Он с трудом разобрал каракули, нацарапанные в спешке: «Появился Лерой и говорил с надушенной девушкой. Они вышли вместе. Еду за ними на такси».
Руки у Шейна слегка задрожали.
— Моя дама давно уехала?
— Не больше десяти минут назад, — ответил Гортсман.
Шейн достал бумажник и вынул из него пять долларов.
— Остатком поделитесь с официантом.
Гортсман поклонился.
Шейн положил счет в карман и поспешил на улицу, взяв шляпу от важной фрау.
Стоянка была пуста. Он сел в свою машину и проехал один квартал к югу. Затем остановился у двухэтажного старенького дома и вышел.
Пройдя тесный вестибюль; он поднялся на второй этаж.
Да, здесь была квартира Элен. Свет из-под двери не пробивался. Шейн постучал и подождал немного. За дверью стояла тишина. Шейн постучал еще раз… затем достал связку отмычек и начал подбирать их к замку. Четвертая подошла. Он вошел, зажег свет и бегло осмотрел пустую двухкомнатную квартиру. В кладовке вместе с платьями валялась грязная мужская рубашка и белье. В кухонной раковине было полно давно не мытой посуды.
Шейн вернулся в гостиную и выключил свет, собираясь уходить. Но не успел он взяться за ручку, как по ту сторону двери раздались шаги. Он мягко отступил.
Щелкнул ключ, и кто-то вошел. Чья-то рука зашарила по стене в поисках выключателя.
Когда свет зажегся, Шейн непринужденно сказал «хэлло» человеку, который в эту минуту отвернулся, закрывая дверь.
Глава 8
Человек подпрыгнул и обернулся. Тяжелое дыхание вырывалось у него сквозь стиснутые зубы. Он был невысок, но мускулист, недавно обритые волосы только начали отрастать. Он попятился от Шейна, что-то нашаривая за отворотами своего мешковатого пальто.
— Что вы здесь делаете? — хрипло спросил он. Голос его дрожал.
Шейн усмехнулся.
— Я как раз собирался то же самое спросить у вас. Кстати, откуда у вас ключи от квартиры Элен?
Он уже знал, что перед ним Макс Морган. Ни у кого другого не выразилось бы на лице такой гаммы переживаний. Страх, растерянность, недоверие и, наконец, облегчение, когда он понял, что его принимают за кого угодно, только не за беглого каторжника. Он выпрямился и посмотрел на плоский ключ в своей руке, будто видел его впервые.
— Видите ли, — спокойно сказал Шейн, — я был уверен, что единственный, кому она доверила ключ от своего гнездышка, — я. Не знал, что она раздает их оптом и в розницу. Вот дьявол. Никогда ничего не знаешь о женщине! Любая из них потаскуха по натуре, и что она может дать одному, может дать и другому.
Он удрученно покачал головой.
Страх окончательно покинул Моргана, он с радостью ухватился за выход, предложенный ему.
— Точно! Мне это тоже вроде как молотком по башке. Я тоже думал, что ключ у меня одного. Вот смеху-то! Оба мы с тобой простофили.
— Похоже, что так, — сказал Шейн. Он достал сигареты, угостил Макса и закурил сам. — Я только что вернулся в город и сразу же поехал к Элен, думая, что она будет рада. Но, видно, она без меня не очень скучала.
Макс начал оправдываться:
— Но ведь я же не знал…
Шейн махнул рукой.
— Да ладно уж. Нужно быть ослом, чтобы расстраиваться из-за этих сучек. Не одна, так другая. Мало их, что ли.
— Точно! — с жаром поддержал Макс. Ему уже стало совсем хорошо, он расслабился, устроившись в кресле.
— А где Элен? — спросил Шейн, выпуская дым. — Она будет потрясена, если вернется и увидит нас обоих.
— Только не она! — хихикнул Макс. — Ее ничем не потрясешь. Нам нужно только будет разыграть на спичках, кому оставаться с ней.
— Я — пас, — твердо сказал Шейн. — С этим покончено. Уступаю.
— А ты чудесный парень! Мне очень жаль, что я занял твое место, но я же не виноват, — лепетал Макс, все шире ухмыляясь.
— А кто тебя винит? — великодушно сказал Шейн. Подойдя к двери, он обернулся и добавил: — Элен можешь ничего не говорить. Я больше не буду ее тревожить.
Спустившись по лестнице, он вытер пот со лба. Это было чудом, что каторжник проглотил крючок и не начал задавать вопросов. Выйдя излома, Шейн сел в машину и поехал обратно через дамбу на материк. Филлис, наверное, уже дома. Ну и задаст он ей за такие номера!
Он ехал быстро, а мысли его еще быстрее вертелись вокруг Лероя и Элен. А что было между Лейси и Гортсманом? Лейси никогда не был разборчив в работе, когда дело касалось грязного белья чужих спален и на этом можно было заработать. Но трудно было поверить, что он так же неразборчив в более серьезных делах, когда его страна воюет. Впрочем, не потому ли его и убили…
Так и не придя ни к какому заключению, Шейн доехал до Бискайского бульвара. Да и трудно было что-либо решить, не зная практически ничего о роковом обрывке картона, который сыграл да, наверное, еще и сыграет какую-то значительную роль.
