ься от относительной социальной однородности воинских формирований не удалось.
В целом, однако, в Индийской армии было мало индийской специфики. В организационном плане эта армия была полностью подобна вооруженным силам метрополии. По мере роста численности войск (к началу Первой мировой войны численность Индийской армии достигла 215 000 военнослужащих) возможности для пополнения офицерского корпуса из метрополии стали совершенно недостаточными. Начался процесс «индианизации». В высшей степени престижная Королевская военная академия в Сандхёрсте стала принимать кадетов-индийцев, в основном представителей высших классов местного общества. После окончания академии они получали офицерские звания и должности. Позднее военные колледжи были созданы и в самой Индии. Этот опыт оказал решающее влияние на процесс создания британских вооруженных сил в африканских колониях, которые с течением времени в значительной мере «африканизировались».
Другая великая колониальная держава, Франция, пошла по несколько иному пути. Французская колониальная империя приобрела масштабы, сопоставимые с Британской, лишь в начале XX столетия. После этого остро встал вопрос о привлечении «туземного» населения в состав вооруженных сил. Франция решала его не за счет найма военнослужащих, а за счет призыва. Воинская повинность в колониях не была всеобщей. Она осуществлялась по разнарядке. Ответственность за призыв возлагалась на местных правителей, племенных вождей и королей, которые служили важной опорой французского колониального господства в Африке. Поскольку особого желания служить в армии местные жители не проявляли, призыв обычно сопровождался насилием и во многом проходил по тем же лекалам, что и ранее захват африканцев в рабство для вывоза в страны Западного полушария. Перспектива сделать офицерскую карьеру в этих колониальных частях первоначально практически отсутствовала. Командные должности занимали исключительно французы.
Здесь пересекается воздействие двух факторов: мировых войн и колониализма. Поддерживать порядок в колониях только за счет воинских сил, ввозимых из метрополии, было трудно. С этой точки зрения колониальные войска оказались незаменимы. Но о том, чтобы привлекать эти войска к выполнению боевых задач за пределами соответствующих колоний, не было и речи. Однако уже Первая мировая война заставила пересмотреть этот подход. Правда, тогда использование колониальных солдат было спорным вопросом среди военных держав и союзников. В Первой мировой войне участвовали страны всего мира, но боевые действия велись преимущественно на европейской земле. Франция отправила колониальных солдат из Африки в Европу. Им не разрешалось стрелять в солдат германского рейхсвера, так что они использовались в основном на строительстве оборонительных укреплений, а также для принудительных работ на французских фабриках, производивших вооружение. Великобритания, напротив, воздержалась от использования таких войск в материковой части Европы. За их участие в боевых действиях выступали Уинстон Черчилль, тогда занимавший пост первого лорда Адмиралтейства, и военное ведомство в целом. Но Управление по делам колоний заблокировало решение, выразив опасения, что колониальные войска не смогут действовать эффективно в климатических условиях Европы.
Другая причина, о которой не принято было распространяться, состояла в том, что немецкая военная пропаганда широко использовала образ «африканского варвара» как персонификацию солдата Антанты. Немецкая пресса описывала французских колониальных солдат как «диких людоедов и кровожадных зверей», иллюстрируя это картинками, изображавшими солдат из Сенегала в соответствии со всеми расистскими стереотипами того времени: обнаженным торсом, кольцом в носу, а также висящим на шее человеческим черепом. В итоге реальная боевая роль азиатских и африканских колониальных войск в Первой мировой войне была незначительной и сводилась преимущественно к скромным по масштабу боевым действиям в тех странах, где они несли регулярную службу. Скажем, французские и британские колониальные войска приняли участие в войне на территории Камеруна, который тогда был немецкой колонией.
Вторая мировая война, в отличие от Первой, была действительно глобальной по территориальному масштабу военных действий. Без активного привлечения колониальных войск к реальной боевой службе за пределами регионов их формирования и размещения теперь уже было не обойтись. К примеру, одна из индийских дивизий воевала в Судане против итальянцев, а затем в Ливии против немцев. Из Северной Африки дивизия была переброшена в Ирак для защиты нефтяных месторождений. Другая индийская дивизия воевала в Северной Африке, Сирии, Палестине, на Кипре, а затем в Италии, после чего, уже на исходе войны, была переброшена в Грецию. Общая численность британских индийских войск во время Второй мировой войны достигла 2,5 миллиона. За годы войны более 36 000 индийских военнослужащих были убиты или пропали без вести, а более 64 000 получили ранения.
