На Судье Справедливости!
И Он однажды не выдержал – попросил о внеочередной встрече, на которую вызвал генерала условным сигналом. Утром Он позвонил по телефону секретарше Слободюка и произнёс кодовую фразу. После чего генерал был вынужден прервать свои рабочие дела и выйти прогуляться, а заодно и пообедать. Таков был уговор – встречаться Воином Кармы в одном из неприметных днепропетровских ресторанов.
Когда Он пришёл на встречу, Слободюк уже обедал в одном из закрытых кабинетов, совмещая, как всегда, приятное со служебным. Не обращая на Него внимания, генерал, громко чавкая, наслаждался ароматным украинским борщом.
Это взбесило журналиста.
– Послушайте, Владимир Сергеевич, мы так не договаривались! Вы обещали мне наказать тех, о ком вы мне рассказывали и о ком я собирал информацию. А вы… Глуховеря теперь начальник городской управы милиции, Алик Нарик – «смотрящий» по Днепру, недавно была сходка воров в нашем городе и они, как вполне респектабельные бизнесмены, устроили своё сборище в самом центре, в самом шикарном ресторане!
Слободюк, не отрываясь от борща, что-то промычал, махнул рукой, мол, присаживайся – «не видишь, джин кушает»! Тогда Он, с трудом подавив в себе вспышку гнева, присел за стол. Официант тут же поставил перед ним приборы, а затем, практически мгновенно на соле возникла тарелка с борщом и в рюмке материализовалась водка из запотевшего графинчика.
– Владимир Сергеевич, вы, конечно, можете обедать, лично мне есть совершенно не хочется. Я пришёл к вам не борщ кушать, не водку пить, может вам, генералу так легче потом работается, а у меня ещё сегодня съемки и монтаж программы. Так что я подожду, пока ваш желудок наполнится и заработают мозги. Я хочу получить ответ на свои вопросы.
Слободюк, как и любой начальник, который сел в своё высокое кресло после многолетней работы опером «на земле», сначала в милиции, а потом в КГБ, обладал выдержкой и хладнокровием. А ещё – опытом, который говорил о том, что с агентом – а Он был для генерала именно агентом – ссориться нельзя. Агента надо ублажать, быть для него роднее папы и мамы и ни в коем случае не оскорблять и не унижать. Но тут внезапно Владимир Сергеевич разозлился и напрочь позабыл азы оперативной работы.
– Ах ты щенок! – взревел генерал, чуть не подавившись борщом. – Ни о чём мы с тобой не договаривались! Ты мне тут втирал о каком-то судье – я никакой не судья! Я поставлен сюда, чтобы искать, находить преступников и карать их. Точнее, карать как раз будет суд, а не я. Я нашёл? Нашёл! Материалы предоставил? Предоставил! И ты мне в этом помог. Теперь там, наверху решают. И при чём здесь я?
И здесь Его как будто обухом по голове ударили. Он вдруг понял, что купился, как мальчишка. Что так долго искал таких же, как Он сам, людей, которые могут и должны менять эту реальность, людей, которые, может, пришли в этот мир с единственной целью – изменить его к лучшему. Поэтому и спутал банального чиновника, пускай и представляющего спецслужбу, с Избранным. Ведь, по сути, генерал ничего Ему не обещал, Слободюк просто сказал то же самое, что говорил Он сам, то, что Он хотел услышать, только общими фразами. Про наказание, про то, что всех надо судить и так далее. И когда до Него это дошло, Он вдруг успокоился.
И спокойно произнёс:
– Владимир Сергеевич, а ведь вы правы. Вы мне ничего не обещали. Но и я вам ничего не обещал. С этого момента наше сотрудничество прекращается, причём, навсегда. А лично вам я обещаю одно: если вы будете совмещать своё служебное положение с коммерческими интересами, то лично вас наказание настигнет очень быстро.
После этих слов Он встал из-за стола и быстро вышел из кабинета.
Когда Он говорил, то у Него возникло такое чувство, что, если бы Он захотел – на месте смог бы испепелить этого толстопузого лысого типа, который по какому-то капризу или недоразумению носил генеральские погоны и возглавлял некогда очень крутую спецслужбу. Нет, возможно, этот Слободюк и был профессионалом – надо же, как Его окрутил! Но и пройдохой, судя по всему, Владимир Сергеевич был первостатейным. И вот во время этого короткого разговора было ощущение, что наставь Он палец на физиономию этого прохвоста – вылетела бы из пальца молния и пронзила генерала насквозь. Он прямо физически чувствовал, что Его руки наполнились какой-то силой, энергией, в общем, это был как раз тот случай, когда кипящая в Нём злость могла вылиться в конкретное физическое действие. Так было пару раз в Его жизни, когда Он в тренировочных спаррингах внезапно свирепел и наносил такие сокрушительные удары, что соперники прекращали бой и, потирая ушибленные части тела, просили бить не так сильно. Но то были схватки в полный контакт, Он учился выплескивать в бою свою энергию, но не терять над собой контроль. Тогда получалось плохо. А вот сейчас Он почувствовал, что злость, уйдя из головы, никуда не делась, но аккумулировалась внутри, в мышцах, в руках, в общем, в Его теле.
