Я бил короткими очередями, правая рука еще жала на спусковой крючок, в то время как левая уже тянула из кобуры пистолет, и когда раздался щелчок, оповещающий об опустошении магазина, «ГШ-18» уже снова плевал свинцом в сторону врага.
До него осталось метра два, когда пистолет умолк и затворная рама встала на задержку. Противник высунул ствол из-за дерева, но я уже всадил ледоруб ему в плечо и дернул на себя. Что сука, не ожидал? Карабин дважды громко бахнул и боец вскрикнул, так как попал себе в ступню.
Он начал заваливаться, и ледоруб вырвало из рук, а я уже выхватил нож и навалился сверху. Противник закрылся от меня «сайгой», и я сломал лезвие ножа при очередном ударе о корпус оружия. Тут же получил магазином в голову, он лишь соскользнул от шлема. Осколок ножа в руке ударил бойца в грудь и бессильно брякнул о пластины бронежилета. Еще удар на этот раз под углом снизу вверх, и, наконец, клинок достиг цели.
Руки, держащие карабин опустились, и боец задергался в конвульсиях, силясь сбросить человека, который проворачивает холодное лезвие ножа у него в горле. Я же всеми силами навалился на него, стараясь удержать, норовящую выскользнуть окровавленную рукоять ножа, словно поймал акулу за плавник и пытаюсь совладать с ней.
Наконец сопротивление ослабло. Я обессиленно откинулся на снег и, отдышавшись, выдал победное:
- Минус один.
Глава 31. Знакомые места
Салага был мрачнее тучи, словно не дрон взорвали, а одного из нас. Пуля угодила ему в плечо, а осколки от взрыва птички располосовали все лицо. То, что он исчез с поля боя, спутало врагам все карты. А то, как Воронцов ловко прижал их снайперским огнем, переломило исход боя в нашу сторону.
Когда вражеский невидимка проник к нему в тыл, то нарвался на «белую ведьму». Небрежно воткнутая впопыхах «ОЗМка» отработала на ура, нашпиговав противника десятками смертоносных осколков.
Разгневанный утратой любимой игрушки раненный Салага в стелс режиме героически продолжал наводить шорох на вражеских позициях. А когда на шум заявилась парочка йети, то противник счел потери критическими и спешно ретировался с поля боя. А вскоре до нас донеслись удаляющиеся звуки работы двигателя.
Вот так мы втроем отбились от целого творческого коллектива злобных негодяев. Кто они такие и чего вообще хотели, было не ясно, скорей всего просто банда промышляющая гоп стопом. Второпях обшманали тела, запрятали трофейное оружие и поспешили удалиться вслед за отступившими бойцами. Нет, отнюдь не с целью дать убегающим пинка под зад. Просто противник понес потери, а, значит, могла остаться лишняя техника.
Так оно и оказалось. Пять снегоходов, были хаотично расставлены по поляне и накрыты белой маскировочной тканью, поэтому напоминали кучу сугробов. Любой нормальный рейдер, увидев такое издали, решит, что в одном из них непременно спрятался зараженный и обойдет стороной. Крайне ловко придумано, а потому будет взято на вооружение.
Не желая рисковать, я очень аккуратно заглянул под белое полотно, покрытое тканевыми ворсинками на манер снежинок. Все же перестраховался и, держась на расстоянии, стянул маскировку с помощью все той же кошки из ледоруба.
Осмотрел один снегоход, второй, третий. Потом поглядел на Салагу. Ему становилось плохо. Он привалился спиной на одну из машин, а Воронцов тем временем оказывал ему медицинскую помощь.
- Пронесло. Сквозное. – доложил он через несколько минут.
Я запустил двигатели двух снегоходов, перекидал в багажник запасные канистры с топливом и пометил место у себя на карте. Мало ли, когда еще пригодится. Воронцов закончил с бинтовкой Салаги и помог ему усесться ко мне на пассажирское место. Затем подцепил его карабином к моему поясу.
Сзади раздался треск ломаемых деревьев. Что-то очень крупное проламывалось через чащу. Мы не оглядываясь рванули с места. Салага навалился на меня как на подушку и схватился руками за страховочную подвязку сзади. Снегоходы надрывно рычали движками, мы не давали им толком набрать оборотов и сразу переключали на следующую скорость.
Я посмотрел в зеркальце заднего вида. Тварь преследовавшая нас явно была элитником. Огромные мышцы выпирали даже сквозь шерсть. Она бежала легко, не напрягаясь, словно ни капли не сомневалась, что догонит.
- Салага. – вызвал я соседа по рации. Так было проще, чем пытаться докричаться до него сквозь шум ветра и гул мотора.
- Да. – устало откликнулся он, и я почувствовал, как его голова оторвалась от моей спины. – Последний шанс!
- Принял. – четко откликнулся он, наконец осознал, какая опасность нам грозит. Он развернулся на сиденье и полез в свой рюкзак, что находился в багажнике. Выудил от туда кролика и бросил его на снег. Зверек рванул как гоночный болид и мигом исчез из видимости моего зеркала заднего вида.
Элитник сбился с курса и начал гоняться за ним по полю, словно кошка за красной точкой лазерной указки. Петляя, кролик нырнул в лес. Жемчужник вломился следом, снося деревья. Будем надеяться, что наша хитрость займет его надолго.
