у лицу. Брандт был таким красивым. И моим. С привычной легкостью он натянул презерватив и толкнулся внутрь, словно я было необходима ему для выживания.
Ну, он тоже был мне нужен.
Я вскрикнула от удовольствия, когда он полностью меня заполнил. Это лучшее чувство, что я когда-либо испытывала. Брандт словно был моей недостающей частью, о которой я никогда и не подозревала.
– Я тоже тебя люблю, – пробормотал он мне в губы. – Думаю, так всегда было, в некотором роде, – его губы нежно касались моего рта, а я запустила пальцы в его черные с сединой на висках волосы.
– Не прогоняй меня, – попросила я вблизи его губ. – Пожалуйста.
Он углубил наш поцелуй. Сделав его неистовым. Всепоглощающим.
– Никогда. Я возьмусь за работу здесь, и у нас все получится. Если понадобится, будем скрывать наши отношения от него до самой смерти. Но я не смогу отпустить тебя, малышка. Не теперь, когда ты стала моей. Больше никогда.
Его слова были волшебными, и я застонала от удовольствия. Занимаясь со мной любовью, он осыпал поцелуями мой подбородок и шею. Прошлые разы мы действительно трахались, как он и сказал, но сейчас все было по-другому. Между нами была сильная эмоциональная связь. Он принадлежал мне, а я ему. Даже если этому суждено стать секретом.
– Я о тебе позабочусь, – пообещал Брандт. – Ты моя и эта идеальная киска тоже. Никто и никогда не сможет к тебе прикоснуться, кроме меня. Я убью любого, кто попытается.
Я позволила этому греховному обещанию повиснуть в воздухе и вскоре кончила с его толстым членом внутри. Брандт так и не замедлил толчки. Мне казалось, что тело воспламенится от такого количества удовольствия, которое меня охватило.
– Брандт, – простонала я, мое тело было на грани нового оргазма, которые последовал прямо вслед за первым. – О Боже!
– Я хочу, чтобы твоя киска пульсировала, сжимая мой член еще сильнее, Кэлси. Заставь меня кончить, милая, – прошипел он. – Мне нужно еще раз почувствовать, как ты сдавливаешь меня. Только так я впредь хочу кончать.
Его слова отправили меня за грань, выведя из реальности. Оргазм был очень интенсивным, и внутренние мышцы сильно сдавили член, как Брандт и хотел.
– Чеееерт! – его зубы клацнули по моим, когда он окончательно потерял над собой контроль. – Мать твою, я сейчас кончу! – наши тела блестели от пота, и кожа прилипала. Порочно-совершенное безумие, которое я полюбила всем сердцем.
– Пожалуйста, – умоляла я. – Пожалуйста.
Наконец, Брандт взревел, достигнув разрядки. Я распахнула глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, пока он словно растворялся внутри меня. Брандт продолжил толкаться, от его беспорядочных движений моя грудь подпрыгивала вверх-вниз. Я могла бы смотреть на него весь день. Брандт был греховно сексуален, а на его прекрасном лице отражалось чистейшее наслаждение. Я все еще смотрела в его бездонные зеленые глаза, затерявшись где-то глубоко во взгляде, когда меня внезапно выдернули оттуда.
– ЧТО ЗА ЧЕРТ?!?!
Брандт застыл, все еще находясь внутри меня, и я заметила стоявшего в дверях отца. Потрясение на его лице быстро сменялось каким-то убийственным выражением. А потом он направился к нам.
«Вот дерьмо».
– Рик! – начал Брандт. – Я могу объяснить!
Однако он не успел ничего сказать, поскольку отец так врезал ему по лицу, что Брандта откинуло от меня. Мой обычно миролюбивый отец сошел с ума. Я никогда не видела его таким неуправляемым. Он замахнулся, чтобы снова ударить Брандта, который даже не пытался сопротивляться, прежде чем я, наконец, начала действовать.
– Папа! Стой! – воскликнула я, пытаясь защитить Брандта своим обнаженным телом.
Карие глаза отца сузились от отвращения.
– Надень какую-нибудь одежду, Кэлси, черт тебя подери!
– Ладно! – закричала я. – Просто прекрати его бить. Пожалуйста.
Я схватила футболку, а отец снова набросился на Брандта. Тот упал на пол, а папа кинулся на него сверху. Натянув футболку, я стала дергать отца за руку.
– Папа! Пожалуйста! Прекрати его бить!
Каким-то чудом мне удалось оттащить его от голого лучшего друга, у которого уже сильно шла носом кровь. Мое сердце сжалось в груди, когда я увидела убитое горем лицо Брандта. Он любил моего отца, как брата. Все было так запутанно.
– Пап, – выдохнула я, отталкивая его подальше от Брандта. – Я хотела этого. Я люблю его!
Его грудь расширилась, когда он закричал на меня.
– Конечно же ты его любишь! Он ведь тебе почти как дядя, мать твою! – он дернул себя за волосы и взревел. – Как ты мог так поступить со мной? – прокричал он Брандту.
Брандт умудрился накинуть джинсы, но благоразумно не сходил с места.
– Рик. Мы с Кэлси...
– НЕТ НИКАКИХ «ВЫ»!
Я вздрогнула от его тона и потянула отца за руку.
– Пап, – выдавила я, к горлу подступили рыдания. – Выслушай. Мы любим друг друга.
Он поморщился, а потом мой большой и сильный отец начал плакать. Я тоже заплакала, обняв его.