Пожалуй, единственное, в чем он был уверен, это что именно Гортсман натравил Лероя и Джо на Лейси, чтобы завладеть этим картоном. Но в их руках остались только оторванные края… Главное — у него, и он тоже ничего не знает, даром что знаменитый детектив Майкл Шейн…
Но картину он представлял себе уже ясно. Как они остановили Лейси на плотине, как он удрал от них уже смертельно раненный и как они выследили его, когда он, проявив сверхчеловеческие усилия, добрался до конторы Шейна. Теперь они гадают, что он успел сказать и сделать. И пусть гадают побольше.
Подъехав к своему дому, Шейн отогнал от себя все вопросы, кроме безопасности Филлис. Сейчас это было самое важное.
Клерк сказал, что не видел, вернулась ли миссис Шейн, и вручил ему только что доставленную телеграмму.
Шейн прочитал ее и прошел в лифт. Она была из Нью-Йорка от Мэрфи.
«Лейси в отеле „Тропикал“, Майами-Бич, зарегистрирован как Альберт Джеймс. Находится в отпуске».
Шейн положил телеграмму в карман и открыл ключом дверь своей квартиры. В ней было пусто и темно. Он пошел в спальню и позвонил в отель. Ему сказали, что Альберт Джеймс остановился в 416-м номере, но этот номер не отвечает.
Шейн вернулся в гостиную и налил себе коньяка.
— А ты-то думал, что Фил чему-то научилась, — горько сказал он самому себе.
Он бесцельно побродил по комнате, потягивая коньяк. Затем достал счет ресторана «Дунай» и разгладил его на столе. Нахмурившись. Шейн перечитал записку Филлис и долго смотрел на нее. Потом достал конверт авиапочты и чистый лист бумаги. Он написал:
«Дорогой Джон! На прилагаемом листочке ресторанного счета ты найдешь несколько видов отпечатков пальцев. Не обращай внимания на мои (они будут и на этом письме) и на женские (это моей жены). Сообщи мне все, что сможешь узнать о третьем человеке». Он подписался и написал адрес на конверте: «Джону Боскому. Отдел идентификации. Округ Колумбия».
Затем запечатал конверт, допил коньяк и вышел. Внизу он попросил клерка поставить штамп «Специальная доставка» и немедленно отправить конверт с курьером в аэропорт, чтобы он успел к вечернему самолету.
Клерк обещал все сделать и спросил:
— А правильно ли я поступил, что направил к вам полицейских? Они были недовольны, но после того, как в вашей конторе оказался покойник, я стал очень нервничать.
— Возможно, вы спасли меня от его участи, — сказал Шейн, — но с ним порядочно запутанное дело. Вы сказали полиции, что он не был ранен, когда пришел. Вы подкинули мне массу забот из-за этого.
— Очень сожалею, мистер Шейн, но я и вправду ничего не заметил. Он так сгорбился, будто у него что-то болело, но мне и в голову не пришло, что он ранен! Практически мертв, как оказалось… Если бы вы предупредили меня, что надо сказать, я бы, конечно, не опростоволосился.
— Да-да, я знаю. Мне просто не повезло. Но вы не сказали им, что я был в это время у себя в конторе?
— Нет, сэр. Уж это-то я сообразил. Они спрашивали, когда и где я видел вас тогда, но я сказал, что не помню, и все.
— А о девушке, что вы послали ко мне в квартиру?
— Ничего, сэр. Вы знаете, что я никому ничего не говорю о ваших делах. Я достаточно давно здесь работаю и знаю, как важно поменьше говорить.
Шейн поблагодарил его и напомнил об отправке письма. Когда клерк вызвал курьера, Шейн уже садился в машину. Он опять пересек залив и остановил машину перед отелем «Тропикал». С видом завсегдатая он непринужденно прошел через вестибюль и поднялся в лифте на четвертый этаж, где был номер 416. Дверь номера была приоткрыта. Он постучал, ответа не последовало. Света в номере тоже не было. Он приоткрыл дверь и нащупал выключатель. Затем вошел.
Это был обычный номер, занятый на несколько дней человеком, который, казалось, вышел на минуту и сейчас вернется.
В ванной были туалетные принадлежности, на кровати валялась скомканная газета. Это была нью-йоркская «Миррор», датированная прошлым воскресеньем. Часть четырнадцатой страницы была вырезана — кусок в две колонки. Шейн схватил газету и внимательно просмотрел, не осталось ли чего-нибудь, указывающего на содержание вырезанного куска. Ничего не найдя, он отложил газету и вдруг услышал какое-то движение у двери. Он осторожно повернул голову.
В приоткрытую дверь сначала просунулось дуло семизарядного пистолета, затем рука и, наконец, сам человек, в изысканном сером костюме и широкополой шляпе. У него были голубые глаза и приятные черты лица. Голос у него оказался мягким, хотя на лице читалось выражение отчаянной решимости.
— Повернитесь к стене! — скомандовал он. — Руки над головой положите на стену!
Шейн повиновался. Потом сказал не оборачиваясь:
— Я не знаю, кто вы, но, по-моему, мы могли бы кое-что обсудить, если позволите.
— Можете обсуждать все, что пожелаете, но не вздумайте шевелиться. Кто вы?
— Я не привык представляться, когда меня держат на мушке, — обиженно сказал Шейн.
Слева от него зазвонил телефон. Шейн уголком глаза увидел, как незнакомец поднял трубку. Дуло своего пистолета он не отводил и неотрывно смотрел на Шейна.