– Так в Мирах именуют выходцев с Нигла, – Бар Корин явно владел искусством отвечать на невысказанные вопросы. – Ростом они невелики, сложения щуплого, а обличьем порой напоминают детей.
– И в самом деле похоже, – хихикнула Мин. – Гарри, а ты уверен, что среди твоих предков не было мирян?
– Уверен! – мрачно буркнул я и, повернувшись к полковнику, спросил: – А ноги у них шерстью не покрыты?
– Странный вопрос. – Ну да, откуда Бар Корину знать земную классику. – Не уверен, но пока мне не доводилось слышать, чтобы ниглинги выделялись этим среди прочих. Славятся же ниглинги, – прищурился полковник, – своими способностями к чародейству.
– Ну, значит, наш Гарри совершенно точно не имеет к этим ниглингам ни малейшего отношения, – уверенно заявила Полли. – Его магические способности являют собой величину сугубо отрицательную.
– Вы столь компетентны в этом вопросе?
– Милс! – в голосе Полли зазвенели нотки, которые я, после недолгого раздумья, решил счесть опасными. Крошка Полли девочка ранимая и не любит, когда в ее словах сомневаются. А полковники СБ, наверное, не любят пререкаться с подростками.
– Если вы внимательно взглянете на мой файл, который наверняка открыт в одной из винд перед вашим носом, то увидите, что я имею лицензию практикующей ведьмы.
– ...выданную метеоцентром свободного штата Небраска, – кивнул Бар Корин. – Да, понимаю. Эти ваши Спутники Погодного Контроля весьма удобная вещь... для практикующих ведьм.
Мне вдруг стало неуютно. Маловероятно, чтобы Бар Корина могла всерьез заинтересовать та давняя история, да и Мин все же вскрышечник не из последних, но... кажется, одних только прямых убытков тогда насчитали полмиллиона эко, а если начнут подавать иски на косвенный ущерб... ох-х... мы ведь и представить не могли, что небольшой торнадо может натворить столько.
– Впрочем, – задумчиво сказал полковник, – мы отклонились от интересующей меня темы. – Итак... что они от вас хотели?
– Где оно? – Мин попыталась воспроизвести зловещий шепот Лорда Тьмы, но, по-моему, получилось у нее неважно. Видимо, сказалось отсутствие многовековой практики черной волшбы и некромантии.
– Где оно? – переспросил Бар Корин. – Это они у вас хотели узнать?
– Угу.
– И... – Бар Корин сосредоточенно разглядывал... хм, если я правильно вычислил направление его взгляда, то разглядывал он кончики ушей Мин... которые под этим взглядом медленно пунцовели. – И вы им ничего не сказали.
– Милс, вы сама проницательность, – раздраженно фыркнула Полли. – Как вы только догадались?
Полковник пожал плечами.
– Вы были живы в тот момент, когда мы атаковали, – просто сказал он.
– О да, мы стойко держались!
Я закашлялся. Остроумия Полли не занимать, но вообще-то стойкость при допросе, на мой взгляд, далеко не то качество, которым стоит щеголять в гостях у СБ. Могут ведь и не поверить на слово.
Память услужливо подсунула анекдот про встречу контрразведчика ВКС и опера СБ. Флотский хвастается, что они на днях «разговорили» вакуум, на что эсбэшник равнодушно замечает: «Вакуум для нас давно пройденный этап, а вот не далее как сегодня утром...»
– Разумеется, – без тени улыбки кивнул Бар Корин. – Трудно ведь выдать тайну, неведомую тебе. Не так ли?
– А что, – с интересом спросила Мин, – вам тоже нужно Яйцо?
– Юная леди, – полковник тяжело вздохнул, – много проще сказать, кому Яйцо не нужно!
– Мне, например, – тихо пробормотал я.
– Ой!
Мы – я, Бар Корин и Полли, – дружно обернулись и уставились на Мин, зажимавшую себе рот с таким видом, словно только что проглотила Самую Последнюю во Вселенной Шоколадную Конфету.
– Ой – что?
– Просто я подумала, – пискнула девушка, – все эти... которым нужно Яйцо... теперь, когда эльфа нет... они ведь будут охотиться за нами?!
Я уже говорил, что Мин – умница и мои мысли читает? Говорил?
– Эльф, – Бар Корин вздохнул еще раз. – Последний из древнего рода Хранителей. Ваши предки еще не положили первый камень в основание пирамид, когда семье К'улиеши была доверена Белым Советом величайшая из великих честь.
Я попытался представить себе яйцо, пролежавшее несколько тысяч лет.
– Э-э... а вы уверены, что оно не протухло?
Судя по усмешке Бар Корина, это был не самый умный вопрос.
– К'улиеши были Хранителями не Яйца, – наставительно произнес полковник. – Они были Хранителями Белых Драконов.
– А-а... и это самое Яйцо – последнее во Вселенной?
Интересно, сколько может стоить подобный раритет? Думаю, что...
– Нет, – разочаровал меня Бар Корин. – Но белых драконов во все времена было немного, ныне же...
А-а, значит, не все так плохо.
– И потому Яйцо весьма ценно для одних и бесценно для других, – закончил полковник.
– Тогда, – озадаченно сказала Полли, – я не понимаю, зачем эльф вообще привез его на Землю.
