& лихие похождения.
Альбина была для него главным человеком по жизни. После смерти Листа «взглядовцы» каждую неделю к ней ездили. Иван Демидов, Александр Любимов, Владимир Политковский, Константин Эрнст, etc. Она раздавала вещи Влада. И горевала, по мне, искренне. Какими бы сложными и запутанными не были отношения в последний год их совместной жизни, эти двое были и остались супругами, родными людьми. И еще. Альбина не пиарилась как «вдова великого человека», журналистов избегала.
Вообще, после гибели Листьева не только Назимова, но и многие из коллег поступили достойно.
Лысенков, Ярмольник, Листьев
Например, его самый близкий друг той поры Леонид Ярмольник (с которым Влад делал «L-клуб»). Леня знал о некоторых финансовых обязательствах Листьева. О том, допустим, что тот намеревался купить режиссеру Тане Дмитраковой квартиру. И он просто позвонил ей и сказал: я знаю, что Влад тебе обещал, возьми у меня деньги.
Это просто удивительное благородство для людей, которые на самом-то деле деньги умеют считать. ТВ-компаньоны Влада были людьми порядочными. В основном. Они помогали всем родственникам убитого, даже семье Елены Есиной, первой супруги Влада. И то, что их упорно пытались окучивать следователи на предмет причастности к преступлению = дикая несправедливость. Эти умельцы умудрились извести вопросами даже дочь сожителя Есиной, которая видела Листьева лишь по телевизору. А экс-тещу допрашивали так, что у нее случился гипертонический криз.
Римма Шульгина в центре
Да, конечно, у Влада были терки с бандитами, как и у всех бизнесменов начала 90-х. Помню, после одного из «видовских» круизов, которые устраивала Римма Шульгина, в офис Листьева приехала братва, из тех, что, собственно, и были в круизе, между прочим. Явились в спортивных костюмах и кроссовках, с автоматами. Это был 1994 год. Влада в кабинете не было, с ним соединили гостей по телефону.
– Почему с оружием-то?,
– сухо поинтересовался Листьев.
Ответили что-то типа «мы всегда так ходим».
Ждите, лаконично ответил Влад.
Через полчаса приехали бойцы столичного РУОП в масках и бронежилетах. Бандитов «приняли». Но ненадолго. Оказалось, что визит Листьеву нанес вор в законе Александр Макушенко, известный как Саша Цыган, симпатичный бандит-тусовщик (меня с ним знакомил Юра Айзеншпис, который тогда носился с проектом «Сташевский»).
В начале 90-х бандиты не строили, как сейчас церквушку за церквушкой, а разминались в настоящей как бы благотворительности. Саша Цыган купил какую-то медицинскую аппаратуру для детей и пытался презентовать ее Леониду Рошалю, который за несколько лет до этого возглавил Международный благотворительный фонд помощи детям при катастрофах и войнах, созданный для того, чтобы обеспечивать транспортировку, покупку оборудования и питание врачей, входящих в международную бригаду неотложной помощи. Доктор отказался, мотивировав тем, что «от криминалитета ничего не надо».
И Цыган попробовал зайти через «ВИD», поскольку было известно, что Листьев любит детей (не показушно, а по-настоящему, у него так биография сложилась, что это где-то даже закономерно). Насколько помню, в конце концов эту технику вручил от имени компании Александр Любимов, а Рошаль через год после убийства Влада получил звание «Детский доктор мира».
Что касается Цыгана, то его в конце концов завалили. Покушались на него, как помню, беспрестанно. Особенно «чехи», если верить покойному Айзеншпису. Помню, перед «видовскими» круизами (из которых только два первых окупились, остальные стали провальными и с точки зрения имиджа компании, и с коммерческой, конечно) еще на берегу (иногда в одесском порту, иногда в «Шереметьево», если лайнер отходил из Италии) все блатные договаривались: на борту никаких стрелок, выяснения отношений исключены.
Что, впрочем, не мешало делать им их бандитское дело хотя бы в плане сканирования пассажиров (на предмет будущей охоты за коммерсами). Убивали их, убивали они. Пачками.
Назимова, Листьев, Шульгина; Гавайские острова
Тогда, собственно, Евгений Кемеровский и всплыл со своим типа хитом «Братва, не стреляйте друг в друга». С Кемеровским (на самом деле его фамилия Яковлев) тоже были у «видовцев» жесткие терки, к слову. Ну, не с самим певцом, а с теми, кто его крышевал. Кемеровский, второй (после Политковского) «человек в кепке» был выпускником Смоленского института физкультуры и спорта (специализация – вольная борьба), но с 1990 года стал малоизвестным исполнителем шансона. 1 декабря 1992 года погиб его брат-близнец Александр Яковлев, чемпион страны по вольной борьбе. Потом, в середине 90-х певца стали продвигать серьезные люди, из бывших товарищей его брата. Ну да ладно.
Так вот, про братву. Через пару лет после устранения Влада положили и его неудачливого гостя Макушенко. Как и Листьева, его убрали фактически дома. Влада застрелили в подъезде, а Цыгана, когда тот к подъезду подкатил. В авторитета прямо на глазах его подруги разрядили пару рожков из Scorpion’а. Убийцу быстро вычислили и арестовали. Это был медведковский киллер Федин, тезка Цыгана. Дело в том, что медведковские беспредельщики делили в начале 1997 года Рижский рынок с могучими солнцевскими, под которыми ходили и Егор Гайдар, и все Video International во главе с Заполем.
