Все ждали, когда приедет официальный представитель от вояк. Он явился минут через пять. Стрелки уже выстроились в очередь, аж целый капитан пробежался по толпе и снял с оружия магнитные пломбы.
Стрельбище ожило, частые хлопки разносились по всей Цитадели. Лица у всех были радостные. В воздухе витало что-то такое. Словно это не просто открытие стрельбища, а что-то большие. Быть может, так оно и было.
Я наблюдал за всем этим с крыши здания. Все тело пульсировало болью. Кости ломило от жара. Выпиваемая литрами вода мгновенно выходила в виде пота. Несмотря на все это, на мою распухшую физиомордию наплыла довольная ухмылка.
Я потрепал по загривку Злыдня. Впихнуть на крышу его было непросто, но он очень просился, так что пришлось потрудиться. Парни поднялись ко мне. Не помню, кто из них достал из запазухи бутылку водки. Да и после, если честно, тоже ничего не помню.
Когда пришел в себя, понял, что монотонно потрясывает от движения. До ушей доносилось ровное тарахтение мощного движка. Похоже, меня куда-то везут. Причем на очень крупной технике. Ощущения скверные. Это даже не похмелье, это какое-то воскрешение из мёртвых.
Открыл глаза. Сквозь лобовое стекло покачивалась белоснежная равнина. Картинка хоть и плыла, но была на удивление четкой.
— О, очнулся! — воскликнул незнакомый мордатый мужик, что крутил баранку.
— Угу, — выдал я, звук скорей похожий на рычание, чем на человеческую речь. — Ты кто, мужик? — заторможено спросил я. — Куда мы едем?
— Вот те раз. На Ледокол вестимо, куда еще то. Ты из этих что ли, которые после пробуждения пока две рюмки не бахнут, не понимают, где оказались? — рассмеялся незнакомец.
Я потёр лицо ладонями и лишь спустя несколько секунд осознал, что лицо какое-то большое. Да и у пальцев чувствительность притуплена. В ужасе уставился на незнакомые огромные лапищи, что у меня вместо рук.
Сердце заколотилось, словно мне вкололи тройную дозу адреналина после того, как я разом выпил ведро кофе. Я глянул на себя в зеркало заднего вида и чуть не вскрикнул. Из отражения на меня смотрел уродливый брат близнец Танка.
Все еще не веря своим глазам, уставился на водилу и севшим голосом спросил:
— Я что кваз?
Глава 14Вспомнить все
День сорок третий
Просторы Стикса
Минус тридцать один градус по Цельсию
Все еще не веря своим глазам, уставился на водилу и севшим голосом спросил:
— Я что кваз?
— Ну, нет, мля, Шрек из мультика. Кваз, ясен пень. Кто еще то? — весело выдал мордатый водитель и чуть крутанул руль вправо.
Я, не осознавая происходящее, снова посмотрелся в зеркало. Теперь меня могут с легкостью перепутать с зараженным и пристрелить. Есть Квазимодо, а у меня кваза морда.
Большая лысая голова, серая кожа, массивные надбровные дуги, казалось их можно использовать вместо наковальни, квадратная челюсть, теперь ударом подбородка вполне могу расколоть кокос, а быть может и чей-то череп.
Твою ж в бога душу мать! Ну как так-то? Не ладно, если б я съел жемчужину, и мне знахарь сказал: «Быть тебе квазом и носить обличье мутантское, пока не испробуешь белого жемчуга». Я бы обкатал эту мысль денек и смирился. Ну, чтоб вот так. Проснулся, раз и кваз.
Чёрт, а в Цитадели ведь осталась Алиса! Как это выглядит со стороны? Она мне сообщила, что беременна, ждала поддержки, а я взял и, не предупредив, свалил в неизвестном направлении.
Блин, а что если… я тут же заглянул себе в штаны и облегченно выдохнул. Хоть тут пронесло. Всё на месте.
— Что, не растряс хозяйство на буграх местных? — рассмеялся мужик.
— На буграх жизненных, я бы сказал, — откинулся на спинку сидения и опустил руки. Живца бы. — Мужик, а у тебя тут есть…
— В бардачке, — с полуслова понял меня водитель.
Я откинул крышку и достал свою фляжку. Удивляться не стал, а просто свернул ей голову и приложился, разом осушив. Сознание прояснилось. Настроение как-то подскочило. Так, а что собственно плохого случилось? Я ведь только сильнее стал. Ну и больше, спрятаться сложнее. Хотя у того же Танка с этим проблем никаких не было. Эх, сейчас бы с ним консультацию провести на тему как быть квазом. Хоть бы кто книгу с таким названием написал.
Так, нужно сфокусироваться и разобраться в обстановке. Может меня вообще в качестве пленника пещерникам в рабство везут. А без наручников потому, что водитель может тушить сознание силой мысли. Вон он какой странный, поглядывает так ехидно, словно, что-то задумал.
— Тебя как зовут? — решил начать я с малого и обратился к мужику.
— Кондитером. Можно просто Кондик или Конди. Крестный меня спросил, чем, мол, по жизни занимаешься. А я возьми и брякни, что всю жизнь баранку кручу. А он с юмором мужик был, снег ему пухом. Раз, говорит, баранки крутишь, значит, будешь Кондитером.
— А ты я смотрю, род занятий менять не стал. Будем знакомы. Меня Занозой звать.
— Да, я уже в курсе.
