— Шанель, знакомься, этот шутник — мой близкий друг Мериам. Ты тоже можешь обращаться к нему по имени. Он хэкс, как и я. — Затем, перейдя на эльзанский, представил ее Корсу: — Дружище, это моя жена леди Шанель Кримера Расар. И, увы для тебя, Лоэл прав. Шанель — моя собственность, а я ее хозяин. Так что у Вера девятнадцать очков.
Корс изумленно таращился на них, стоя у ступеней трапа.
— Собственность? Жена? Ты где побывал? На невольничьем рынке?
Леди Кримера, вздернув подбородок, собралась поставить наглеца на место. Она знала о существовании пары отсталых миров, где еще имелись невольничьи рынки, но принять ее — высокородную леди — за рабыню? Даже не за наложницу, а за бесправное существо… нет, такого она не потерпит! Но Кайсар, сжав ее в объятиях, начал извиняться:
— Прости, родная, мы с Лоэлом идиоты. — Затем уже для Корса пояснил: — Мериам, она моя! И этим все сказано. Очень надеюсь, подобных глупостей ты не произнесешь в присутствии моей жены. А подробности мы тебе потом расскажем. Сейчас, думаю, не место и не время.
Мериам увидел, как побледнело красивое лицо оскорбленной иномирянки, и чудные фиолетовые глаза гневно блеснули.
— Вы понимаете наш язык? — спросил он. Дождавшись неохотного короткого «да», тоже извинился. — Простите меня, леди Шанель… э-э-э… Расар.
Женщина равнодушно кивнула и отвела от него взгляд. В этот момент она ощутила холод в груди. Высокородная шейта никогда даже предположить не могла, что кто-то может назвать ее рабыней. Посчитать зависимость рабством. А ведь она из старинной аристократической семьи Империи Шейтин. Ее отец входит в Высший Совет… Да, в ее мире каждый знает, что значит для шейтинки хозяин. Каждый мужчина, обзаведясь семьей, заботится о своих женщинах, ублажает и бережет до последнего вздоха. Наложницы не рабыни, они так же любимы и лелеемы, но прав на хозяина у них чуть меньше и образование подводит. Шейт никогда не знал рабства, и любой его подданный умрет за свою честь и достоинство, а сейчас ее так спокойно, походя, унизили. Все ее жизненные принципы, реалии и само существование вывернули наизнанку, извратили. До сих пор она ни разу в жизни не думала, что ее зависимость и обращение к своему мужчине могут интерпретировать как рабство.
Шанель ощущала себя мерзко, словно ее сейчас испачкали в дерьме. Спустившись по трапу, она застыла в сторонке, ожидая мужчин, выгружавших багаж. Она не смотрела по сторонам, любопытство и волнение в преддверии нового испарились, оставив после себя пустошь, продуваемую ледяным ветром. Новый мир, куда она несколько суток усиленно готовилась ступить, жизнеутверждающе смотревшийся из космоса, неожиданно придавил реалиями.
Ее внимание привлек невиданный прежде плоский диск-платформа с колонкой управления и металлическим полукругом поручней. Пока Кайсар блокировал свой корабль, Лоэл с Мериамом закрепили на диске багаж и ждали супругов Расар.
Кай взял Шанель за руку и вздрогнул, ощутив, насколько она ледяная. Заглянул в лицо жены и замер, встретив ее неожиданно безразличный взгляд, который больше не искрился обожанием к нему, любовью. И это напугало его до противной дрожи внутри. Он понял, что именно вызвало такую реакцию. Еще в тот момент, когда почувствовал, как окаменело ее тело в его руках после обидных слов друга, а потом, когда заметил, как опустились ее плечи, словно на них давила невидимая тяжесть.
Казавшиеся безобидными мужские игры сейчас грозили разрушить его счастье, уничтожить ее любовь к нему, которую он слишком привык ощущать. Наслаждаться, пропитываться насквозь, чувствуя при этом, как пузырьки радости взрываются в его крови, вызывая эйфорию. Именно поэтому Кайсар решился на отчаянный шаг, на слова, которые, он почему-то верил, помогут все исправить. Хотя, нет, не был уверен, но слишком сильно, отчаянно надеялся на это.
Холодный взгляд фиолетовых глаз попытался скользнуть в сторону, не желая встречаться с настойчивым, пытливым серым, но Кай не дал жене отвернуться от него. Отстраниться внутренне.
— Смотри на меня! — приказал он.
Шанель едва заметно строптиво поморщилась — слишком привыкла слушаться хозяина, что в этот раз выручило его. Она вернула ему свое внимание.
— Прости меня! И их прости, такого больше не повторится…
— Ты уверен? — недоверчиво, с иронией хмыкнула Шанель.
Она вновь попыталась отвести взгляд и даже опустить лицо, но Кайсар не дал ей этого сделать. Придержал подбородок пальцами и заставил смотреть себе в глаза.
— Так вышло из-за нашей глупости. Больше такого не будет. Поверь! Так вышло из-за непонимания Мериамом вашей физиологии, незнания твоего мира, реалий и вообще… это недопонимание. Мы одиночки, хэксы, привыкшие формально следовать иным правилам и этикету, не обращать внимания на чужие чувства и обиды. Понимаешь? Мы с двадцати лет служим родине, а сейчас нам за тридцать. Постоянные тренировки и чужие миры. Чужие, безразличные мне лица и планеты. Скоро мне тридцать пять, и, поверь, я уже забыл, что такое семья. Забота о чувствах близких…
— Я понимаю, — глухо ответила Шанель.