Макушенко в качестве третейского судьи отписал площадку солнцевским. И за это был наказан.
Это я к тому, что убивали тогда коммерсов регулярно. И зуб на Влада был у многих, повторю. Врагов он в криминальной среде нажил. Не только, впрочем, в криминальной.
Ведь незадолго до инцидента с Цыганом Листьев вообще уволил половину (!!!) останкинских сотрудников. И на общем собрании заявил, что вместо «странных премий, которые платили в прошлом» будут зарплаты («Мы знаем, кто брал взятки, и с ними расстанемся»).
А затем и высказался по этому поводу в «Независимой» (30 апреля 1994):
«„Останкино“ напоминает государство во всех отношениях. Здесь тоже существует определенная иерархическая лестница, конкурентная борьба не хороших передач, а компаний, групп и группировок, которые пытаются занять место в эфире для того, чтобы с помощью рекламы решать лишь свои денежные проблемы. Люди, которые пытаются изменить что-то к лучшему, подвергаются колоссальному давлению… Очень многие боятся этого (реформы ТВ – Е.Д.). У них есть связи, насиженные места, люди расписываются в ведомостях организаций, которые в „Останкино“ не значатся. Они себя спокойно чувствуют, они у корыта. Они не думают о том, какие передачи завтра появятся на экране».
Александр Политковский вспоминал:
Александр Политковский в гриме Сталина
«Меня вызывали по этому делу в прокуратуру несколько лет назад. Беседовал со следователем по особо важным делам. Тогда я подумал, что выдвинутая ими версия, похоже, шита белыми нитками. Я делал программу, посвящённую «афганским» фондам, и брал интервью у Трахирова, руководителя «афганской» организации, который потом был взорван на Котляковском кладбище. Радчиков, которого обвиняли во взрыве «афганцев», после суда погиб на Минском шоссе. И вот следователь мне заявил, что Влад снял эту передачу с эфира, поэтому «афганцы» ему, таким образом, отомстили. А спросить, получается, уже не с кого – все погибли. Версия о том, что Листьева убили из-за того, что на ОРТ была на четыре месяца отменена реклама, тоже слаба. Ведь с рекламными деньгами он лично ничего не делал. Отказаться от рекламы – это коллегиальное решение. Просто именно Влад объявил о нём с экрана телевизора. Да, в какие-то моменты он действительно становился неуправляемым.
С одной стороны, Влад был тогда невероятно популярен у состоявшихся молодых женщин. Улыбчивый гусар, гуляка. А с другой – бизнесмен, который умел зарабатывать деньги. Он умел руководить процессом производства телевизионного продукта и в этот момент не хотел слышать и слушать ничьи советы. Когда мы только начинали работать, он был весёлый, эдакий рубаха-парень. Но со временем стал превращаться в скучного «бизнес-сухаря».
Как-то за год до убийства он с его тогдашней женой Альбиной приехал к нам с Аней (Анна Политковская – Е.Д.) в гости. Тут-то мы и заметили, как он изменился – перед нами сидел такой начальник, который всем заправляет. Хотя, может, именно таким он Альбине Назимовой и был интересен. Ведь его изменила не популярность – его таким сделала именно эта женщина. Он начал меняться после того, как она стала его женой. Тогда появилась эта пафосная реклама с собакой, тогда он вообще перестал употреблять алкоголь – даже пиво.
С одной стороны, это хорошо, что у него больше не случалось загулов, но с другой – он перестал быть компанейским человеком. Не знаю, произошло бы это убийство, если бы Влад в своё время отказался от должности генерального директора ОРТ. Вполне возможно. Когда человека долго показывают на экране, когда он начинает кого-то учить, то поневоле думает, что он небожитель. У Влада такое проскакивало. Он мог себе позволить некорректно о ком-то высказаться, выставить человека в неприглядных тонах. И сам в любой момент мог попасть в конфликтную ситуацию с «серьёзными» людьми».
«Поле чудес»
Максим Соколов сразу после расстрела Влада заявил:
«Задолго до убийства Владислава Листьева люди, знакомые с останкинской внутренней кухней, с мрачностью отмечали, что реформировать Первый канал можно лишь по способу, взятому из эпохи пунических войн: снести с лица земли, развалины распахать плугом и засеять солью – после чего в другом месте отстраивать новое телевидение заново. Гибель журналиста, пытавшегося что-то сделать с „Останкино“ без этих крайних мер, склоняет к мысли, что циники были едва ли не правы. В сущности, мы даже не знаем, как заказчик убийства оценивал масштабы общественного и политического резонанса. Возможны три варианта: а) заказчик был движим исключительно чувством мести или корысти и об общественных последствиях не думал вообще – это было бы вполне по-русски; б) заказчик понимал возможную реакцию, но, просчитав выгоды и невыгоды убийства, решил, что неудобства от поднятого шума все же будут перекрыты полученными им выгодами; в) заказчик не просто смирялся с грядущим общественным кризисом, но сознательно его желал – либо в видах общей дестабилизации, либо с целью демонстрации неодолимой силы, перед которой все теперь должны склониться».