Москва раскинулась по берегам реки того же имени при впадении в нее речек Яузы и Неглинной, которая, впрочем, теперь уже засыпана землей. Как и всякий другой древний город, ставший замечательным в истории своего государства, Москва подала повод к возникновению о ее начале и начальной истории разных догадок, сказаний и легенд.
Некоторые основание ее приписывают Олегу, указывая, как на доказательство, на слова Нестора: «Се же Олег (882 г.) нача юроды ставити и устави дань словеном, кривичем и мери». Проезжая из Новгорода в Киев, Олег остановился на р. Неглинной при впадении ее в р. Москву и поставил тут городок, который впоследствии достался суздальскому вельможе Кучку[724]. Предание об этом Кучке известно. Юрий Долгорукий по пути из Киева во Владимир (Залесский), проезжая теми местами, где по Москве-реке раскинуты были прекрасные селения Степана Ивановича Кучки, остановился там. Владелец этой вотчины не оказал князю должного почтения и даже отзывался о нем с некоторым презрением, почему Юрий приказал казнить его и бросить в пруд, а двух его сыновей, Петра и Якима, и дочь Улиту отправить в Суздаль, где последняя была насильно выдана замуж за Юриева сына Андрея (Боголюбского). Юрию понравилась вотчина Кучки, и он приказал на горе, где ныне Кремль, поставить небольшую ограду или городок, который и назвал по реке Москвой; другой городок приказал поставить за первым, там, где потом сооружен был Знаменский монастырь, и назвал его будто бы по прозвищу своего сына Андрея Китаем. Москва одновременно называлась и Кучковым: так, в летописи про Михалка и Всеволода Юрьевичей под 1176 г., когда они были приглашены на Суздальскую землю своими племянниками Ростиславичами на совместное княжение, говорится: «Уя [схватила] и болезнь велика на Овине, и идоша с ним до Куцкова, рекше до Москвы»[725]. Фантазии составителей сказаний о происхождении Москвы углубляются даже в более седую библейскую древность и производят название города от Мосоха; некоторые — от бывший там деревни Мскотовы, иные — от множества мостов, наконец, считают название Москвы финским[726].
Как бы то ни было, но в летописях Москва в первый раз упоминается под 1147 г. Здесь 28 марта состоялось свидание Юрия Долгорукого со Святославом Олеговичем, который вел тогда войну с Изяславом Давидовичем в Смоленской области. «И прислав, — говорит летопись, — Гюрги к Святославу, рече: приди ко мне, брате, в Москов. Святослав же еха к нему с дитятем своим Олегом в мале дружине, пойма с собою Владимира Святославича; Олег же еха наперед к Гюргю и да ему пардус. И приеха по нем отец его Святослав, и тако любезно целовастася и быша весели. На другой же день повеле Гюрги устроите обед силен, и створи честь велику им, и да Святославу дары многи с любовию, и сынови его Ольгови и Владимиру Святославичу, и муже Святославле учреди, и тако отпусти и»[727]. Москва, несомненно, принадлежала тогда суздальскому князю, а потом великому князю Владимирскому. Что касается характера отношений собственно московских князей, как удельных, так и великих, к своей отчине, то на этот предмет есть меткий, верный взгляд одного из наших знатоков как русской истории вообще, так и московский старины в частности[728]. Указывая на вотчинный тип московских князей, он указывает и на само устройство их стольного города как на помещичью усадьбу, двор вотчинника, стоявший среди деревень и слобод, которые все почти имели какое-либо служебное назначение в хозяйстве вотчинника, в потребностях его дома и домашнего обихода. Недаром иностранцы, бывавшие в Москве в XVI и XVII вв., весь Кремль принимали за царский дворец, говоря, что он обнесен каменной стеной.
Надо еще заметить, что обилие лесов вокруг Москвы представляло заманчивые места для охоты, которая, конечно, имела характер не только развлечения, но и известных выгод. Таким образом, первоначально Москва могла служить становищем для охоты со всеми удобствами для жилья, чем-то вроде дачи, даже поместья, а раньше могла представлять вообще простое становище для князей при проезде с юга в Суздальскую землю. Выше уже приведено было одно место из летописи, где говорится о проезде Михалка и Всеволода Юрьевичей из Черниговской области в Суздальскую чрез Москву. Глеб Ростиславич Рязанский в 1177 г. выступил на защиту своих шурьев Ростиславичей против их дяди Всеволода III и шел в Суздальскую землю также чрез Москву, и «пожже Московь всю, город и села»[729]. Как увидим ниже, чрез Москву же к Владимиру шел и Батый. Позднее, когда Москва стала центром удельного княжества, а потом великого и, наконец, всея Руси, она стала разрастаться и расширяться, вбирая в себя окрестные селения и слободы.
