ет только рада за тебя. Я уверена в этом. А брат… Большой мальчик. И ты ему не мама, а всего лишь сестра. По коммуникатору пообщаетесь, – отмахнулась Элис.
– И у меня нет подходящих вещей. Представляешь, как я буду выглядеть на фоне… – посмотрела на подругу, отмечая, что она, как обычно, была одета просто, но со вкусом. При этом о её рубашке с майкой и штанах нельзя сказать, что это всемирно известный бренд. Однако это так. Именно этим многие действительно дорогие вещи и отличались. Качество и простота.
Подруга кинула на меня оценивающий взгляд. Осмотрела гостиную, словно оказалась тут впервые, хотя давно уже чувствовала себя здесь, как дома, а потом спросила:
– Неужели тебе не хочется хотя бы раз в жизни окунуться в другую жизнь? М? Чего упрямишься? И вещи у тебя нормальные. Не надо искать причин для отказа.
– Хочу… Но вдруг мне понравится? – тихо спросила я.
– Тогда, может, и начнёшь активнее шевелиться, чтобы достичь желаемого, вместо прозябания в своём отделе, где на тебя, как я понимаю, просто привыкли скидывать всю работу. Но ведь платят-то вам всем одинаково.
– Это да… – вздохнула я, делая глоток чая и проводя вилкой по торту.
Теомрин Лейстар
– Вы шутите? – процедил сквозь зубы, старательно пытаясь сдержать рвущиеся ругательства.
– Я похож на шутника, капитан Лейстар? – приподняв бровь, уточнил генерал Скайсен, буравя меня пристальным взглядом.
– Никак нет, генерал. Просто хочу напомнить, что я капитан внешней разведки, а не танцор.
– Значит, станешь танцором, – с нажимом в голосе добавил начальник. – Ты отлично подходишь по типажу, который нравится Адлеи Самин. Поэтому, думаю, без проблем сможешь соблазнить её и перехватить секретную информацию, – выдал очередную порцию неприятностей для меня начальник. Видимо, моя маска невозмутимости дала трещину, потому как генерал откинулся в кресле, чего обычно не позволял в присутствии подчинённых, и хмыкнул: – Не смотри так на меня. Ты пройдёшь обучение и отправишься на круизный лайнер «Эльтимар» в качестве танцора, где должен продвинуться до исполнителя приватных танцев. Это приказ, и он не обсуждается. Расписание занятий уже составлено, а дальнейшие инструкции получишь чуть позже. Можешь быть свободным.
– Есть, лим! – ответил я, вставая со своего места и направляясь на выход, внутренне кипя от злости. Я не подписывался танцевать приватные танцы на пилоне для той, кто торгует информацией, способной уничтожить кого угодно.
Пиликнул комм, оповещая о входящем сообщении. У генерала слова никогда не расходятся с действием. И мне действительно пришло расписание тренировок по танцам. Я боец, а не танцор из борделя! Ненавижу эту Адлею всеми фибрами души!
Я был зол настолько, что даже в какой-то момент задумался о подаче рапорта об увольнении. Самый простой способ решить мою проблему. Да!
Свернув по коридору вправо, быстро добрался до своего кабинета и в несколько шагов его пересёк, падая в кресло. Достал бумагу из ящика и даже начал писать рапорт на имя генерала, но остановился. Вздохнул, перечитал уже написанное, а потом разорвал бумагу на мелкие клочки, вымещая на ней свою злость. Я никогда не бегал от проблем. А тут…
Устало помассировал переносицу. На деле я просто не смог совладать с захлестнувшими меня эмоциями. И это плохо. Но как тут не злиться, если мне придётся учиться на того, кто разрушил мою мечту о семье.
Мы с Зариёй, сестрой моего бывшего друга Ямина, встречались около года. Для меня этого времени было достаточно, чтобы предложить ей выйти замуж. Она вообще казалась мне идеалом женщины. В ней сочетался ум, красота и приятный характер со страстной натурой. А ещё я думал, что она верная.
Я помню, как мой наставник Дилшан предупреждал, что ради семьи придётся выбирать: работа в нашем ведомстве или гражданка. Что рано или поздно женщина устанет от моих внезапных командировок, которыми мы прикрываемся, и она уйдёт или найдёт кого-то на стороне. Меня это задело. Ведь моя Зария не жаловалась на моё периодическое отсутствие дома от недели и больше, когда я выполнял задания под прикрытием. Она спокойно относилась ко всему и только желала удачи.
А потом… Я случайно обнаружил у неё абонемент в клуб «Шоу-стар». Навёл справки и выяснил, что это закрытый клуб для женщин, где предлагается широкий спектр услуг. Собственно, как потом выяснилось, у неё завязался роман с танцором приватных танцев. Я не стал устраивать скандалов, а просто разорвал помолвку, отправив её вещи в родительский дом.
Друг от меня отвернулся. Ведь я не рассказал ему о причине разрыва, чтобы не опозорить его сестру. А Зария, воспользовавшись моим молчанием, распространила слухи о том, что я домашний тиран и ревнивец. Смешно, но даже Ямин ей поверил. Так, она стала жертвой, а я – монстром.
