Очень скоро триумвират пал жертвой жесткой конкурентной борьбы. Октавиан ловко переиграл оппонентов – Лепида сразу же оттеснили на обочину, а флот Антония в сентябре 31 г. до н. э. был разгромлен флотом Октавиана в Ионическом море рядом с Акциумом, у северного побережья Греции. Антоний бежал в Александрию, где вскоре совершил самоубийство. За ним последовала его любовница Клеопатра, мать троих из его детей. Октавиан на всякий случай распорядился убить и Цезариона, 17-летнего сына Клеопатры и Цезаря.
Октавиан возвратился домой завоевателем Египта и единоличным правителем Рима. Унаследовав сказочное состояние Цезаря, внучатый племянник взял еще и его имя, став Гаем Юлием Цезарем Октавианом. В январе 27 г. до н. э. сенат изобрел для него титул «Август» («почитаемый, священный») – под этим именем он и вошел в историю. Последовавшие 40 лет его правления были относительно спокойными. Секрет успеха заключался в стиле управления. Не желая оттолкнуть римлян, ставший единовластным автократом в духе Юлия Цезаря Октавиан преподносил себя восстановителем общественно-политического порядка в стране. Свою позицию он называл не «императором», а «принцепсом» (по сути «первым гражданином»). Август демонстративно вернул власть сенату, который сохранил многие из своих традиционных функций, в том числе разделял с Августом ответственность за управление империей. Основой власти Августа – во всяком случае, так он утверждал в известном заявлении – являлся тот факт, что он «превосходил всех своим авторитетом (auctoritas)», хотя официально обладал не бо́льшими полномочиями, чем любой другой политик или магистрат. Что конкретно имелось в виду под словом auctoritas, активно обсуждается и сегодня – судя по всему, это некое моральное влияние, которое человек имеет благодаря своему личному авторитету.
Главное политическое достижение Октавиана – он принес империи стабильность, на что культура отреагировала стремительным расцветом: Рим при Августе – одна из величайших эпох в истории мирового искусства и архитектуры. Незадолго до своей смерти в 14 г. н. э. он составил список собственных свершений под названием Res Gestae Divi Augusti («Деяния Божественного Августа»). Там, в числе прочих подвигов, упомянуты восстановление свободы и подчинение «всего мира» власти римского народа. Его вклад в градостроительство резюмирован (по Светонию) хвастливо: он, мол, принял Рим «кирпичным, а оставляет мраморным» [12] [1]. Август и в самом деле украсил город замечательными памятниками. Одно из самых грандиозных зданий – великолепный Театр Марцелла – построено на берегу Тибра и названо в честь его любимого племянника и предполагавшегося наследника, Марка Клавдия Марцелла, который умер в 23 г. до н. э. в возрасте 19 лет. Мы до сих пор можем наслаждаться изящными полукружьями белокаменных арок, пусть и изрытых оспинами времени, пусть и лишенных мраморной отделки и лепнины. Пусть от впечатляющего строения и осталось меньше трети.
Театр Марцелла, открытый Августом в 12 г. до н. э.
Август поощрял других состоятельных римлян следовать его примеру и дарить городу величественные монументы. Одним из таких богатых людей был его друг и советник Гай Меценат, чьим именем – благодаря щедрой поддержке латинских поэтов, в том числе Горация и Вергилия – позже повсюду станут называть бескорыстных покровителей искусств. Самым плодотворным энтузиастом прихорашивания Рима стал Марк Агриппа, преданный Октавиану Августу командующий, чей флот сыграл решающую роль в сражении с Антонием и Клеопатрой. Агриппа отремонтировал городскую канализацию (он даже лично на лодке инспектировал работы) и построил два новых акведука: все это обеспечивало римлян 150 000 кубометров воды в день – что было весьма кстати, ведь население при Августе превысило миллион человек. Также Агриппа возвел храм всем богам, тот самый Пантеон (который будет впечатляющим образом реконструирован, как мы увидим, через столетие). Еще одной серьезной фигурой в римском строительстве во время правления Августа была его жена Ливия Друзилла. Она реставрировала многочисленные храмы, а также построила рынок (Macellum Liviae, «рынок Ливии») и портик Ливии (Porticus Liviae), впечатляющую крытую колоннаду с садом на холме Эсквилин.
Август развернул масштабные строительные проекты по всему полуострову, потому что понимал, что разрушенная за десятилетия войны инфраструктура в провинциях требует огромных вложений. Дороги, порты, мосты, крепостные стены, ворота, канализация – все активно и в большом количестве строилось в сельской местности и городах. Рим уже давно пользовался развитой дорожной сетью, включая Виа Аппиа, «королеву дорог», сооруженную в 312 г. до н. э. и связавшую Рим с Брундизием на юге. Однако к воцарению Августа дороги, как и очень многое другое, отчаянно требовали ремонта. Наследник Цезаря гордо называл себя curator viarum («ответственный за дороги»), финансировал их ремонт и эксплуатацию из собственного кармана, а также побуждал своих богатых друзей делать то же самое. Не только Рим, но и итальянская глубинка перешла с уровня «кирпич» на уровень «мрамор».