Когда по смерти Всеволода Юрьевича (Большое Гнездо, умер в 1212 г.) между его двумя старшими сыновьями разгорелась борьба за обладание великим княжением из-за того, что отец отдал последнее не старшему, Константину, а следующему за ним Юрию, младшие братья разделились: одни встали на сторону Константина, другие — на сторону Юрия; некоторые перебегали потом от одного к другому. Так поступил Владимир Всеволодович, перебежавший от Юрия к Константину. По известиям летописей, хотя и не совсем ясным, можно с вероятностью заключать, что младшие братья хлопотали о более выгодных уделах. Владимир, возможно, и занимавший незначительный Юрьев, но в таком случае самое короткое время, вскоре после похода (1212 г.) с Юрием на Константина перебежал к нему и занял Волоколамск; посланный затем Константином, затворился в Москве. Но в следующем году старшие братья заключили, хотя и непрочный, мир, и Владимир выведен был Юрием из Москвы в южный Переславль. Таким образом, Москва опять присоединилась к великому княжеству. В 1237 г. при нашествии Батыя Москва была сожжена татарами, которые захватили здесь в битве и сына великого князя Владимира Юрьевича. Но в качестве кого он находился в Москве — в качестве удельного князя или в качестве временного защитника Москвы от татар, — из летописей не видно. Затем до конца первой половины XIII в. мы не находим указаний, что в Москве сидел князь, а в это время, т. е. в конце XIII в., встречаем определенное название «московский князь», которое летописи дают четвертому сыну Ярослава Всеволодовича, Михаилу Хоробриту (Храброму). Таким образом, Михаил Ярославич и должен считаться первым удельным московским князем, если и не вообще, то, во всяком случае, в татарский период нашей истории.
Михаил Ярославич Храбрый1238 — ум. в 1248 г
Ярослав Всеволодович перед смертью (умер в 1246 г.) сделал распоряжение о наделе своих сыновей волостями, которое приведено было в исполнение его братом Святославом, занявшим после него великое княжение. Таким образом, Михаил, о котором мы уже говорили в своем месте[730], владел доставшейся ему Москвой с середины приблизительно 1246-го по 1248 г.
Даниил АлександровичРод. в 1261 г. — ум. в 1303 г
По смерти бездетного Михаила Ярославича Московский удел, как выморочный, присоединен был, конечно, к великому княжеству. Удельных князей он не имел с 1248 г., кажется, до 1276 г., когда умер бездетный великий князь Василий Ярославич Костромской, и великое княжение перешло к его племяннику Димитрию, сыну Александра Невского. Естественно было именно теперь новому великому князю назначить уделы младшим братьям Андрею и Даниилу. Во всяком случае, Даниил Александрович получил в удел Москву не позднее 1283 г., так как в этом году он выходит на историческую сцену уже в качестве удельного князя.
Даниил Александрович, самый младший, четвертый сын Александра Невского, родился в 1261 г. Как уже сказано, его общественно-политическая деятельность начинается с 1283 г., когда у его старшего брата Димитрия отнял великокняжеский стол средний (из живых) брат Андрей. На стороне последнего были новгородцы, тверичи и москвичи, которые в указанном году и выступили к Переславлю против Димитрия, только что возвратившегося из-за моря, куда он бежал от Андрея. Но у Дмитрова стороны заключили мир и разошлись[731].
Андрей в 1296 г. по смерти Димитрия (умер в 1294 г.), когда уже по праву занимал великокняжеский стол, начал, как выражаются летописи, «посягать» на некоторые уделы, так что от него отвернулись некоторые и даже из тех князей, которые прежде были на его стороне. В указанном году произошло «нелюбие» между дядей и племянником, т. е. великим князем Андреем и Иваном Димитриевичем Переславским, видимо, из-за Переславля. На стороне переславского князя стояли Даниил Московский и Михаил Ярославич Тверской. Дело дошло до того, что на состоявшемся во Владимире съезде в присутствии ханского посла князья взялись было за мечи, но их «сведоша в любовь» владимирский епископ Симеон и сарский Измаил, и князья, так или иначе распределив между собой княжения, разъехались[732]. Недовольный решением съезда, Андрей Александрович в том же или следующем году собрал большое войско с намерением идти на Переславль, а также на Москву и Тверь. Но Даниил Московский и Михаил Тверской, которым отправившийся в Орду Иван Димитриевич поручил блюсти свою отчину, сами выступили с войсками. У Юрьева, где противники встретились, едва не произошло боя[733]. Наконец, в 1301 г. князья «учиниша снем» у Дмитрова «и взяша мир межи собою»[734].
Осенью того же года, неизвестно по какой причине, Даниил Александрович пошел на рязанского князя и бился с ним около Переславля. Говоря о победе московского князя над рязанцами и о том, что он «некакою хитростью ял» и самого рязанского князя Константина Романовича и привел его в Москву, летописец замечает, что у Переславля «много и татар избито бысть»[735].
В 1302 г. скончался племянник Даниила Иван Димитриевич, князь Переславский, который за неимением детей отдал свою отчину князю Московскому, которого, как говорит летопись, «паче всех любляше». Великий князь Андрей Александрович, старший дядя умершего, уже давно добивавшийся Переславля, поторопился послать туда своих бояр и тиунов, но Даниил выгнал их оттуда и посадил там своих наместников[736].
В следующем, 1303 г. 4 марта Даниил Александрович скончался[737].
От брака с неизвестной он имел сыновей Юрия, Александра, Бориса, Афанасия и Ивана, которые известны нам по летописям[738].
Юрий Данилович1281 — ум. в 1325 г
Юрий Данилович владел московским уделом с 1303 по 1319 г., ас 1319 по 1322 г. был одновременно и великим князем Владимирским; с 1322 г. по день смерти — опять владел только московским уделом. Полную биографию его мы изложили в своем месте.
Иван Данилович Калита1304 — ум. в 1341 г
Иван Калита владел одним московским уделом с 1325 по 1328 г., а с последнего до конца жизни был и великим князем Владимирским. Великокняжеский титул он окончательно упрочил и за своим потомством.