***
Трюк с кроликом все-таки сработал. И того элитника мы больше не видели. На снегоходах быстро домчали до Бельма. А там следующие два дня с нами ничего интересного не происходило. Твари почти не попадались, люди тем более.
Ночевали, где придется. Порой просто строили иглу в укромном месте. Наука Эскимоса нам все-таки пригодилась. А когда местность была не подходящая или непригодный снег, то мы просто накрывались маскировочными накидкам и становились кучкой сугробов. Кофе с каждым днем я заваривал все крепче.
Когда до той самой «тарелки» осталось несколько часов пути. Мы решили разделиться. Мне почему-то казалось, что меня там непременно ждут. Паранойя знаете ли, она такая. Я спешился и отправился на разведку. Парни же укрылись в лесу.
Тарелка даже через бинокль виделась маленькой черной точкой. Мне начало казаться, что на меня смотрят со всех сторон. Я понимал, что это скорей всего просто приступ паники. Но ничего не мог с этим поделать. Повсюду мерещились залегшие в снегу силуэты.
Еще постоянно приходилось оглядывать и проверять, не увязался ли за мной кто из парней. С этих станется устроить мне тайное прикрытие.
Начался снегопад. Крупные белые хлопья падали на стекло шлема, таяли и стекали вниз шустрыми ручейками. Затем ветер усилился. Начиналась буря. Это хорошо. Пусть скроет мои следы. Я не боялся замерзнуть как в прошлый раз. Во-первых, ботинки с подогревом. Во-вторых, дар анабиозника все же внушает уверенность выживания в любых холодах.
Когда осталось идти примерно с километр, я решил не рисковать и просто полз несколько часов. Глупо. Скорей всего. Но если я все-таки хотел подловить сам себя, то усадил бы снайпера на вершине этой «тарелки» и приказал бы ему стрелять в любой мелькнувший вдали силуэт. А там проверить можно, свой или чужой попал под раздачу. Если ошиблись, ничего страшного – трупы не просят извинений.
А ползущего человека в бурю не так-то просто разглядеть. Не доползая метров ста пятидесяти, я замер и долго изучал округу в поисках следов пребывания человека. Разглядел в бинокль остов сгоревшего снегохода. Еще часа полтора ползал вокруг, но ничего не было. Похоже, пора рискнуть.
Я не стал возвращаться и вызывать парней, как мы договорились. Вдруг все же меня внутри поджидает ловушка. Не хочется их подставлять. Если засада грамотная, то всех положат с гарантией. Только я от них грамотных действий еще не видел.
Не считая, конечно, фокуса с датчиком в магазине Салаги. Это был сильный ход, но недостаточно эффективный, раз я все же топчу этот снег, впитавший в себя крови в миллион раз больше, чем песок на арене Колизея.
Я плюнул на все и пошел в полный рост. Нашел место, где Старый в прошлый раз откапывал вход и начал руками отбрасывать снег. Отрыл люк и, вставив ключ, провернул. Сунул ледоруб в щель и надавил приподнимая. Когда крышка чуть приоткрылась, пропихнул внутрь еще и сам ключ, а то все же ледоруб не гвоздодер, может и сломаться.
Посветил в щелку фонариком. Поблескивающих нитей растяжек не обнаружил. Поднатужился и поднял крышку. Тяжелая, зараза. Осветил проход. Залез внутрь. Закрыл люк и начал подниматься.
Все здесь было как в прошлый раз. Разве что теперь я вооружен «ПП-2000» и старался ступать тихо, просвечивая фонарем все темные места. Глупо было вообще сюда лезть, но я пообещал профессору Пингвину, что притащу ему чертовых стылых пиявок.
- Некрасиво так поступать. – раздался в ухе голос Воронцова. Я аж подпрыгнул от неожиданности.
- Нахер ты за мной поперся?! – тут же выдал я в ответ.
- Потому, что просчитал тебя, придурка, заранее. Только вот нагнать не успел из-за бури.
- Жди там. Связь каждые пять минут. Если пропаду из эфира, внутрь не лезь. – отрезал я.
- Разберусь. – буркнул в ответ Воронцов.
Вот тебе и дисциплина связи, блин. Защитничек херов, ну вот на кой ляд он за мной поперся? Хотя мне даже стало немного легче. Напряжение чуть отпустило. Теперь я хотя бы знаю, что в случае чего буду отмщен.
Да и злился я больше на то, что не заметил слежку. Если б сразу увидел Воронцова, то отправил бы обратно. А теперь уже поздно что-то менять. Сам бы также на его месте поступил. Я тяжело вдохнул и прошел в очередной поворот.
Сразу вспомнилось, как в первый раз отправился за дровами по этим темным тоннелям. Все ждал, как на меня какой-нибудь чужой из-за поворота выпрыгнет. Как же давно это было, словно в другой жизни.
Я снова свернул и оказался в комнате, в которой ночевал. Здесь явно кто-то побывал. Все лежит не так как мы оставили. Дров и бумаги поубавилось.
- Ворон.
- На приме.
- Тут после меня были.
- И?
- И ничего. Просто как факт. Конец связи.
Я взял из ящика железную тарелку и бросил в нее три таблетки сухого горючего. Ловись пиявка большая и маленькая. Идем дальше. Через столовую и в библиотеку. Луч фонаря по стенам. В каждый закуток. Пройтись между всех шкафов. Вроде чисто. Тогда за дело.