К чести Августа надо сказать, что изобретенная им система просуществовала еще несколько веков, отчасти из уважения к его памяти – к его auctoritas. Причем она продолжала существовать вопреки неизбежным проблемам наследования и множеству «плохих императоров», правивших после него.
Проблема наследования объясняется тем, что, несмотря на три брака, у Августа не было сыновей. Единственный его ребенок, дочь Юлия, родилась в 39 г. до н. э. от его второй жены Скрибонии, с которой он развелся в том же году, чтобы жениться на Ливии Друзилле. Ливия так же в тот год развелась – с Тиберием Клавдием Нероном. Он происходил из древнего знатного рода Клавдиев, которые вели свою родословную от первых дней Рима (они называли себя потомками сабинян). Тиберия Клавдия Нерона, возможно, и отодвинули в сторону, но его имя и род продолжались, и четырех императоров после Августа знают как династию Юлиев-Клавдиев – две эти фамилии слились воедино.
Императорское семейство представляло весьма своеобразный микс: Август и Ливия плюс трое их детей от предыдущих браков. Дальше все еще больше запуталось – Тиберий стал третьим мужем своей сводной сестры Юлии, умной и своенравной дочери Августа (раньше она была замужем за Марком Агриппой). Эта династия со всеми ее сложными изломами оказалась не столько родовым древом, сколько губительным переплетением лиан-паразитов, регулярно дававших больные побеги и ядовитые цветы. На несколько следующих десятилетий Римская империя превратится в драматический семейный сериал, исход которого будут решать вгоняющие в ступор эпизоды, где поколение за поколением императорских отпрысков практикуют все виды самых диких, самых безжалостных родственных взаимоотношений – от инцеста до убийства матерей и мужей.
Брак Тиберия и Юлии, сводных брата и сестры, оказался неудачным. Наследников в нем не было (их сын умер в младенчестве), любви тоже. Юлия имела дурную славу распутницы и блудницы. Август был настолько удручен ее поведением, что в итоге выгнал дочку из Рима и сослал на крошечный вулканический остров в Тирренском море в 80 км от Неаполя, где ей пришлось скучать без вина и мужчин. После смерти – наверняка вызвавшей немало вопросов – двоих из ее детей от Агриппы в 4 г. до н. э. Августу ничего не оставалось, как сделать Тиберия своим сыном и наследником. Тиберий стал императором через десять лет, когда в возрасте 77 лет умер Август (не исключено, что с помощью Ливии, жаждавшей посадить на трон своего сына). Зная из опыта предыдущего столетия, что плавная передача власти даст возможность избежать хаоса и кровопролитной гражданской войны, сенат быстро наделил наследника всеми полномочиями его предшественника.
Должно быть, 55-летнему Тиберию было совсем нелегко встать на место Августа – человека, который держал в руках власть больше 40 лет и был после смерти провозглашен богом. Так или иначе, правление Тиберия стало шаблоном, по которому будут с ужасающей регулярностью действовать его преемники: прекрасное, многообещающее начало, уважение к закону и сенату – и быстрое скатывание к массовым убийствам и сексуальным извращениям. Эпоха террора Тиберия закончилась в 37 г. н. э.: он умер от изнурительной болезни, давшей почву слухам об отравлении. Подозревали одного из тех немногих членов его большого семейства, которых он еще не отправил на тот свет, внучатого племянника 24 лет от роду. Тиберий взял его с собой (фактически пленником) в свою роскошную резиденцию на Капри, где имел обыкновение отдыхать от государственных дел, погружаясь в пучину разврата.
Этот внучатый племянник гордо звался Гаем Цезарем Августом Германиком. Однако все знали его под прозвищем Калигула (в русский язык оно вошло с переводом «сапожок»), потому что в раннем детстве он носил крошечные сандалики (caligae), когда сопровождал своего отца Германика в военных кампаниях. Римляне приветствовали его приход к власти. Германик, племянник Тиберия, был блистательным красавцем, невероятно популярным военачальником, который умер в 19 г. н. э. при подозрительных (как очень многие из родни Тиберия) обстоятельствах. Калигула начал быстро оправдывать народную любовь и доверие сената, пойдя на ряд популистских мер: снизил налоги на аукционные продажи, разрешил запрещенные Тиберием книги, стал устраивать гладиаторские бои и гонки колесниц. Он завершил начатые до него большие проекты – перестройку порта Регия, ремонт театра Помпея (сильно поврежденного недавним пожаром) и доставку 25-метрового обелиска (того, который теперь стоит на площади Св. Петра в Ватикане) из Египта. Началось строительство нового акведука и еще одного амфитеатра.
Хотя его приход к власти казался хорошим знаком, некоторые из выходок нового императора – любовь наряжаться женщиной или гладиатором, привычка носить с собой игрушечную молнию[13]