– Эльфы... – Бар Корин поскреб подбородок. – Кто скажет, что сумел постичь мотивы их поступков? Мудрец из мудрецов не возьмется. – Быть может, – предположил Корин, – он надеялся столь неожиданным поступком сбить со следа настигающих его? Или...
– Послушайте! – не выдержала Мин. – В конце концов... вы же СБ! Почему вы с первого шага не накрыли этого Хранителя Яйца таким колпаком, чтобы сквозь него и молекула без трехуровневого допуска не просочилась?
– Потому, юная леди, что это был эльф! – буркнул Бар Корин. – И пока он бродил по космопорту, мы не могли найти его с помощью камер слежения, а людей хватило лишь на то, чтобы установить наблюдение за выходами – и то мы его едва не упустили.
– И долго он разгуливал?
– Почти сорок минут, – сказал полковник. – Затем сел в такси, прилетел в этот... мотель «Бладхаунд» и почти сразу же позвонил вам. Как назло, штатная штурм-группа отдела была задействована в операции на Западном Побережье, и, пока их выдернули оттуда, время ушло безвозвратно.
– Нам точно известно, – продолжил Корин, – что Яйцо было у К'улиеши, когда он проходил таможенный досмотр. Также мы уверены, что он не отправлял его из номера. Судя же по тому, что Темные решили дождаться вас, в номере они Яйца не нашли.
– Может, плохо искали? – предположил я.
Полковник не удостоил мою версию даже презрительной усмешки.
– К'улиеши находился в космопорту почти сорок минут, – повторил он. – Одних только космолетов с массой покоя свыше двадцати килотонн за этот временной отрезок стартовало семнадцать. Что до остального...
Остальное мы могли представить и сами. Сотни полторы посудин поменьше, раза в три большее количество внутриатмосферных транспортников, тысчонка-другая пассажиров...
– Вы закрыли космопорт? – спросил я и почти сразу же осознал идиотизм заданного мной вопроса. СБ может многое, и я охотно верю, что у Бар Корина хватит полномочий на приказ о блокировании – но уже через несколько минут об этой сенсации верещало бы сто десять процентов новостных лент. Ибо Служба почти всемогуща, а для того, чтобы перекрыть все возможные каналы утечки информации, потребовалось бы всемогущество абсолютное.
– Нет.
– То есть, – подытожила Полли, – проклятое Яйцо сейчас может находиться где угодно.
– Ну, – задумчиво сказал я, – лично я бы исключил из списка, скажем, центр Солнца.
– Смешно. – Тон, которым полковник выцедил это определение, наводил на мысль о сосудах Дьюара. Или элементах Пелтье. Очень, очень холодно. Интересно, если я съем за раз кило пять мороженого... фисташкового или карамельного... мне удастся извлечь из себя подобную тональность? Или гортань будет способна лишь хрипеть?
– А обыскали?
– Мы работаем над этим.
Я не помнил, сколько именно квадратных миль уродует собой космопорт, но число это наверняка было большим. И обшарить их качественно, не прерывая при этом тамошний бешеный хаос, исключительно по недоразумению именуемый «нормальным рабочим ритмом» – задача из тех, на которые обычно посылают сизифов.
– На данный момент, – Бар Корин чуть довернул к себе винду, – обследовано примерно...
Он осекся, с недоумением глядя на вирт-экран, затем потянулся куда-то под стол – и в этот миг дверь... нет, не влетела внутрь, а всего лишь открылась.
За ней обнаружились три типа в сине-серых комбах – стоявший впереди невысокий человечек чем-то напоминал страдающего геморроем бухгалтера из сериала «Жизнь и смерть на станции Россошь-7», двое же крепышей за его спиной обладали настолько невыразительными и незапоминающимися лицами, что эмблемы отдела внутренних расследований СБ им, по моему скромному мнению, были не нужны.
– Полковник Бар Корин? – Вопрос бы явно риторический, поскольку выбрать из нас четверых кандидата на роль мирянина особого труда не составляло.
– Что все это... – Эту фразу полковник также не закончил, и помешал ему разряд станнера, пущенный одним из крепышей. Вбив в застывшего Корина еще две голубоватые молнии – чистейшей воды садизм, ведь станнерный передоз чертовски неприятная штука... впрочем, кто, кроме садистов, может служить в «инквизиции»? – безликие парни подскочили к столу, выдернули получившуюся из полковника статую и уволокли... куда-то.
«Бухгалтер» же остался. К сожалению.
– Не напомните, какой сегодня день недели? – вежливо спросил я.
Адресованный мне взгляд было весьма затруднительно классифицировать как приязненный – обычно так смотрят разве что в микроскоп, на инфузорию-туфельку. Впрочем, до ответа «бухгалтер» все же снизошел:
– Сегодня вторник.
Какая жалость. То есть я и так знал, что вторник все еще со мной, но вдруг? Если уж вокруг нас начали суетиться всякие эльфы, вампиры, черные маги и Яйца исчезающих видов драконов, то почему бы для разнообразия не случиться и какому-нибудь приятному чуду?
– Надеюсь... – Полли, когда захочет, умеет подниматься из кресла исключительно царственно. Правда, хочется ей этого редко – шедевры современного дизайна, к каковым относились здешние кресла, стоят дорого... и у нас в конторе их нет. – Вы проводите нас к выходу?