Если чудеса и существуют, то это было оно. Однажды её окликнул страж Главного храма и потребовал немедленно следовать за ним. Каково же было её удивление, когда её привели в святилище, где приказали ждать дальнейших распоряжений. Растерянная девушка оказалась в месте, куда доступ имел не каждый жрец. Мата стояла в величественной зале, достойной только Богов и великих царей.
Ошеломлённая роскошью, впечатлительная девушка внезапно вспомнила о давно забытых ощущениях тепла и любви, которые окружали её в большом красивом доме. Забытое чувство чистоты и достатка, порядка и защищённости нахлынуло на неё. Она вспомнила, как в доме пахло цветами, как она играла в саду среди цветущих фруктовых деревьев, как много людей в красивых одеждах окружали её, как они улыбались, замечая её шалости, и почему-то она боялась, что мать расскажет об этом отцу. Где же эти чувства теперь? Может быть, всё это лишь фантазии, которые возникли у неё, оказавшейся среди такого богатства?
Ожидание продлилось долго. Ей казалось, что величие скульптур и золотые капители колонн, рисунки на стенах, рассказывающие о покорении миров, подчёркивают её ничтожество. Кто она такая, чтобы находиться в святилище храма Касания, где дозволено быть только Богам? Она успела передумать о всех вариантах развития событий. От самых радужных до трагических. Что бы ни произошло с ней дальше, но её судьба уже изменилась!
Погруженная в свои мечты-воспоминания, прекрасная дева не заметила, как в залу кто-то вошёл и приблизился к ней. Услышав своё имя, девушка вздрогнула.
— Ответь, дитя, ты ли та самая Мата — дочь Великих царей Гирмии? — обратился к ней вошедший, которого она сразу узнала. О, сколько раз она видела его изображения в свитках и на стенах этого храма! Перед ней стоял Великий зодчий Сенмут. То ли от осознания величия момента, то ли от слов о царях Гирмии, но Мата на мгновение лишилась дара речи. Она стояла, широко раскрыв глаза, и не могла унять дрожь, полностью овладевшую её телом.
— Моего скромного ума едва ли хватит, чтобы понять, о Великий, обо мне ли ты говоришь? — наконец выдавила из себя девушка.
— Не бойся дитя, тебе здесь ничего не грозит. Я знал твоего почтенного отца — владыку Мардака, и твою несравненную матушку — Мию, — попытался успокоить оробевшую Мату Сенмут. — Похоже, что вся её знаменитая красота перешла сегодня к тебе. К сожалению, твой отец уже не сможет увидеть, в какую красавицу выросла его дочь!
— Я, Мата, служу помощницей писца у жреца нижней ступени. Обо мне ли только что говорил «святейший из святых»? — не могла поверить словам зодчего бедная девушка. — Своих родителей я не помню, мой Бог. Не моя в том вина, о, Великий. С малых лет я служу в храме Касания, и информация о моих родственниках была скрыта от меня.
— Мне нравится твоя скромность, — похвалил Сенмут, — и достоинство, с которым ты держишься. Тебе судьбой предначертано быть женой великого человека. Вас ждут великие дела! Ровно двадцать один год назад мы с твоим отцом за углями священных костров поклялись друг другу, что у нас родятся дети, которые будут идти всю свою счастливую жизнь, бок о бок, в любви и согласии. Вижу, что слова мои для тебя неожиданны. Не бойся дитя, ты говоришь не с Богом, а с равным себе, хоть глазам своим ты скорее поверишь. Погоди не много, и ты получишь все почести, достойные дочери царя!
— Божественный, ты искушаешь меня, — боясь подвоха, чуть не плача сказала Мата. — Чтобы потом сделать мою и без того тяжелую жизнь ещё более нестерпимой! За что мой Бог? Я ведь старалась служить верой и правдой в твоем храме, Великий!
— Встань с колен принцесса Зардаста! — коснувшись пальцами правой руки её подбородка попросил Сенмут. — Прости, за то, что пришлось тебе влачить жалкое существование, но в том была необходимость, только сделав тебя ничтожной рабой, можно было спасти тебе жизнь! В мире, полностью контролируемом инопланетным разумом, оснащенным оружием и машинами далёкого будущего, непростым делом является спрятать от их недремлющего ока венценосную особу! Тебе многое предстоит узнать дитя, мы вступили в очень опасную игру с мнимыми богами, и от того как успешно мы сыграем, будут зависеть не только наши с тобой судьбы. От нас зависит, вернём ли мы свободу людям нашей планеты! Держи, в этой шкатулке медальон, обладающий мощной разрушительной и созидательной силой. Береги его. Он заряжен Предтечей энергией эфира. В них сила нашего мира! Слушай голос своего сердца — это голос Зардаста, он поведет тебя через пространство вселенной и таинство времени! Выброси из головы всю эту ересь про Касание — наш мир давно под гнётом поработителей! Только спасение Зардаста для тебя имеет значение! Только, твёрдо знай дитя — это очень опасная игра, на кону жизнь всего живого на планете, поэтому клянись, что слова вошедшие в твои уши, да коснутся они твоего сердца, но не языка! Меня не ищи, и этого разговора не было! Бойся Главного жреца, он что-то подозревает! Прощай!