Британская Индийская армия сыграла ключевую роль в противостоянии Великобритании и Японии в Южной Азии. Хотя японцам не удалось распространить боевые действия на территорию собственно Индии, девять дивизий британской колониальной армии были направлены в Бирму. Затем эта армия участвовала в боевых действиях в Малайе, а на исходе войны даже в Индонезии, где принимала участие в разгроме японских войск на Яве. Надо заметить, что и сами японцы в рамках своей программы создания обширной сферы влияния в Азии («Великой восточноазиатской сферы сопроцветания») способствовали созданию вооруженных сил в целом ряде оккупированных ими стран, ранее подконтрольных западным колонизаторам. В дальнейшем некоторые из этих вооруженных формирований были унаследованы независимыми странами Восточной Азии. Скажем, современные вооруженные силы Мьянмы по происхождению восходят к национальной армии, созданной вождем движения за независимость страны Аун Саном при активной поддержке японцев, но в самом конце войны перешедшей на сторону антигитлеровской коалиции.
Французские колониальные войска в Африке тоже сыграли довольно значительную роль во Второй мировой войне, и не только прямым участием в боевых действиях за пределами континента, но и благодаря политической позиции, занятой руководителями этих воинских формирований после поражения Франции в 1940 году. Согласно договоренностям, заключенным между нацистской Германией и марионеточным режимом Виши, за последним должен был остаться формальный контроль над большинством французских колоний. Однако уже осенью 1940 года вооруженные формирования почти всех территорий, входивших в состав Французской Экваториальной Африки, перешли на сторону обосновавшегося в Лондоне правительства в изгнании, так называемой «Свободной Франции» во главе с Шарлем де Голлем. Для «Свободной Франции» это стало ключевым событием, поскольку из эмигрантского правительства она превратилась в реальную власть на обширной территории. В дальнейшем на сторону де Голля перешли почти все колонии, не считая Индокитая, который был фактически оккупирован Японией.
Эпизод с французскими колониями особенно важен для понимания той новой роли, которую колониальные войска приобрели по итогам Второй мировой войны. Во-первых, они стали политическими игроками и осознали себя в этом качестве. Во-вторых, осознание значительности собственного военного вклада побуждало местных военных лидеров к переосмыслению взаимоотношений между их странами и метрополиями. В-третьих, выяснилось, что в контексте этого переосмысления, если речь заходила об освобождении от колониальной зависимости, именно вооруженные силы, а не традиционные элиты и структуры власти могли послужить ключевыми институтами новых национальных государств.
Известно, что после окончания войны ни одна из европейских держав не выказывала желания сразу покончить с колониализмом. В частности, лейбористское правительство, оказавшееся у власти в Великобритании, первоначально даже не рассматривало вопрос о независимости Индии. Важным толчком в этом направлении стало восстание индийских военных моряков в 1946 году. За время войны Королевский Индийский флот, состоявший из небольших военно-морских сил береговой обороны, преимущественно из шлюпов, превратился в полноценную боевую силу, сыгравшую заметную роль в ходе военных действий. Поводом для восстания послужили тяжелые бытовые условия индийских моряков и презрительное отношение к ним офицеров-британцев. Восставшие выдвинули и ряд политических требований. Британским властям удалось подавить это выступление, однако после него Индия уже не была прежней и движение страны к независимости значительно ускорилось.
При анализе индийского восстания 1946 года важно обратить внимание на то, как мировая война повлияла на изменение социального профиля колониальных войск. До войны на службу в Индийскую армию принимались преимущественно выходцы из привилегированных слоев индийского общества. В ходе войны началась массовая вербовка новобранцев из низших каст, включая даже неприкасаемых. Армия стала важным социальным лифтом. Более отчетливо, чем в Азии, это проявилось в африканских колониях – как британских, так и французских (особенно французских). Армия открывала для выходцев из беднейших слоев населения путь к офицерскому званию, а значит, к такому социальному статусу, которого иначе они никогда не смогли бы достичь. Как только они начали воспринимать армию в качестве института будущей национальной государственности, оставалось сделать лишь шаг к отказу от лояльности старым элитам.
В этом отношении характерна личная траектория одного из самых кровавых и эксцентричных африканских диктаторов XX века, Иди Амина, правившего в Уганде в 1971–1979 годах. Будучи человеком низкого происхождения, у которого не было даже начального образования, Амин в 1946 году поступил на службу в британские вооруженные силы. Он отличился в ходе боевых действий, которые британцы вели в 1950-х годах против антиколониальных движений в Сомали и Кении, и дослужился до звания лейтенанта – а это, надо сказать, было колоссальным достижением для чернокожего, поскольку почти все офицеры были белыми. В 1962 году, когда Уганда получила независимость и начала трансформировать колониальные части в национальную армию, в результате чего расовый состав офицерского корпуса должен был измениться, лейтенантское звание стало колоссальным бонусом. Уже в 1966 году Амин стал главнокомандующим вооруженными силами Уганды, а в 1971-м совершил военный переворот и объявил себя президентом.