Выражение ее глаз не изменилось, и Кайсар выдохнул то, что, возможно, еще долго хранил бы в себе. Сомневаясь и опасаясь.
— Я люблю тебя, моя девочка! И теперь завишу от тебя не меньше, чем ты от меня.
Секунда-другая, затем осознание — и глаза Шанель вспыхнули ярче новых звезд. Застыв, она словно пила его взглядом, не в силах оторваться, наслаждаясь, казалось бы, простыми словами.
— Правда? — неуверенно всхлипнула она.
— Правда, звездочка моя! И запомни, мы вместе и со всем справимся.
Шанель прильнула к груди Кая, глядя в глаза с расширившимися зрачками, потемневшие от прилива эмоций и бурлящей в нем энергии. Особенность, означающая, что он говорит правду, и испытываемые им чувства весьма сильны.
— Пойдем, родная, а то у нас еще много дел, — улыбаясь глазами, попросил Кай.
Шанель потянулась к нему и благодарно поцеловала в губы. Едва коснулась вроде, но столько тепла подарила, поделилась. Ветер растрепал светлые пряди ее волос, и он, не думая, привычно заправил их ей за уши, трепетно коснувшись любимого лица.
Взявшись за руки, они, наконец, подошли к диску, на котором ждали смущенные мужчины. Лоэл растрепал свои темно-серые волосы на макушке и, словно бы извиняясь, признался:
— Знаете, леди Шанель, эльзанцы в гораздо большей степени зависимы, чем шейты. По сути, мы рабы своего имущества, собственности. Так что эльзанец как никто другой поймет шейта. Наши миры слишком похожи…
— Да? — оттаивая, улыбнулась Шанель. — Под таким углом особенности наших рас я еще не рассматривала.
— Маленькая ты еще… моя, — шепнул Кайсар на ухо Шанель.
Мериам, переводящий заинтересованный взгляд с одного спутника на другого, активировал панель управления на колонке, и из дырочек по краям диска вырвались прозрачные упругие струйки воздуха, отгораживая пассажиров от встречного ветра. Диск плавно приподнялся над поверхностью и устремился к видневшимся вдалеке строениям.
Поглядывая вперед, Корс бросил на шейту короткий взгляд и заискивающе восхитился:
— Вы очень красивая, леди Шанель. Кайсару повезло…
— Спасибо! — Шанель пожала плечами, внешне не реагируя на комплимент.
— Обычно женщины радуются подобному комплименту, — удивился Корс.
— В моем мире бытует мнение, что любая женщина по-своему красива.
— Да? — включился в разговор Лоэл. — Наверное, вы правы.
Встречный ветер не мог пробиться через воздушную преграду этого загадочного транспортного средства, но сбоку иногда залетал особо удачливый порыв, набрасываясь на подол платья Шанель и раздувая его парусом. Девушка даже жалела, что не может ощутить всем телом тепло ветра, подставить лицо и зажмуриться.
— А если я скажу, что вы весьма сексуальны? — спросил Мериам, с опаской поглядывая на Кайсара.
Шанель тут же почувствовала, как напряглось тело мужа от такого простого вопроса. Но ответила ровным голосом и максимально честно:
— Вы не скажете мне ничего нового.
— Да-а? — в унисон спросили Лоэл и Мериам.
— Да! — Шейта кивнула, забавляясь их удивлением. — Каждую женщину Великий Шейтин наделяет сексуальностью. Это и защита, и оружие. Защита от «голодной» мучительной смерти: ведь благодаря сексуальности мы обращаем на себя внимание своего мужчины, удерживаем его при себе. И оружие в борьбе с соперницами. Так что сексуальность для нас естественна. Было бы удивительным и ужасным не обладать ею…
— Защита от голодной мучительной смерти? — изумился Корс откровениям прелестной иномирянки.
Он посмотрел на друзей и вопросительно приподнял брови, молчаливо требуя пояснений. Кайсар коротко ответил:
— Все потом.
Лоэл же поинтересовался:
— Леди Шанель, а какой комплимент понравился бы девушке вашей расы?
Шанель хмыкнула над не потерявшим надежду и желание завладеть юной шейтой хэксом.
— Скажите ей, как она умна, элегантна, а если повезет, то похвалите ее мастерство в танце…
— У вас все танцуют? — с легкой иронией переспросил Вер.
— Женщины — все! Мужчины — по праздникам и на свадьбе. Это традиция, ее не нарушают, и каждая девочка с малых лет учится танцевать, петь, готовить и многому другому, что потребуется для счастливой семейной жизни.
— Вы тоже танцуете? — спросил заинтригованный Мериам, посматривая на друга.
— Да! Надеюсь, неплохо… — ответив, Шанель чуть повернула голову и посмотрела на своего хозяина, ища у него подтверждения.
— Ты невероятно, потрясающе танцуешь. Талантливее я никого не встречал! — честно признался Кайсар.
— Я тоже не против посмотреть…
— И я! — тут же согласился с Корсом Вер.
Кайсар одарил жутким ледяным взглядом своих спутников и процедил безапелляционно:
— Женитесь, а потом любуйтесь на своих. А моя жена танцует только для меня.
Шанель засмеялась, потерлась щекой о его плечо и пояснила:
— Любимый, танцы для хозяина совершенно отличаются от тех, что предназначаются для гостей и родных. И задачи у них разные. У нас дома гостей под хорошую закуску всегда развлекают танцами, песнями и приятными разговорами. Таковы традиции шейтов.