поражает резкая оппозиция Исайи по отношению к официальному культу. Вся храмовая обрядность оказывается излишней и никчемной, раз нет главного — строгого подчинения тому мировому порядку, который мыслится как воплощение воли Яхве. Характерно также, что, предрекая гибель грешников, Исайя мыслит себе свой общественный идеал как восстановление положения, существовавшего в глубокой древности. Говоря о возвращении судей и восстановлении совета (несомненно, совета старейшин), Исайя стремится к воссозданию ситуации, бывшей в доцарский, до государственный период, когда во главе Израильского союза племен стояли вожди-судьи.
По-видимому, к этим идеям примыкало учение секты рехавитов (Иер. 35), которые отказывались от употребления вина, строительства домов, обработки земли и жили в шатрах, т. е. отвергали мир оседлой цивилизации, стремились возродить кочевничество, определявшее, по их мнению, образ жизни доцарского времени.
Такие же мотивы встречаются в пророчестве Исайи постоянно. Укажем, например, на знаменитую фразу (Ис. 5:8):
Увы, присоединяющие дом к дому!
Поле к полю придвигают они,
пока не останется места, и оказываетесь поселенными
только вы в этой стране!
Или другой текст (Ис. 10:1—2):
Увы, постановляющие преступные законы
и пишущие несправедливые решения,
чтобы отвратить от судов бедных
и силой присвоить право нищих из народа моего,
чтобы были вдовы их добычей,
и сирот грабят они!
Воззрения Исайи на будущее идеальное общество не оставались неизменными; в его книге наблюдается идейное развитие, приведшее от призыва к созданию режима, подобного тому, который существовал в доцарский период, к точке зрения, связывающей эти надежды с образом будущего справедливого царя. Рассмотрим наиболее важные высказывания пророка на этот счет. В одной из проповедей (Ис. 7:13—16) мы наблюдаем как бы зарождение идеи об отроке-спасителе: «И Он сказал: «Слушайте же, дом Давида! Разве мало вам истощать терпение людей, что вы истощаете даже терпение моего бога? Поэтому даст мой господь вам знак: вот, дева затяжелеет, и родит сына, и назовет его имя Еммануил (Иммануэль, что значит «с нами бог» — И. Ш.). Сливки и мед он будет есть, чтобы научиться отвергать зло и избирать добро, будет покинута земля, от которой ты отвращаешься из-за обоих ее царей». Рождение чудесного ребенка служит предзнаменованием важных событий: дамасский и израильский цари не смогут нанести поражения Иудее, ибо их царства будут разгромлены ассирийцами. Однако затем Ассирия подчинит себе Иудею, которая станет ареной войны между захватчиками и Египтом. Как видим, сам по себе Еммануил никакой активной роли не играет; появление чудесного ребенка служит только счастливым предзнаменованием в данной конкретной политической ситуации (речь идет об уже упоминавшейся Сиро-Эфраимитской войне). Он и к царскому роду не принадлежит. И все же Еммануил — существо особого рода. Он учится отвергать зло и избирать добро. Но знание добра и зла является, по представлениям эпохи, качеством, свойственным богам (Быт. 3:5, 22). Таким образом, вкушая сливки и мед (явно — пища богов), Еммануил приобщается к божественной сущности.
В другом речении (Ис. 11:1—16) эта тема уже обстоятельно разрабатывается:
И выйдет ветвь от ствола Иессея[18],
и отрасль от ста корней произрастет.
И почиет на нем дух Яхве,
дух мудрости и разумения,
дух совета и мужества,
дух познания и страха пред Яхве.
И его благоволение в страхе пред Яхве,
и не потому, что видят его глаза, он будет судить,
и не потому, что слышат его уши, он будет обличать,
но он будет судить по правде бедняков
и будет решать по справедливости дела нищих страны.
И он ударит землю бичом своего рта
и дыханием своих уст умертвит преступника,
и будет правда поясом на его чреслах,
и вера — поясом на его бедрах.
И поселится волк с ягненком,
и леопард с козленком будет лежать,
и теленок, и лев, и вол вместе,
и маленький мальчик будет водить их.
И корова, и медведь будут пастись,
вместе будут лежать их детеныши,
и лев, как бык, будет есть солому.