Именно в тот день Он вдруг понял, как именно разбивали кирпичи и камни бойцы, видео с которыми Он как-то смотрел у кого-то из своих друзей. Тогда ещё возник спор – а не монтаж ли это, не розыгрыш, мол, кирпичи ненастоящие. И тогда один из его постоянных спарринг-партнёров, Вовка Савельев, занимавшийся каратэ-до – стиль сётокан – поднялся и сказал:
– Завтра в наше додзё приезжает мастер Хирокадзу Канадзава. Он пригласил на свой открытый урок только тех, кто реально хочет достичь совершенства в боевых искусствах. И там будет тэми шивари – он покажет, как нужно разбивать твердые предметы. И кирпичи тоже.
Тогда Он понял, что не прийти на этот урок Он не сможет.
На том открытом уроке, куда Его пригласили, Он и увидел, как щуплый и низкорослый японец легко, словно играючи, разбивал толстые деревянные доски и ломал тяжелые кирпичи. Тогда у Него не получилось овладеть этой техникой. И лишь спустя два года, совершенно случайно Он обнаружил, что именно состояние духа, а не тела должно привести к такому эффекту. В тот раз молодой спортсмен был необычайно воодушевлён и резко ударил кулаком по толстой доске. Ударил и доска, хрустнув, разлетелась пополам. А Он даже не почувствовал своего удара, его рука прошла сквозь эту доску. С тех пор Он регулярно упражнялся, набивая руки и разбивая в основном деревянные бруски, хотя мог разбить и кирпич. Но камни или кирпичи всё же портили руки и пальцы, а Он играл на гитаре и руки ему надо было беречь. Тем не менее, Ему стало ясно, как силой духа можно было разрушать на первый взгляд несокрушимые преграды. И вот именно сейчас Он почувствовал то же самое, но намного мощнее…
И надо же – очень скоро Судьба вновь практически подтолкнула Его к новым испытаниям, которые заставили вспомнить о том, как вся ярость, которая кипела в его голове, может вылиться в энергию разрушения.
Возвращаясь поздно вечером, почти ночью после монтажа программы домой, Он шел по темному переулку. И вдруг услышал шаги за спиной. Он обернулся, но увидел лишь смутные тени. Но шли явно за Ним. Конечно, Он был не из пугливых, но осторожность – это не трусость. Поэтому решил выйти из тени и пойти прямо по дороге, благо, уже была полночь и автомобилей не наблюдалось.
«Если пойдут за мной, обернусь и спрошу – какого хрена им надо?» – подумал Он.
Но события моментально ускорились, как только Он вышел на дорогу – откуда-то из-за деревьев к Нему бросились сразу двое. А у Него в руках был пакет с ценными пластинками и гитара, которую Он взял на студии и хотел занести домой.
Он успел лишь повернуть голову и увидеть занесённую над ней то ли палку, то ли дубинку и лишь втянул голову в плече. Удар пришёлся прямо по затылку. Точнее, по шее, так как Он успел немного увернуться. Куда-то полетели гитара и пакет, а Он внезапно перехватил руку с палкой и бросил нападавшего через бедро. Но вот второго встретить никак не успевал, а тот уже заносил над Ним нож. И вот здесь внезапно Он выставил руку перед нападавшим, как при ударе ладонью вперёд – туйчжан или фуджао – тигриная лапа. Вернее, не просто выставил, а как бы вытолкнул навстречу противнику сгусток той злости и бешенства, которая внезапно моментально возникла у него в груди и просто буквально вырвалась наружу.
Эффект был потрясающим. Причём, потрясающим в буквальном смысле этого слова – нападавший внезапно как будто натолкнулся на бетонную стену. И не просто натолкнулся, а был отброшен на несколько метров назад. При этом он спиной влетел в дерево, из-за которого внезапно выбежал, здорово хряпнулся об него и сморщенной тряпкой сполз на дорогу. Его неестественно вывернутая шея сигнализировала о том, что со здоровьем у этого парня не всё в порядке.
Ещё пребывая в состоянии отрешённости, а, точнее, в состоянии невозмутимости духа – бу-дун-синь – Он повернулся к нападавшему, которого перед этим бросил на асфальт и поставил колено ему на грудь. Тот в это время, пытаясь вывернуться, доставал из-за спины нож. Ещё секунда – и он бы ударил Его этим ножом в грудь. И в этот момент, не осознавая себя, Он вдруг выставил ладонь перед собой и как бы оттолкнул от себя угрозу. Нет, Он ничего не выкрикивал, не произносил слов, Он просто как бы выдохнул из себя какую-то силу, сидевшую в Нём. Нет, не так, не силу – Силу!
И снова эффект был поразительным.
Эта Сила буквально вмяла нападавшего бандита в асфальт. Такое впечатление, что парнишка летел откуда-то с высоты и веса в нём было не меньше, чем полтонны, когда он, наконец, приземлился. Потому что асфальт под ним буквально прогнулся и потрескался. Ну, вот представьте, что вы скинули с высоты сто метров какой-то железный контейнер, в котором, скажем, несколько тонн песка. Представили? Если такой вот контейнер упадет на асфальтовое шоссе, что под ним останется от того асфальта? Здесь было то же самое, только размером поменьше. Мало того – Сила не расплющила бандита в лепёшку, как должна была, судя по вмявшемуся асфальту. Но вид у нападавшего был такой, словно он всем телом налетел на бетонный столб – всё лицо напоминало один огромный синяк, который быстро наливался фиолетовым и черным, а из ушей, носа и даже из глазниц потекла кровь. Стоит ли говорить о том, что признаков жизни этот тип не подавал?