Глава 5Костры Предтечи
Невероятные повороты судьбы свели двух молодых людей из разных миров, которые были разделены пространством и временем. Сегодня я шагал по пескам мира, затерянного где-то в бескрайней пустыне вселенной, а рядом со мной шла очаровательная девушка. Я не думал, что когда-нибудь скажу: «Я влюбился в принцессу Зардаста!»
Воспоминания Маты помогли мне более-менее понять, как развивались события: «Москва, картина, заботливый и нежный взгляд продавщицы из магазина, кристалл! Вот что двигало фигурки в этой фантастической игре на три мира! Голубая энергия эфира! А фигурки на игральной доске — это я и Мата!»
Оставались неясными лишь несколько деталей: кто та женщина, которая вручила мне медальон? Откуда он взялся на Земле? Почему она так похожа на Мату, а Мата клянется, что ничего о ней не знает? Надеюсь, что найдется тот, кто сможет всё прояснить.
И из Вики не вытянешь и слова. Молчит и летает в своём небе величественная птица, попробуй дотянись до неё. Ключевое слово — «своём». Да, птица летает в своём небе, у себя дома. А где он, мой дом? Которая среди этих звёзд солнце, вокруг которой вертится моя голубая планета? Небось бухгалтера и торговые агенты все телефоны оборвали в поисках меня. Горит годовой отчёт! И мама, наверное, беспокоится. Не хватало ещё, чтобы у неё возникли проблемы со здоровьем из-за меня. В прошлый раз вернулась из поликлиники расстроенная — участковый терапевт сказал ей, что кардиограмма плохая. Эх, многое бы отдал сейчас за мобилу!
Одно радует: здесь не промозглый ноябрь. К моему стыду, я так и не разобрался, как устроен календарь на Зардасте. Условия жизни на этой планете были настолько комфортными для человека, что совершенно не интересовало, какое сейчас время года. Тепло!
Я намеренно редко обращался к памяти Ксандра. Каждый раз, открывая «флешку», я всё больше ощущал себя Ксанром, а Максим Гордеев постепенно уходил на второй план. Ксандр, конечно, крут — он увёл девушку прямо с плахи, кажется, даже нравится ей, но всё же не хотелось бы надолго застрять на этой планете. Рано или поздно нужно будет возвращаться домой, и лучше вместе с той, которая сейчас шагает рядом.
Всё это лирика. Вот и Вика наконец прервала молчание: «Ксандр, идите по этой тропе всё время вверх, пока не увидите приметное дерево с расколотым на двое стволом. Там тропа свернёт налево. Она приведёт вас к пещере Костров. Я буду ждать вас там. Я вас оставлю не надолго — появились неотложные дела, требующие моего вмешательства…»
На горизонте формировался большой грозовой фронт, и ветер нёс огромные, заряженные водой и электричеством тучи как раз в сторону горного хребта, куда направлялись Ксандр и Мата.
Ветер крепчал, управлять потоками воздуха становилось всё труднее. «Пожалуй, Ксандр со своей самкой не успеют добраться до дождя», — подумала Вика, ловя крыльями очередной поток. «Хотя не стоит о них беспокоиться. У Ксандра вполне хватит прыти позаботиться о своей самке, а её беречь надо! Хорошая самка! Она могла бы стать Великой Выбирающей, если была нашей расы. У неё сильное женское начало, она удивительно цельное существо, всё в ней гармонично собрано в идеальном для человеческой самки теле», — думала харвинг.
От мыслей о человеческой натуре её отвлекли далёкие вспышки света: «Кто-то тревожит эфир! Безумцы! На открытой местности!»
Уверенно дозируя силу взмаха крыльев, разрезая своей «птичьей» головой потоки воздуха, огромный зверь летел в направлении увиденного света. Прошло, может, около часа, когда Вика подлетала к безошибочно определённым её внутренней «Глонасс» координатам.
Внизу под ней мелькали камни, кусты, деревья, в общем, человеческому глазу ничего не разобрать на такой скорости. Но орлиный глаз был устроен по-другому. Мельчайшие подробности на поверхности даже на такой скорости детально анализировались живым компьютером харвинга.
Мгновенно нейроны передали сигнал коре мозга: «Опасность!»
Два воина целились в неё звездными копьями. Почти одновременно мелькнули две вспышки. Два сгустка энергии полетели в её сторону. Доли секунды, и траектория выстрелов была просчитана. Алгоритм действий мышц харвинга был выработан тысячелетиями эволюции и прописан кровью поколений, боровшихся с инопланетным вторжением. Непринуждённые, выверенные до автоматизма движения Вики, и энергетические залпы пошли дальше ввысь, не задев тело Великой Выбирающей. Это в глазах Ксандра она казалась кроткой и дружелюбной. Для воинов с внедрённой матрицей пришельцев она олицетворяла настоящий ужас.
Такой быстрой расправы над двумя вооружёнными инопланетной технологией воинами не смог бы предсказать ни один аналитический центр.
Бой закончился быстро. Из кустов ринулись к выпавшему из рук воинов оружию люди, но, подойдя к заветной цели, всё же взять в руки копья не посмели.
Это были небесные люди Одамвинги. Харвинги для них были частью живого организма планеты, стоящей выше в иерархии разумной жизни Зардаста. От обычных людей их отличали чуть меньший рост, тонкие кости, худые ноги и крылья. Если не смотреть им за спины, то вы бы их посчитали болезненными. Это была плата за победу над гравитацией. Чем меньше вес, тем больше энергии экономится для полета.