– Ты новенький в «Формуле‐1» и согласен быть антигероем?
Он снова пожимает плечами.
– Можешь любой ярлык повесить. Мне все равно, как меня представят публике, потому что ситуация и так сложная. Зрители привыкли к Максиму, и теперь мне нужно завоевать их симпатии, несмотря на то, что некоторых мужчин взбесит, когда их подружки и жены будут приходить на гонки из-за меня. Еще есть Эндрю, который никакого напряжения не создает, тогда как моя персона – что-то новое, яркое и, возможно, противоречивое.
– Вот это да. Высокого ты мнения о себе.
– Не особо. Просто знаю, как устроена эта игра. К тому же, я собираюсь доказать свою ценность на трассе. Именно это я обещал тебе. – Он смотрит на меня и кивает. – Тут-то все противоречия и исчезнут.
Зевок появляется из ниоткуда, как это часто бывает, и я безуспешно пытаюсь его подавить.
Риггс приподнимает бровь и встает в полный рост, конечно же, выставляя свою промежность прямо в поле моего зрения.
– Извините, – говорю я, пытаясь снова сосредоточиться на работе.
Теперь Риггс разворачивается, присаживается на стол между нами и смотрит мне в глаза.
– Заскучала?
– Дело не в этом. – Я быстро качаю головой. – Сосед всю ночь не давал мне покоя. Музыку врубил на всю громкость, а другие соседи стучались ко мне, когда пытались найти его квартиру.
– Мы оба знаем, что ты не боишься ругаться с людьми, – говорит он. – Так почему ты не пошла и не высказала все этому меломану?
Я бросаю взгляд на Элизу, ее брови нахмурены. Небось, удивилась, откуда у Спенсера Риггса такая информация про меня.
– Я только переехала. Последнее, что мне нужно – это портить отношения с соседями. Они могут пригодиться. Посылки на мое имя получить, когда я буду в отъезде. Ну и всякое такое.
– Скажи ему, что твой папа – полицейский. И, мол, он часто проезжает мимо, чтобы проверить, как дела у его маленькой дочурки.
– Он легко догадается, кто мой отец, когда фамилию узнает.
– Соглашусь. – Он кивает. – Но я все равно за то, чтобы как следует отчитать этого негодяя. Похоже, ты злишься, когда устала. И, кстати, сон помогает выглядеть лучше.
Я вижу, что он заигрывает и ищет возможность подшутить. А вот Элиза к этому не готова – ее глаза широко раскрыты, а челюсть с каждым шагом Риггса к двери отвисает пуще прежнего.
Я фыркаю.
– Значит, тебе следовало бы спать по двадцать четыре часа в сутки.
– А вот моя публика другого мнения, – он подмигивает. – Нужно от меня еще что-то, дамы? Моя обаятельная внешность? Или остроумный шарм? Может, мои непрошенные советы?
– Как насчет профессиональных навыков вождения? – предлагаю я, на что Риггс обиженно втягивает воздух, а затем громко смеется на весь конференц-зал.
– Не переживай, у меня их предостаточно, – говорит он, поворачиваясь к нам с греховной улыбкой на лице.
– Ну, их пока я не заметила.
– Господи, она опять за свое, – напевает он, закатывая глаза. – Хочешь, покажу, какими скиллами меня Бог наградил?
Наши взгляды встречаются, и как бы я ни старалась оставаться бесстрастной, улыбка все равно появляется на моих губах.
– Я бы сказала, мечтай побольше, но мы оба знаем, что этого никогда не случится.
– Как там говорят? Никогда не говори никогда?
– Не знаю, кто так говорит, но они неправы.
– Они – это я, и они правы.
– Ты невыносимый.
– Спасибочки. – Он делает театральный поклон. – Наверное, тебе невыносимо сложно злиться на такого очаровашку, как я.
– Нисколько.
Он приподнимает бровь, многозначительно ухмыляется, покачиваясь на каблуках. Честно говоря, его улыбка вызывает во мне что-то странное. Какое-то тягучее, ноющее чувство, от которого мне становится не по себе, и я начинаю ерзать на стуле, чтобы сбросить наваждение.
Он хихикает и выходит из комнаты, а мы с Элизой наблюдаем за его развязной походкой.
– Он только что флиртовал с тобой? – спрашивает она с благоговением в голосе. – Бьюсь об заклад, что флиртовал.
– Да шутил он. Мы случайно встретились в баре как-то раз, еще до назначения сюда. – Я отмахиваюсь, будто говорю о чем-то неважном. – Долгая история. Поцапались, когда даже не знали, что будем работать вместе. – Пора менять тему. – Итак, на чем мы остановились? А, точно. Фотки. Я думаю, мы с тобой одинакового мнения о них.
– Ты, кажется, мне зубы заговариваешь.
– И как? Получается?
Она смеется и указывает на макет.
– Я согласна с Риггсом насчет злодейского образа.
– Давай не будем делать ему комплименты, окей? – шучу я.
– Ладно, но есть кое-что, что я хочу тебе показать. Кажется, мы можем использовать это в интересах «Моретти».
– Что именно?
Она поворачивает к нам свой ноутбук и набирает что-то в браузере, пока не появляется сайт социальной сети, и через несколько секунд на экране всплывает изображение Риггса.
