Напомним, принцип действия этого оружия заключается в создании электромагнитного импульса, который способен вывести из строя все электронные устройства в радиусе нескольких километров. Ссылаясь на разведданные, посол заявил, что Северная Корея стремится создать электромагнитную бомбу с продолжительным эффектом «антиэлектрической завесы». Фактически это значит, что пораженная бомбой территория будет выключена из экономической жизни страны еще на 50 лет после взрыва.
При взрыве электромагнитной бомбы образуется мощнейшая ударная волна, которая способна поразить линии электропередач, все виды микропроцессорной техники, а также двигатели внутреннего сгорания и авиацию. Города, против которых будет обращен этот вид оружия, окажутся во тьме, без связи и возможности пользоваться транспортом.
Впервые эффект электромагнитного оружия был зафиксирован в 1958 году, когда… Читать далее
Комментарии (25)
Neo
18 июня 2020 23:04
Возможно, бомба окажет действие не только на технику, но и на мозги. Тогда все кто окажеться в зоне поражения могут просто вырубиться.
Инна Сёмина_81
18 июня 2020 23:06
Мозги не мозги, а вот как кардиостимуляторы и импланты себя поведут – вопрос. И глаголы научись писать правильно, умник.
Сергей Бобров
18 июня 2020 23:16
Наша «Алабуга» все равно круче всех.
Дмитрий Мамонтов
19 июня 8:45
Хотел бы посмотреть на этот «каменный век». Ржака.
Показать больше комментариев
19
– Везучий ты парень! – рассмеялись ему прямо в глаза.
Игорь молча лежал на диване. Он боялся пошевелиться, пока над его левым глазом орудовал высокий и косматый Петр-1. Тот выглядел так, будто вышел из сказки или с детского утренника, где подменял лешего, волшебника или дровосека.
– Да что с тобой стало бы без нас, а? – подхватил костлявый Петр-2, глотая горячий чай и морщась от него же.
Вот кого бы точно не подпустили к детям, так это Петра-2, подумал Королев.
Когда он молил о везении, он имел в виду совсем другое, но жаловаться было бы неправильно и невежливо. Поэтому Игорь тихо отдался высшим силам и псевдоврачебному осмотру и упрямо держал на лице выражение большой признательности.
– Закончили! – Петр-1 закапал ему в глаза антисептик и отстранился. Наверное, антисептик. Игорь надеялся, что антисептик.
Петр-1 уперся ладонями в поясницу и потянулся назад. Королев услышал, как хрустнули кости, и моргнул несколько раз подряд. Изображение то ли помутнело, то ли запотело, как окно от влажности, но с каждой секундой становилось все четче, будто по окну водили ладонью.
– Это ж надо было так! – хохотнул Петр-2. – От летающего жука потерять сознание.
– Я не из-за него потерял, – буркнул себе под нос Игорь, – а из-за вас! Вы меня напугали!
– Что-что? – откликнулся Петр-2. – Беглые анархисты разучились благодарить? И это после всего, что мы для тебя сделали! Как ты во сне кричал, что у тебя глаза особенные, волшебные, так мы испугались, кружили вокруг, как престарелые монахини!
– Спасибо.
– Монахиня тебя не слышит!
– Спасибо, говорю! – рявкнул Королев. – Когда вы доставите меня домой?
Петр-1 глубоко вздохнул, разматывая провода:
– Когда-когда! Вот оно, потребительское отношение молодого поколения. Я еще в двухтысячном такое предсказывал.
– Мне правда очень надо! – взмолился Игорь. – Меня разыскивают.
На всякий случай он огляделся в поисках острых предметов. Под рукой была аптечка и плетеная корзинка. Петр-1 и Петр-2 заранее обезопасили себя.
– Это мы по грибы ходили, – напомнил всем Петр-2.
Грибной сезон – так они объяснили свое присутствие в Ногинском округе, верно, решив, что Королев совсем дурак.
– Ты реально один был? – спросил Петр-1.
– Да.
– Ну и на фига?
– Захотелось.
– Во дает! – Петр-2 подскочил с подлокотника дивана и едва не расплескал чай.
– Потише ты, – осадил его Петр-1.
– Так я не в гостях! Я у себя дома.
У Игоря духа не хватало назвать это место ни домом, ни убежищем: светлые ободранные стены, ни одного окна, пыльный ковер на полу, много хуже того, что лежит у них в штабе, потрепанный бытом диван неопределенного цвета и корзинка грибов. И еще аптечка, старый телевизор и моток проводов, который развязывал Петр-1. Одинокая лампочка над головой. Как-то печально у них, решил Королев.
– Не думал, что вы лечитесь, – брякнул он первое, что пришло в голову.
Петр-1 взглянул на него растерянно:
– Ну мы как бы люди, знаешь ли.
Петр-2 визгливо рассмеялся, и Игорь покраснел. Он никогда не воспринимал Петра-1 и Петра-2 как обычных людей, которые могут радоваться, плакать, ходить в туалет или пугаться от взрыва саморазогревающихся завтраков. Хотя нельзя сказать, чтобы Игорь был близко с ними знаком. Виделись всего пару раз при Вадиме. Коротко кивали друг другу, когда принимали товар.
Петр-1 и Петр-2 могли достать что угодно: они работали на благо контрабанды столько же, сколько Игорь ходил по земле, а может, и больше.
