– Отличное сравнение, – похвалила Эмма. – В любом случае ничего не потеряно, у нас достаточно времени, чтобы подготовиться и сыграть лучше. Кто-нибудь хочет ещё что-то добавить?
Адель подняла руку.
– Нам надо поработать над подачей!
– Правильно! – кивнула тренер. – Подача – один из самых важных моментов в игре. И мы допустили много ошибок.
Чечилия, очевидно, задетая за живое, хотела что-то сказать. Обычно она была лучшей на подаче, но в последней игре пару раз ошиблась.
– А мы сегодня только разговаривать будем? – опередила Чечилию Элиза.
Девочки рассмеялись, и стало понятно, что после долгих теоретических рассуждений им не терпелось перейти к практике.
Эмма тоже засмеялась.
– Так, вперёд, побежали десять кругов. Вперёд!
Катерина работала в полную силу и, хотя уже было очевидно, что лучше всего ей удаются нападающие удары, она полностью сосредоточилась на другой задаче. Они всю тренировку отрабатывали только классическую нижнюю подачу. Катерина подала столько мячей, что у неё покраснела кожа на запястье. В исполнении других игроков приём казался простым и лёгким. Но когда она пыталась выполнить его сама, всё было намного сложнее. Чтобы просто запустить мяч на другую половину поля, требовались хороший прицел и толчок. А чтобы направить его в конкретную точку на поле соперника… Над этим ей ещё предстояло работать и работать.
Только выйдя из спортзала, Катерна поняла, как она благодарна волейболу. От физической нагрузки у неё прояснились мысли. Она была счастлива, что попала в команду, и чувствовала большое облегчение от того, что помирилась с Викторией. Она улыбалась, глядя в небо, когда её отвлёк брат, шедший ей навстречу с Плавтом на поводке. Собака начала пускать слюни и так сильно потянулась к Катерине, что Пьетро пришлось перейти на бег.
– Мой прекрасный пёсик! – поприветствовала Катерина собаку, разведя руки для объятий.
Плавт лизнул её в щеку и принялся весело вилять хвостом. Но не Катерине. Он радовался Элизе, которая в трёх шагах позади подруги хлопала в ладоши, привлекая внимание собаки. Катерине стало немного грустно от того, что Плавт так привязался к Элизе. Она вытянула руку, чтобы ухватить собаку за ошейник, но тут же отдернула её, вспомнив, что Плавт такого не любит. И в следующую секунду увидела, как Элиза почёсывает у него за ушами и он тает, как мороженое на солнце. А потом Катерина перевела взгляд на Пьетро, лицо которого расплылось от нежности.
Она вздохнула. Ей вдруг стало очень хорошо. Любовь придаёт жизни аромат, как весна, наполняющая воздух запахом цветов. Зачем ей мешать?
15Сокращения
ТАРЕЛКИ уже давно лежали в раковине, но никто не спешил уходить из кухни.
Катерина поглощала вторую порцию ванильного пудинга с таким наслаждением, будто никогда в своей жизни не ела ничего вкуснее.
Папа варил кофе.
Пьетро с глупой улыбкой на лице без остановки отправлял одно сообщение за другим. Нетрудно было догадаться, что он чатился с Элизой.
Мама гладила Плавта по большой голове, которую пёс услужливо положил ей на колени, и просматривала новости в смартфоне. Она просто пролистывала их большим пальцем, но потом вдруг остановилась и дважды щёлкнула по экрану. Похоже, какой-то заголовок привлёк её внимание.
Заметив этот жест, Катерина запаслась терпением, потому что знала, что мама долго не протянет и скоро начнёт читать вслух. Она всегда так делала, когда находила что-нибудь интересное.
Марианна нахмурилась, продолжая пролистывать страницу.
Даже чашка кофе прямо у неё перед носом не помогла оторваться от чтения.
Папа закрывал сахарницу, когда мама, наконец, заговорила:
– Я думаю, вы должны это знать. Ты тоже, Пьетро.
Завладев всеобщим вниманием, Марианна начала читать:
– «На внеочередной сессии городского совета, созванной по итогам последнего заседания, разгорелась горячая дискуссия. Серьёзный дефицит в бюджете, требующий решительных мер…»
– Мам, можно в двух словах? – перебил её Пьетро.
– Они урезают финансирование спортивного клуба, – резюмировала Марианна.
– И что это значит? – спросила Катерина.
– Могут закрыть какие-то секции. Послушайте, вот здесь прямо так и написано: «…в связи с чем ожидается повышение стоимости абонемента, за которым вскоре последует сокращение количества секций…»
У Катерины ком подступил к горлу.
– Но волейбольную секцию не могут закрыть, у нас очень сильная команда, – выпалила она.
– А о библиотеке там что-нибудь говорят? – насторожился Пьетро.
– Кажется, она пока в безопасности, – успокоила его Марианна.
– Эгоист! – рассердилась Катерина. – Мы говорили о волейболе!
– Ты вправду думаешь, что библиотека не так важна? – возразил брат.
А отец покачал головой, приговаривая:
– Почему всегда экономят на культуре и на детях?
– Я не говорю, что она не так важна, но… – Катерина искала предлог, чтобы снова вернуть внимание к судьбе своей команды, и довольно быстро нашла его. – Но тебя вообще-то это должно беспокоить. Элиза ведь тоже играет в волейбол.
