— Простите меня, но мне так трудно! Я не уверена в завтрашнем дне, тем более в том, что могу возродить свое чувство к вам. Вы просите меня вернуться и снова, как прежде, стать вашей женой. Как…
— Нет, — прервал он ее. — Я мечтаю вернуть прошлое, но я не могу попросить тебя о том, что ты не можешь дать мне по своему желанию. Я заставил тебя полюбить меня однажды, и я снова смогу это сделать, будь уверена.
— Вы заставили меня влюбиться в себя? — невольно вырвалось у нее, и он усмехнулся.
— Если ты, конечно, не первоклассная актриса. Я понимаю, что силком тебя не заставишь после выписки вернуться домой, но не жди, что скоро избавишься от меня. Для тебя должно иметь значение, что мы провели вместе три месяца. Сколько ночей подряд ты любила меня? Неужели не хочешь вспомнить?
— Конечно, хочу. — Несмотря на все усилия, ее голос задрожал. — Я отдала бы все на свете, чтобы только вспомнить наше прошлое, хоть малюсенький эпизод для начала. Только я не могу. Все это больше для меня ничего не значит. Мне жаль, если я причиняю вам боль. Но ничего не могу поделать… Хотела бы, но не могу!
— Хорошо, хорошо, — произнес он успокаивающе. — Не расстраивайся. Я не хочу, чтобы тебе стало плохо. Мы можем поговорить об этом в другой раз, если ты не против.
— Да, — прошептала она с облегчением. Хотя проблема оставалась, ей была дана отсрочка. — Да, так и сделаем. Отложим все до следующего раза.
Он не отводил от нее взгляда, упорно пытаясь понять, о чем она думает.
— Ты хотела бы узнать что-нибудь еще? Какие-нибудь детали, о чем я забыл сказать?
О, у нее накопилось множество вопросов, но сейчас вряд ли своими рассказами он поможет ей. Мало людей знает себя достаточно хорошо и способны правильно оценить себя и свои поступки. Он предложил после больницы переехать к нему в их дом, чтобы вернуть память, но она еще не готова принять такое решение. Ей надо все хорошенько обдумать, ведь нельзя не учитывать, что память об этих трех месяцах любви могла к ней так никогда и не вернуться. Возможно ли заново полюбить этого человека, жить с ним снова? Может быть, эта ситуация станет для них еще сложней, если она сделает так, как он предлагает? Есть с ним за одним столом, спать в одной постели…
— Нет, — ответила устало она. — Мне ничего больше не приходит в голову. Простите.
— Тогда мне лучше уйти. Ты выглядишь утомленной. — Он поднялся. — Я приду вечером, Джулия. Хочешь, чтобы я что-нибудь принес?
Джулия покачала головой, не доверяя своему голосу. Она чувствовала, что он наблюдает за ней, ждет каких-то слов, но ничего на свете не могло заставить ее сейчас поднять голову и посмотреть на него.
— Постарайся отдохнуть, дорогая, — сказал он после паузы. — Я слышал, что ты плохо спала этой ночью.
Росс ушел, оставив после себя слабый аромат дорогого лосьона после бритья. Джулию охватило какое-то необъяснимое чувство, будто она лишилась чего-то важного. Росс Меннеринг был звеном, связывающим ее с прошлым. Если он уйдет, что ей останется? Что такое человек без прошлого? Ничего, пустое место. Не имеет значения, что она думает или чувствует к нему, как к мужчине, только с его помощью она может вновь вернуть свою память и свою прошлую жизнь.
Глава 2
Главная дорога проходила через центр Оттербриджа. Когда машина двигалась по аккуратным улочкам городка, Росс заметил:
— Мы живем не в самом городе, так что в твоем распоряжении всегда «мини», если тебе что-нибудь понадобится в центре. Две машины для нас просто необходимость.
— Я не вожу машину, — сказала Джулия.
— Водишь. Я учил тебя. Ты получила права. Готов поспорить, что ты вспомнишь, как только сядешь за руль.
Джулия в это не очень-то верила. Она закусила губу. Что ж, она и не ожидала, что все дастся ей легко, но дела оказались еще хуже, чем она предполагала. Если бы только можно было убедить себя, что все это фантастический кошмарный сон, и он скоро кончится, но, к сожалению, это не сновидение…
Машина миновала деревню, и сейчас они ехали на приличной скорости по узкой дороге, по обеим сторонам которой росли могучие деревья. Росс притормозил у обочины и заглушил мотор.
— Ты как испуганный котенок. Чего ты боишься — что я не сдержу слова?
— Нет. — Ее голос звучал неуверенно. — Право же, я ничего не могу с собой поделать. Пожалуйста, постарайся понять.
— Я пытаюсь. Поверь мне, я пытаюсь. Но ты тоже иди мне навстречу. — Он замолк на мгновение, подбирая слова. — Ты должна доверять мне, или у нас ничего не получится, Джулия. Мы с тобой в одной лодке, и нам надо грести в одну сторону, иначе потонем.
— Я знаю. И я пытаюсь что-то сделать. Но вы знаете, как все у нас было, а я могу это только вообразить. Мне приходится заставлять себя делать некоторые вещи и смотреть на них так, как я не привыкла. Не надо меня торопить, я постараюсь справиться сама. Да, на это нужно время, а сколько, я и сама не знаю. И если вы будете давить на меня, то все испортите.