С тех пор я закрылся ото всех. И думал, что воздвигнутый мной ледяной панцирь, как у сумрахов, живущих в ледяной пустоши Зартейна – надёжная защита. Но, как оказалось, не совсем… Или просто я так и не смог отпустить ту ситуацию? И меня задело то, что я должен не просто стать танцором, а ещё и соблазнить противника? Да уж…
Так и просидел до самой ночи в кабинете, изучая всю доступную информацию по Адлее, её связях, а также посмотрел видео на тему мужских танцев на пилоне. Ещё несколько раз выругался, потому как мне абсолютно не хотелось учиться этому бесстыдству. Но и выглядеть слабаком в собственных глазах тоже не хотелось. К тому же, судя по всему, это будет одно из моих самых лёгких заданий.
Глава 2
Алисия Шейн
Бессонные ночи во время праздников разозлили меня окончательно, как и то, что Джейн совершенно случайно допустила ошибку в сводке по товарообороту, и, как следствие, мне пришлось всё переделывать за неё от корки до корки и ещё звонить ей, чтобы кое-что уточнить и получить гневную тираду в ответ, что я мешаю ей отдыхать! Подумать только! А я? Ведь если что-то будет не так, первой из отдела вылечу именно я. Потом долго и упорно разбиралась с тем, что указал в своём отчёте Саша. Дозвониться до него так и не смогла. Но хотя бы спустя три чашки чая и одну с эспрессо, удалось понять, что к чему.
Из-за бессонных ночей, естественно, я опоздала на работу в первый день после праздников, за что получила штраф в минус десять процентов с премии, так как это случилось впервые. А потом Луиза наглым образом заявила начальнице, что уже обо всём со мной договорилась, и я согласна уступить ей отпуск, потому и подпись с датой не поставила на бланке, который она решила занести начальнице по-дружески.
– Хорошо, что ты решила заглянуть, Алисия. Луиза сказала, что ты готова уступить ей отпуск.
– Нет. Не готова, – твёрдо ответила я. Хватит с меня! Сели на шею и ножки свесили! – Мы с ней об этом даже не разговаривали. Более того, у меня уже свои планы.
– У меня горящие путёвки на Ярлу. Отъезд послезавтра, – сказала Луиза с нажимом в голосе, кинув в мою сторону недовольный взгляд.
– Да? А у меня круиз и тоже горящая путёвка. Отлёт как раз послезавтра. А с завтрашнего дня официальное начинало отпуска.
– Что ж, Луиза, как видишь, я не могу отпустить тебя в отпуск. Пойдёшь после Алисии. Она в приказе стоит на завтра.
– Да она всё врёт! – возмутилась Луиза, потом включила комм и показала два билета на Ярлу, забронированные на послезавтра.
– Успеешь их ещё сдать, Луиза. Сегодня последний день, – хмыкнула я.
– Ты что-то слишком болтливая стала, – прищурилась она. – Билеты покажи на круиз свой.
– А надо было трубку брать, когда я звонила, чтобы уточнить информацию, – ответила ей. – И я могу распоряжаться своим отпуском, как хочу. И в этом году я лечу отдыхать на «Эльтимаре» до Зартейна и обратно.
– Ха! Да нам столько не платят…
– Какая разница. Карен, я бы хотела подписать заявление на отпуск, а то оно случайно пропало с моего стола.
– И всё равно. Покажи билет.
Я поджала губы, потом тоже включила комм и показала свой билет на «Эльтимар». У начальницы и Луизы округлились глаза. Они несколько раз перечитали информацию на билете.
– Это кто тебе такой подарок сделал? – спросила Луиза.
– Неважно. Можно заявление?
– Кхе-кхе… Да, держи. Луиза, имей в виду, если ты «внезапно» заболеешь, я всё проверю. Ясно? – сказала Карен. Строго посмотрев на Луизу. – И я не шучу. Ещё раз попытаешься провернуть нечто подобное, получишь выговор. Алисия, держи, – она подвинула ко мне моё заявление, где я поставила подпись, а затем расписалась сама и, отсканировав, отправила его отдел кадров. – Свободны, девочки.
***
Когда я увидела себя в зеркале, сначала едва не заплакала, а с губ сорвалось:
– Что вы натворили… – Я даже немного приподнялась и приблизилась к зеркалу, чтобы получше себя рассмотреть.
– Честное слово, на моей практике – первый подобный случай. На ваш цвет волос, краска должна была лечь в том оттенке, который мы с вами подобрали. Даже на тест-пряди он был таким, – запричитала удивлённая парикмахер.
– Может, передержали?
– Нет. Я начала смывку даже чуть раньше положенного, как только заметила, что оттенок становится интенсивнее… И извините, но я бы не рекомендовала вам прямо сейчас перекрашиваться в другой цвет. Неизвестно, к какому результату это может привести, – тихо сказала парикмахер, а я поджала губы. Ну как так-то! Розовый! Яркий! Да меня за километр теперь будет видно! Сделала пару коротких вдохов, чтобы успокоиться, но тут услышала тихое: – Могли предупредить, что у вас есть в роду представители другой расы.
Я обернулась, удивлённо глядя на девушку. Она совсем, что ли? Я землянка.
– Мои родители – чистокровные земляне, – поправила девушку.
– Просто иного объяснения тому, что ваши волосы так сильно изменили оттенок – не нахожу. На краске указано о такой специфической реакции у представителей других рас. Поэтому если бы вы предупредили, то я бы сократила время окрашивания вдвое и сделала бы слабее раствор. Я сделаю вам скидку в половину стоимости моих услуг. И знаете, можете думать что хотите, но, на мой взгляд, этот цвет отлично подчёркивает вашу светлую кожу и зелёные глаза. Они сейчас даже ярче стали, чем были.