— Владимир Семенович часто бывал в Украине. Он как агент Виктор какие-то задания тут выполнял?
— Ни по линии разведки, ни по линии контрразведки он в Киеве никакими делами не занимался. Просто в этом городе жили его родственники, и Высоцкий чувствовал себя в нем комфортно. Скажем, когда Театр на Таганке приехал в столицу Украины на свои первые гастроли с 9 по 24 сентября 1971-го, актер успевал не только в спектаклях играть, но и давать концерты по всевозможным киевским учреждениям. Он выступил в двух десятках мест: на заводе шампанских вин и в Институте электросварки имени Патона, в Доме культуры ОКБ Антонова, институте ботаники, институтах электродинамики и кибернетики, на заводе «Арсенал» и в ЦКБ при заводе «Ленинская кузница»… А когда Таганка собралась в обратный путь, Высоцкий остался в Киеве еще на сутки, чтобы дать большой концерт в институте философии и домашние — у большого почитателя своего таланта Асташкевича и опального писателя Виктора Некрасова. И его, заметьте, никуда не вызывали, не проводили профилактические беседы…
— Нетрудно догадаться, почему певцу в Киеве дали зеленую улицу. Дело в том, что незадолго до этого украинский КГБ возглавил Виталий Федорчук, который очень любил песни Высоцкого. Мне супруга высокопоставленного партработника, которая дружила с женой Федорчука и бывала у него дома, рассказывала, что генерал любил слушать Высоцкого и имел все до единой его записи: мол, это дань фронтовым воспоминаниям.
— Просто он знал об отношении Андропова к барду и стремился соответствовать.
Я доверяю мнению Петра Шелеста, которого Брежнев убрал с поста первого секретаря ЦК КПУ, заменив Владимиром Щербицким. В дневнике опальный украинский лидер писал о Федорчуке: «Думаю и уверен, что действует он не по своей инициативе — не такой он «герой». Он явно имеет «директиву» Комитета… За всем следят, все доносят, даже ты сам не знаешь, кто это может делать. Установлена сплошная агентура и слежка. Как это все отвратительно!..».
— Вы лично с Виталием Васильевичем встречались?
— Нет, но кретином он оказался законченным. В 1970–1982 годах Федорчук был председателем КГБ Украины, а с мая по декабрь 1982 года — председателем КГБ СССР. Почему всего полгода? Первый его приказ — всем офицерам КГБ носить военную форму, которая выдавалась, но которую никто не надевал, кроме охраны и дежурных офицеров. Это в нем проснулись «фронтовые воспоминания». Представьте себе: идет офицер на службу, и все видят, что он является сотрудником КГБ. Он отправляется на явочную квартиру — и весь город за ним следит. Маразм! Офицерам приходилось где-то по дороге на встречу с агентурой переодеваться. На работу тоже шли в гражданской одежде, а перед тем как войти в здание, переодевались. За это Андропов, став генсеком, и убрал его.
— Тем не менее, когда Высоцкий умер, именно председатель украинского КГБ разрешил провести единственный в Союзе (!) вечер его памяти в Киевском театре оперетты, несмотря на сопротивление местных властей, и заслужил этим благодарность горожан…
— Федорчуку было плевать на Щербицкого, потому что он был человеком Брежнева, которому докладывал о поведении украинского партийного лидера…
— А почему вы считаете, что Высоцкий умер не своей смертью?
— Он приговорил себя на майских гастролях в Польше, когда журналисту газеты «Штандарт млодых», просившему об интервью, сказал: «Приезжай в Москву! Сделаем такое интервью, что и Польша, и весь мир вздрогнут». Кто-то эти слова слышал и немедленно донес в КГБ, а там все поняли. Высоцкий хотел рассказать мировой общественности историю, которая изложена в нашей книге. Если агент может заговорить — в данном случае из-за наркомании, — его устраняют. Я не сомневаюсь, что это была обыкновенная «зачистка».
— Поздновато «Контора глубокого бурения» спохватилась…
— Тем не менее утечку информации предотвратить успели. О наркомании Высоцкого даже многие его близкие друзья до последнего не знали… В настоящую проблему она превратилась только в 79-м. В декабре того же года об этом стало известно и КГБ. Высоцкого тут же исключили из агентурного аппарата…
— …а затем наступило 25 июля 1980 года…
— Проведение ликвидации было поручено врачу-реаниматологу Анатолию Федотову, которого завербовали незадолго до этого. Его сломали на наркотиках, которые он доставал не только для Высоцкого. Сначала Анатолия использовали «втемную»: мол, Высоцкий нужен стране, он нуждается в контроле, наши врачи будут вас консультировать, а вы обязаны строго придерживаться их рекомендаций, иначе сядете за наркотики на всю катушку.
