— Как там с транспортом?
— Должен быть, грузовики оттуда по всей округе ездят. Но разрешит ли охрана?
— Ее я беру на себя, — Федор нехорошо оскалился. — Хватит на народе жировать, пусть только попробуют отказать! Ты, кстати, зенитку починить сумеешь? Броневик на ходу, но орудие неисправно, а нам с тобой огневая мощь не помешает.
— Сделаю, что смогу.
— Лады, поехали, наши копуши наконец-то справились. Никакой оперативности! Поймать бы того, кто у них в школе гражданскую оборону преподавал, и воспитать маленько, — сержант многозначительно почесал кувалду, заменяющую ему кулак. — Никаких нервов на них не хватает. Я им слово, они в ответ три!
— Так учителя же, у них работа такая — болтать.
— Молодец, соображаешь! Ты случаем не курсант? Есть в тебе что-то…
— Отец военный, капитан в отставке.
Федор расцвел.
— То-то я и смотрю! Флотский или десантура? Учил, значит, тебя?
— Есть немного. Из десанта он.
— Заживем! Запрыгивай, поехали, неизвестно, кто к нам на огонек прилететь может.
До бункера мы добрались без происшествий. Первым делом я дал сержанту допуск к резервному пульту, вторым — починил насос, пришлось его полностью разобрать и перекинуть вспомогательный движок с компрессора автобуса. Вода пошла тонкой струйкой, мощности не хватало. По моим прикидкам, худо-бедно, на пятьсот литров в сутки мы могли смело рассчитывать. Для приготовления еды — достаточное количество, умывание это роскошь в нашем положении. Занялся зенитной установкой, в импульснике сгорело несколько катушек. Поразмыслив, выкинул их и переставил соседние. Теперь стрельбу можно было вести всего двумя стволами, зато энергонасыщенность выстрелов немного повысилась. Я был рад и этому, больше ничего поделать нельзя. Федор меня похвалил и выдал шоколадку. Не в смысле награды, а в качестве пайка. Затем сходил и скрутил сиденья из автобусов, детям где-то нужно спать, кровати были, но белья и матрасов на них не было. Профессор и учительницы отнесли их в бункер.
Ребятишек устроили всех вместе, в самой большой комнате, я расположился в соседнем кабинете, кинул куртку на стол, накрылся полой. Температура воздуха стала более-менее приемлемой, надеюсь, что ночью не замерзну. Первоклашки спать отказывались, просились к родителям, некоторые начали всхлипывать, мне было все отлично слышно, двери я закрывать не стал. Потом пришел профессор и одним махом навел порядок. Затем он рассказал детям сказку, даже я уши развесил. Такое в галонете не прочитаешь, количество богатырей и мечей-кладенцов на квадратный метр в его повествовании превосходило разумные пределы в несколько раз. Окончания былины я так и не узнал, спал без «задних» ног.
Утром меня растолкал сержант, стоя рядом с импровизированной лежанкой, он крутил в руках мое ружье.
— Вставай, ехать пора. Второе оружие есть?
— Нет, — я зевнул, прикрыв рот рукой. — Только нож.
— Плохо, вот возьми, — он показал странного вида пистолет.
Такого монстра мне раньше видеть не приходилось, кургузый ствол и утолщение в середине.
— Как пользоваться, и вообще, что это за игрушка?
— Реплика старинного револьвера, друзья на юбилей подарили. Не смотри на вид, дырки сверлит замечательные. Патронов всего пятьдесят штук, береги их, больше взять негде, — он продемонстрировал мне способ перезарядки. — Отдача сильная, это тебе не иглострел. Пока не приноровишься, дальше пяти метров не стреляй, промажешь.
— Понял, — я сунул револьвер за ремень.
Сидя в башенке броневика, крутил ее в разные стороны, следил за небом и местностью. Федор вел «Пенек» проселками, на трассу не выезжал. Зениткой мы быть перестали, радар сразу же отключил, экран пестрил сплошными засветками, «лапша» сделала свое дело. Я не расстраивался, мы не видим — нас не видят. На расстоянии трех километров на открытой местности автоматическое орудие и так могло уничтожить почти любую цель. Оптика была в полном порядке, единственно — меня напрягал способ прицеливания. Этакий маленький штурвал, причем его следовало не вращать, а дергать вверх-вниз, влево-вправо, из-за этого ствол да и сама башня двигались рывками. Семь потов сошло, пока немного приспособился захватывать условные цели в перекрестье прицельной сетки. Проблематично стрелять на ходу, хоть командуй сержанту тормозить перед каждым выстрелом. Поделился с ним своими сомнениями по переговорному устройству.
— Не паникую, парень, надо будет, остановимся. Что видишь?
— Завод уже на горизонте, за тем небольшим холмом. Может быть, пешком сначала пройдемся?
— Не стоит, высаживаться не будем. Если жуки нас заметят, вся надежда на «Пенек», на своих двоих далеко не убежим. Видел, что «летуны» могут?
— Пришлось, одного еле-еле сбил.
— Вот и хорошо. Я теперь тоже холм вижу, едем медленно и аккуратно. Смотри в оба, солдат!
Броневик пополз вперед, я удвоил бдительность. Завод производил впечатление нетронутого, вроде все как и должно быть. Ворота закрыты, будка охраны на месте, людей и машин не видать. Обычно в это время тут все кишмя кишело, но что еще ожидать в войну? Лишь бы сдуру стрелять не начали, броня у нас нестандартная, на десантную совсем не похожа.