Очевидно, он был после пробежки. Его футболка обмотана вокруг шеи и прикрывает мускулистую грудь. Волосы мокрые и вьющиеся. Кожа на торсе покрыта испариной, а лицо слегка покраснело от напряжения.
– Еще один вирусный ролик, – тихо говорит Элиза.
И я понимаю почему. На этого человека определенно приятно смотреть.
Держа телефон в вытянутой руке, Риггс делает последние шаги вверх по крутой грунтовой дорожке, окруженной пышной зеленью.
– Короче, я только закончил пробежку, борясь с похмельем и думая о чем угодно, лишь бы не стошнило. И в голову мне пришел рассказ друга, который просил вашего совета. – Риггс делает паузу, чтобы стереть пот с лица краем футболки. Широко улыбаясь, он поворачивается к камере, чтобы было хорошо видно бицепс.
– Короче, недавно мой друг был в пабе, потягивал пиво с приятелями. Ему всучили карточку «действие», где было сказано: раздобудь номер телефона любой девушки. Девушка в ту ночь ушла домой одна, поскольку этот пункт не входил в требования карточки. Итак, чтобы не прослыть лузером, он согласился на челлендж. В итоге он победил – ему удалось очаровать девушку, с которой встречаться дальше он и не планировал. Она первой подошла к нему и поцеловала, а он ответил на поцелуй.
Он говорит о себе, а не о выдуманном приятеле.
Черт возьми, он говорит о нас.
На моем лице, должно быть, отразилось недоумение, потому что Элиза нажала на паузу и сказала:
– Погоди чуть-чуть. Я выскажу свое мнение, когда видео закончится.
Она снова нажимает кнопку воспроизведения.
– В общем. Ясно, как день, что этот придурок использовал ее. Потом девушка поняла, что это была карточная игра. Естественно, ее чувства были задеты. Мой друг думал, что больше ее не увидит, так что никакого вреда этот спор не принесет. – Риггс проводит рукой по подбородку, и слышно, как шуршит щетина, прежде чем он вздыхает. – Но все-таки паренек увидел ее снова. Он козел, раз не извинился перед ней? Или победа – это победа, и ему следует просто принять ее и не париться? Должен ли он побеспокоиться о чувствах девушки и извиниться или вести себя так, будто ничего и не было? Козел он или красавчик?
Видео заканчивается, а затем включается повтор, но Элиза быстро сворачивает ролик. Даже после того, как видео остановлено, мы замечаем, что количество просмотров и лайков растет.
А вот моя публика другого мнения.
Так вот что Риггс имел в виду.
– Комментаторы просто с катушек слетели. Рассказывают ему свои истории с хэштегом «ЯКИК».
– Как это расшифровывается?
– Я козел или красавчик?
– Боже мой. Риггс стал настоящей «Дорогой Эбби».
– Только погляди на всех этих людей, которые просят совета. Или дают их. – Она отрывается от экрана и смотрит на меня. – Подожди. Кто эта Эбби?
Я смеюсь и качаю головой. Кажется, я совсем старая. Конечно, Эбби была популярна в эпоху молодости моей матери, но я прекрасно помню это время.
– Так называлась колонка советов. Люди писали в газету. Некая Эбби отвечала, и это опубликовали.
– Типа, в интернете?
Я на мгновение опускаю голову и усмехаюсь.
– Нет. В настоящей печатной газете.
– Ух ты. – Она широко распахивает глаза. – Это было тысячу лет назад.
– Что-то в этом роде. – Я не могу сейчас ни с кем разговаривать, поскольку снова смотрю на экран с фотографией Риггса. – Зачем ты показываешь мне это… ох.
Я растягиваю звук, когда смысл доходит до меня.
– Думаешь, нам стоит поручить Риггсу вести колонку советов? И именно так взаимодействовать с фанатами?
– Да. Если он привлекает столько внимания одним своим постом, можешь представить, как фанаты отреагируют, когда смогут задать вопрос напрямую Риггсу и он, возможно, на него ответит?
Я смотрю на Элизу, прикусив нижнюю губу, и размышляю над идеей.
– Это может сработать. У Риггса определенно есть харизма и обаяние звезды, чтобы люди интересовались его мнением. – Я делаю паузу, обдумывая сказанное. – Мы вполне могли бы использовать это в своих интересах.
– Возможно, в этой рубрике он должен участвовать без рубашки, – подмигивает она, а затем спрашивает: – Что? Ты же знаешь, что это только поможет ролику стать вирусным.
Она права, но… насколько профессионально просить Спенсера об этом?
– Нам нужно найти способ связать это с «Моретти», – говорю я.
– Точно. Он будет раздавать советы публике без рубашки, потный после тренировки или гонок, но, скажем так, в фирменной кепке «Моретти» и боксерах.
– У нас есть фирменные боксеры? – ошеломленно спрашиваю я.
Зачем нашим гонщикам фирменное нижнее белье? Зачем?
Она смеется.
– Нет, но я уверена, что мы сможем быстро нанести принт куда надо.
– Не сомневаюсь. – Я закатываю глаза, ненавидя себя за то, что уже представляю в них Риггса. Представляю, и мне нравится то, что я вижу.
Он бы пошел на это. Спенсер достаточно высокомерен и будет наслаждаться подобным вниманием, а я карьеристка до такой степени, что не прочь лицезреть его в одних лишь боксерах, поскольку знаю, что этот прием сработает.