Методы лечения, которые применял Федотов, вызывали у его коллег-медиков удивление. С одной стороны, он колол успокаивающее, снотворное, а с другой — вводил тонизирующие препараты, что приводило только к разладу нервной системы. Высоцкому становилось все хуже, но когда по просьбе соседа по подъезду, не выдержавшего его душераздирающих криков, из Института имени Склифосовского приехали врачи и хотели Владимира Семеновича госпитализировать, прежде мягкий и безотказный Толя встал на дыбы и вообще вел себя агрессивно по отношению к коллегам. Это объяснимо — он боялся не выполнить задание, от которого теперь зависела его собственная жизнь. По описаниям непосредственных свидетелей, действия Анатолия Федотова были очень похожи на спланированное убийство, выданное за естественную смерть. Кстати, вскрытие тела не производилось — якобы по просьбе родителей.
Мы с моим соавтором написали заявление в Генпрокуратуру с требованием расследовать смерть Высоцкого, но ответа так и не дождались.
И напоследок два слова о Никите Высоцком. Полтора года назад в прокат вышел фильм «Высоцкий. Спасибо, что живой», снятый по его сценарию. Вся российская интеллигенция считает эту картину дурно пахнущим кинодерьмом. Вот теперь сынок и надеется обелить себя, запретив нашу книгу. Но я думаю, народ сам разберется, где правда…
По горячим следам
Экс-первый заместитель председателя КГБ СССР, бессменный начальник советской политической контрразведки генерал армии Филипп БОБКОВ: «Высоцкий умер нормальной смертью, как все люди умирают, — никто его не убивал»
Сенсационное интервью «Бульвару Гордона» экс-сотрудника КГБ и СБУ Михаила Крыжановского, утверждавшего, что Владимир Высоцкий был суперагентом КГБ, комментирует один из руководителей КГБ.
29 июля в Хорошевском суде Москвы состоялось предварительное слушание по иску Никиты Высоцкого к издательству «Алгоритм», которое в октябре прошлого года выпустило сенсационную книгу «Владимир Высоцкий — суперагент КГБ», написанную Михаилом Крыжановским и Федором Раззаковым. Сын знаменитого барда счел утверждение, вынесенное в заголовок бестселлера, клеветническим и потребовал изъять тираж из продажи.
Прокомментировать ситуацию мы попросили 87-летнего Филиппа Денисовича Бобкова — кадрового чекиста, который на протяжении 20 лет руководил советской политической контрразведкой. С 1969 по 1983 год он являлся бессменным начальником 5-го «идеологического» управления КГБ СССР, закончив службу в 1991-м в должности первого заместителя шефа Лубянки и в звании генерала армии.
Именно Бобков организовывал борьбу с диссидентским движением, создание осведомительных сетей в среде творческой интеллигенции, предотвращение бегства граждан СССР за рубеж, розыск и изъятие «самиздатовской» литературы… Правда, генерал (кстати, наш земляк, уроженец Кировоградской области) был предельно лаконичен…
— Филипп Денисович, вы в курсе, что 29 июля в Хорошевском суде Москвы состоялось предварительное слушание дела о защите чести и достоинства по иску Никиты Высоцкого к издательству «Алгоритм»?
— Впервые слышу.
— Мне понятно, почему сын прославленного барда почти год тянул с обращением в суд…
— Я об этом ничего не знаю и не хочу такие вопросы обсуждать…
— Понимаете, у Никиты Владимировича большие проблемы с компетентными экспертами. В частности, полгода назад он представил в Савеловский суд Москвы, где рассматривался его аналогичный иск к «Экспресс газете» (она напечатала и разместила на своем сайте интервью одного из соавторов книги), заключение Института мировой литературы имени Горького. При всем моем уважении к филологам, вряд ли они вправе выдавать заключения о том, кто был агентом КГБ, а кто не был…
— Меня подробности не интересуют. Это не моя тема.
— Но вы авторитетный человек, чекист, чье слово очень весомо. К вам какая-то из сторон обращалась, чтобы вы выступили экспертом на процессе?
— Нет. А если бы обратились, я бы отказался.
— Из-за такой позиции бывших сотрудников Комитета госбезопасности да еще из-за того, что архивы КГБ по-прежнему закрыты, и не удается установить истину…
— А что за истина? Какая?
— Сегодня общественное мнение разделилось: одни считают, что артист Высоцкий работал на Комитет госбезопасности, другие доказывают, что нет…
— Опять не моя тема… Я давно не имею к этому отношения.
— Неужели вам безразлично доброе имя Владимира Семеновича? Ведь вы, наверное, любили его песни, если он несколько раз в году давал концерты у вас в Пятом управлении КГБ?
— Какое имеет значение, что мы когда-то слушали. Кого это сегодня интересует?
— А вот председатель КГБ Украины Виталий Федорчук, если вы такого помните…
— И что он?
— Виталий Васильевич так любил песни Высоцкого, что в августе 1980-го, после трагической гибели барда, не побоялся разрешить вечер его памяти, хотя по всему Союзу такие мероприятия были запрещены.
— Дело прошлое. Что теперь его ворошить?
— Один из соавторов книги утверждал в интервью нашей газете, что Федорчук просто старался угодить председателю КГБ СССР Андропову, который обожал песни Высоцкого и лично курировал его. А вы как думаете?
— Понимаете, всуе трогать Юрия Владимировича я не хочу. Любил — не любил, какое это теперь имеет значение? Разве у людей сегодня нет других забот?