– Я допустил это, – выдохнул он мне в волосы, крепко прижав к своей груди. – Допустил под собственной крышей. Черт. Мне придется арестовать лучшего друга за то, что он изнасиловал мою дочь.
– Изнасиловал?! – воскликнула я, выбираясь из его объятий. – Никто здесь не говорил об изнасиловании!
Папа вытер мокрые щеки и покачал головой.
– Принцесса, по закону это изнасилование, – он перевел взгляд на Брандта и его голос стал жестче. – Ты же прекрасно это знал, мать твою. Ты предал меня.
Брандт сел на диван и спрятал лицо в ладонях. Мне очень хотелось подойти к нему. Обнять и пообещать, что все будет хорошо.
Но будет ли?
Мой отец – шериф, и он бросался очень серьезными обвинениями.
– Пожалуйста, не делай этого, – попросила я. – Это моя вина. Я его соблазнила.
Папа нахмурился и ущипнул себя за переносицу.
– Нет, ты этого не делала. Это он тебя совратил. А ты просто маленькая девочка, – я вздрогнула от его выбора слов.
– Я сдамся, – пробормотал Брандт с дивана.
– Что? – воскликнула я. – Нет!
Брандт встретил мой взгляд налитыми кровью глазами, и я увидела, что он был расстроен не меньше нас с отцом. Что за издевательство!
– Я облажался, малышка, – ответил он мне срывавшимся голосом.
– Не разговаривай с ней, – рявкнул отец, его тело снова охватило напряжение. – Ты никогда больше не будешь с ней разговаривать, черт тебя задери, – он указал на дверь. – Брандт, ты просто больной ублюдок, и я хочу, чтобы ты покинул мой дом в ближайшие три минуты.
Я с ужасом наблюдала, как Брандт стал спешно собирать свои вещи и закидывать в сумку. К счастью, папа не заметил, как он убрал использованный презерватив и сунул его туда же. Брандт накинул рубашку и надел ботинки. Через несколько секунд он уйдет.
Надолго?
Навсегда?
«Не может быть».
– Я отвезу тебя в участок, – папа смотрел на меня, несмотря на то, что обращался к Брандту. – И даже не думай бежать.
– Нет, пап. Остановись. Ты не можешь. Это сломает ему жизнь, – выдавила я сквозь слезы. – Они заклеймят его, как какого-то совратителя детей. Подумай о том, что ты делаешь.
Отец бросил злобный взгляд на Брандта.
– Он и есть гребаный педофил, принцесса.
Я толкнула его в грудь.
– Пап, – взмолилась я, слезы еще сильнее полились из глаз. – Честное слово, если ты сделаешь это, я больше никогда с тобой не заговорю. Сбегу и не подумаю возвращаться. Ты разрушишь не только его жизнь, но и мою.
Отец снова поморщился, посмотрев на меня в замешательстве.
– Ч-Что? Ты же несерьезно.
– Я не позволю тебе растоптать твоего лучшего друга из-за того, в чем я принимала участие, – ответила я ему твердым голосом.
Он несколько мгновений смотрел на Брандта, а потом перевел взгляд на меня.
– Я хочу, чтобы он ушел. И больше никогда не приносил сюда свою жалкую задницу. Ты – моя дочь, и я люблю тебя. Если это именно то, чего ты хочешь, пусть будет так. Но смотреть я на него больше не собираюсь. Как и потворствовать этому.
Брандт бросил на меня еще один взгляд, полный боли, а потом вышел из комнаты. Через несколько мгновений я услышала, как захлопнулась входная дверь. Отец опустился на край дивана, его лицо будто застыло. Я ни разу не видела его таким потерянным. Громко всхлипнув, я забралась к отцу на колени и горько заплакала.
Мое сердце разбито.
Я действительно все испортила.
– Шшш, – бормотал папа, крепко прижимая меня к себе. – Теперь все кончено, принцесса.
От его слов я только сильнее разрыдалась.
Мне не хотелось, чтобы это стало концом.
Глава 6
Все кончено.
Прошло уже больше двух недель.
Я будто дрейфовала, пойманная в ловушку оцепенения. Я ощущала потерю Брандта куда сильнее, чем просто сексуального партнера. Я была готова забыть об этом, только бы он вернулся в нашу жизнь. Я так скучала. И знала, что папа тоже скучал. Отец вообще казался опустошенным. Я ненавидела себя за то, что сделала это с нашей семьей, но было бы чуть проще, если бы папа просто попытался понять.
Но он не хотел.
В тот единственный раз, когда я попыталась заговорить об этом, папа так разозлился, что ударил кулаком в стену. Мы теперь даже старались не оставаться наедине. И в результате стали отдаляться друг от друга. Я больше не была маленькой папиной девочкой. Теперь я сломлена и потеряна.
В такие моменты я жалела, что у меня не было второго родителя. Моя мать сбежала, когда мне было восемь месяцев. Папа говорил, что не знал, куда она делась. Но ведь он был шерифом. Поиск людей – его работа. Я понимала, что в глубине души он знал, куда она пропала. Просто защищал меня от любой имеющейся у него информации. И обычно я была не против его защиты.
Но ему не нужно было защищать меня от Брандта.
Он – часть нашей семьи. Я знала его с тех пор, как научилась говорить. Вернувшись из колледжа Брандт застал моего отца одиноким и с маленьким ребенком на руках. Тогда он помогал, как только мог. Много вечеров именно «дядя» Брандт нянчился со мной, пока папа работал над своим дипломом. Он был его лучшим другом, оставшимся рядом, пока отец заканчивал полицейскую академию и пытался вырастить дочь.