– Если Элиза перестанет играть, у неё будет больше времени заниматься со мной в библиотеке, – тут же нашёлся Пьетро.
– Не волнуйся, её сразу возьмут в какую-нибудь другую команду, – парировала Катерина. – Она слишком хороша!
– Так, ну всё, хватит! – вмешалась Марианна.
Они ещё долго сидели на кухне, обсуждая новость, пока Катерина не воскликнула, посмотрев на часы:
– Уже почти половина девятого. Мне нужно бежать! Мы обещали ребятам, что придём посмотреть, как они тренируются. У них сегодня вечером дополнительная тренировка на стадионе.
– Этим вообще не о чем беспокоиться, – вставил Пьетро, – у них есть спонсор.
– Ты просто невыносим, – буркнула Катерина. – И потом, ты обещал пойти со мной.
Пьетро наконец положил телефон на стол, встал и со стоном потянулся.
– Конечно, но только потому, что ты сказала, что Элиза тоже пойдёт.
– Наденьте что-нибудь тёплое! – вмешалась мама.
– И не задерживайтесь допоздна, завтра в школу, – добавил папа.
А Плавт с надеждой завилял хвостом.
16Трудный выбор
ФУТБОЛЬНОЕ ПОЛЕ сияло в ночной темноте ярким пятном. Его так хорошо освещали, что уличные фонари на соседней улице казались старыми и тусклыми.
– Я и не думал, что на тренировку юношеской команды приходит столько людей.
– Футбол движет массами… – пробормотала Катерина.
Пьетро недоумевал. Он занимался только плаванием, и, так как бассейн был очень далеко от дома, его всегда возили туда на машине. Остальное время он жил в своём мире, состоявшем из книг, мечтаний и друзей, с которыми он виделся или у себя дома, или у кого-нибудь из ребят. Выходить в город по вечерам ему не хотелось. Не было у него такой привычки, хотя Катерина не очень понимала, как такое возможно.
– Это ведь не очень поздно закончится, да? – спросил Пьетро, которому явно было не по себе.
– Мы можем уйти раньше, я тебе уже говорила, – напомнила Катерина.
Она никак не могла привыкнуть, что иногда ей приходилось успокаивать брата, как будто это она была старшей.
Катерина издалека заметила, что мальчики уже вышли на поле и бегали по периметру, разминаясь. Но она насчитала совсем немного одноклассников на трибунах. Почти все места были заняты взрослыми. Обычно было наоборот.
Пьетро уже направился к сиденьям, когда Катерина остановила его, потянув за рукав лёгкой куртки.
– Подожди, мне кажется, там что-то происходит, на другой стороне.
Пьетро пошёл следом за ней по дорожке, освещённой снизу яркими лампочками. Дорожка вела к тёмному коридору, в который выходили раздевалки.
Они как раз приближались к проходу, когда им навстречу вышла Элиза. Катерина никогда раньше не видела её такой взволнованной.
– Где ты была? – спросила Элиза.
Только увидев за спиной подруги Пьетро, она улыбнулась и добавила:
– Я рада, что ты тоже пришёл!
Пьетро расплылся в улыбке и вытянул шею, чтобы поцеловать Элизу в щёку. Катерина заметила, как он покраснел, и ей вдруг стало смешно.
– Пойдёмте! Быстро! – сказала Элиза, снова завладев ситуацией и обращаясь к ним обоим.
– Что случилось? – спросил Пьетро.
– Маттео забаррикадировался в раздевалке, – с волнением протараторила Элиза.
Катерина ничего не поняла.
– В каком смысле забаррикадировался?
Элиза жестом позвала их идти следом и продолжила объяснять почти на бегу.
– Он запер дверь, а на окнах – решётки, поэтому туда никак не попасть, – быстро говорила Элиза, нервно теребя свои бесчисленные косички.
Пьетро нахмурился, засучил рукава, как будто намеревался предпринять какие-то решительные меры, но остановился и произнёс вслух то, о чём они все думали:
– И что теперь?
– Тренер вывел команду на поле и поручил её парню, который иногда его замещает, – продолжила Элиза. – А сам пошёл звонить отцу Маттео.
Катерине было неспокойно и в то же время любопытно. Мешанина чувств сбивала её с толку.
– Но чего он хочет? Почему он заперся?
Они уже вошли в коридор, ведущий к помещениям под трибуной, которые служили одновременно раздевалками для команд и складами для мячей и инвентаря.
Перед одной из дверей толпилась группа ребят. В центре стоял Алекс и, прислонившись к двери, кричал другу:
– Маттео, скажи что-нибудь!
Тишина была почти осязаемой. Ребята озадаченно переглядывались.
– Маттео, ну хватит тебе, ты нас пугаешь! – снова закричал Алекс.
Ожидание ответа длилось целую вечность, но в конце концов из-за двери послышался приглушенный голос:
– Я больше не хочу играть в футбол.
«Я так и знала», – подумала Катерина.
Все вокруг загомонили:
– Ах, вот оно что!
– Ну подумаешь…
– Слышали?
– Но у тебя ведь хорошо получается! – ответил другу Алекс.
– Мне всё равно, – пронзительно прокричал из-за двери Маттео. – Я сказал, что не хочу больше играть!