В XV веке военные силы русского государства состояли из трех основных частей: поместного ополчения, пищальщиков и посошной рати Поместное ополчение состояло из дворян и выставляемых ими конных воинов, численность которых определялась размером земельного участка (поместья), получаемого дворянином за службу. Поместное ополчение составляло конницу, вооруженную холодным оружием.
Пищальщики представляли собою ополчение горожан, собираемое по раскладке на дворы. Пищальщики снаряжались жителями городов и вооружались ручным огнестрельным оружием (пищали или ручницы). Пищальщики составляли пехоту.
Посошная рать набиралась из крестьян. Посошные люди выполняли вспомогательные работы (исправляли дороги, мосты, вели осадные работы, находились при обозе)[13].
В XV веке государство еще не имело постоянного войска. В конце XV века и в начале XVI века завершился процесс объединения русских княжеств вокруг Москвы. Складывалось централизованное русское государство в форме прогрессивной для того времени феодально-абсолютистской монархии. Процесс складывания централизованного государства был ускорен потребностями самообороны. Крымское, Казанское и Астраханское ханства тревожили опустошительными набегами окраины Московского государства. За смоленские, украинские и белорусские земли цеплялось Литовское княжество. Выход к Балтийскому морю преграждал Ливонский орден.
Возникновение централизованного государства обусловило появление государственного аппарата — особой системы рабочих органов и учреждений, выполняющих отдельные функции государственной власти, которые раньше безраздельно осуществлял князь. Первыми органами аппарата центрального государственного управления стали Приказы.
Слово “приказ” в смысле учреждение в первый раз встречается в 1512 году в грамоте великого князя Василия Владимирскому Успенскому монастырю. Приказная система не имела стройного внутреннего единства и четкого разграничения функций между центральными органами. При учреждении приказов пытались следовать принципу разделения их по виду деятельности, по составу курируемого населения и по подведомственным территориям, когда в ведение отдельного приказа передавались отдельные территории. На деле же происходило следующее — нередко один и тот же вид деятельности осуществлялся целым рядом приказов. Более того, продолжительность деятельности приказов была различна и могла зависеть от сроков царствования русских государей. Присоединение новых территорий приводило к появлению новых приказов Отдельные приказы занимали подчиненное положение по отношению к другим. Одни приказы могли временно вводиться в состав других приказов. Все вышесказанное затрудняло подсчет общего количества существующих приказов, число которых по разным оценкам колебалось от 39 до 62[14]. Все Приказы состояли в ведении царя и Боярской Думы.
Единого органа военного управления в XVI веке еще не было. Управление было организовано по видам войска: Разрядный приказ ведал поместным ополчением и служебными назначениями в войске, Стрелецкий приказ — стрельцами, Пушкарский приказ — “нарядом”, Оружейный приказ — производством ручного оружия, Бронный приказ — производством защитного снаряжения. Всего при Иване Грозном известно до 10 приказов, в той или иной мере занимавшихся военными вопросами.
Русское государство воевало в среднем один год из двух, поэтому и разведывательные сведения, необходимые для его феодальных властителей, носили преимущественно военный и военно-политический характер. На государственном уровне разведка организовывалась и велась целым рядом Приказов (Иноземным, Казанским дворцом, Литовским, Лифляндским, Малороссийским, Новгородской четью. Панским, Полонянничим, Посольским, Разрядным, Сибирским, Смоленским, Стрелецким, Тайных дел), имевшими свои собственные силы и средства и которым в той или иной степени приходилось вступать в контакт с зарубежьем[15]. Ведущее место в деле разведки среди этих Приказов занимал с момента своего образования в 1549 году Посольский приказ.
Какой-либо приказ из числа органов центрального военного управления, в части организации и ведения разведки не выделяется среди прочих приказов. Однако именно в Разряд направляются разведывательные сведения и материалы из других центральных государственных органов.
В интересах сбора разведывательных сведений за рубежом в качестве “соглядатаев” использовались русские подданные — послы и члены временных русских посольств, направлявшихся для переговоров за границу. Кроме того, привлекались гонцы, торговые люди, представители духовенства и иностранцы (как пребывавшие на территории российского государства — купцы, церковнослужители, члены зарубежных посольств в Москве, перебежчики, так и находившиеся за его пределами), среди которых были лица самого различного социального и общественного положения.