Он знал о них совсем немного. Слышал, что оба начинали с другими партнерами – братьями они, разумеется, не были. Когда-то торговали роботизированными развивающими игрушками, но бизнес провалился. Обвалился, как курс рубля. Потому что интернет оказался сильнее: и тактильных игрушек, и отечественной валюты.
Вот так прямо и честно, как сейчас, Королев с Петрами прежде не говорил. Поэтому он не мог подобрать подходящий тон: мягкий, но не раболепный, гордый, но не заносчивый. Не ожидал он, что вместо дула пистолета напорется на острый камень, что в глаз залетит жук, а контрабандисты со стажем буду ловить его, как ребенка. Когда он споткнулся и заорал, он явно не был похож на прославленного анархиста Королева. Два года без серьезных дел все-таки сказались на его умениях, особенно на умении контролировать эмоциональные состояния. Подумать только, он был так напуган, что потерял сознание.
– Мне нужно в Новосибирск как можно скорее, – Игорь взглянул на Петра-1, которому отводил руководящую роль в этом тандеме. Хотя от Вадима он слышал, что номерными знаками они менялись каждый месяц. Поддерживали равноправие.
– Здесь мы ничем тебе не поможем, парень, – развел руками Петр-1, расправляя провода на полу, – после твоего шоу границы обыскиваются. Между регионами то еще напряжение, не суйся – шибанет.
Королев погрустнел и опустил взгляд на свой приемник-браслет. Он провел по нему указательным пальцем, но ничего не произошло. Металл не реагировал, не было ни связи, ни интернета.
Вадим уверял, что браслет не сломается никогда. Ошибся. Или солгал.
– Я не могу связаться со своими, – пробормотал Игорь.
– И не сможешь, – уверил его Петр-2.
– В смысле?
На лице Петра-2 угадывалось сочувствие: лицо его было таким худым и застывшим, что казалось, будто оно из воска.
– Да нам Мальта звонила, – начал он неестественно бодро, – попросила тебя переждать.
– В смысле переждать? – не понял Игорь.
– Что непонятного-то? – огрызнулся Петр-1. – Подставили они тебя.
– Кто? – снова не понял Игорь.
– Ну кто тебя сюда направил?
– Т3.
– Значит, Т3.
– Но это же глупо!
– Глупо или нет, не тебе решать, раз ты в такую ситуацию попал. Ты что, не понимаешь, что ты для них как бельмо в глазу со своей неуемной энергией? Не понимаешь, что оппоненты сегодня должны быть лояльны и контролируемы?
– А Вадим?
– А что Вадим? – продолжил Петр-1. – Он считает, что с предателем разговор короткий. Его вообще нет. Как это ты пошел в обход главного? Ты что, так и не врубился, какое у Вадика эго?
– Не врубился.
– Значит, скоро узнаешь. Все его дружеские чувства. Братские.
– Братские… – прошептал Игорь и покачнулся.
Он схватился за подлокотник, уперся в него обеими ладонями, только чтобы удержаться на ногах.
– Эй! – щелкнул пальцами Петр-2 и потрепал его за плечо. – Ты, парень, не умирай, мы и не из такого говна выходили. Окунались, выныривали, отмывались. И ведь за правое дело страдаем, а никто и не поблагодарит по-человечески.
– За правое дело? – повторил Игорь рассеянно.
– А ты думал, мы работаем ради денег? – хмыкнул Петр-2. – Какие деньги, мы бы уже острова давно купили, но нет! Вот этот, – он кивнул на Петра-1, – играет в мать Терезу, поддерживает мировую благотворительность. У него там все устройства настроены на ежемесячные пожертвования, и это не ваш краудфандинг на анархизм, мутотень одна. Это о высоком. В смысле, о маленьких. Детям на жизнь нормальную. А у меня попроще. Я за свободную торговлю с конкурентными ценами и доступностью всего. Ну а поскольку наше волшебное построссийское общество еще до такого не дошло, приходится искать варианты.
– Варианты?
– Либертарианство, парень, – подсказал Петр-2, – мне, когда я был как ты, всунули книжку на площади: на, говорят, почитай. А я тогда не особо про чтение был, да еще книжки на улицах кто раздавал? Философы доморощенные. А я про науку был, техникой интересовался. Хотел выбросить, но взглянул – ба, экономика! И как подстрелило…
– Работает! – перебил его Петр-1 и включил телевизор.
Все трое уставились на мелькавшие лица. Ведущие новостей, реальные и не очень, светились, сменяя друг друга, пока Петр-1, потянув за шнур, не остановился на московских городских новостях.
Игорь и оба Петра следили за тем, как рабочие протягивают гирлянды, а люди в цветных одеждах устанавливают палатки, которые все кренятся и падают. Женский закадровый голос вещал:
«Сегодня в ботаническом саду № 12 пройдут празднества в честь геройского поступка погибшего Игоря Королева, или Шестакова. Мы, простые граждане, соберемся помянуть человека, который не побоялся буквально подорвать борьбу с коррупцией, подорвать устои борьбы с коррупцией, опоры дома, ведь Королев, напомним, подорвал шубохранилище, а это дом. Пусть и для шуб. Под обвалами которого был обнаружен сбежавший президент Калач. По нашей информации, он скрывался у чиновника-авторитета Антонова, и теперь его ждет справедливый суд общественности, а как мы знаем, общественность наша самая справедливая, не то что у вас, в регионах. Нет, в метрополиях. Хотя, как ни назови, суть не изменится. И Королев, как ярый сторонник объединения с Москвой, это, конечно, понимал…»