Остановились напротив входа в сторожку, сержант посигналил. На звук никто не вышел.
— Контролируй, я пошел.
Федор вылез в люк, пригибаясь, перебежал к стене. Я поводил стволами, как мне ни хотелось за ним проследить, но это будет ошибкой. Угрозу в первую очередь необходимо искать по секторам. То, что у него перед глазами, сержант и сам увидит. Крыши складов, стоянка, сортировка — все чисто. Только высуньтесь! Мало никому не покажется!
Сквозь шипение помех пробился голос Федора:
— Жуков нет. Все мертвые, я людей имею в виду. Справишься? Надо, малыш, очень надо. Сам технику без ключей не заведу. Искать их нет времени. Что скажешь?
— Сделаю!
Перебрался на место водителя и двинул броневик вперед к воротам. Прижался «отбойником» к правой створке и надавил. Со страшным скрипом ее перекосило, и «Пенек» заехал во двор.
— Езжай на сортировку. Фургон с синим тентом видишь? Я за ним.
Остановился рядом с грузовиком и выбрался наружу. Сержант стоял на одном колене у колеса и настороженно оглядывался по сторонам. Присел рядом с ним.
— Погляди на ту дверь.
— И что?
— Там они и лежат. Кто-то прибрал трупы в одно место. Без сомнения это были жуки. Ровненько так положили, рядами. Сволочи! Никого не пожалели: рабочие, охрана и фермеры, некоторые с детьми приехали. Я контейнеры от отравляющего газа нашел, по всей территории валяются. С воздуха накрыли, маркировка незнакомая, узор красного цвета. Встречал такую?
Рассказал ему про человека в черном костюме.
— Выходит и люди с ними заодно! Чего раньше молчал?
— Не до того было, да и растерялся немного.
— Соберись! Не нравится мне тишина. Ой, как не нравится! Где они? Почему завод бросили? Когда вернутся? Ладно, проехали, но времени терять нельзя. Заводи фургон, я кузов проверил, там все, что нам нужно. Очевидно, его к отправке в какой-то магазин готовили, полный ассортимент. Шевелись!
Забрался в кабину и открутил приборную доску, сорвал с замка зажигания шлейф и поочередно замкнул между собой дорожки. Четвертый вариант сработал, мотор мягко заурчал. Датчики ничего не показывали, но причину искать не стал, на улице день и так доедем. Скорость важнее. Сказал Федору, который подошел к дверце:
— Готово. Техника надежная, к тому же повышенной проходимости, три моста не шутка.
— Поедешь впереди, я за тобой. Стрелка теперь нет, так что ушами не хлопай, слушай рацию, метров сто она спокойно возьмет, несмотря на помехи, — он протянул мне дужку с наушником и микрофоном. — Услышал команду, исполняй немедленно, если что — я прикрою. Тронулись!
Маленькой колонной мы поехали в сторону бункера. На душе у меня было неспокойно. Ситуация нравилась еще меньше, чем сержанту. Вот, на что они надеются? Я, конечно, в законах не очень силен, но одно знаю твердо. Травить гражданских газом, это уму непостижимо! За такое на тебя не только наша конфедерация ополчится, но и соседи заглянут на огонек. У нас сильный флот, статьи в галонете утверждали, что так или иначе, но все пограничные схватки мы в итоге выигрывали. Из какой вонючей дыры эти гады вылезли? Про совокупную мощь человечества цивилизации чужих прекрасно знают, нас без особой причины старались не задевать. Кое-кто, особо воинственный, выжил просто потому, что его пожалели. А может быть, я не прав? И это все пропаганда? Космос — великое и очень темное местечко, мало ли кто там живет? Эх, где бы раздобыть нуль-передатчик? Послушать, о чем люди в новостях треплются. Даже если правительство наложило вето на информацию, шило в мешке не утаишь, когда каждый первый с коммуникатором ходит. Слухи все равно просочатся.
— Многочисленные воздушные цели на три часа, — прошипел наушник. — Жми, парень, я их задержу!
— Да ты сдурел! — заорал я, останавливая автомобиль. — Сейчас я к тебе переберусь, бросим фургон, вдвоем сподручнее!
— Поздно, поживи пока. За нас двоих и за батьку своего поживи. Выполнять приказ, солдат! Ты мне живым нужен, иначе кто мстить будет? Пошел! Пошел! Пошел!
Я взвыл от бессилия и вдавил педаль в пол, боковое зеркало отразило огромную тучу насекомых, надвигавшуюся с запада. Грузовик рванулся вперед, прыгая по кочкам и неровностям дороги. Несмотря на это, мне иногда удавалось увидеть, что происходит сзади. Сержант ни черта не шутил с врагом. Башенка развернулась, и стволы вздернулись вверх. Импульсник буквально захлебывался выстрелами, шарики плазмы слились в непрерывную линию, рисуя в небе узор смерти. Обгорелые тушки «летунов» посыпались на землю. Я знал, что все это бесполезно, орудие долго не выдержит в таком режиме, к тому же жуков было слишком много. Надо сделать так, чтобы жертва Федора была не напрасной, стиснул зубы и погнал фургон еще быстрее, насколько это было возможно. Мир перед моим взглядом на мгновение пропал из-за яркой вспышки. В этот момент я глядел в зеркало и чуть было не ослеп.