Посольский приказ разрабатывал “наказ” членам посольских миссий, в котором подробно перечислялись цели и задачи посольства — поручения, возложенные на главу миссии, его обязанности и нормы поведения в чужой стране, а также излагались речи и ответы на возможные вопросы. Кроме того наказы включали в себя предписания о сборе разведывательных сведений, отражающих различные стороны жизни государства, в которое направлялось посольство.
Управление подведомственными территориями со стороны приказов осуществлялось через глав местных администраций, наместников и
с середины XVI века городовых воевод. Появление городовых воевод “было вызвано построением со стратегическими целями новых городов на окраинах, где военные задачи выступали на первый план, почему и само население их являлось почти сплошь обязанным службою, а также присоединением новых населенных инородцами областей, где все отрасли управления сосредотачивались в военных руках”[16].
Городовые воеводы возглавляли управление города с прилегающей к нему территорией — уездом. В обязанности городового воеводы входило в том числе”принятие предупредительных мер относительно нападения неприятеля и в собирании войск и в командовании ими”[17].
Предупредительные меры предполагали и организацию разведки потенциального неприятеля с опорой на местных жителей. В ведении городовых воевод находилась также часть “засечной черты”. Постоянная угроза татарских набегов вынуждала особенно укреплять юго-восточную границу. Возникла линия сплошных оборонительных укреплений, так называемая “засечная черта”. Первая, или древняя засечная черта шла на тысячу километров по рубежу от Козельска на Тулу, Серпухов, Коломну и далее до Нижнего Новгорода. “Засечная черта” представляла собой систему укреплений, состоявшую из острожков (либо острогов) — укреплений из рубленных стен или тына, оборонявшихся гарнизоном), соединенных засеками в лесах и валах с тыном и рвом на открытых местах[18].
Городовой воевода являлся руководителем обороны, проходящей через подведомственный ему уезд “засечной черты”.
С начала XVII века эта категория воевод была введена во всех городах России, которые сосредоточили в своих руках всю полноту власти на местах.
Городовым воеводам, а также дьякам и подьячим, помогавшим последним в управлении, из приказов направлялись “наказы”, “указы”, и “государевы грамоты”. В ответ на вышеперечисленные директивные документы с мест в приказы поступали так называемые “отписки”.
Потребность организации и регулирования сторожевой службы заставила воевод регламентировать ее. В феврале 1571 года под руководством князя Воротынского был принят “Боярский приговор о станичной и сторожевой службе”. “Боярский приговор” прежде всего требовал установить необходимое количество сторож, наиболее удобные места их расположения и маршруты движения станичников, фактически являвшихся дозорами. От сторожей требовалось, чтобы они были “усторожливы от крымские и от нагайские стороны”. В случае обнаружения движения противника от станичников или сторожей требовалось немедленно послать о том донесения “в государевы в украинные городы” — городовым воеводам — по таким маршрутам, по которым можно было упредить врага. Послав донесение, дозор или сторожа должны
были скрытно продолжать наблюдение за противником и выяснить его численность. Установив силу врага, они посылали второе донесение в тот же пункт[19].
Несшие сторожевую и пограничную службу назывались также и дозорщиками — от глагола дозирати, дозрети. В XVI веке достаточно широко применяется глагол дозирати в значении “нести сторожевую службу” и производные от него.
“Боярский приговор о станичной и сторожевой службе” 1571 года постановил: “Которых станичников или сторожей воеводы или головы кого пошлют дозирати на урочищах и на сторожах, а изъедут (т.е. приехав, увидят. — М.А.), что они стоят небрежно и неусторожливо... и тех станичников и сторожей за то бити кнутьем”[20].
Производным от дозирати являлся глагол подзиратн, подозрити в значении “подстерегать, выслеживать, тайком наблюдать за кем-либо”. От глагола подзирати образовались существительные подзор и подзор-шик, имеющие непосредственное отношение к разведке.
В конце XV — начале XVI века вместо производных от глядати (розглядатн, соглидати, нодглядатн) для определения процесса сбора разведывательной информации в языке появляются производные от глагола ведати: доведывагисн, ироведывати, розведывати (разведывати) в значении “знать, иметь о чем-либо, о ком-либо сведения, весть, знание”, разведывание (розвсдываиис) в значении “действие по глаголу разведывать” и ведомость в значении “весть, известие, сообщение”.