Так, интересно.
— А сколько мы едем?
— Четвертые сутки.
Видимо на моём лице отразилось такое удивление, что Кондитер не выдержал и рассмеялся. Всякое было, но чтоб четверо суток из памяти пропало. Так, надо дальше добывать информацию. Я оглядел свой внешний вид. Вся одежда впору. Не сказать, что я прям гигантом великим стал. Доводилось видеть спортсменов и покрупнее, но всё же себя прежнего раза в два, если не больше, по габаритам превосхожу.
Обвел взглядом салон. Обычная такая кабина, даже не представляю от какой машины. Сзади за креслами много места, можно спинку разложить и устроиться спать. Руль у авто самый стандартный для грузовых, с единственным отличием, кнопкой со значком микрофона. Рация, которая, похоже, была подвязана на эту кнопку, располагалась в специальном гнезде на панели, где помимо нее имелась куча тумблеров и кнопок, а также приличный экран, отображающий какие-то данные.
Справа от водителя несколько рычагов. На потолке над его головой в креплениях Сайга и что-то из линейки АК, но судя по всему из будущего, я таких моделей раньше не видел.
Сзади у самой стенки, что отделяет кабину и кузов имелся люк наверх и небольшая ступенька, ведущая от стены. Нас медленно обходил высокий бронированный грузовик, возможно даже двухэтажный. Слишком уж он неуклюже выглядел.
Я прошелся до люка, провернул запор и откинул крышку, высунулся наружу, вокруг были защитные бронепластины для стрелка, глянул назад. За нами плелись еще две машины. Итого четыре в колонне. Если, конечно, где-нибудь впереди, еще нет головного дозора. Скорость у всех плюс минус километров пятьдесят максимум.
Машины все разные, но одинаково массивные, толстобокие, с кучей бойниц, шипов, и торчащими во все стороны стволами пулеметов и даже пушек. Потому и медлительные. Помимо груза еще везут немалый боезапас, и толстый панцирь брони.
Я вернулся на свое место. Водитель всё это время улыбался и наблюдал за мной краем глаза, словно наслаждался моим неведением и принимал все это за веселую игру, которая помогает скрасить ему скучную дорогу через бесконечную снежную пустошь.
— Когда остановка? — задал я следующий вопрос.
— Ночью вестимо.
— В колонне есть знахарь?
Тут водила насмешливо фыркнул.
— Смех один, а не знахарь. Только лечить умеет, а больше толку нет. Я однажды ехал на прорыв к границе Пекла, вот там у нас знахарь так знахарь был. Сенс сидел, лапы свесив, знахарь еще за час до того, как мы тварь встретим о ней предупреждал. А перед тем, как нас всех разнесли, он так и сказал, чувствую, ребятки, хана нам.
Интересная, конечно, история, я бы даже послушал ее начало и продолжение, но в другой ситуации.
— А нельзя как-то, чтоб меня ваш этот знахарь осмотрел?
— Нельзя. Я ж тебе говорю, нихера кроме лечения он не умеет. С тем же успехом и я тебя осмотреть могу. По глазам вижу, что здоров, приём окончен, с тебя горошина.
— Угу, две, — буркнул я и полез в карманы. Слова собеседника натолкнули на мысль. Вдруг я гол как сокол, а с меня еще и за дорогу плату возьмут и попаду в долговое рабство, сразу как прибуду на Ледокол. Может, у этих караванщиков бизнес такой. Опаивают жертву, увозят в другой стаб, а там у них мой долг выкупают, и меня в штрафники на отработку. Так, стоп. Опять я какую-то чушь несу. Хотя вопрос всё же важный.
— А я дорогу то хоть оплатил?
— Во-о-о-о-т, — наставительно поднял палец вверх Кондитер. — Приятно видеть честного человека. Я уж думал, ты не спросишь. Со всей уверенностью заявляю, что оплатил не до конца. Внес деньги лишь за проезд, а ведь есть еще чаевые лично мне за мою чудесную компанию.
Мужик стебался от души. Причём по-доброму. И меня как-то сразу отпустило. Кондитер реально простой дальнобойщик с поправкой на Стикс. Просто сидит себе хохмит, навеселе, без лишних загонов. С детским интересом наблюдает за тем, как я распутаю клубок из потерянных воспоминаний.
Собственно нужно продолжать этим заниматься и следующий этап — проверка содержимого карманов. Так, что тут у нас? Спички, зажигалка, огниво с кресалом, пара споранов, горошина, жгут, ИПП, батончик, при виде него у меня в животе сразу заурчало. Я жадно разодрал обёртку и споро заработал челюстями, продолжая осмотр своего скудного имущества.
На поясе обнаружился мой рейдовый охотничий нож. В кармане маленький добротный склодняк. Еще одни спички, зажигалка и три батончика. Россыпь патронов 9×18 и россыпь 5,45×39, три картечи и три пулевых под двенадцатый калибр.
В мусорном пакете у ног нашлась целая куча книг по выживанию в морозных условиях. Там же был планшет и флешка, которую я тут же прибрал. Интересный наборчик. Моего блокнота нигде не было. Зато во внутреннем кармане ощущалось что-то объёмное.
Залез рукой, нащупал какой-то сверток. Вынул находку на свет божий. Похоже на целую пачку писем в упаковке. Аккуратно развернул её и начал перебирать послания. Все они запечатаны, и к каждому шла пояснительная запис