И будет играть младенец над норой аспида,
и над гнездом гадюки дитя свою руку протянет.
Не будут творить зло и убивать
на всей святой моей горе,
ибо будет наполнена страна
знанием Яхве,
как воды наполняют море.
И будет в тот день:
корень Иессея, который будет стоять, как знамя для народов,—
к нему племена устремятся,
и будет покоем его слава.
И будет в тот день:
снова прострет господь мой второй раз свою руку,
чтобы обрести остаток своего народа,
который останется от Ассура [Ашшура] и от Египта,
и от Патроса[19], и от Хуса [Куша], и от Элама,
и от Сеннаара[20], и от Емафы [Хамата], и от островов моря.
И он поднимет знамя племенам,
и соберет осколки Израиля,
и обломки Иуды соединит
с четырех концов земли.
И прекратится зависть Ефрема[21],
и враги Иуды будут уничтожены.
Ефрем не будет завидовать Иуде,
а Иуда не будет враждовать с Ефремом.
И они полетят в сторону филистимлян, к морю;
вместе они ограбят сынов Востока;
к Эдому и Моаву протянут свою руку,
и сыны Аммона покорятся им.
И высушит Яхве
Залив Египетского моря,
и поднимет руку свою на реку
силою своего дыхания,
и разобьет ее на семь протоков,
и даст перейти ее в сандалиях.
И будет большая дорога для остатка его народа,
который останется от Ассура,
как было для Израиля
в день, когда он поднялся из Страны Египетской[22].
На этот раз, следовательно, речь идет о восстановлении разрушенного космического миропорядка и в этих рамках об устроении идеального общества; и то и другое должно стать делом рук грядущего праведного царя, помазанника Яхве. Будущее общество рисуется как царство справедливости, где нет места злу, притеснениям и неправде. Внешнеполитические устремления пророка — это союз между Израильским и Иудейским царствами и покорение их соединенными силами всех соседних народов. Последняя черта особенно характерна для социальной утопии древности: грядущее благополучие — это благополучие только для данного народа. Пророк вовсе не проявляет заботы о человечестве в целом. Наконец, будущее идеальное общество — это общество целиком земное, посюстороннее. Пророк далек от желания отвлечься мыслями о божестве от насущных для него общественных проблем. Вот еще одно пророчество Исайи о будущем благополучии иудеев и израильтян (Ис. 32:1—5):
...По правде"будет царствовать царь,
и правители правосудно будут управлять.
И будет каждый, как убежище от ветра
и прикрытие от дождя,
как потоки воды в сухой степи,
как тень большой скалы
в стране усталости.
И не будут ослеплены глаза смотрящих,
и уши слушающих будут внимательны.
И сердце поспешных поймет знание,
и язык заикающихся станет говорить чисто.
Не назовут больше негодяя благородным,
а скупого не назовут щедрым.
Все эти идеи в более или менее четких формулировках встречаются и в проповедях других допленных пророков. Так, например, пророк Михей, современник и соотечественник Исайи, говорил (Мих. 2:1—3):
Увы, замышляющие грех
и творящие зло на ложах своих!
При свете утра они совершают его,
ибо есть сила в руках их.
И пожелают поля, и забирают грабительски;
и дома,— и захватывают;
и угнетают мужа и дом его,
человека и наследие его!
Поэтому так
говорит Яхве:
вот, я замышляю на род этот зло,
от которого не освободите шею свою,
и не будете ходить выпрямившись,
ибо злое время это.
Такие же мотивы мы находим по всей книге. И естественно, что Михей (5:1—3) предвидит в будущем царствование выходца из Вифлеема (ведь именно этот город — родина династии потомков Давида):
«А ты, Вифлеем-Ефрафа,
мал, чтобы быть среди тысяч Иуды.
Из тебя ради меня выйдет (некто),
чтобы властвовать в Израиле,—
а его происхождение с древности,
от дней вечности.
Поэтому он отдаст их до времени,
когда родит та, что родит,
и остальные его братья воротятся
к сынам Израиля.
И он встанет, и будет пасти силою Яхве,
величием имени Яхве, его бога,
и они обратятся, ибо теперь возвеличится он
до краев земли.
Другой соотечественник и современник Исайи, Амос, также не обошел молчанием тему социальной несправедливости. Он говорил (Ам. 8:4—6):