Он грустно улыбнулся.
— Что же, ты права, моя дорогая. Хорошо, давай забудем все, что я сказал. — Росс опустил руку в карман и достал серебряный портсигар. — Сигарету?
— Пожалуйста. — Довольная, что может больше не отвечать на его вопросы и помолчать какое-то время, она склонилась над зажигалкой и, закурив, откинулась на спинку сиденья. Сигарета помогала расслабиться, облегчала общение. Джулия почувствовала, что начинает успокаиваться. Росс делал все от него зависящее, проявлял к ней максимальное внимание, выказывал сочувствие, а ведь для него это тоже, наверное, нелегко.
Она незаметно повернулась к Россу и взглянула на его чеканный профиль, чувственный рот с четко очерченными губами, волевой подбородок с симпатичной ямочкой посередине. Она целовала эти губы, а он целовал ее, эти руки, спокойно лежащие сейчас на баранке автомобиля, страстно сжимали ее в объятиях, ласкали, доводили до любовного обморока. Казалось невероятным, что можно было забыть эти моменты. Разве такое забывается?
— Нам еще далеко? — спросила она, и он повернулся к ней. — Я хочу поскорее увидеть наш дом.
— Не очень. — Он помолчал, потом опустил руку в карман. — Перед тем как мы поедем дальше, я хочу тебе кое-что вернуть.
Джулия с удивлением посмотрела на маленькую коробочку, которую он вложил в ее руку, и почувствовала необыкновенное волнение.
— Открой ее, — попросил он.
Закусив губу, Джулия повиновалась. На черном бархате сиял оправленный в золото бриллиант. Джулия не могла заставить себя дотронуться до сияющих граней. Эта вещь принадлежала не ей. Кольцо имела право носить та другая, которая выбирала его с сияющими от счастья глазами.
— Очень красивое, — вежливо произнесла она и закрыла коробочку. — Извините, я… я не могу. Вы не возражаете, если я верну его вам?
— Ну уж нет, — сказал Росс твердо. — Очень даже возражаю. — Он взял коробочку, вынул кольцо, и сам надел его ей на палец. Прикосновение было решительным, но нежным. — Если мы собираемся все повторить, то должны вспомнить наши поступки с самого начала. Это первое кольцо, которое я подарил тебе. Ты его не снимала ни днем, ни ночью. — Он отпустил ее руку и добавил: — Я люблю тебя, Джули. Никогда не забывай об этом. Ну, а теперь давай поедем домой.
Примерно через полмили они свернули на узкую проселочную дорогу, по обе стороны которой были вырыты глубокие канавы. Джулия подумала, что в темноте в таком автомобиле она одна никогда бы не смогла здесь проехать, даже если была асом вождения, как утверждает Росс.
За поворотом среди розовых кустов и азалий появился крытый красной черепицей дом. Белые стены и наличники окон были увиты клематисами. Это был сказочный домик с картинки из детской книжки, о котором мечтает большинство людей, но так и не могут найти денег, чтобы позволить себе купить подобное чудо. Наверное, Россу пришлось потратить кучу денег, чтобы привести его в порядок — ставни и крыша выглядели как новенькие.
Росс вытащил из багажника чемодан и открыл дверцу машины, помогая Джулии выйти.
Сердце Джулии защемило от какого-то томительного ожидания. Она прошла за Россом по устланной плитами дорожке к дубовой двери, подождала, пока он вставил ключ и открыл замок. Они попали в просторный мрачноватый холл. Направо открытая дверь вела в гостиную. Джулия заметила большой камин из грубо отесанного камня. Две другие двери были закрыты. Изящная винтовая деревянная лестница вела наверх.
— Эту лестницу ты сам придумал? — спросила она, не глядя на него. — Очень необычно и привлекательно.
— Конечно, можешь не сомневаться, — сказал он, опуская чемодан на натертый воском пол. — У меня был целый год, чтобы все обдумать, пока шла реконструкция дома. В этих краях несложно найти хороших мастеров, но заставить их работать быстрее, чем им хочется, дьявольски трудно. — С непроницаемым выражением он подошел к самой дальней двери и распахнул ее. — Иди посмотри, это кухня. Надеюсь, ты вспомнишь, что любишь готовить?
Джулия медленно прошла за ним, окинула взглядом блестящее кухонное оборудование и признала очередное поражение своих надежд. Все было бесполезно. Она должна свыкнуться с мыслью, что придется жить с чужим человеком. Ни один предмет, что она сейчас увидела, не пробудил никаких воспоминаний; восхищение, удовольствие — да. Она чувствовала себя чужой в этом доме, ничто — ни запахи, ни вещи не возвращали ее в прошлое. Джулия с тоской посмотрела по сторонам и постаралась не расстраиваться. Она даже улыбнулась Россу.
— Да, я обожаю готовить, — ответила она и повернулась к двери. — Могу я пройти в свою комнату?
— Подожди минутку. — По его лицу нельзя было прочесть, о чем он думает. — Ты еще не видела сад. — Он протянул ей руку, но Джулия сделала вид, что не заметила этого жеста.
В эту минуту Джулии как никогда захотелось остаться одной, но Росс уже распахнул ведущую во двор дверь. Она неохотно подошла и встала рядом с ним, с невольным восхищением глядя на изумрудную зелень травы, покрывающую пологий склон, ведущий к пруду, над которым склонялись плакучие ивы.